Белок-белковые взаимодействия в мембране: димеризация трансмембранных сегментов мембранных белков

На правах рукописи

ГОНЧАРУК Марина Валерьевна БЕЛОК-БЕЛКОВЫЕ ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ В МЕМБРАНЕ:

ДИМЕРИЗАЦИЯ ТРАНСМЕМБРАННЫХ СЕГМЕНТОВ МЕМБРАННЫХ БЕЛКОВ Специальность: 03.00.02 – Биофизика

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата биологических наук

Москва - 2008

Работа выполнена в ИБХ РАН, на Кафедре физико-химической биологии и биотехнологии МФТИ (ГУ).

Научный консультант:

Академик Кирпичников Михаил Петрович

Официальные оппоненты:

д.ф.-м.н., проф. Аксенов Сергей Иванович д.б.н., проф. Машко Сергей Владимирович

Ведущая организация:

Институт биохимии им. А.Н. Баха РАН

Защита состоится “ _ ” 2008 г. в на заседании диссертационного совета Д 501.001.96 биологического факультета МГУ по адресу: 119992, Москва, Воробьевы горы, МГУ, биологический факультет, кафедра биофизики, «Новая» аудитория.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке биологического факультета МГУ.

Автореферат разослан “ _ ” сентября 2008 г.

Ученый секретарь диссертационного совета, д.б.н., профессор Т.Е. Кренделева

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы Изучение внутримембранных белок-белковых взаимодействий - чрезвычайно актуальная и интересная задача современной молекулярной биологии. Интегральные мембранные белки (МБ) играют исключительно важную роль в биологических процессах, составляющих основу жизнедеятельности клетки. В свою очередь, трансмембранные (ТМ) сегменты (ТМС) принимают непосредственное участие в поддержании структуры МБ и их функционировании. Действие не менее половины лекарств, выпускаемых в настоящее время, нацелено на МБ, однако молекулярные механизмы функционирования МБ, к сожалению, еще очень слабо изучены. На конец апреля 2008 года полностью известна трехмерная атомная структура примерно двух сотен МБ (http://blanco.biomol.uci.edu/Membrane_Proteins_xtal.html), что составляет менее 1% от всех структур белков, представленных в Protein Data Bank. В первую очередь это связано со сложностью получения очищенных препаратов МБ в количествах, необходимых для проведения структурно-функциональных исследований. В частности, основными возникающими проблемами являются токсичность для клетки–хозяина, а также гидрофобность мембранных участков, затрудняющая последующую очистку МБ.

Известно, что функционирование ряда МБ часто сопряжено с процессом димеризации. Анализ большого числа аминокислотных последовательностей МБ, потенциально способных к димеризации, а также введение точечных мутаций позволили исследователям обнаружить последовательности аминокислот (мотивы), присутствие которых в ТМ областях МБ является достаточным условием димеризации этих молекул.

Изучение механизмов, управляющих димеризацией, понимание аспектов, связанных с ролью ТМС в активации и функционировании, расшифровка пространственной структуры МБ заложат основу современного подхода к рациональному дизайну лекарственных препаратов нового поколения, например, основанному на синтетических пептидах, регулирующих свойства и функции рецепторов и каналов биологической мембраны.

Цель и задачи исследования Целью данной диссертационной работы является изучение белок-белковых взаимодействий в составе димерных комплексов различных ТМ пептидов в мембране и/или мембраноподобном окружении. Исходя из поставленной цели, были сформулированы следующие основные задачи: а) разработка универсальной системы эффективной экспрессии синтетических генов ТМ пептидов в клетках E. coli;

а также создание универсального протокола очистки ТМ пептидов;

б) изучение процессов димеризации ТМ пептидов in vitro в средах, имитирующих биологическую мембрану, при помощи оптических методов анализа, спектроскопии ядерного магнитного резонанса (ЯМР) высокого разрешения и методов молекулярного моделирования;

в) изучение димеризационной способности ТМ сегментов в бактериальной мембране.

Объекты и методы исследования В работе использовали традиционные методы генетической инженерии и белковой химии: полимеразная цепная реакция (ПЦР), рестрикция, лигирование, электрофорез ДНК, выделение фрагментов ДНК из агарозных гелей, выделение плазмидной ДНК из E. coli, трансформация клеток E. coli плазмидной ДНК, денатурирующий электрофорез белков, различные типы хроматографии;

методы спектроскопии кругового дихроизма (КД);

динамического светорассеяния;

ЯМР-спектроскопии;

молекулярного моделирования.

В качестве объектов исследования были выбраны ТМ области с прилегающими аминокислотными остатками следующих МБ: GpA, BNip3, DcuS (второй ТМС), ErbB1, ErbB2, ErbB3, ErbB4, EphA1, EphA2 (далее используется сокращенное наименование объекта исследования: tm[белок-источник]).

Гликофорин А (GpA) человека представлен на поверхности эритроцитов, играет важную роль во взаимодействии этих клеток между собой, а также определяет их поведение в кровотоке. Бактериальный белок DcuS относится к сенсорным гистидиновым протеин киназам. Он входит в состав двухкомпонентных регуляторных систем, обеспечивающих своевременный клеточный ответ на изменение внешних факторов. Проапоптозный белок BNip3 является членом семейства Bcl2 апоптозных факторов, активирующихся в ответ на гипоксию и участвующих в инициации клеточной смерти. Семейство рецепторов эпидермального фактора роста, или ErbB, представляет собой важный класс рецепторных тирозинкиназ (РТК), играющих ведущую роль в процессах клеточного роста, развития и дифференцировки. Нерегулируемая экспрессия рецепторов ErbB, в частности, ErbB1 и ErbB2, связана с развитием и злокачественным характером многочисленных видов рака человека. Семейство эфриновых рецепторов, или Eph, является самым большим классом РТК. Во взрослом организме взаимодействия Eph рецептора с лигандом могут вызывать, например, изменение подвижности, адгезию, отталкивание, особенно нейрональных и эндотелиальных клеток, обусловливать гибкость синапсов, обучение, формирование памяти и психические расстройства. Нерегулируемая экспрессия рецепторов Eph на поверхности клетки, по-видимому, характерна для процессов опухолеобразования и метастазирования.

Для активации и функционирования молекул гликофорина А необходимо образование стабильных, энергетически выгодных димеров, происходящее в результате самоассоциации молекул в области ТМ -спиральных участков (остатки 73 – 95). При помощи сайт–направленного мутагенеза было обнаружено, что определяющими для образования димерного комплекса являются 7 остатков (LIxxGVxxGVxxT) ТМ сегмента GpA, что было подтверждено при помощи спектроскопии ЯМР высокого разрешения. На основе анализа различных теоретических и экспериментальных данных показано существование нескольких характерных димеризационных мотивов в ТМ доменах белков.

Обнаружение схожих мотивов в структурно не охарактеризованных белках делает последние интересными объектами исследования. Предполагается, что наличие характерных «димеризационных» мотивов в BNip3, DcuS (второй ТМС), ErbB1, ErbB2, ErbB3, ErbB4, EphA1, EphA2 достаточно для димеризации МБ с их последующей активацией.

Научная новизна и практическая значимость работы Разработаны оригинальная система эффективной экспрессии синтетических генов ТМ пептидов в клетках E. coli и универсальный протокол выделения ТМ пептидов.

Универсальность и эффективность разработанного протокола подтверждены на примере ТМ пептидов из различных МБ, а именно: tmGpA, tmDcuS, tmBNip3, tmErbB1, tmErbB2, tmErbB3, tmErbB4, tmEphA1, tmEphA2. Предложенные подходы могут быть использованы для суперэкспрессии генов, соответствующих другим ТМ пептидам.

С использованием предложенной системы были получены ТМ пептиды и их изотопно-меченые 15N-, 15N/13C- производные в количествах, достаточных для установления их структурной организации в мембраноподобном окружении с помощью оптических методов анализа и спектроскопии ЯМР. Это позволило впервые получить структурную информацию о димерных комплексах tmBNip3, tmErbB2, tmErbB4, tmEphA1, tmEphA2 в мембраноподобном окружении.

На основании системы ToxR создан экспериментальный протокол, позволивший впервые выявить интерфейс димеризации ТМ участка EphA1 в бактериальной мембране.

Созданный протокол может быть использован для изучения димеризационной способности ТМС других белков в мембране бактерии.

Апробация работы Основные результаты диссертационной работы были представлены на XVII Зимней школе ИБХ РАН (Москва, 2004), XLVII Научной конференции МФТИ (Москва, 2004), XLVIII Научной конференции МФТИ (Москва, 2005), VIII чтениях, посвящённых памяти академика Ю.А. Овчинникова (Москва, 2006), VIII международном семинаре по магнитному резонансу (спектроскопия, томография и экология) (Ростов-на-Дону, 2006), Nuclear Magnetic Resonance in Condensed Matter, 3rd meeting (St. Petersburg, 2006), Nuclear Magnetic Resonance in Condensed Matter, 4th meeting (St. Petersburg, 2007).

Публикации По материалам диссертации опубликовано 10 работ, из них в рецензируемых журналах – 2;

в российских и иностранных журналах, входящих в перечень ВАК – 2;

тезисов докладов на международных конференциях и семинарах – 4;

тезисов докладов на российских научных конференциях – 4.

Объем и структура работы Диссертация состоит из Введения, трех глав, включая Литературный обзор, Заключения и Выводов. Общий объем работы составляет 133 страницы текста, включая рисунков, 3 таблицы и список литературы, содержащий 135 наименований.

СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Введение Рассмотрена актуальность выбранной темы, обоснована практическая значимость, сформулирована цель работы, и определены задачи исследования.

Глава 1. Обзор литературы В диссертационной работе обзор литературы представлен тремя разделами. Первый посвящен МБ, которые, как известно, играют важную роль во многих биологических процессах, их классификации, рассмотрению примеров и способов передачи внешнего сигнала внутрь клетки, а также взаимосвязи функционирования некоторых МБ с гомо– или гетероассоциацией их ТМС. Приводятся аргументы в пользу актуальности исследования спираль-спирального взаимодействия внутри биологической мембраны. Раздел иллюстрирован кратким описанием некоторых МБ, механизм функционирования которых до сих пор не полностью изучен, но предположительно связан с димеризацией их ТМС.

Второй раздел посвящен рассмотрению основных используемых на данный момент подходов к получению МБ и ТМС, описанию часто встречающихся проблем и способов их решения для достижения высокоуровневой экспрессии рекомбинантных МБ.

Третий раздел содержит сводную информацию о структурных методах исследования МБ, широко применяемых в настоящее время, таких как спектроскопия ЯМР, кристаллография. Кроме этого, рассматриваются дополнительные методы исследования физико-химических свойств МБ (атомно-силовая микроскопия, электронный парамагнитный резонанс, флуоресцентная спектроскопия, молекулярное моделирование, ToxR-системы), использование которых делает структурно-функциональное исследование более полным.

Глава 2. Материалы и методы Во второй главе содержатся сведения, касающиеся использованных в работе бактериальных штаммов, плазмидных векторов, ферментов, реактивов, олигонуклеотидов, культуральных сред, буферных растворов, хроматографических смол и других материалов.

Приведены описания методик, использованных для выполнения поставленных задач.

Данные КД-спектроскопии, динамического светорассеяния, ЯМР-спектроскопии и молекулярного моделирования были получены совместно с сотрудниками Отдела структурной биологии ИБХ РАН.

Глава 3. Результаты и обсуждение Глава посвящена результатам, полученным в ходе выполнения данной диссертационной работы, а также их обсуждению.

Разработка универсальной системы экспрессии синтетических генов ТМ пептидов в клетках E.coli Для достижения высокого уровня экспрессии синтетических генов ТМ пептидов в бактериях такие подходы, как прямая и секреторная экспрессия, чаще всего оказываются неприменимыми. Это объясняется способностью рекомбинантных МБ накапливаться в клеточной мембране бактерии. При суперэкспресии это приводит к дестабилизации мембраны, нарушению её целостности и гибели клетки. Чтобы избежать возможной токсичности ТМ пептидов для клеток бактерий мы прибегли к конструированию гибридных систем бактериальной экспрессии (здесь и далее под “TM пептидом” будут подразумеваться соответствующие фрагменты исследуемых МБ - tmGpA, tmDcuS, tmBNip3, tmErbB1, tmErbB2, tmErbB3, tmErbB4, tmEphA1, tmEphA2). В качестве белка–партнера был выбран тиоредоксин E. coli (Trx A) – небольшой белок, молекулярная масса которого составляет 12 кДа. Ряд свойств этого белка делают его эффективным партнером для систем гибридной экспрессии, в частности, высокая растворимость (до 40 % от общего белка E. coli), а также доступность N- и C-концов для размещения белков-партнеров. Так как тиоредоксин по сравнению с другими белками–носителями обладает небольшим размером, его доля в химерном полипептиде обычно сравнима с долей целевого белка, что также немаловажно.

Часто токсичность МБ или ТМС по отношению к клетке-хозяину проявляется и в случае гибридной экспрессии целевого белка. В нашей системе на N- конце тиоредоксина был предусмотрен специальный H-таг, устранявший токсичность гибридной конструкции, который представляет собой N-концевой фрагмент мембрано-активного белка из Helicobacter pylori. С целью последующего отщепления целевого белка от белка–носителя между последовательностями тиоредоксина и ТМ пептида была предусмотрена аминокислотная последовательность DDDDK, представляющая собой сайт узнавания энтерокиназы человека. Этот высокоспецифичный фермент селективно гидролизует пептидную связь, находящуюся непосредственно после сайта узнавания (за исключением связи Lys-Pro). В результате расщепления полипептидной цепи при помощи энтерокиназы можно получить белок с нативным N–концом, не содержащим лишних аминокислот. Для обеспечения доступности сайта узнавания энтерокиназой непосредственно перед последовательностью DDDDK был введен так называемый гибкий линкер, состоящий из чередующихся остатков глицина и серина. Это придавало участку, соединяющему тиоредоксин с пептидом, гибкость и гидрофильность, а также уменьшало вероятность возникновения стерических препятствий при работе фермента. Кроме этого, непосредственно между С–концом тиоредоксина и гибким линкером присутствовала последовательность из шести гистидинов (His–таг) для последующей очистки гибридного белка при помощи металлохелатной аффинной хроматографии (МХАХ). Далее для краткости аминокислотную последовательность (гибкий линкер)–(His–таг)–(гибкий линкер)–(сайт узнавания энтерокиназы) будем называть просто “линкер”, а для последовательности (Н-таг)-(Trx A)–(линкер) введем название TRX.

Конструирование экспрессионных векторов pGEMEX-1/(TRX–[TM пептид]) Аминокислотные последовательности ТМ пептидов выбирали из природных последовательностей МБ (Табл. 1). При выборе длины участков, прилегающих к ТМ Табл. 1. Аминокислотные последовательности и основные свойства ТМ пептидов.

В аминокислотной последовательности ТМ пептидов серым указаны предположительные ТМ области, а жирным шрифтом – характерные мотивы, участвующие в димеризации ТМ пептидов.

Длина, Расчетное Молекулярный ТМ пептид Аминокислотная последовательность а.о. значение pI вес, кДа tmdDcuS 30 10,7 3, DSRWSIIWSVLFGMLVGLIGTCILVKVLKK tmDcuS 38 11,5 4, SRVTQQINDSRWSIIWSVLFGMLVGLIGTCILVKVLKK tmGpA 38 9,8 4, RVQLAHHFSEPEITLIIFGVMAGVIGTILLISYGIRRL tmBNip3 45 11,4 4, RNTSVMKKGGIFSAEFLKVFLPSLLLSHLLAIGLGIYIGRRLTTS tmErbB1 44 12,6 4, EGCPTNGPKIPSIATGMVGALLLLLVVALGIGLFMRRRHIVRKR tmErbB2 44 12,4 4, GCPAEQRASPLTSIISAVVGILLVVVLGVVFGILIKRRQQKIRK tmErbB3 44 12,4 5, QTLVLIGKTHLTMALTVIAGLVVIFMMLGGTFLYWRGRRIQNKR tmErbB4 44 12,4 4, STLPQHARTPLIAAGVIGGLFILVIVGLTFAVYVRRKSIKKKRA tmEPHA1 38 12,4 3, SPPVSRGLTGGEIVAVIFGLLLGAALLLGILVFRSRRA tmEPHA2 41 11,2 4, EFQTLSPEGSGNLAVIGGVAVGVVLLLVLAGVGFFIHRRRK области, руководствовались несколькими основными критериями, в частности, учитывали суммарный заряд пептидов при кислом и щелочном значениях рН, отсутствие в последовательности пептида потенциальных сайтов узнавания энтерокиназы, длину N– концевого гидрофильного участка молекулы и некоторые другие свойства.

Повышение суммарного заряда ТМ пептидов открывало возможность использования ионообменной хроматографии на заключительном этапе их очистки. Отсутствие потенциальных сайтов узнавания энтерокиназы было необходимо для специфичного расщепления гибридного белка, а оптимальная длина N–концевого гидрофильного участка пептида обусловливала доступность сайта расщепления, см. ниже.

Гены ТМ пептидов собирали из синтетических олигонуклеотидов (четырех в случаях tmDcuS и tmdDcuS, шести в случаях tmBNip3, tmGpA, tmEphA1, tmEphA2 и восьми в остальных случаях). В целях повышения эффективности экспрессии нуклеотидные последовательности генов TM пептидов составляли с учетом частоты встречаемости кодонов для E. coli.

Для экспрессии использовали вектор pGEMEX-1, в котором ген гибридного белка находится под контролем Т7 промотора. Сборку экспрессионных конструкций pGEMEX-1/(TRX-[ТМ пептид]) для всех ТМ пептидов, кроме tmDcuS и tmdDcuS, проводили сходным образом (Рис. 1). На первом этапе отжигали соответствующие олигонуклеотиды и собирали матрицу для амплификации гена соответствующего ТМ пептида при помощи ПЦР с использованием фланкирующих праймеров. Для последующей рекомбинации и клонирования последовательность прямого праймера включала участок, комплементарный 3'– концевой области гена TRX, а в последовательности обратного праймера был предусмотрен сайт рестрикции BamHI. Ген TRX амплифицировали с использованием ранее полученного в лаборатории вектора pGEMEX–1/(TRX) в качестве матрицы и рекомбинировали с геном соответствующего ТМ пептида. Полученный продукт, включающий в себя последовательности состыкованных генов TRX и ТМ пептида, гидролизовали эндонуклеазами рестрикции RsrII и BamHI и лигировали с гидролизованным теми же рестриктазами вектором pGEMEX-1/(TRX). ДНК выделенных клонов анализировали при помощи ПЦР-анализа, затем секвенировали в пределах вставки.

Результирующий вектор получил название pGEMEX-1/(TRX-[TM пептид]).

В случае tmdDcuS сборку экспрессионного вектора pGEMEX-1/(TRX-tmdDcuS) проводили в 4 этапа (Рис. 2). На первом этапе лигировали химически синтезированные олигонуклеотиды. Последовательности этих олигонуклеотидов были спроектированы таким образом, что в результате лигирования образовывался полноразмерный ген tmdDcuS, фланкированный липкими концами, комплементарными последовательностям, получаемым Рис. 1. Основные этапы сборки экспрессионной конструкции pGEMEX-1/(TRX-[ТМ пептид]).

Рис. 2. Схема сборки экспрессионных векторов pGEMEX-1/(TRX-tmDcuS) и pGEMEX-1/(TRX-tmdDcuS).

при гидролизе рестриктазами EcoRI и HindIII, для последующего клонирования.

Олигонуклеотиды отжигали друг на друга и лигировали с линеаризованным рестриктазами EcoRI и HindIII фрагментом вектора pGEMEX-1/(TRX–hEGF), содержащим T7 промотор, терминатор и ген устойчивости к ампициллину. Анализ полученной конструкции pGEMEX-1/(TRX–tmdDcuS) осуществляли, как описано ранее для остальных ТМ пептидов.

Экспрессионный вектор, несущий ген удлиненного ТМ сегмента сенсорной киназы E. coli (tmDcuS), собирали по той же схеме.

Оптимизация условий культивирования рекомбинантных штаммов E. coli Для наработки гибридного белка соответствующим плазмидным вектором трансформировали компетентные клетки штамма E. coli BL21(DE3)pLysS, содержащего хромосомную копию гена РНК–полимеразы фага Т7, а также плазмиду pLysS с геном лизоцима фага Т7. Вследствие того, что лизоцим эффективно ингибирует Т7 РНК– полимеразу, базальный уровень индукции в клетках данного штамма существенно снижен, что особенно важно при экспрессии генов токсичных белков.

В процессе подбора оптимальных условий культивирования рекомбинантных штаммов было установлено, что при высоких температурах (37°С) гибридный белок TRX–tmDcuS накапливался в клетках преимущественно в виде телец включения. Наиболее простым из известных способов повышения внутриклеточной растворимости белка является понижение температуры культивирования. Мы воспользовались этим фактом и обнаружили, что в этом случае белок оказывался полностью растворимым в присутствии 1% Тритона Х-100. Кроме этого, по нашим наблюдениям, рост клеток до индукции при температуре 37°С не всегда приводил к накоплению целевого белка. С учетом полученного опыта гены гибридных белков, соответствующие остальным ТМ пептидам, экспрессировали в клеточных культурах, растущих при 28°С до индукции и при 13°С после добавления индуктора.

Максимальный уровень синтеза рекомбинантного белка TRX-tmDcuS (до 300 мг/л богатой среды) наблюдали при выращивании культуры в течение суток в присутствии 0.05 мМ ИПТГ (изопропил--D-тиогалактозид) (Рис. 3). При подборе условий культивирования клеток на среде М9 было установлено, что максимальное количество гибридного белка (40 мг/л культуры) синтезировалось на вторые сутки при температуре выращивания после индукции 13°С и концентрации индуктора 0.05 мМ. Анализ результатов экспериментов по подбору условий культивирования бактериальных клеток, несущих плазмиды с генами остальных гибридных белков TRX–[ТМ пептид], выявил, что Рис. 3. Подбор условий индукции TRX-tmDcuS ИПТГ.

Электрофорез клеточного лизата штамма BL21(DE3)pLysS в 14% трис-глициновом полиакриламидном геле (ПААГ). Средняя дорожка соответствует максимальному накоплению гибридного белка TRX–tmDcuS (отмечен стрелкой) в клеточной биомассе.

Табл. 2. Сводная таблица данных для гибридных белков TRX-[TM пептид] и трансмембранных (ТМ) пептидов.

ИПТГ - изопропил--D-тиогалактозид, -MЭ - -меркаптоэтанол, а.о. – аминокислотный остаток, ЕК – энтерокиназа, ед. – единица (активности фекмента), ТВ – среда для выращивания (Terrific Broth), M9 –минимальная солевая среда М9, TRX-[TM пептид] – гибридный белок.

Выход Компоненты в Выход ТМ Аминокислотная посл.

Конц. Кол-во TRX-[ТМ пептидов, Число N составе лизис ТМ Темп., N-концевого ИПТГ, мМ ЕК, ед./мг пептид], концевых буфера мг/л пептид С околомембранного мг/л а.о. белка участка ТВ М9 -MЭ Мочевина ТВ М9 ТВ М tmdDcuS 0.05 37 - - 3 - - DSR tmErbB2 0.05 0.25 28 + + 9 45 250 50 60 GCPAEQRAS tmErbB3 0.05 0.25 28 + + 10 45 150 20 10 QTLVLIGKTH tmErbB4 0.05 0.25 28 + - 10 45 300 60 60 HSTLPQHART tmErbB1 0.05 0.25 28 + + 10 25 200 40 40 EGCPTNGPKI tmGpA 0.05 28 - - 10 3 400 70 40 RVQLAHHFSE tmDcuS 0.05 37 - - 11 2 200 50 40 SRVTQQINDSR tmEPHA1 0.05 28 + + 12 25 250 40 50 SPPVSRGLTGGE tmEPHA2 0.05 0.25 28 - - 12 25 300 60 50 EFQTLSPEGSGN tmBNip3 0.05 37 + - 18 70 400 100 100 RNTSVMKKGGIFSAEFLK максимальное количество гибридных белков синтезируется при культивировании рекомбинантных штаммов в тех же условиях, что и штамма-продуцента TRX-tmDcuS, за исключением различий в концентрациях индуктора (Табл. 2). При выращивании культуры клеток, содержащих гены целевых гибридных белков TRX–[ТМ пептид], на богатой среде продукты соответствующих генов накапливались в максимальных количествах (от 200 до 400 мг/л культуры) в течение первых суток культивирования. При использовании среды М (как с введением изотопных меток 15N и/или 13С, так и без них)накопление гибридных белков происходило за двое суток, а выходы падали в среднем до 70 мг/л культуры (Табл. 2).

Очистка гибридного белка TRX-[ТМ пептид] В качестве первой стадии очистки гибридных белков после вскрытия биомассы и осветления клеточного лизата центрифугированием была выбрана МХАХ. Аффинная хроматография обеспечивала высокую степень очистки рекомбинантных белков (около 90%). В частности, она позволила эффективно избавиться от внутриклеточных протеаз и избежать тем самым деградации гибридного белка.

Необходимо отметить, что вследствие гидрофобности ТМ пептидов для поддержания их и соответствующих гибридных белков в растворимой форме на всех стадиях очистки было необходимо присутствие детергента. По этой причине все буферные растворы, используемые в процессе очистки, содержали 1 % мягкого неионного детергента Тритон Х–100. Такая концентрация не препятствовала полному расщеплению гибридных белков энтерокиназой и способствовала поддержанию ТМ пептидов в растворимом виде после удаления белка-носителя.

При проведении МХАХ белок наносили на Сhelating Sepharose FF с иммобилизованными на ней ионами никеля. Так как гибридные белки TRX-[TM пептид] содержали последовательность из шести гистидинов, то они связывались с никелем, в то время как большинство белков E. coli не сорбировалось смолой (Рис. 4). Следует отметить, что, видимо, вследствие образования олигомерных комплексов в присутствии детергента, гибриды, состоящие из тиоредоксина и ТМ пептидов, связывались с сорбентом сильнее, чем ранее полученные в нашей лаборатории гибридные конструкции тиоредоксина с водорастворимыми белками.

Анализ результатов первой стадии очистки гибридных белков TRX-[ТМ пептид] при помощи гель–электрофореза показал, что все гибридные белки имеют подвижность, Рис. 4. Очистка гибридных белковTRX-tmDcuS (А) и TRX-tmBNip3 (Б) с помощью металлохелатной аффинной хроматографии.

Электрофорез в 14% трис-глициновом ПААГ.

отличную от расчетной. Причиной этого явления, предположительно, являлось формирование гибридными белками димеров в присутствии детергента, что подтверждалось соответствующей подвижностью гибридных белков, а также их профилем элюции при проведении МХАХ. В случае TRX-tmDcuS, в отличие от всех других гибридных белков, на геле наблюдались не четкие полосы, соответствующие наличию преимущественно одного состояния гибридного белка, а диффузные полосы в области молекулярных масс между димерной и мономерной организацией TRX-tmDcuS (Рис. 4, А). Возможно, этот эффект был обусловлен меньшей, по сравнению с остальными гибридными белками, склонностью к димеризации молекул этого белка в присутствии детергента.

Выходы гибридных белков TRX-[TM пептид] после данной стадии очистки составляли в среднем 300 мг/л богатой и 70 мг/л минимальной среды (Табл. 2).

Очистка ТМ пептидов Как уже отмечалось, для расщепления гибридного белка был предусмотрен специальный линкер, содержащий сайт узнавания энтерокиназы. При подборе условий гидролиза гибридного белка TRX-[ТМ пептид] при комнатной температуре выясняли влияние концентрации имидазола, соли, а также времени инкубации, на эффективность работы фермента. В случае всех гибридных белков уменьшение концентрации соли и имидазола способствовало повышению эффективности работы энтерокиназы (Рис. 5). При этом трехкратное увеличение времени инкубации с ферментом (до 36 часов) приводило к значительному росту эффективности образования продукта только в случае tmDcuS.

С учетом полученных данных гидролиз гибридных белков проводили в течение часов после пятикратного снижения концентрации соли и имидазола в реакционной смеси.

Количество фермента варьировали от 2 до 70 единиц энтерокиназы на 1 мг гибридного белка (Табл. 2). При добавлении избыточного количества фермента в некоторых случаях проявлялась неспецифичность работы энтерокиназы, поэтому использовали минимальные концентрации фермента, достаточные для полного расщепления.

При сравнении количества фермента, необходимого для эффективного и специфичного расщепления изученных гибридных белков (Табл. 2), можно выявить определенные закономерности. Эффективность расщепления, по–видимому, зависела от длины N–концевого участка пептида, связывающего его ТМ область с последовательностью Рис. 5. Расщепление гибридного белка TRX-tmGpA энтерокиназой.

Электрофорез в 14% трициновом ПААГ.

TRX. Так, нам не удалось подобрать условий для эффективного расщепления гибридного белка TRX-tmdDcuS. Возможно, это объясняется тем, что выбранная нами последовательность второго ТМ сегмента DcuS (tmdDcuS, Табл. 2) содержала слишком короткий гидрофильный участок с N–конца пептида, в результате чего сайт расщепления оказывался стерически недоступным для фермента.

Наша гипотеза подтвердилась после удлинения N-концевой последовательности второго ТМ сегмента DcuS на 8 а.о. В этом случае расщепление гибрида происходило при добавлении 2 ед. энтерокиназы на мг гибридного белка (tmDcuS, Табл. 2). Наличие длинной гидрофильной области с N-конца ТМ пептида также затрудняло работу фермента (как в случае tmBNip3, Табл. 2).

Для разделения продуктов гидролиза всех гибридных белков проводили повторную МХАХ на Ni2+–Chelating Sepharose FF. Выбор этой стадии объясняется тем, что при ее использовании продукты гидролиза, имеющие в своем составе последовательность из шести гистидинов (недорасщепленный гибридный белок и белок-носитель TRX), а также примесные белки, обладающие неспецифическим сродством к Ni2+–Chelating Sepharose FF, задерживались смолой. На следующей стадии проводили дополнительную очистку не связавшегося со смолой ТМ пептида при помощи ионообменной хроматографии. Исходя из значения изоэлектрических точек ТМ пептидов, расположенных в щелочной области рН (Табл.1), для очистки был выбрана сильная катионообменная смола (SP Sepharose FF).

Пептиды элюировали с носителя линейным градиентом NaCl (Рис. 6).

Для дальнейшего исследования очищенных ТМ пептидов методом спектроскопии ЯМР перед нами стояла задача получения белков, не содержащих Тритон X–100, поскольку даже следовые концентрации детергента мешают интерпретации спектров. С этой целью ТМ пептиды вместе с Тритоном X–100 осаждали из раствора при помощи трихлоруксусной кислоты, а затем осадок трехкратно промывали ацетоном. На этом этапе Тритон X– переходил в растворимую фракцию, а чистый белок, свободный от детергента, оказывался в осадке.

В соответствии с разработанным протоколом нами были получены чистые ТМ пептиды tmDcuS, tmBNip3, tmGpA, tmErbB1, tmErbB2, tmErbB3, tmErbB4, tmEphA1, tmEphA2, а также изотопно–меченые 15N–, 15N/13C– производные в количествах, Рис. 6. Основные этапы очистки tmDcuS.

Электрофорез в 14% трициновом ПААГ.

достаточных для исследования белок-белковых взаимодействий в мембраноподобном окружении при помощи спектроскопии ЯМР.

Спектроскопия ЯМР, расчет пространственных структур и релаксация методом молекулярной динамики (МД) Были исследованы 15N- и 15N/13C- меченые tmBNip3, tmErbB2, tmErbB4, tmEphA1, tmEphA2 в бицеллах, tmGpA – в бицеллах и мицеллах, tmErbB1 – в мицеллах. При этом использовали мицеллы додецилфосфохолина (ДФХ) и бицеллы димиристоилфосфатидилхолина / дигексаноилфосфатидилхолина (ДМФХ/ДГФХ).

Перед началом работы с дорогостоящими изотопно-мечеными пептидами для проверки эффективности встраивания в липидное окружение были приготовлены и охарактеризованы оптическими методами немеченые образцы всех ТМ пептидов в липидных бицеллах или мицеллах. В качестве оптических методов были выбраны Рис. 7. Спектр кругового дихроизма tmEphA1 (А) и распределения частиц по размеру (Б, В).

А: ТМ пептид tmEphA1 в бицеллах ДГФХ/ДМФХ и моноламелярных липосомах ДМФХ;

Б, В: Данные 40 измерений эффективного гидродинамического радиуса методом динамического светорассеяния для ТМ сегментов тирозинкиназных рецепторов tmEphA1 (Б) и tmErbB4 (В) в бицеллах ДМФХ/ДГФХ.

Рис. 8. Примеры гетероядерных 2D 15N-HSQC спектров ТМ пептидов: tmBNip3 (А) и tmErbB2 (Б).

Бицеллы ДГФХ/ДМФХ, 40° C, pH 5.0.

На спектрах отмечено отнесение кросс-пиков от HN групп основных и боковых цепей белков.

КД-спектроскопия и динамическое светорассеяние. Для всех ТМ пептидов показано, что в выбранном мембраноподобном окружении белок находится в основном (~60% белка) в -спиральной конформации (Рис. 7, А), что соответствует ожидаемому значению для исследуемых объектов. Стоит отметить, что спектры КД белков, солюбилизированных в ДГФХ/ДМФХ бицеллах и моноламеллярных липосомах из ДМФХ (липидный бислой), практически не отличаются по форме.

Для всех исследуемых ТМ пептидов были измерены размеры частиц в выбранном липидном окружении с помощью динамического светорассеяния. Во всех случаях значения гидродинамического радиуса составили около 25, при этом (кроме tmEphA2 и tmErbB4) была получена малая относительная дисперсия, равная примерно 3%. Это указывало на присутствие в растворе частиц только одного размера, т.е. полученные образцы были практически однородными (Рис. 7, Б). Дисперсность частиц, состоящих из бицелл ДМФХ/ДГФХ со встроенными молекулами ТМ пептидов, в случаях tmEphA2 и tmErbB составила ~5 и ~18% (в каждом пике), соответственно. Гидродинамические радиусы для tmErbB4 в бицеллах ДМФХ/ДГФХ составили 2,6±0,4, 3,4±0,6 и 12,0±1,0 нм. Это указывало на неоднородность по размеру и составу частиц, т.е. помимо димеризации присутствовала олигомеризация tmErbB4 и tmEphA2 в липидных бицеллах (Рис. 7, В). Таким образом, полученные оптическими методами данные для всех ТМ пептидов косвенно свидетельствовали о том, что выбранные системы для исследования ТМ пептидов хорошо моделируют липидный бислой и подходят по размеру для исследования методами ЯМР.

Спектроскопия ЯМР была следующим этапом работы по изучению взаимодействия димеров ТМ пептидов в мембраноподобном окружении. Для отнесения1H,13Си15N резонансов, расчета пространственной структуры и описания внутримолекулярной динамики ТМ пептидов, солюбилизированных в детергентных мицеллах или липидных бицеллах, были получены и обработаны серии гетероядерных ЯМР спектров (Рис. 8).

Для изучения пространственной структуры и внутримолекулярной динамики гомодимеров ТМ пептидов использовали tmGpA в качестве модельного объекта. Было установлено, что среды как из мицелл ДФХ, так и бицелл ДГФХ/ДМФХ адекватно имитируют мембранное окружение и, следовательно, пригодны для изучения взаимодействия между ТМ спиралями (Рис. 9). На интерфейсе взаимодействия tmGpA как в мицеллах, так и в бицеллах расположены остатки L75, I76, G79, V80, G83, V84, T87. Боковые цепи Рис. 9. Пространственные ЯМР структуры гомодимера tmGpA после релаксации методом молекулярной динамики (МД) в явно заданных гидратированных мицелле ДФХ (А) и бислое ДМФХ (Б).

Пространственные ЯМР структуры димеров tmGpA в мицеллах ДФХ и бицеллах ДГФХ/ДМФХ были получены с высоким разрешением и хорошим качеством. Лучшие ЯМР структуры подвергали энергетической релаксации методом МД в явно заданных гидратированных мицеллах ДФХ и мембране ДМФХ, т.е. влияние мембраны учитывали с высокой степенью реалистичности. Это позволило детально описать тонкие эффекты, обусловленные внутри- и межмолекулярными взаимодействиями, а также исследовать стабильность полученных пространственных структур в мембранном окружении.

остатков валина упакованы вместе с атомами глицинов, также близко находятся атомы остатков E72 и I91 двух мономеров. Помимо этого, во взаимодействии участвуют ароматическая группа F78 и метильная группа A82, экранирующие основную цепь белка от гидрофобного окружения.

Основным результатом структурно-динамического исследования ТМ пептидов можно считать определение с высоким разрешением пространственных структур и внутримолекулярной динамики гомодимерных ТМ пептидов tmGpA (уточнена структура в мицеллах, известная из литературы, и получена структура в бицеллах, см. выше), tmBNip3, tmErbB2, tmErbB4, tmEphA1 и tmEphA2, солюбилизированных в липидных бицеллах и мицеллах детергента, имитирующих мембранное окружение (Рис. 10). Все димеры, за исключением tmEphA2, имеют сверхзакрученную (правую) -спиральную структуру, угол между спиралями составляет примерно -40°, расстояние между осями спиралей - примерно 6-8. Пептид tmEphA2 имеет сверхзакрученную (левую) -спиральную структуру, угол между спиралями составляет примерно +25°, расстояние между осями спиралей - около 7.

Детальный анализ ЯМР-спектров, полученных для проапоптозного белка tmBNip3, позволил найти 28 межмономерных контактов и установить интерфейс димеризации, состоящий на N-конце из ароматических остатков, а в ТМ участке белка - в основном из гидрофильных (в центре) и слабополярных остатков. Анализ полученных результатов и сопоставление их с литературными данными позволили выявить отдельные механизмы апоптоза-некроза клеток при гипоксии тканей человека. Была выдвинута гипотеза о том, что белок BNip3, встраиваясь во внешнюю мембрану митохондрии, образует протонный канал, который понижает pH в межмембранном пространстве и электрохимический потенциал на внешней мембране митохондрии, тем самым, изменяя потоки метаболитов, дестабилизируя работу и пространственную организацию митохондрии. В свою очередь это приводит к инициации апоптозо-некрозного каскада в клетке.

Кроме этого, был проведен расчет пространственных структур и релаксация методом молекулярной динамики димерных комплексов tmErbB2, tmErbB4, tmEphA1, tmEphA2.

Рис. 10. Примеры полученных пространственных ЯМР структур.

А: Совмещенные по атомам основной цепи остатков 548-568 и 536-558 двенадцать лучших ЯМР структур димеров tmEphA1 (слева) и tmEphA2 (справа), соответственно, в бицеллах ДМФХ/ДГФХ.

Б: Ленточное представление ЯМР структур димеров tmEphA1 (слева) и tmEphA2 (справа). Желтым цветом выделены остатки с малой боковой цепью, синим – заряженные остатки.

А.

Б.

В аминокислотной последовательности tmErbB2:

(здесь и далее красным цветом отмечены остатки, участвующие в димеризации;

ТМ спиральный участок подчеркнут), остатки T652хххS656хххG660 (здесь и далее х – любой аминокислотных остаток) образуют характерный димеризационный тандемный «гликофориновый» мотив, дополненный переключающимися межмономерными водородными связями с участием боковых цепей остатков T652 и S656 из обоих мономеров. В аминокислотной последовательности tmErbB4:

остатки A655G656ххG659G660 образуют димеризационный сдвоенный «гликофориновый» мотив.В аминокислотной последовательности tmEphA1:

остатки A550хххG554хххG558 образуют характерный димеризационный тандемный «гликофориновый» мотив. Кроме того, полученный интерфейс димеризации tmEphA1 в мембраноподобном окружении хорошо согласуется с данными ToxR-анализа в мембране бактерии (см. ниже). Согласно данным, полученным при помощи спектроскопии ЯМР, ТМ спирали мономеров в tmEphA2 димере имеют левую закрутку, а димеризационный интерфейс tmEphA2 представлен последовательностью L535xxxG539xxA542V543xxV (tmEphA2: ).

Использование молекулярного моделирования в явно заданном окружении для релаксации комплексов ТМ пептидов позволяет существенно повысить качество структуры.

Помимо уточнения структуры, данный подход позволяет наглядно рассмотреть динамические характеристики димера и его влияние на мембрану, проникновение воды, замыкание водородных связей. Знание этих характеристик необходимо для понимания функциональной активности МБ.

Димеризация tmErbB2, tmErbB4, tmEphA1, tmEphA2 в отсутствие внеклеточных и цитоплазматических доменов этих рецепторов, исследованная при помощи спектроскопии ЯМР, позволила говорить о непосредственном участии ТМ участков в работе РТК. Кроме того, анализ результатов молекулярного моделирования процесса димеризации ТМ пептидов белков семейства РТК способствовал обнаружению нескольких возможных моделей пространственной структуры гомодимеров, образованных молекулами этих белков (Рис. 11).

Наличие двух областей контакта свидетельствует в пользу предложенного ранее для РТК поворотно-связанного механизма функционирования, благодаря которому происходит передача сигнала через биологическую мембрану. Находясь в энергетически выгодном димерном состоянии (задействована первая область контакта), рецепторные молекулы оказываются способны к связыванию лиганда, которое, в свою очередь, приводит к переходу димерного комплекса в другую конформацию с взаимодействием по второй возможной области контакта.

Из анализа литературных данных следует, что димерный комплекс tmErbB2 с межмономерным взаимодействием в области N-концевого «гликофоринового» мотива соответствует активному состоянию рецептора. Ключевая роль остатков, расположенных на интерфейсе димеризации, в функционировании рецептора подтверждается литературными сведениями. Так, мутацию I655V связывают с повышенным риском развития рака груди, а онкогенная замена V659E, изначально обнаруженная в ErbB2 крысы, приводит к смещению равновесия между активным и инактивированным состояниями рецептора in vivo. Анализ структуры димерного комплекса tmErbB2 позволяет предположить, что в первом случае увеличение стабильности активированного состояния димера ErbB2 объясняется более плотной упаковкой мономеров вследствие замены объемной боковой цепи 655I на менее объемную цепь V. В свою очередь, замена V659E может вызывать образование сети межмономерых водородных связей, стабилизирующих димер РТК в активном состоянии, что приводит к спонтанной активации рецептора с последующей трансформацией клетки и неконтролируемой пролиферации.

Анализ структуры и динамики димерного комплекса tmEphA1 выявил, что конформационные изменения происходят в зависимости от ионизационного состояния карбоксильной группы остатка 547E. Вследствие этого, незначительные изменения условий окружающей среды, а также состава мембраны в непосредственной близости к рецептору, могут влиять на некоторые свойства рецептора EphA1 и на результат от его связывания с лигандом. Не исключено, что аминокислотный остаток 547E может выполнять функцию своеобразного сенсора на поверхности клетки, который реагирует на изменение условий окружающей среды. В этом случае эффективность передачи сигнала между вне- и внутриклеточной частями молекулы будет зависеть от состояния 547E. Депротонирование остатка может частично нарушать эту связь. Наличие расположенного в мембране остатка, ионизационное состояние которого зависит от рН, делает EphA1 уникальным представителем семейства рецепторов Eph. При этом полученные структурные данные свидетельствуют о возможности совместного существования альтернативных димерных конформаций ТМ домена EphA1, соответствующих активной и неактивной конфигураций Рис. 11. Изопотенциальные двумерные карты молекулярного гидрофобного потенциала (МГП) на поверхностях ТМ -спиральных участков пептидов tmEphA1 и tmEphA2.

Контурными изолиниями показаны гидрофобные области поверхности с МГП 0.07. Значения по оси Х соответствуют углу вращения относительно оси спирали (в град.). Значения по оси Y показывают смещение вдоль оси спирали (в ). Позиции остатков подписаны. Возможные области контакта спираль-спираль выделены овалами.

А: Область А1 - основная поверхность контакта, соответствующая структуре димерного комплекса, рассчитанного на основании данных, полученных при помощи спектроскопии ЯМР. А2 – область, возможно, реализуемая как минорная конформация при поворотно-связанном механизме функционирования рецептора.

Б: Реализуются симметричные левозакрученные димеры с контактом по области В1, а также несимметричные правозакрученные димеры с контактом по областям В1/В2. Симметричных димеров с контактом по области В2 не наблюдалось.

рецептора, при физиологических значениях pH, что является аргументом в пользу “вращательно-связанного” механизма активации РТК.

Определение степени ассоциации ТМ участков МБ в клеточной мембране.

Стабилизация структуры димерного комплекса на атомном уровне может осуществляться либо посредством прямых контактов между мономерами (например, при помощи водородных связей), либо опосредованно (например, за счет взаимодействия полярных областей, не участвующих в межмономерных контактах, с полярными головками липидов). Ван-дер-Ваальсовы взаимодействия являются одними из ключевых в стабилизации структуры димера в отсутствии водородных связей и солевых мостиков. В целом структура олигомеров мембранных белков определяется тонким балансом как межмономерных взаимодействий, так и взаимодействий мономеров с окружением, энтропийных факторов и т.д. При этом аминокислотные остатки белка находят наиболее энергетически выгодное для них окружение. Обычно гидрофобные остатки ТМ спирали белка располагаются внутри мембраны, а полярные концевые остатки взаимодействуют с липидными головками и водой. Заряженные остатки на границе мембраны нередко образуют водородные связи с полярными головками липидов. Интерфейс димеризации включает алифатические остатки с большой боковой цепью (лейциновый зиппер) и/или представлен полярной областью ТМ спирали, образованной малыми остатками со стабилизацией димерного комплекса посредством межмономерных водородных связей.

В середине 90-х годов для изучения степени ассоциации ТМ сегментов в природной мембране была разработана система, основанная на свойстве МБ ToxR из Vibrio cholerae активировать промотор ctx только в результате образования белкового комплекса за счет димеризации ТМС. На основе ToxR сконструирован химерный белок ToxR–TMC–MalE, в состав которого входит цитоплазматическая часть ToxR, периплазматический домен мальтоза–связывающего белка E. coli MalE и ТМС, степень димеризации которого предполагается выяснить. Если последний способен к гомодимеризации в составе химерного белка ToxR–TMC–MalE, то цитоплазматическая часть ToxR активирует ctx промотор. Это в свою очередь запускает экспрессию репортерного гена, находящегося под его контролем (– галактозидазы, хлорамфеникол- ацетилтрансферазы и некоторых других). Мы использовали современный высокочувствительный вариант ToxR-системы, в котором активность – галактозидазы измеряли с помощью флуорогенного субстрата MUG (4-метилумбеллиферил -D-галактопиранозид), при этом результаты совпадали с полученными при использовании классической системы с субстратом ONPG (о-нитрофенил--D-галактопиранозид).

ToxR система, наряду с явными достоинствами, обладает рядом существенных ограничений. В частности, установлено, что существует оптимальная длина исследуемого ТМС (13 аминокислотных остатков), которая, однако, может меняться в зависимости от его расположения в мембране. Кроме того, важную роль играет ориентация вставки относительно ToxR и MalE доменов. Для каждого нового ТМС необходимо проверять четырехкратным пошаговым «проворотом» все его возможные ориентации в составе химерного белка.

Основываясь на литературных данных о димеризации ТМС EphA1, GpA в биологической мембране и в системе ToxR, а также исходя из наличия мотивов, предположительно достаточных для димеризации, мы провели исследования способности ТМС EphA1 к димеризации в системе ToxR. При этом в качестве положительного контроля использовали ТМС GpA, а в качестве отрицательного контроля – химерный белок без ТМС.

Выбор ТМ участков для проверки димеризационной способности в системе ToxR осуществляли с привлечением методик молекулярного моделирования. Для этого сначала проводили анализ гидрофобных свойств пептидов, димеризация которых была показана методом ToxR в литературе (GpA, модельный пептид AZ2, Рис. 12). Области димеризации GpA и AZ2 включает в себя полярные участки химерной последовательности (NR на N конце и NP на С-конце ТМ области). Было высказано предположение о том, что наличие таких участков является необходимым условием для детекции димеризации методом ToxR.

Эта гипотеза была успешно использована при выборе ТМ участков для изучения их димеризационной способности в бактериальной мембране.

При проведении исследования ТМС EphA1 в системе ToxR С-концевой фрагмент ТМС EphA1 способности к димеризации в мембране бактерии не проявлял. В случае N-концевого участка для определения оптимальной длины вставки и ее ориентации была проведена количественная оценка степени димеризации 17 различных ТМС EphA1 (Рис. 13).

После выявления максимально димеризующегося в данной системе N-концевого участка EphA1 (обозначенного EphA1макс, Рис. 13) путем введения точечных мутаций и последующего анализа димеризационной активности были выявлены аминокислотные остатки, в большей или меньшей степени задействованные в процессе димеризации (Рис. 14). При этом по характеру воздействия на димерные комплексы, мутации можно подразделить на три группы – блокирующие димеризацию;

потенциально усиливающие этот процесс;

мутации, не влияющие на димерное состояние комплекса.

Для разрушения димерных комплексов вводили замены небольших аминокислотных остатков, лежащих на интерфейсе димеризации на остаток Ile с объемной боковой цепью.

Это создавало стерические препятствия образованию димерного комплекса, а замены A550I, G554I, G558I привели к ослаблению димеризации. Кроме того, на основании полученных данных можно сделать предположение относительно вклада остатков в образование димерных комплексов. Так, остаток A550 менее важен – его замена приводит к 50% уменьшению димеризации, в то время как замены G554 и G558 практически полностью ее Рис. 12. Изопотенциальные двумерные карты молекулярного гидрофобного потенциала поверхностей ТМ фрагментов ТoxR конструкций со вставками AZ2, GpA.

Контурными изолиниями показаны гидрофобные области поверхности с молекулярным гидрофобным потенциалом 0.07. Значения по оси Х соответствуют углу вращения относительно оси спирали. Значения по оси Y показывают смещение вдоль оси спирали. Позиции остатков подписаны. Возможные области контакта (по экспериментальным данным или теоретическим расчетам) выделены серыми овалами. Незакрашенными овалами выделены области конструкции, важные для детекции димеризации в системе ToxR.

Рис. 13. Эффект «проворота» ТМС на активность –галактозидазы в ToxR системе.

Данные представлены в MU, единицах активности –галактозидазы.

Красным цветом отмечены положительный (+) и отрицательный (-) контроли - ТМС GpA (LIIFGVMAGVIGT)* и ТМС GpA-G83I (LIIFGVMAIVIGT), соответственно.

Синим – активности вариантов, соответствующие «провороту» ТМС EphA1 в составе химеры ToxR–TMC–MalE. : 1 - (EIVAVIFGLLLGAALL);

2** - (GEIVAVIFGLLLGAAL), 3 - (GGEIVAVIFGLLLGAA), 4 - (TGGEIVAVIFGLLLGA).

Желтым цветом обозначена активность, соответствующая полноразмерному ТМС EphA1 в составе химеры: TM (IVAVIFGLLLGAALLLGILV) - димеризация не наблюдается.

* В скобках приведены аминокислотные последовательности ТМС, исследуемых в ToxR-системе.

** TMC EphA1с максимальной степенью димеризации в ToxR-системе (EphA1макс).

блокируют. Интересно, что такой вывод нельзя сделать из анализа интерфейса, полученного на основе данных спектроскопии ЯМР или молекулярного моделирования. В этих структурах малые остатки участвуют в димеризации примерно равнозначно (по площади и энергии контакта).

Для усиления димеризационной способности ТМС, было решено увеличить ширину гидрофильной области поверхности пептида. Для этого был введен ряд аминокислотных замен, направленных на уменьшение гидрофобности остатков непосредственно в пределах или вблизи интерфейса димеризации (замены A550G, V551G, L555A). Однако к обнаружению искомого эффекта это не привело.

Для проверки предположения о слабом влиянии на димеризационную способность ТМС аминокислотных остатков, расположенных вне мотива, были введены замены, приводившие к образованию стерических препятствий (замены А559I и А560I), а также увеличению гидрофильной поверхности контакта (V549G, I552A, A559G, A560G, F553A, L555V, L557G). Во всех случаях (кроме L557G) введение замен, как и предполагалось, не привело к изменению димеризационной способности ТМС более чем на 20%. Замена L557G практически полностью устраняла димеризацию либо вследствие непосредственного участия этого остатка в поддержании структуры димера, либо из-за глобальных перестроек в системе, например разрушения спирали. Действительно, в последовательности ТМС присутствует 3 малых остатка подряд (G558AA560). Учитывая повышенную подвижность этого участка по данным ЯМР и молекулярного моделирования, добавление еще одного остатка Gly усиливает дестабилизацию спирали.

Чтобы убедиться, что введение в ТМ участок точечных мутаций или изменение длины ТМС не оказывали влияния на уровень экспрессии химерных белков, мы использовали технику вестерн блота. Показано, что уровень экспрессии химерных белков в среднем примерно одинаков для ТМС, вызывающих как сильную, так и слабую активность -галактозидазы.

Таким образом, исследование димеризации в мембране бактерии при помощи системы ToxR не только способствует выявлению интерфейса димеризации с определением относительного вклада отдельных аминокислотных остатков, но и выяснению динамических особенностей димерных комплексов. Так, в процессе димеризации ТМС тирозинкиназы EphA1 в клеточной мембране участвует тандемный «гликофориновый» мотив Рис. 14. Влияние введения точечных мутаций в последовательность EphA1макс на способность к димеризации в системе ToxR.

В верхнем ряду указана аминокислотная последовательность TMC EphA1, обладающего максимальной степенью димеризации в системе ToxR (в составе химеры ToxR-TMC-MalE).

Аминокислотные остатки ТМС EphA1 пронумерованы в соответствии с природной последовательностью EphA1. Слева показаны аминокислоты, на которые были сделаны замены.

Размер точек отражает величину эффекта от введения мутации на проявляемую димеризационную активность (нормировка на активность, соответствующую активности – галактозидазы немутированного EphA1макс).

A550xxxG554xxxG558. Полученный интерфейс димеризации ТМ участка EphA1 в биологической мембране хорошо согласуется и дополняет данные структурного анализа в мембраноподобном окружении (см. выше).

Выявление интерфейса димеризации ТМ пептидов в мембраноподобном окружении и ТМС EphA1 в мембране бактерии, а также определение вклада в димеризацию конкретных аминокислотных остатков не достаточно для создания прототипов эффективных лекарственных препаратов, действие которых основано на разрушении димерных комплексов МБ. Известно, что клеткам раковых опухолей свойственна повышенная экспрессия рецепторных тирозинкиназ, активация которых посредством димеризации приводит к делению, а также увеличению подвижности клеток. Создание пептида с увеличенной димеризационной способностью заложит основу создания прототипов лекарственных препаратов нового поколения, направленных на разрушение димерных комплексов в мембране и, как следствие, приостановке роста раковых опухолей. Однако в настоящее время основных принципов белок-белковых взаимодействий в мембране не сформулировано, а вопрос об увеличении димеризационной способности ТМ пептидов остается открытым.

Заключение Диссертационная работа является частью разработанного в Лаборатории инженерии белка и Отделе структурной биологии ИБХ РАН комплексного подхода, направленного на определение структурно-динамических характеристик ТМ доменов МБ. Комплексный подход органически объединяет разнообразные современные физико-химические методы исследования белков, не имеет аналогов в мире и уникален тем, что на основе синтеза экспериментальных и теоретических методик (биоинженерия, молекулярное моделирование, ЯМР и оптическая спектроскопия) позволяет изучать пространственную структуру и внутримолекулярную динамику гомо- и гетеродимеров из ТМ -спиралей в средах, имитирующих мембранное окружение (мицеллы детергентов, липидные бицеллы).

В данной работе с учетом принципов оптимизации процесса выделения целевых пептидов выбирали оптимальные ТМ фрагменты исследуемых белков, включающие внутримембранный гидрофобный сегмент с прилегающими к нему внемембранными гидрофильными участками. На следующем этапе проводили разработку и оптимизацию бактериальных систем экспрессии и очистки выбранных ТМ пептидов с последующим получением рекомбинантных целевых белков, меченых изотопами 13С и 15N. После поиска оптимальных методик реконструкции ТМ пептидов в мембраноподобное окружение осуществлялся подбор приемлемых условий получения ЯМР-спектров образцов. Для отнесения 1H, 13С и 15N резонансов, расчета пространственной структуры и описания внутримолекулярной динамики применяли современные методики гетероядерной спектроскопии ЯМР. Результирующие модели пространственных структур димерных комплексов ТМ пептидов помещали в явно заданный липидный бислой для проведения итоговой энергетической релаксации методом молекулярной динамики с использованием экспериментально полученных конформационных ограничений. Это позволило получить детальную информацию о взаимодействиях белок-белок и белок-липид на атомном уровне.

Для изучения роли конкретных аминокислотных остатков в димеризации ТМ сегментов белков на основании системы TохR создан экспериментальный протокол, предназначенный для количественной оценки степени ассоциации ТМ спиралей в мембране E.coli.

После получения точной структурно-динамической информации о конформации ТМ пептидов в дальнейшем предполагается моделирование новых видов прототипов лекарственных препаратов, так называемых «пептидов-перехватчиков», связывающихся с спиральным ТМ доменом белка для изменения (нарушения) его димеризационной способности в клеточной мембране. При этом выбор самых активных пептидов предполагается осуществлять с помощью имеющихся методов анализа и ToxR системы.

ВЫВОДЫ 1. Разработана система эффективной экспрессии синтетических генов ТМ пептидов в клетках E. coli. Разработан универсальный протокол выделения ТМ пептидов.

Предложенный протокол успешно апробирован на примере 9 ТМ пептидов: tmGpA, tmBNip3, tmDcuS, tmErbB1, tmErbB2, tmErbB3, tmErbB4, tmEphA1, tmEphA2.

Все исследуемые ТМ пептиды, в том числе их изотопно-меченые 15N-, 15N/13C 2.

производные, получены в количествах, достаточных для установления их структурной организации в мембраноподобном окружении с помощью оптических методов анализа и спектроскопии ЯМР. Это позволило получить структурную информацию о димерных комплексах tmGpA, tmBNip3, tmErbB2, tmErbB4, tmEphA1, tmEphA2 в искусственной мембране.

3. На основании системы ToxR создан экспериментальный протокол, позволивший в результате введения точечных замен аминокислотных остатков выявить интерфейс димеризации ТМ участка EphA1 в бактериальной мембране. Полученные для EphA1 результаты полностью совпали с данными, установленными при помощи спектроскопии ЯМР в мембраноподобном окружении.

4. Полученные данные по гомодимеризации tmBNip3, tmErbB2, tmErbB4, tmEphA1, tmEphA2, сопоставленные с литературными сведениями, позволили выявить взаимосвязь структуры и функции исследуемых объектов. На основании анализа пространственной организации tmBNip3 выдвинута гипотеза об образовании протонного канала при встраивании белка во внешнюю мембрану митохондрии, что, по-видимому, связано с инициацией апоптозо-некрозного каскада в клетке при гипоксии. Димерная структура tmErbB2, tmErbB4, tmEphA1, tmEphA2 свидетельствует об их активном участии в функционировании соответствующих рецепторов и хорошо согласуется с предложенным в литературе поворотно-связанным механизмом передачи сигнала в клетку.

Список публикаций по теме диссертации 1. М.П. Кирпичников, М.В. Гончарук, Я.С. Ермолюк, С.А. Гончарук, А.А. Шульга, И.В.

Масленников, А.С. Арсеньев (2005) Структурная биология мембранных пептидов. Технология живых систем, 2(1–2), С. 20 – 27.

2. E.V. Bocharov, Yu.E. Pustovalova, K.V. Pavlov, P.E. Volynsky, M.V. Goncharuk, Ya.S.

Ermolyuk, D.V. Karpunin, A.A. Shulga, M.P. Kirpichnikov, R.G. Efremov, I.V. Maslennikov, A.S.

Arseniev (2007) Unique dimeric structure of BNip3 transmembrane domain suggests membrane permeabilization as a cell death trigger. J. Biol. Chem., 282, P.16256–16266.

3. М.В. Ремизова (Гончарук), С.А. Гончарук, Я.С. Ермолюк, А.А. Шульга (2004) Бактериальный синтез трансмембранных сегментов сенсорной киназы E. coli. XVII Зимняя школа ИБХ РАН, Москва, C. 38.

4. М.В. Гончарук, С.А. Гончарук, Я.С. Ермолюк, А.А. Шульга, И.В. Масленников, А.С.

Арсеньев, М.П. Кирпичников (2004) Бактериальный синтез трансмембранных сегментов SK, BNIP3, miniK, KCNE1. XLVII Научная конференция МФТИ, Москва, C. 135–136.

5. К.С. Минеев, Э.В. Бочаров, М.В. Гончарук, Я.А. Верещага, М.А. Дубинный, Ю.А.

Косинский, И.В. Масленников (2005) Изучение спираль-спиральных взаимодействий в трансмембранных белках методами спектроскопии ЯМР на примере трансмембранного домена гликофорина А. XLVIII Научная конференция МФТИ, Москва, C. 140.

6. Ю.Е. Пустовалова, Э.В. Бочаров, И.В. Масленников, Я.С. Ермолюк, М.В. Гончарук, М.П. Кирпичников, А.С. Арсеньев (2006) Конформация трансмембранного домена проапоптозного белка BNIP3 семейства BCL-2 в комплексе с липидной бицеллой. VIII чтения, посвящённые памяти академика Ю.А. Овчинникова, Москва, C. 91.

7. Ю.Е. Пустовалова, Э.В. Бочаров, И.В. Масленников, Я.С. Ермолюк, М.В. Гончарук, А.С. Арсеньев (2006) Пространственная структура димера трансмембранного домена проапоптозного белка BNIP3. VIII международный семинар по магнитному резонансу (спектроскопия, томография и экология), Ростов-на-Дону, C. 44.

8. К.С. Минеев, М.В. Гончарук, Э.В. Бочаров, И.В. Масленников, Я.С. Ермолюк, А.С. Арсеньев (2006) Структура димера трансмембранного сегмента гликофорина А в различных средах, моделирующих мембранное окружение. VIII международный семинар по магнитному резонансу (спектроскопия, томография и экология), Ростов-на-Дону, C. 45.

9. Yu.E. Pustovalova, E.V. Bocharov, I.V. Maslennikov, Yа.S. Ermolyuk, M.V. Goncharuk, A.S. Arseniev (2006) NMR study of transmembrane domain of pro-apoptotic protein BNIP3 in lipid bicelles. Nuclear Magnetic Resonance in Condensed Matter, St. Petersburg, P. 97.

10. M. Mayzel, E. Mineeva, M. Goncharuk, E. Tkach, Ya. Ermoluk, T. Balashova, E. Bocharov, A. Arseniev (2007) NMR study of transmembrane domain of ephrin receptor EphA1 in lipid bicelles. Nuclear Magnetic Resonance in Condensed Matter, St. Petersburg, P. 93.

Принятые условные обозначения -MЭ - -меркаптоэтанол, ИПТГ - изопропил--D-тиогалактозид, M9 –минимальная солевая среда М9, КД - круговой дихроизм, MUG - 4-метилумбеллиферил--D- МБ - мембранный белок, галактопиранозид, МГП - молекулярный гидрофобный ONPG - о-нитрофенил--D-галактопиранозид, потенциал, ТВ – среда для выращивания (Terrific Broth), МД - молекулярная динамика, TRX-[TM пептид] – гибридный белок, МХАХ - металлохелатная аффинная а.о. – аминокислотный остаток, хроматография, ДГФХ – дигексаноилфосфатидилхолин, ПААГ - полиакриламидный гель, ДМФХ – димиристоилфосфатидилхолин ПЦР - полимеразная цепная реакция, ДФХ – додецилфосфохолин, РТК - рецепторная тирозинкиназа, ед. – единица (активности фекмента), ТМ – трансмембранный, ЕК – энтерокиназа, ТМС - трансмембранный сегмент, ЯМР - ядерный магнитный резонанс..