Полиморфизм генов системы детоксикации и hla ii класса супружеской пары на этапах экстракорпорального оплодотворения
На правах рукописи
Липин Михаил Александрович ПОЛИМОРФИЗМ ГЕНОВ СИСТЕМЫ ДЕТОКСИКАЦИИ И HLA II КЛАССА СУПРУЖЕСКОЙ ПАРЫ НА ЭТАПАХ ЭКСТРАКОРПОРАЛЬНОГО ОПЛОДОТВОРЕНИЯ 03.02.07 – генетика
Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата медицинских наук
Москва 2012
Работа выполнена в Федеральном государственном бюджетном учреждении «Ивановский научно-исследовательский институт материнства и детства им. В.Н. Городкова» Министерства здравоохранения Российской Федерации Научные руководители:
Фетисова Ирина Николаевна доктор медицинских наук, ГБОУ ВПО «Ивановская государственная медицинская академия» Министерства здравоохранения и социального развития Российской Федерации, профессор кафедры акушерства, гинекологии и медицинской генетики Малышкина Анна Ивановна доктор медицинских наук ФГБУ «Ивановский научно-исследовательский институт материнства и детства им. В.Н.
Городкова» Министерства здравоохранения Российской Федерации, директор
Официальные оппоненты:
Петрин Александр Николаевич доктор медицинских наук, профессор, ГБОУ ВПО «Московский государственный медико-стоматологический университет» Министерства здравоохранения и социального развития Российской Федерации, профессор кафедры медицинской генетики Щипков Валерий Петрович доктор медицинских наук, профессор, ФГБОУ ВПО «Российский университет дружбы народов», и.о. зав. кафедрой биологии и общей генетики
Ведущая организация: ГУ «Научно-практический центр медицинской помощи детям с пороками развития черепно-лицевой области и врожденными заболеваниями нервной системы» Департамента здравоохранения г. Москвы
Защита состоится «28» _11_ 2012 г. в 13.00 часов на заседании диссертационного совета Д 212.203.05 при Российском университете дружбы народов по адресу: 117198, г. Москва, ул. Миклухо-Маклая, д. 8.
С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Российского университета Дружбы народов по адресу: 117198, г. Москва, ул. Миклухо-Маклая, д. 6.
Автореферат разослан «_» 2012 г.
Ученый секретарь диссертационного совета Гигани Ольга Борисовна кандидат биологических наук, доцент
ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ
Актуальность исследования Актуальность проблемы обусловлена ухудшающимися показателями репродуктивного здоровья населения и увеличением процента бесплодных супружеских пар, нуждающихся во вспомогательных репродуктивных технологиях (ВРТ). Несмотря на достигнутые в последние годы значительные успехи в развитии методов ВРТ, основу которых составляют экстракорпоральное оплодотворение (ЭКО) и перенос эмбриона в полость матки (ПЭ), эффективность методик остается недостаточно высокой. По данным разных авторов частота наступления беременности после ЭКО и ПЭ колеблется от 20% до 40%. Исход каждого этапа программы экстракорпорального оплодотворения зависит от множества средовых и наследственных факторов. Генотипы супругов в определенной степени определяют ход гаметогенеза, качество половых клеток и эмбрионов, процесс имплантации и плацентации, все стадии эмбриогенеза. Однако данных о значении полиморфных вариантов генов разных систем в реализации ВРТ в доступной литературе крайне мало. Изучение полиморфизма генов системы детоксикации и главного комплекса гистосовместимости в супружеских парах, участвующих в программе ЭКО и ПЭ, позволит уточнить механизмы, определяющие неудачи на разных этапах процедуры, и разработать прогностические критерии различных исходов программы ЭКО, что будет способствовать более тщательному отбору семей для лечения бесплодия с помощью применения вспомогательных репродуктивных технологий.
Цель исследования Изучить полиморфизм генов системы детоксикации и главного комплекса гистосовместимости HLA II класса супружеских пар, участвующих в программе экстракорпорального оплодотворения в связи с трубно-перитонеальным бесплодием, и оценить их значение на этапе культивирования эмбрионов и связанных с ним процедурах получения гамет, оплодотворения и переноса в полость матки.
Задачи исследования.
Для достижения поставленной цели были определены следующие задачи:
1. Изучить особенности полиморфизма генов системы детоксикации (GSTM1, GSTT1) и главного комплекса гистосовместимости HLA II класса (DRB1, DQA1, DQB1) в супружеских парах, участвующих в программе ЭКО и ПЭ в связи с женским трубно-перитонеальным бесплодием.
2. Изучить особенности полиморфизма генов системы детоксикации (GSTM1, GSTT1) и комплекса HLA II класса (DRB1, DQA1, DQB1) класса в группах женщин с различным ответом на контролируемую овариальную стимуляцию.
3. Изучить особенности полиморфизма генов системы детоксикации (GSTM1, GSTT1) и комплекса HLA II класса (DRB1, DQA1, DQB1) в супружеских парах, у которых в ходе программы ЭКО получены эмбрионы различного качества.
4. Изучить особенности полиморфизма генов системы детоксикации (GSTM1, GSTT1) и комплекса HLA II класса (DRB1, DQA1, DQB1) в группах женщин с наличием и отсутствием беременности после переноса эмбриона в полость матки.
Научная новизна исследования Впервые выявлены особенности полиморфизма генов семейства глутатион-S трансфераз и главного комплекса гистосовместимости у женщин с трубно перитонеальным бесплодием: установлено накопление в генотипе пациенток низкофункционального варианта гена GSTТ1 при отсутствии делеции в гене GSTM1, аллеля HLA-DRB1*10, генотипа HLA-DRB1*01/*11.
Впервые выявлена связь между особенностями генотипа женщины в генах главного комплекса гистосовместимости и качеством овариального ответа. Показано, что присутствие аллеля HLA-DQA1*0201 повышает риск снижения овариального ответа. Доказано, что носительство аллеля HLA-DQB1*0301 ассоциируется с увеличением шанса адекватного овариального ответа на фоне нормального фолликулярного резерва. Роль генов семейства глутатион-S-трансфераз при различных исходах стимуляции суперовуляции не подтверждена.
Впервые показано достоверное увеличение частоты встречаемости низкофункционального аллеля гена GSTM1 в генотипе женщин из пар, у которых получены эмбрионы преимущественно низкого качества. Установлена ассоциация между присутствием в генотипе женщины аллелей HLA-DRB1*13, HLA-DQB1*06, HLA-DRB1*17 и HLA-DQB1*0201 и повышением шанса получения эмбрионов высокого качества. Роль генотипа мужчины по изученным группам генов в контроле качества эмбрионов не подтверждена.
Впервые показано, что присутствие в генотипе женщины аллеля HLA-DRB1* снижает риск неудачного исхода переноса эмбриона в полость матки (отсутствие наступления беременности). Наличие у женщины аллеля HLA-DQB1*0501 и гаплотипа HLA-DQA1*0101/2-DQB1*0501/2 повышает риск неудачного исхода переноса эмбриона в полость матки.
Практическая значимость исследования Полученные результаты указывают на целесообразность исследования особенностей аллельного полиморфизма генов семейства глутатион-S-трансфераз и системы HLA II класса у женщин с трубно-перитонеальным бесплодием, планирующих проведение процедуры ЭКО и ПЭ.
Анализ аллельного полиморфизма генов комплекса HLA II класса (DRB1, DQA1, DQB1) женщины, направляемой на прохождение программы ЭКО, можно рекомендовать в качестве прогностического теста для оценки качества культивируемых эмбрионов, а также для оценки риска неудачного исхода переноса эмбриона в полость матки, определяемого по факту отсутствия наступления беременности. Разработанные способы прогнозирования эффективности этапов ЭКО предлагаются к применению в практической работе центров ВРТ.
Основные положения, выносимые на защиту Гены главного комплекса гистосовместимости у женщин причастны к формированию сниженного фолликулярного резерва и качеству овариального ответа при индукции суперовуляции.
Качество эмбрионов, получаемых в ходе программы экстракорпорального оплодотворения, ассоциировано с особенностями генотипа женщины в генах семейства глутатион-S-трансфераз и комплекса HLA II класса.
Исходы процедуры переноса эмбриона в полость матки (факт наступления беременности) ассоциированы с особенностями генотипа женщины в генах комплекса HLA II класса.
Результаты анализа полиморфизма генов HLA II класса женщины могут использоваться в прогнозировании качества культивируемых эмбрионов и исхода процедуры ПЭ.
Внедрение результатов исследования На основании результатов исследования поданы заявки на получение патентов РФ на изобретения: «Способ прогнозирования качества эмбрионов в программе экстракорпорального оплодотворения» (приоритетная справка № 2011139006 от 26.09.2011, положительное решение от 20.09.2012) и «Способ прогнозирования исхода экстракорпорального оплодотворения и переноса эмбрионов» (приоритетная справка № 2011139004 от 26.09.2011, положительное решение от 14.09.2012).
Способы прошли предрегистрационные испытания в центре планирования семьи и репродукции ФГБУ НИИ МиД им. В.Н. Городкова» «Ивановский Минздравсоцразвития России.
Апробация результатов исследования Материалы диссертации представлены и доложены на конференции сотрудников ФГБУ «Ивановского НИИ материнства и детства им. В.Н.Городкова» (Иваново, 2012 г.);
на VI Российском съезде медицинских генетиков (Ростов-на-Дону, 2010);
на Республиканской конференции «Иммунология репродукции. Теоретические и клинические аспекты» (Иваново, 2012);
на научно-практической конференции молодых учёных ФГБУ «Ивановский НИИ материнства и детства им. В.Н.Городкова» (Иваново, 2012 г.), на научно-практических конференциях студентов и молодых учёных Ивановской государственной медицинской академии «Неделя науки» (2009, 2010, 2011, 2012 гг.).
Публикации результатов исследования По теме диссертации опубликовано 12 печатных работ, из них 3 в журналах, включенных в перечень изданий, рекомендованных ВАК РФ.
Личное участие автора Диссертационная работа представляет собой самостоятельный труд автора.
Автор участвовал в клиническом ведении больных, включая обследование и клиническое динамическое наблюдение. Автором лично выполнено молекулярно генетическое обследование пациентов, статистическая обработка полученных результатов.
Структура и объем диссертации Диссертация изложена на 142 страницах машинописного текста, состоит из введения, обзора литературы, 6 глав собственных исследований, обсуждения результатов, выводов и практических рекомендаций. Библиографический список использованной литературы включает 255 источников (33 отечественных и иностранных). Текст иллюстрирован 24 таблицами 2 рисунками.
СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ
Материал и методы исследования Работа выполнена на базе консультативно-диагностической поликлиники, центра планирования семьи и репродукции, лаборатории клинической биохимии и генетики ФГБУ «Ивановский научно-исследовательский институт материнства и детства имени В.Н. Городкова» Министерства здравоохранения Российской Федерации (г. Иваново), директор – д.м.н. А.И. Малышкина.
Основную группу составили 141 супружеская пара, направленная на прохождение программы ЭКО и ПЭ в связи с женским бесплодием, обусловленным непроходимостью или отсутствием маточных труб;
Контрольную группу составили 57 супружеских пар, имеющих одного и более здорового ребенка при указании на нормально протекавшие беременность и роды (контрольная группа). В анамнезе у женщин контрольной группы не было случаев невынашивания беременности, перинатальной смертности, рождения детей с врожденными пороками развития, периодов бесплодия, указаний на применение методов ВРТ.
Для выполнения поставленных задач исследование было разделено на четыре этапа.
На первом этапе проводилось молекулярно-генетическое обследование супружеских пар, участвующих в программе ЭКО и ПЭ в связи с женским трубно перитонеальным бесплодием. Отбор супружеских пар проводился на основании результатов комплексного общеклинического, биохимического, иммунологического, патоморфологического, инструментального, андрологического обследования пациентов с нарушенной репродуктивной функцией. С целью исключения хромосомной патологии проводилось цитогенетическое обследование супружеских пар.
На втором этапе работы проводился анализ полиморфизма генов семейства глутатион-S-трансфераз и HLA II класса у бесплодных женщин в подгруппах, сформированных в соответствии с типом овариального ответа при индукции суперовуляции. Подгруппу A-1 составили женщины со сниженным овариальным ответом (3 и менее ооцита, так называемый «бедный» ответ), подгруппу A-2 – с умеренным овариальным ответом (4-7 ооцитов), подгруппу A-3 – с хорошим овариальным ответом (8-11 ооцитов), подгруппу A-4 – с максимальным овариальным ответом (12 и более ооцитов).
На третьем этапе работы проводился анализ полиморфизма генов семейства глутатион-S-трансфераз и HLA II класса в супружеских парах, у которых в процессе оплодотворения in vitro и культивирования эмбрионов были получены эмбрионы различного качества.
Изначально супружеские пары основной группы были подразделены на четыре подгруппы на основании соотношения полученных эмбрионов высокого и низкого качества по морфологическим критериям (учитывалось наличие фрагментации и вакуолизации бластомеров). Подгруппу B-1 составили супружеские пары, у которых было получено более 75,0% эмбрионов высокого качества;
подгруппу B-2 - пары, у которых число эмбрионов высокого качества составляло более 50,0%, но не превышало 75,0%;
критерием включения в подгруппу B-3 было получение свыше 25,0%, но более 50,0% эмбрионов высокого качества;
подгруппу B-4 составляли пары с минимальным количеством эмбрионов высокого качества (0,0%-25,0% включительно).
Кроме того супружеские пары основной группы были подразделены на четыре подгруппы на основании соотношения полученных эмбрионов с высокой и низкой скоростью дробления. Подгруппу C-1 составили супружеские пары, у которых было получено более 75,0% эмбрионов с высокой скоростью дробления;
подгруппу C-2 пары, у которых число быстро дробившихся эмбрионов составляло более 50,0%, но не превышало 75,0%;
критерием включения в подгруппу C-3 было получение свыше 25,0%, но более 50,0% эмбрионов высокой скорости дробления;
подгруппу C- составляли пары с минимальным количеством быстро дробящихся эмбрионов (0,0% 25,0% включительно).
Далее бесплодные пары основной группы были подразделены на две подгруппы в соответствии с качеством полученных эмбрионов, которое оценивалось по двум составляющим: морфологии и скорости дробления. Подгруппа D-1 включала семьи, в которых удалось получить один и более эмбрионов высокого качества по морфологическим критериям и скорости дробления;
в подгруппу D-2 входили пары, у которых ни один из полученных эмбрионов не соответствовал высокой оценке качества одновременно по двум составляющим.
На четвертом этапе работы проводился анализ полиморфизма генов семейства глутатион-S-трансфераз и HLA II класса у женщин основной группы в подгруппах, сформированных по факту наступления (подгруппа E-1) или отсутствия (подгруппа E-2) беременности после переноса эмбриона в полость матки.
Цитогенетическое исследование. Препараты метафазных хромосом получали из лимфоцитов периферической крови, культивируемых в условиях in vitro, в соответствии со стандартной процедурой [Hungerford D.A., 1965]. G-окраску хромосом проводили по общепринятому методу Seabright (1971) в модификации [Захаров А.Ф., 1982]. Отбор метафазных пластинок и анализ хромосом проводили по общепринятым критериям [Кулешов Н.П., 1979]. Для выявления структурного гетерохроматина использовали модифицированную методику Arrighi F.E and Hsu T.C.
Результаты цитогенетического исследования приводились согласно (1971).
Международной системе номенклатуры цитогенетики человека (ISCN, 2005).
Молекулярно-генетическое исследование. Кровь для проведения молекулярно-генетического исследования получали методом венопункции в одноразовые пластиковые пробирки с консервантом. В качестве консерванта использовали 0,5М раствор ЭДТА в соотношении консервант: кровь – 1:10.
Выделение ДНК из лейкоцитов периферической крови выполняли с помощью набора реактивов для выделения DLAtom DNA Prep100 по протоколу производителя (Изоген, Россия). На полученных образцах ДНК проводили аллель-специфическую ПЦР генов семейства глутатион-S-трансфераз (GSTM1, GSTT1) и HLA II класса (DRB1, DQA1, DQB1). Продукты амплификации анализировали в акриламид бисакриламидном геле с окраской амплификатов бромистым этидием и визуализацией в проходящем ультрафиолетовом свете.
Статистический анализ полученных данных проводился на ПК с использованием прикладных программ Statistica 6.0 фирмы StatSoft Inc. и Microsoft Excel 2003. Для сравнения распределения частот аллелей, генотипов, гаплотипов и их сочетаний использовался критерий хи-квадрат Пирсона и тест Фишера. Для выявления связи между выраженностью овариального ответа при индукции суперовуляции и частотой носительства определенного аллеля использовался корреляционный анализ с оценкой непараметрического коэффициента ранговой корреляции Кендалла. За достоверный принимали 95%-ный уровень значимости (p0,05).
Результаты исследования и их обсуждение Все обследованные супружеские пары находились в активном репродуктивном возрасте.
По сравнению с контрольной группой, в которой все женщины принадлежали к категории служащих, в основной группе 15,6% женщин были заняты на производстве (p 0,01). В 4,3% случаев по роду своей профессиональной деятельности пациентки основной группы подвергались воздействию неблагоприятных факторов при отсутствии таковых в контроле (p 0,05).
У пациенток основной группы по сравнению с контрольной достоверно чаще в анамнезе встречались указания на детские инфекции (31,9% и 14,0% в основной группе и в контроле соответственно, p 0,05), на аппендэктомии (16,3% и 5,3% соответственно, p 0,05);
воспалительные заболевания органов малого таза (87,2% и 5,3% соответственно, p 0,01).
Соматическая патология у женщин с бесплодием отмечалась несколько чаще, чем у женщин контрольной группы (43,3% и 38,6% соответственно, p 0,05). У женщин обеих групп наиболее часто отмечались заболевания мочевыделительной системы, органов дыхания, желудочно-кишечного тракта, хронический тонзиллит.
Характер становления менструальной функции у женщин в обследуемых группах не имел значимых отличий. Нарушение менструальной функции (НМФ) среди пациенток основной группы наблюдалось несколько чаще, чем в контрольной группе (12,8% и 5,3% соответственно, p 0,05). НМФ по типу олигоменореи отмечалось в 2,5% случаев в основной группе при отсутствии в контроле, альгодисменорея в основной и контрольной группах имела место соответственно в 7,1% и 5,3% случаев, меноррагии – в 8,5% и 5,3% случаев соответственно (p 0, для всех типов НМФ).
Средний возраст начала половой жизни у женщин основной и контрольной группы составил соответственно 18,9 ± 0,6 и 20,5 ± 0,6 лет. На раннее начало половой жизни (до 18 лет) указали 34 женщины с бесплодием (24,1%). В контрольной группе у всех обследованных возраст начала половой жизни приходился на 18 лет и старше.
Гинекологические заболевания в анамнезе бесплодных женщин по сравнению с женщинами с нормальной репродукцией встречались чаще с высокой степенью достоверности (100,0% и 19,3% соответственно, p 0,01). Значительно превалировали указания на острый и хронический аднексит (87,2% и 5,3% соответственно, p 0,01), эктопическую беременность (46,1% и 0,0% соответственно, p 0,01), спаечный процесс в малом тазу (42,6% и 0,0% соответственно, p 0,01). Несколько чаще у бесплодных женщин, чем у женщин с ненарушенной репродукцией в анамнезе отмечались заболевания шейки матки (8,5% и 5,3% соответственно, p 0,05) и миома матки (7,1% и 3,5% соответственно, p 0,05). Указания на наружный генитальный эндометриоз (НГЭ) I-II степени в анамнезе было у 18 бесплодных женщин (12,8%) при отсутствии таковых в контроле (p 0,05). Перед вступлением в программу ЭКО очаги эндометриоза у этих женщин были санированы.
Средняя продолжительность бесплодия у женщин основной группы составляла 8,4 ± 1,6 лет. Первичное и вторичное бесплодие имело место соответственно у 25,5% и 75,5% женщин. Медицинские аборты в анамнезе были у 32,6% и 57,9% женщин основной и контрольной групп соответственно. Одни роды в анамнезе были у 8,5% женщин основной группы.
Наличие инфекционного фактора выявлено у 24,8% женщин с бесплодием. На момент обследования у всех женщин с бесплодием определялись только иммуноглобулины класса G (IgG), что свидетельствовало об отсутствии острого инфекционного процесса. Среди возбудителей инфекционного процесса выявлялись:
вирус простого герпеса (ВПГ) I, II типа (11,3%), Cytomegalovirus (5,6%), Ureaplasma urealyticum (4,2%), Chlamydia trachomatis (8,5%), Candida albicans (1,4%), Mycoplasma genitalium (2,8%) и Trichomonas vaginalis (1,4%).
На основании результатов обследования по тестам функциональной диагностики, гормонального и ультразвукового исследований, морфологического исследования эндометрия нарушение менструальной функции установлено у 19,1% пациенток с бесплодием. НМФ по типу недостаточности лютеиновой фазы цикла отмечалось у 6 пациенток с нарушенной репродукцией (4,3%). Гиперпролактинемия была выявлена у 12 женщин с бесплодием (8,5%). У женщин основной группы в большом количестве отмечалась гиперандрогения (24,1%). Увеличение содержания сывороточного пролактина в сочетании с гиперандрогенией было отмечено у бесплодных женщин (4,3%). На момент вступления в программу ЭКО гормональные нарушения у женщин основной группы были скорректированы.
Суммируя полученные в настоящем исследовании данные, нужно отметить, что пациентки основной группы были несколько моложе женщин контрольной группы, в ряде случаев имели более тяжелые условия труда и по роду своей профессиональной деятельности подвергались действию неблагоприятных факторов, по данным анамнеза чаще переносили детские инфекции, аппендэктомии. Группу бесплодных женщин отличала высокая частота гинекологической патологии, связанной с воспалительными процессами в органах малого таза, и наличие инфекционного фактора в патогенезе заболеваний репродуктивной системы.
У мужчин обеих групп отягощенность анамнеза, частота и спектр соматической патологии были сопоставимы. В основной группе мужчины чаще, чем в контрольной группе занимались физическим трудом со средними и тяжелыми нагрузками (73% и 36,8% соответственно, p 0,05), в 3,5% случаев были отмечены профессиональные вредности при отсутствии таковых в контроле.
Нормозооспермия у мужчин основной группы имела место в 39,0% случаев.
Наиболее распространенным типом патозооспермии у пациентов основной группы являлась астенозооспермия (60,3%), в 3,5% случаев имела место олигозооспермия I степени. В 2,8% случаев олигозооспермия сочеталась с астенозооспермией;
в 5,7% случаев у больных наблюдалось сочетание нарушения подвижности и формы гамет.
Повышенная агглютинация сперматозоидов имела место у 4 пациентов, у всех мужчин она сочеталась с астенозооспермией. Тяжелых нарушений сперматогенеза не было обнаружено ни у одного обследованного.
Суммируя полученные данные, можно сделать вывод, что наиболее значимыми факторами риска нарушения репродуктивной функции у мужчин являются инфекционно-воспалительные заболевания и действие неблагоприятных средовых факторов, связанных с профессиональной деятельностью.
Анализ сочетания нарушения фертильности у женщины и мужчины в паре показал, что в большинстве случаев в семьях с бесплодием нарушение репродуктивной функции имеется у обоих супругов. Так, сочетанное наличие «женского» и «мужского» факторов определялось в 61,0% случаев. Нарушение фертильности только у женщины имело место в 39,0% случаев.
Все обследуемые имели нормальный кариотип.
У женщин из бесплодных семей не было отмечено достоверных отличий от здоровой выборки в характере распределения отдельных аллелей и генотипов в генах семейства глутатион-S-трансфераз. Однако у пациенток с трубно-перитонеальным бесплодием достоверно чаще, чем у здоровых женщин, наблюдалось сочетание генотипа GSTТ1 0/0 и отсутствия делеции в гене GSTM1 (10,6% и 1,8% соответственно, p = 0,043, ОШ = 4,5 (1,1 – 18,9)). Данные литературы о роли генов семейства глутатион-S-трансфераз при нарушении репродуктивной функции у женщин противоречивы. Результаты настоящего исследования подтверждают мнение ряда авторов о возможной ассоциации между носительством женщиной низкофункциональных аллелей в генах глутатион-S-трансфераз и нарушением её репродуктивной функции.
У мужчин из бесплодных супружеских пар отмечалось увеличение частоты встречаемости сочетания генотипов GSTM10/0 и GSTТ10/0 по сравнению со здоровыми мужчинами, однако разница не достигала уровня статистической значимости и соответственно, ОШ = 2,3 (0,8 - 6,9)).
(13,0% 5,4% p = 0,195, Полученные нами результаты не противоречат данными предыдущих исследований, подтверждающих неслучайность ассоциации функционально неполноценных аллелей генов системы детоксикации с развитием патологии репродукции в супружеской паре.
У женщин с трубно-перитонеальным бесплодием достоверно чаще, чем у здоровых женщин встречался аллель HLA-DRB1*10 (4,7% и 0,0% соответственно, p = 0,024 ОШ = 10,8 (1,4 - 84,9)), в то же время частота встречаемости аллеля HLA DQB1*0302 была значимо ниже, чем в контроле (4,4% и 10,6% соответственно, p = 0,031 ОШ = 0,4 (0,2-0,9)).
Анализ частот генотипов показал, что среди пациенток с трубно перитонеальным бесплодием по сравнению со здоровыми женщинами достоверно чаще встречается генотип HLA-DRB1*01/*11 (10,9% и 1,9% соответственно, p = 0,047, ОШ = 4,3 (1,0 – 18,5)).
Перераспределение частоты встречаемости определенных аллелей и генотипов по генам HLA II класса у женщин с трубно-перитонеальным фактором бесплодия, по видимому, связано с особенностями иммунной реактивности. В литературе имеются указания на то, что носительство определенных аллелей и генотипов по генам комплекса HLA ассоциируется с изменением иммунного статуса со смещением в сторону меньшей или наоборот большей выраженности реакции иммунокомпетентных клеток и формированием соответственно вялотекущего воспалительного процесса или сильного ответа с преобладанием аутоиммунного компонента. Возможно, накопление «функционально слабых» аллелей HLA-DRB1* приводит к развитию хронического воспалительного процесса в ответ на инфекционное поражение органов малого таза с последующим формированием спаечного процесса, непроходимости маточных труб и бесплодия.
С другой стороны, повышение частоты встречаемости генотипа HLA DRB1*01/*11, включающего аллель HLA-DRB1*01, ассоциированного с развитием ряда заболеваний с аутоиммунным компонентом, может быть связано с вовлечением брюшины и органов малого таза в патологический процесс даже при отсутствии значимого патогенного инфекционного фактора, например при хирургических манипуляциях в полости малого таза. Таким образом, группа женщин-носительниц генотипа может быть угрожаема по развитию трубно HLA-DRB1*01/* перитонеального бесплодия после проведения полостных операций или иных вмешательств в области малого таза.
Достоверных различий в частотах совпадений по локусам HLA II класса у супругов основной и контрольной групп в нашем исследовании выявлено не было.
У женщин основной группы в результате контролируемой овариальной стимуляции в среднем сформировалось 9,2 ± 1,1 и было пунктировано 9,1 ± 1, преовуляторных фолликулов. При этом было получено 7,3 ± 1,0 ооцитов. По результатам микроскопического анализа 5,3 ± 0,7 (74,5 ± 3,7%) ооцитов получили положительную оценку по критериям зрелости и качества и использовались в дальнейшем в процедуре ЭКО.
Так называемый «бедный» овариальный ответ имел место у 34 женщин (25,0%), которые составили подгруппу A-1;
подгруппу A-2 составила 51 женщина (37,5%) с умеренным овариальным ответом;
хороший овариальный ответ имел место у 27 пациенток (19,9%) – подгруппа A-3;
подгруппу A-4 составили 24 женщины (17,6%) с максимальным овариальным ответом. Средний возраст, анамнестические данные и результаты клинического обследования женщин всех четырех подгрупп были сопоставимы.
Достоверно значимых отличий в частотах распределения аллелей и генотипов в генах семейства глутатион-S-трансфераз в подгруппах бесплодных женщин с различным овариальным ответом на индукцию суперовуляции при сравнении их между собой и с контрольной группой в настоящем исследовании получено не было.
Анализ полиморфизма генов главного комплекса гистосовместимости, проведенный в пределах сформированных подгрупп показал следующее.
У женщин со сниженным и умеренным овариальным ответом (подгруппы A- и A-2) достоверно чаще, чем у пациенток с максимальным овариальным ответом (подгруппы A-4), в генотипе присутствовал аллель HLA-DQA1*0201 (16,2% и 2,1% в подгруппах A-1 и A-4 соответственно, p=0,013, ОШ = 6,3 (1,5 - 27,7);
18,6% и 2,1% в подгруппах A-2 и A-4 соответственно, p=0,003, ОШ = 7,4 (1,8 – 30,3)).
Сравнение первой подгруппы женщин с контролем показало значимое повышение частоты встречаемости аллеля HLA-DRB1*10 у пациенток с «бедным» овариальным ответом (7,4% и 0,0% в подгруппе A-1 и контроле соответственно, p = 0,005, ОШ = 18,1 (2,4 - 136,8)). Дополнительно проведенный корреляционный анализ Кендалла выявил наличие обратной статистически достоверной сильной связи между частотой встречаемости в генотипе женщины аллеля HLA-DRB1*10 с одной стороны и количеством полученных при индукции суперовуляции ооцитов с другой (коэффициент корреляции = -0,95, р=0,042).
Вместе с тем, у женщин контрольной группы достоверно чаще, чем у пациенток подгрупп A-1 и A-2 основной группы в генотипе отмечается присутствие аллеля HLA-DQB1*03 (41,3%, 22,1% и 22,5% в контрольной группе, подгруппе A-1 и A-2 соответственно, p = 0,009 для подгруппы A-1, p = 0,004 для подгруппы A-2). В результате проведенного корреляционного анализа Кендалла была показана прямая достоверная корреляционная связь между частотой встречаемости аллеля HLA DQB1*03 и овариальным ответом (коэффициент корреляции =0,95, p=0,042).
Установлена повышенная частота аллеля HLA-DQB1*0301 у пациенток с максимальным ответом яичников на стимуляцию суперовуляции по сравнению с женщинами с умеренным овариальным ответом (25,0% и 11,8% соответственно, p = 0,008), а также у женщин контрольной группы по сравнению с бесплодными пациентками с умеренным овариальным ответом (24,0% и 11,8% соответственно, p = 0,022).
Более высокая частота встречаемости аллеля HLA-DQA1*0201 и наоборот пониженная HLA-DQB1*0301 при слабом ответе яичников на стимуляцию может быть обусловлена особенностями иммунного статуса женщин-носительниц указанных аллелей. Так, имеются указания, что на выраженность овариального ответа могут влиять циркулирующие ингибиторы связывания ФСГ и антитела к ФСГ.
Учитывая наличие предрасположенности к развитию заболеваний с аутоиммунным компонентом патогенеза у носителей аллеля HLA-DQA1*0201, можно предположить возможность формирования у этих пациентов клона иммунокомпетентных клеток, синтезирующих антитела к ФСГ и его рецепторам. Последнее обусловливает отсутствие адекватного ответа на индукцию суперовуляции при использовании стандартных дозировок препаратов. Таким образом, исследование антител к ФСГ у женщин-носительниц аллеля HLA-DQA1*0201 может стать эффективным методом при планировании протокола стимуляции. Наоборот, наличие в генотипе аллеля HLA DQB1*0301 имеет протективное значение в отношении развития аутоиммунных процессов. Вероятно, это обуславливает снижение риска образования антител к ФСГ у пациенток-носительниц указанного аллеля.
Кроме патологического изменения иммунореактивности с выработкой антител к гормонам и их рецепторам причиной сниженного овариального ответа может быть истощенный фолликлярный резерв. Последнее может быть следствием перенесенного воспалительного процесса с выраженным аутоиммунным компонентом как следствие инфекции или оперативного вмешательства в области малого таза.
Таким образом, полученные данные свидетельствуют о возможной ассоциации между выявленными особенностями полиморфизма генов системы HLA II класса и состоянием фолликулогенеза. Установленные особенности генотипа женщин с нормальным и сниженным овариальным ответом могут использоваться как генетические маркеры предрасположенности к формированию различного потенциала для последующего эмбрионального развития. Раннее генетическое тестирование пациенток, нуждающихся в лечении бесплодия с помощью ВРТ, позволит более взвешенно решать вопрос о возможности и целесообразности применения данных технологий.
В общей сложности для проведения 136 процедур оплодотворения in vitro, проанализированных в нашем исследовании, было отобрано 705 зрелых ооцитов, имевших высокое качество в соответствии с действующими стандартами. ооцитов не соответствовали критериям зрелости (MII) и/или морфологии и не участвовали в оплодотворении. Доля яйцеклеток, пригодных для оплодотворения, таким образом, составила 72,5% (705 из 972).
Стандартный метод ЭКО использовался в 45,6% (62 из 136) процедур. ICSI применяли в 54,4% (74 из 136) случаев. Всего в результате оплодотворения in vitro сформировалось 542 зиготы. Частота оплодотворения соответственно составила 76,9% (542 из 705). Нормальное оплодотворение с формированием двух пронуклеусов имело место в 92,6% (502) случаев. 40 зигот (5,7%) имели аномальное число пронуклеусов (полиплоидия) и были исключены из последующего статистического анализа. 494 зиготы (98,4%) вступили в фазу дробления.
Высокое качество по морфологическим критериям имели 69,4% (343 из 494) эмбрионов, эмбрионы низкого качества составляли 30,6% (151 из 494) от общего числа дробящихся зародышей.
Всего эмбрионы удалось получить у 129 супружеских пар. В зависимости от соотношения количества полученных эмбрионов высокого и низкого качества в соответствии с морфологическими критериями (учитывалось наличие фрагментации и вакуолизации бластомеров) супружеские пары основной группы были разделены на четыре подгруппы.
Более 75,0% эмбрионов высокого качества было получено у 76 семей (58,9%, подгруппа В-1), вторую подгруппу (В-2) составили 22 пары (17,1%), у которых количество эмбрионов высокого качества было больше 50,0%, но не превышало 75,0%;
третья подгруппа (В-3) включала 17 семей (13,2%), где высокое качество имели более 25,0% и в то же время не более 50,0% эмбрионов;
четвертую подгруппу (В-4) составили 14 пар (10,9%) с минимальным количеством эмбрионов высокого качества (от 0,0% до 25,0% включительно).
Нами был проведен анализ результатов культивирования с учетом скорости дробления эмбрионов. Было обнаружено, что раннее начало и высокая скорость дробления отмечалась у 140 эмбрионов (28,3%).
У 13 пар (10,1%) более 75,0% эмбрионов имели высокую скорость дробления (подгруппа С-1), у 7 пар (5,4%) количество эмбрионов, имевших высокую скорость дробления, было больше 50,0%, но не превышало 75,0% (подгруппа С-2);
у 24 пар (18,6%) количество эмбрионов, имевших высокую скорость дробления, было больше 25,0%, но не превышало 50,0% (подгруппа С-3);
85 пар (65,9%) имели не более 25,0% эмбрионов с высокой скоростью дробления (подгруппа С-4).
Также была проведена оценка качества эмбрионов одновременно по морфологическим критериям и скорости дробления бластомеров. Всего эмбрионов правильной морфологии и высокой скорости дробления было получено 23,5% (116 из 494).
У 51 семьи имело место наличие одного и более эмбрионов высокого качества (подгруппа D-1);
у 78 (60,5%) супружеских пар не удалось получить ни одного эмбриона высокого качества по морфологии и скорости дробления одновременно (подгруппа D-2).
При сравнительном анализе данных сформированных подгрупп с учетом возраста пациентов, особенностей анамнестических и клинических данных статистически значимых различий выявлено не было.
Анализ полиморфизма генов системы детоксикации не выявил достоверных отличий в частотах низкофункционального аллеля гена GSTM1 у женщин контрольной группы и женщин из супружеских пар, у которых было получено более 50% эмбрионов высокого качества по морфологическим критериям (44,7%, 45,5% и 49,1% в подгруппах В-1, В-2 и контроле соответственно). Некоторое повышение частоты встречаемости делеционного аллеля GSTM1 было отмечено у женщин из семей, в которых были получены преимущественно эмбрионы низкого качества (58,8%, 57,1% и 49,1% в подгруппах B-3, B-4 и контроле соответственно). Сравнение частот встречаемости аллелей «дикого» типа и делеционных вариантов по гену GSTT1 не выявило существенных отличий между сформированными подгруппами и контролем (19,7%, 18,2%, 17,6% и 21,4% и 14,5% в подгруппах B-1, B-2, B-3, B-4 и контроле соответственно).
Исследование частоты встречаемости аллелей и генотипов генов семейства глутатион-S-трансфераз не выявило наличия статистически значимых различий между подгруппами основной группы, сформированными с учетом скорости дробления эмбрионов.
Анализ полиморфизма генов детоксикации в подгруппах, сформированных с учетом скорости дробления и морфологии эмбрионов, показал, что у женщин из пар, у которых не удалось получить ни одного эмбриона высокого качества достоверно чаще, чем у женщин из семей, где были получены эмбрионы высокого качества, в генотипе присутствует низкофункциональный аллель GSTM1 (58,8% и 39,3% в подгруппах D-2 и D-1 соответственно, p = 0,036, ОШ =2,2 (1,1 - 4,3)).
Таким образом, носительство женщиной делеционного полиморфизма гена GSTM1, может быть ассоциировано со снижением качества эмбриона. Последнее утверждение требует подтверждения на основании результатов детального изучения роли перекисного окисления на этапах гаметогенеза, оплодотворения и дробления.
Частоты встречаемости аллелей и генотипов по генам семейства глутатион-S трансфераз у мужчин контрольной группы и сформированных подгрупп основной группы были сопоставимы. Таким образом, в нашем исследовании не было подтверждено причастности полиморфных вариантов генов системы детоксикации отцовского генотипа к качеству получаемых эмбрионов.
Следует отметить, что факторы, определяющие качество эмбриона по морфологическим критериям и скорости дробления бластомеров, изучены в настоящее время не в полной мере. Несмотря на то, что активация эмбрионального генома у человека происходит на стадии 4-8 клеток, транскрипционная активность на ранних этапах дробления является минимальной. Последнее обстоятельство делает эмбрион зависимым от потенциала, накопленного в период созревания яйцеклетки.
В настоящее время доказана ведущая роль цитоплазмы яйцеклетки в детерминации развития. В незрелой яйцеклетке экспрессируются (ооците) практически все гены, и в цитоплазме ооцита накапливается большое количество материнских белков и мРНК, которые и управляют первыми этапами дробления зародыша. В этом заключается эффект материнской ооплазмы.
Логично предположить, что наличие в генотипе женщины функционально неполноценных вариантов генов семейства глутатион-S-трансфераз негативно сказывается на процессе детоксикации ксенобиотиков, что в условиях современного средового прессинга на организм, способствует накоплению патологических метаболитов и, вследствие этого, обусловливает нарушение нормального хода созревания женской гаметы и ограничивает потенциал дальнейшего эмбрионального развития.
Анализ полиморфизма генов главного комплекса гистосовместимости у женщин и мужчин в подгруппах В-1 – В-4 и C-1 – C-4 основной группы не выявил статистически значимых различий в характере распределения аллелей, генотипов и гаплотипов HLA II класса при сравнении подгрупп между собой и с контрольной группой.
В то же время женщины из семей, у которых удалось получить один и более эмбрионов высокого качества по морфологии и скорости дробления (подгруппа D-1), достоверно чаще, чем пациентки из пар, у которых ни один эмбрион не соответствовал высокому качеству по указанным критериям (подгруппа D-2), имели в генотипе аллели HLA-DRB1*13 (19,6% и 3,8% и соответственно, p = 0,001, ОШ = 5, (2,6 - 13,6)), HLA-DQB1*06 (36,3% и 16,9% и соответственно, p = 0,002, ОШ = 2, (1,6 - 4,9)), HLA-DRB1*17 (10,8% и 4,4% соответственно, p = 0,046, ОШ = 2,6 (1,0 6,5)), HLA-DQB1*0201 (21,6% и 11,3% соответственно, p = 0,024, ОШ = 2,3 (1,1 4,2)).
По данным ряда авторов присутствие в генотипе человека аллелей HLA и/или ассоциировано с более высокой точностью DQB1*06 HLA-DRB1* распознавания чужеродных антигенов клетками иммунной системы, что определяет у этих лиц, в частности, хороший противовирусный иммунитет. Возможно, в силу хорошей распознаваемости своих и чужеродных антигенов клетками иммунной системы при наличии указанных аллелей происходит меньшее повреждение ооцитов, что в дальнейшем способствует оптимальной морфологии эмбрионов.
Кроме хорошего противовирусного иммунитета носительство аллеля HLA DRB1*13 имеет протективное значение в отношении развития ряда заболеваний с аутоиммунным компонентом, в том числе сахарного диабета и ревматоидного артрита. Нельзя исключать и значения аллеля HLA-DQB1*06 в связи с широкой распространенностью гаплотипов, включающих оба указанных аллеля.
Можно предположить, что повышенный шанс получения эмбрионов высокого качества у женщин-носительниц аллелей и HLA-DQB1*06 HLA-DRB1* ассоциирован с эффективной регуляцией иммунного ответа в условиях перенесенного инфекционно-воспалительного процесса в области малого таза, имевшего место в анамнезе большинства обследованных. Последнее, возможно, обеспечило невовлечение паренхимы яичников в воспаление и сохранение потенциала ооцитов и их окружения для полноценного созревания, оплодотворения и развития с формированием эмбрионов высокого качества.
Из 494 дробившихся эмбрионов было перенесено в полость матки 238, все переносившиеся эмбрионы имели высокую оценку по критериям морфологии бластомеров. 81 перенесенный эмбрион кроме положительной морфологической оценки имел также высокую скорость дробления.
Всего перенос эмбрионов был выполнен в 119 случаях (119 из 136 процедур, 87,5%). У всех женщин осуществлялся перенос 2 эмбрионов. Беременность, подтвержденная измерением в крови уровня хорионического гонадотропина человека через 2 недели после переноса эмбриона, была зарегистрирована в 20 случаях, что составило 14,7% в расчете на одну попытку лечения и 16,8% в расчете на перенос эмбрионов.
Факт наступления беременности после процедуры ПЭ был выбран в качестве критерия разделения женщин на подгруппы на завершающем этапе исследования. Из 119 женщин, которым был выполнен перенос эмбриона в полость матки, беременность наступила у 20 пациенток (16,8% - подгруппа Е-1), отсутствие наступления беременности имело место у 99 женщин (83,2% - подгруппа Е-2).
Анализ возрастного состава указанных подгрупп, клинических данных, результатов культивирования эмбрионов и особенностей проведения процедуры переноса не выявил достоверных различий между указанными подгруппами.
Достоверных отличий в частотах распределения аллелей и генотипов в генах семейства глутатион-S-трансфераз в подгруппах женщин с различным исходом процедуры переноса эмбриона при сравнении их между собой и с контрольной группой в настоящем исследовании получено не было.
Анализа полиморфизма генов HLA II класса в подгруппах женщин, сформированных с учетом исходов процедуры ПЭ, показал следующее. У женщин с наступившей беременностью после ПЭ достоверно чаще, чем у женщин с неблагоприятным исходом процедуры в генотипе присутствовал аллель HLA DRB1*15 (17,5% и 6,1% соответственно, p = 0,015, ОШ = 3,34 (1,3 - 8,8)), и реже аллель HLA-DQB1*0501 (2,5% и 15,7% соответственно, p = 0,026 ОШ = 0,6 (0,3 - 0,8)).
Анализ распределения гаплотипов по генам системы HLA II класса в подгруппах женщин с различными исходами ПЭ показал, что среди пациенток с наступившей беременностью по сравнению с женщинами с ненаступившей беременностью имело место достоверное снижение частоты встречаемости гаплотипа HLA-DQA1*0101/2-DQB1*0501/2 (2,5% и 17,2% соответственно, p = 0,014 ОШ = 0, (0,1 - 0,7)).
Известно, что процесс имплантации находится под контролем множества регуляторных молекул, синтезируемых эмбрионом и эндометрием. Большое значение имеют стероидные гормоны, гистамин, простагландины, факторы адгезии, а также специфичные для эндометрия и эмбриона цитокины.
На сегодняшний день имеются данные о том, что носительство аллелей HLA DQA1*0101 и HLA-DQB1*0501 ассоциировано с предрасположенностью к атопии.
Можно предположить, что носительство указанных аллелей, а также содержащих их гаплотипов обуславливает повышение выработки и высвобождения гистамина и других цитокинов тучными клетками эндометрия под действием гистамин высвобождающий фактора эмбриона (embryo-derived histamine-releasing factor, EHRF) и иммуноглобулина E материнского организма и как следствие способствует усилению воспалительной реакции в эндометрии в ответ на имплантацию. С учетом условий, которые имеют место при выполнении процедуры ПЭ (механическое воздействие катетера, резкий всплеск уровня эмбриональных цитокинов), иммунная реакция с выраженным атопическим компонентом может привести к повреждению эмбриона и невозможности последующего развития.
Полученные в нашем исследовании результаты позволяют сделать вывод о наличии ассоциации между присутствием у женщины аллеля DQB1*0501, гаплотипа DQA1*0101/2-DQB1*0501/2 и повышением риска неудачного исхода процедуры переноса эмбриона, связанного с усилением выраженности воспалительной реакции в ответ на имплантацию и токсическим повреждением эмбриона. В то же время наличие в генотипе женщины аллеля DRB1*15 как маркера умеренного иммунного ответа ассоциируется с достаточной толерантностью материнского организма и повышением шанса удачного исхода процедуры ПЭ и наступлением беременности.
Выводы 1. У пациенток с трубно-перитонеальным бесплодием имеет место повышенная частота встречаемости сочетания генотипа GSTТ1 0/0 и отсутствия делеции в гене GSTM1;
аллеля HLA-DRB1*10, генотипа HLA-DRB1*01/*11.
2. Установлена ассоциация между наличием в генотипе женщины аллеля HLA DQA1*0201 и сниженным овариальным ответом при индукции суперовуляции. У женщин с хорошим овариальным ответом имеет место повышенная частота встречаемости в генотипе аллеля HLA-DQB1*0301. Распределение аллелей генов системы детоксикации не отличается у женщин с различными ответами на индукцию суперовуляции.
Установлена ассоциация между наличием в генотипе женщины 3.
низкофукционального аллеля гена GSTM1 и низким качеством полученных в ходе программы ЭКО эмбрионов. У женщин с высоким качеством полученных эмбрионов имеет место повышенная частота встречаемости аллелей HLA-DRB1*13, DRB1*17, DQB1*0201, DQB1*06. Не выявлено достоверных отличий в характере распределения аллелей, генотипов и гаплотипов систем гистосовместимости и детоксикации у мужчин в супружеских парах с различным качеством полученных эмбрионов.
4. У женщин с неблагоприятным исходом процедуры переноса эмбриона в полость матки (отсутствие наступления беременности) имеет место повышенная частота встречаемости аллеля HLA-DQB1*0501 и гаплотипа HLA-DQA1*0101/2 DQB1*0501/2. У женщин с благоприятным исходом процедуры ПЭ установлена повышенная частота встречаемости в генотипе аллеля HLA-DRB1*15.
Публикации Публикации в изданиях, рекомендованных ВАК России:
Прогнозирование качества эмбрионов в программе экстракорпорального 1.
оплодотворения / М.А. Липин, И.Н. Фетисова, Ж.А. Дюжев, С.Ю. Ратникова, Е.В.
Полумискова // Российский иммунологический журнал. – 2012. – Т. 6 (14), № 2 (1). – С. 102-103.
Прогнозирование исхода экстракорпорального оплодотворения и 2.
переноса эмбриона / М.А. Липин, И.Н. Фетисова, Ж.А. Дюжев // Российский иммунологический журнал. – 2012. – Т. 6 (14), № 2 (1). – С. 103-104.
Значение генов главного комплекса гистосовместимости в программе 3.
экстракорпорального оплодотворения / М.А. Липин, А.И. Малышкина, И.Н.
Фетисова, Ж.А. Дюжев, С.Ю. Ратникова // Вестник Ивановской медицинской академии. – 2012. – Т. 17, № 2. – С. 21-24.
Публикации в журналах, сборниках, материалах конференций:
Липин М.А., Дюжев Ж.А. Полиморфизм генов HLA II класса в 4.
бесплодных супружеских парах, поступивших на прохождение стандартной процедуры экстракорпорального оплодотворения // Неделя науки-2009: сб. матер. 89 й ежегодной науч. – практ. конф. студентов и молодых ученых ИвГМА. – Иваново, 2009. – С. 28.
Полиморфизм генов HLA II класса в бесплодных супружеских парах, 5.
поступивших на прохождение стандартной программы экстракорпорального оплодотворения / М.А. Липин, И.Н. Фетисова, Ж.А. Дюжев, М.В. Веденеева, С.С.
Семененко, Д.А. Тихонова // Проблемы перинатальной медицины: сб. матер. I Дальневосточного симпозиума. – Хабаровск, 2009. – С. 110-111.
Полиморфизм генов системы главного комплекса гистосовместимости II 6.
класса у женщин с различными результатами стимуляции суперовуляции / М.А.
Липин, И.Н. Фетисова, Н.А. Сурикова, Т.Г. Конева // Репродуктивное здоровье нового поколения: сб. науч. трудов / под ред. А.И. Малышкиной. – Иваново: Изд-во «Иваново», 2010. - С. 231-234.
Липин М.А., Тихонова Д.А. Ассоциация полиморфизма генов HLA II 7.
класса и эффективности индукции суперовуляции у бесплодных женщин, участвующих в программе экстракорпорального оплодотворения // Неделя науки 2010: сб. матер. 90-й юбилейной науч. – практ. конф. студентов и молодых ученых ИвГМА, посвященной 80-летию Академии. – Иваново, 2010. – С. 29.
Липин М.А., Гордеева А.В. Ассоциация полиморфных вариантов генов 8.
главного комплекса гистосовместимости и результатов экстракорпорального оплодотворения // Неделя науки-2011: сб. матер. 91-й ежегодной науч. – практ. конф.
студентов и молодых ученых ИвГМА. – Иваново, 2011. – С. 218.
Липин М.А., Тихонова Д.А. Ассоциация полиморфизма генов 9.
глутатион-S-трансфераз и качества эмбрионов, полученных в программе экстракорпорального оплодотворения // Неделя науки-2011: сб. матер. 91-й ежегодной науч. – практ. конф. студентов и молодых ученых ИвГМА. – Иваново, 2011. – С. 219.
Малышкина А.И., Фетисова И.Н., Липин М.А. Генетические маркеры 10.
различия качества эмбрионов, полученных в программе ЭКО // Проблемы репродукции. - Спец. выпуск. – 2012. – С. 137-138.
Липин М.А., Гордеева А.В. Значение аллелей DQA1*0201 и DQB1* 11.
главного комплекса гистосовместимости в программе экстракорпорального оплодотворения // Неделя науки-2012: сб. матер. 92 ежегодной науч. – практ. конф.
студентов и молодых ученых ИвГМА. – Иваново, 2012. – С. 42.
Малышкина А.И., Фетисова И.Н., Липин М.А. Полиморфизм генов 12.
системы детоксикации в супружеских парах, участвующих в программе экстракорпорального оплодотворения // Детская медицина Северо-Запада. – 2012. – Т.
3, № 2. – С. 24-26.
Список условных сокращений ВРТ – вспомогательные репродуктивные технологии ДНК – дезоксирибонуклеиновая кислота НМФ – нарушение менструальной функции ОШ – отношение шансов ПЭ – перенос эмбрионов ЭКО – экстракорпоральное оплодотворение HLA – Human Leukocyte Antigen Липин Михаил Александрович (Россия) Полиморфизм генов системы детоксикации и HLA II класса супружеской пары на этапах экстракорпорального оплодотворения В работе представлены результаты исследования полиморфизма генов системы детоксикации и HLA II класса 141 супружеской пары, участвовавшей в программе экстракорпорального оплодотворения (ЭКО) и переноса эмбрионов (ПЭ) в связи с женским трубно-перитонеальным бесплодием. Показано, что гены главного комплекса гистосовместимости у женщин причастны к формированию сниженного фолликулярного резерва и качеству овариального ответа при индукции суперовуляции. Установлено, что качество эмбрионов, получаемых в ходе программы экстракорпорального оплодотворения, ассоциировано с особенностями генотипа женщины в генах семейства глутатион-S-трансфераз и комплекса HLA II класса, исходы процедуры переноса эмбриона в полость матки ассоциированы с особенностями генотипа женщины в генах комплекса HLA II класса.
Lipin Mikhail Alexandrovich (Russia) Polymorphism of detoxication system and HLA class II genes at couple on in-vitro fertilization stages The study included results of detoxication and HLA class II genes research from couples which were participating in in-vitro fertilization (IVF) and embryo transfer (ET) program due to female tuboperitoneal infertility. It has been revealed that female’s major histocompatibility complex genes play the role in reduced follicular reserve formation and quality of ovarian response to superovulation inducing. It has been also revealed that female’s glutation-S-transferase and HLA class II genotypes affect the quality of embryos gotten in in-vitro fertilization program. There is a relationship between female’s HLA class II genotype and outcome of embryo transfer.