Конструирование дискурса власти: герменевтический аспект

На правах рукописи

ПОЛЯКОВА Наталья Борисовна КОНСТРУИРОВАНИЕ ДИСКУРСА ВЛАСТИ:

ГЕРМЕНЕВТИЧЕСКИЙ АСПЕКТ 09.00.11. – социальная философия

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата философских наук

Ижевск, 2003 4 Диссертационная работа выполнена в Государственном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Удмуртский университет»

Научный консультант: доктор философских наук, профессор Ольга Николаевна Бушмакина

Официальные оппоненты: доктор философских наук, профессор Борис Анатольевич Родионов кандидат философских наук, Алексей Михайлович Пономарев

Ведущая организация: Ижевский государственный технический университет министерства образования Российской Федерации

Защита состоится «» 2003г. в _ часов на заседании диссер тационного совета К 212.275.03 в Удмуртском государственном университете по адресу:426034, г. Ижевск, УдГУ, ул. Университетская, д.1, корпус VI, ауд.208.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Удмуртского государственного университета.

Автореферат разослан «_»2003г.

Ученый секретарь диссертационного совета кандидат философских наук, доцент О.В. Санникова

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность исследования. Необходимость нового социально философского осмысления дискурса власти обусловлена тем, что в совре менных обществах констатируется распад тоталитарных систем власти.

Следствием социальной модификации становится изменение роли идеологи ческого дискурса. Конструируются многообразные дискурсы власти, струк турирующие социум. Последовательное разворачивание разнообразных вла стных концептуальных «точек зрения», формулирующих социальную реаль ность, привело к разъятию общественного целого и кризису общественных связей и отношений. Социальный распад доводится в философских исследо ваниях до состояния «атомизированных индивидов», превращающих социум в аморфную массу, где утрачиваются все социальные связи. Возникшая про блема построения отношений между властью и социумом, во-первых,- вы ражается в кризисе доверия к власти со стороны социальных индивидов, во вторых,- предъявляется в дискурсе социальной критики.

Доверие становится новой и актуальной темой осмысления в совре менных социально-философских исследованиях. Распад объективированных социальных реальностей, сконструированных властью, тоталитарных и ил люзорных по своей природе, сопровождающий «великую трансформацию современности», превратил вопрос о доверии в перманентную трудно раз решимую проблему.

Утверждается, что наличие доверия является важнейшим компонен том всех устойчивых общественных отношений. В самом общем виде можно говорить о том, что потребность в долговременных, стабильных и обладаю щих всеобщим признанием структурах доверия коренится в фундаменте со циального взаимодействия. Доверие становится критерием социальной клас сификации. Соответственно, выделяются два типа обществ - с высоким и низким уровнем доверия. Первые достигают больших успехов в развитии, так как являются добровольными объединениями, основанными на принци пе доверия;

тогда как вторые отмечены внутренней «десоциализацией», вследствие частичной либо полной утраты доверия, затрудняющей процессы развития и стабилизации.

Генерализованная критика, активизируемая и артикулируемая в на стоящем, оказывается следствием утраты доверия. Если доверие – это всегда чувственный добровольный акт, который возникает, авансируя построенный властью дискурс обещания, то критика – это рефлексивная позиция, необхо димо возникающая как следствие неполноты дискурса обещания, выражающего не-хватку доверия.

Критика понимается как работа, производимая изнутри общества его приверженцами, но подвергающими сомнению его практику и политику.

Происходит выстраивание двух «разноязычных» стратегий: властного дис курса обещания и обратнонаправленного дискурса социальной критики. В результате общество начинает говорить на языках не-понимания. Индуци руются дискурсы сопротивления.

Такого рода дискурсивное рассогласование становится не только теоретической проблемой, но и проблемой выбора социальных коммуника тивных практик. Исследование доверия способствует прояснению способов конструирования новых завуалированных дискурсивных стратегий легитим ного утверждения власти. Критика оказывается необходимой компонентой социального дискурса, заставляющей производить новые возможности со хранения сообщества как целого.

В социально–философских науках констатация утраты осмысленно го идеологического дискурса, распад целого социального дискурса, кризис доверия привели к постановке вопроса о новом осмыслении власти и ее дис курса. В этой связи становится необходимым такое рассмотрение дискурса власти, при котором сохранялась бы его целостность и связанная с ней ос мысленность;

и на основании которого можно было бы сконструировать но вый дискурс социальной реальности как связного со-общества, взаимодейст вующих социальных субъектов.

Степень изученности проблемы. Целостный подход к исследова нию конструктов дискурса власти определяет изучение социального бытия в аспекте самоконструирующейся реальности, возникающей в совместном со бытии социальных индивидов, которое осмысляется в точке социального субъекта.

Возникают два способа социального описания власти: трансцен дентный и имманентный (А.Т. Бикбов). Трансцендентная позиция просле живается в работах М. Вебера, Г. Гегеля, Н. Лумана, К. Маркса, а также в концепциях постмодернистов, постструктуралистов, деконструктивистов - Р.

Барта, Ж. Бодрийяра, Ж.-Ф. Лиотара, и других.

Для традиции трасцендентализма характерны: принцип различия, наличие бинарных оппозиций, вынесение исследователя за пределы соци альной реальности. Наблюдатель-исследователь властно устанавливает внешний порядок внутри социальной реальности через идеологический дис курс (Т. Адорно, Н. Луман, К. Манхейм и др.). Власть здесь традиционно интерпретируется как насилие (М. Вебер и др.), которое становится тоталь ным в виду понимания ее как языка (Р. Барт). Дискурс власти на пределе собственного бытия теряет смысл. Возникает необходимость введения соци ального субъекта в структуры социальной реальности.

В концепции П. Бурдье осуществляется попытка перехода от транс цендентной позиции к имманентной. Стремясь уйти от объективации обще ства, П. Бурдье вносит в социальную реальность не только мышление, но и социальные практики. В результате общество делится на мыслящих и не мыслящих или работающих субъектов, и, в конечном счете, распадается на исследователей и исследуемых. Исследователь оказывается внутри иссле дуемого объекта, но выделяется в нем своим особым статусом, что порожда ет оппозицию социального субъекта и социального объекта.

Формирование имманентной позиции в аспекте власти началось еще в концепции Ф. Ницше. Он рассматривал волю к власти как универсальный объяснительный принцип, характеризующий процессы непрерывного ста новления «жизненного мира», задаваемого как определенная интерпретация реальности мира в целом. Жизнь как воля-к-власти определяется процессами мышления, а человек становится инстанцией самоопределения власти.

М. Фуко также исходит из определения власти как знания. В своих рассуждениях о дискурсе власти он доходит до всеналичности дискурса внутри социальной реальности, когда каждый социальный дискурс оказыва ется дискурсом власти. Власть предстает универсальным принципом вос производства социального. В дискурсах власти социальное упорядочивается, определяется как взятое по отношению к себе.

Имманентный подход используется в таких современных направле ниях, как конструктивизм и герменевтика.

Социальный конструктивизм представлен концепциями П. Бергера, П. Бурдье, Э.Дюркгейма, Ф. Коркюфа, М. Каллон, Б. Латура, Т. Лукмана, А.

Сикурела, А. Шюца, Н. Элиаса, С. Цоколова и др. Конструктивизм пред ставляется в имманентном подходе при условии, что конструирующий субъ ект осмысливает себя в процессе конструирования. В аспекте социального конструктивизма власть рассматривается как «точка зрения» (Б. Карсенти и др.) социального субъекта, в соответствии с которой он конструирует дис курсы социальной реальности.

Другой вариант имманентного подхода, представленный герменев тическим методом (Х. Арендт, Г. Гадамер, Ж.-Л. Нанси, П. Рикер, М. Хай деггер), предполагает целостную интерпретацию власти как внутренней по тенции «со-в-местного» «со-общества» социальных индивидов. «Со-в местность» раскрывается в самоопределении смысла как бытия. Каждый раз бытие опрашивает себя, обращается к себе в акте саморефлексии, возникает со-общение бытия с самим собой или «со-общество» как «со-бытие» бытия власти.

Со-общение «со-общества» манифестируется в дискурсе обещания (А. Селигмен). «Со-общество» в дискурсе обещания основано на доверии (А.

Селегмен, Ф. Фукуяма), которое утверждается в легитимных порядках бази рующихся в дискурсе традиции (Ф. Лаку–Лабарт, Ж.-Ф. Лиотар, Ж.-Л. Нан си). Разрыв дискурса доверия порождает дискурс критики (П. Слотердайк, М. Уолцер, В Фурс и др.), заполняющий лакуны. Он предстает, с одной сто роны, как саморефлексия общества, позволяющая ограничивать дискурс власти, с другой, - выстраивать новые «точки зрения» или властные конст рукции социальной реальности. «Местом» самопредъявления власти оказы вается «точка зрения» социального конструирующего субъекта.

Согласно герменевтическому подходу, власть, являясь сущностной характеристикой человеческого существования, заключена в языке. Речевое действие (П. Рикер и др.) лежит в основе «со-в-местного» существования и манифестируется в пространстве языка как сфера публичного. Х. Арендт анализирует публичное пространство политики как явленность обществен ного пространства. Публичная политика (Х. Арендт, П. Бурдье, Н. Шматко и др.) позволяет совершить политическое действие, определяющее дискурс политики (П. Бурдье, Р. Обен, М. Пешё, Э. Пульчинелли Орланди, П. Серио, К. Фукс и др.). Внутри политического дискурса возникает необходимость утверждения власти в обращении к сообществу. Становится возможной ре чевая коммуникация, в пределах которой существует языковая игра власт ных значений, построенная на правилах использования речи, правилах рито рики (Ж Буверсс, Г. Кортиан, М. Пешё, А.Н. Дмитриев и др.).

Таким образом, необходимо использовать метод, предполагающий такое рассмотрение дискурса власти, где он выступает как целостное и са моосмысленное дискурсивное действие, конструирующее социальную ре альность. Это возможно в имманентном подходе, где представляется цело стность социального бытия, самоопределяющегося в структурах социальной реальности через точку социального субъекта. Применение метода Ф.В.Й.

Шеллинга позволяет анализировать конструкты дискурса власти в субъект– объектном тождестве.

Объект и предмет исследования. Объектом диссертационного ис следования являются социальные отношения в социальной действительно сти, понимаемой как объективированная социальная реальность. Предметом философского анализа оказывается самоконструирование дискурса власти в пределах понимания социальной реальности как дискурсивной целостности.

Цель и задачи исследования. Цель работы состоит в представле нии самоопределения и самоосмысления конструктивной способности дис курса власти в пространственно-временных структурах социальной реально сти через точку социального субъекта. Для осуществления поставленной цели необходимо решение следующих задач:

- определить дискурсивные порядки власти в социальной реальности;

- установить точку «со-в-местности» конструкций дискурса власти в по ле социальности;

- обосновать способы социальной легитимации смысла дискурса власти;

- выделить направления «со-общения» власти как со-бытия в простран стве социальности;

- задать способ самопредставления субъекта властного дискурса в струк турах социальной реальности;

- представить границы самоконструированиея смысла в дискурсивных стратегиях власти.

Теоретико-методологические основы и источники исследова ния. Общей теоретико-методологической основой исследования социальной реальности является целостный онтологической подход, представленный в данном диссертационном исследовании в герменевтическом аспекте, кото рый конкретизируется в методе субъект-объектного тождества. Это позволя ет рассматривать социальное бытие в тождестве с языком и мышлением и выделять мыслительные конструкции дискурса власти.

На формирование концепции диссертационной работы значительное влияние оказали труды М. Хайдеггера о бытии, времени и языке, где бытие понимается в тождестве с языком и мышлением. Получили существенное развитие идеи его последователей – Г.-Г. Гадамера, Ж.-Л. Нанси и П. Рикера, связанные с проблемами интерпретации, речевого действия, текстуальности и власти. Особую роль в формировании концептуального теоретизирования в данном исследовании сыграли работы ученицы М. Хайдеггера Х. Арендт о сущности социального бытия власти.

При рассмотрении проблем доверия и критики, связанных с сущест вованием власти в современном обществе, уделяется особое внимание кон цепциям таких авторов как Р. Барт, Ж. Бодрийяр, Ф. Гваттари, Ж. Делез, Ж. Ф. Лиотар, А. Селегмен, П. Слотердайк, М. Уолцер, М. Фуко, В.Л. Инозем цев, Ф. Фурс и др.

Философский анализ власти и дискурса власти наиболее полно представлен в работах таких мыслителей, как Х. Арендт, Р. Барт, П. Бурдье, М. Вебер, Т. Гоббс, С. Жижек, Э. Канетти, Н. Луман, Т. Парсонс, Э. Тоф флер, М. Фуко, Ю. Хабермас, И.П. Ильин, Н.В. Исаев, Б.И. Краснов, А.П.

Огурцов, В.А. Подорога, М.К. Рыклин и ряда других.

Конструирование социальной реальности как разворачивание «точ ки зрения» исследователя задано в концепциях Г.-Г. Гадамера, Б. Карсенти, Ф. Коркюфа, К. Манхейма, Ю.Л. Качанова, Н.А. Шматко.

Социальность и структуры социальной реальности рассматриваются в соответствии с исследованиями У. Аутвейта, П. Бергера, П. Бурдье, Ж.

Бодрийяра, Т. Лукмана, Т. Парсонса, Дж. Сорель.

В рассмотрении проблем нарративности и дискурсивности опира лись на труды таких авторов, как А.Д. Айер, П. Анри, К. Арош, Й. Брокмейр, Т. А. ван Дейк, Ж. Деррида, К. Леви-Стросс, Ж. Отье-Ревю, М. Пешё, П. Се рио, Ф. де Соссюр, Н.С. Арутюнова, В.В. Красных, М.Л. Макаров, Ю.С. Сте панов.

Изучению теорий, определяющих пространство социологического теоретизирования власти, посвящены работы таких исследователей, как П.

Бурдье, П. Ваттимо, М. Мерло-Понти, А.Т. Бикбов, С.М. Гавриленко, Ю.Л.

Качанов, Е.Р. Ярская-Смирнова.

Поскольку в данной диссертационной работе анализируется конст руирование дискурса власти в пространстве социальности, постольку нельзя было обойти стороной философские проблемы, связанные с конструктивиз мом. Способы конструирования социальной реальности предлагаются П.

Бергером, Д. Блура, Дж. Дестом, Э. Дюркгеймом, М. Каллоном, Ф. Коркю фом, Б. Латура, Т. Лукманом, Дж. Сереле, А. Сикурела, Ю. Давыдовым, С.

Цоколовым.

При рассмотрении категорий «социальный субъект», «со-в местность», «со-общение», «смысл» используются труды следующих авто ров: П. Бурдье, Ж. Бодрийяр, Ж. Гийому, Ж. Делез, Ж. Деррида, Ж.-Л. Нан си, А. Рено, П. Рикер, Г. Фреге, М. Фуко, М. Хайдеггер, А.Л. Блинов, А.А.

Брудный, Е. Гурко, А.И. Немировская, А.А. Смирнов, И.П. Смирнов.

Вследствие того, что категория «легитимация» выступает одним из основных понятий представленного диссертационного исследования, свя занные с ней понятия «традиции» и «критики» выступают определяющими в конструировании дискурса власти в поле социальности. Наиболее полно они разработаны в трудах А. Данто, Г.Г. Гадамера, Г Гегеля, Р. Ленуара, Ж.-Ф.

Лиотара, П. Рикера, П. Слотердайка, М. Уолцера, Ф. Фукуямы, В.Н. Фурса.

Результаты установления абсолютной «точки зрения» как «идеи» в пространстве социума проанализированы в работах Т. Адорно, Х. Арендт, Р.

Барта, Ж. Бодрийяра, П. Козловски, К. Манхейма, Ж.-Л. Нанси, У. Эко, Э.

Юнгера, Р.А. Витковского, М. К. Рыклина.

Политический дискурс представляет социальные стратегии субъекта дискурса власти в социальном пространстве. Его направляют и формируют правила риторики, которые манифестируются в языковых играх. Наиболее полно эти проблемы представлены в концептуальных разработках П. Бурдье, Ф. Гваттари, Ж. Делеза, Г. Картиана, Ф. Коркюфа, Ж.-Ж. Куртени, Ф. Лаку Лабарта, Р. Ленуара, М. Пешё, Р. Сенета, А.Н. Дмитриева, Н.А. Шматко и других.

Рассмотрение дискурса власти в аспекте самоконструирования со циальной реальности становится возможным при использовании принципа онтологии знания Й.Ф.В. Шеллинга. Основой этого подхода является метод субъект–объектного тождества. С этой точки зрения дискурс власти можно задать в целостности и самотождественности в структурах самоконструи рующегося и самопознающего социального субъекта. Данный подход позво ляет решить поставленные задачи исследования и достичь выдвинутой цели.

Научная новизна основных результатов исследования состоит в следующем:

- дискурс власти предъявляется в трансцендентном и имманентном по рядках, определяющих возможность существования смысла в пределах социальной реальности;

- «со-в-местность» конструкций дискурса власти устанавливается в точ ке «со-общении» со-бытия поля социальности;

- социальная легитимация смысла дискурса власти обосновывается через установление законных правил властного дискурса, объективируясь в идеологии как абсолютной «точке зрения», пределом которой является террор;

- направления дискурса власти как «со-бытия» в пространстве социаль ности выделяются в дискурсе доверия и дискурсе критики, которые «со общаются» через дискурс обещания, образующего возможность «со общества» как «со-бытия» бытия социальности, актуализирующегося в «точке» автономности социального субъекта;

- самоопределение субъекта дискурса власти задается как самополагание «со-бытия» дискурса власти в политическом дискурсе, который актуали зируется в «точке» субъекта;

- самоконструирование смысла представляется в границах правил рито рики языковых игр властных значений, самопредъявляясь в «место положении» социального субъекта как «точки зрения».

Теоретическая и практическая значимость полученных резуль татов. Теоретическая значимость работы состоит в понимании власти не как насилия, а как «со-в-местного» «со-общения» конструкций властного дис курса в поле социальности, где cratos рассматривается как целое осмыслен ное «со-бытие» «со-общества». Практическая значимость заключается в возможности использования выводов, содержащихся в диссертации, в даль нейших философских, социологических и политологических исследованиях, а также в учебном процессе, например, в спецкурсе по проблемам актуали зации власти в современном социальном дискурсе.

Апробация работы. Основные положения диссертации неодно кратно обсуждались на кафедре философии УдГУ. Были представлены на Республиканской научно-практической конференции «Толерантность как социально-политический миф» (Ижевск, 2002), на 3 Межвузовской конфе ренции студентов и молодых ученых (Ижевск, 2003), на Международной научно-практической конференции «Международная политэкономия и по литические науки в аспекте глобализации (Российско-американский подхо ды)» (Ижевск, 2003), на Всероссийской научно-практической конференции «Герменевтика в России-2» (Воронеж, 2003), на Всероссийской конференции «Информация. Коммуникация. Общество - 2003» (Санкт–Петербург, 2003), на V Всероссийской научной конференции с международным участием «Культура и интеллигенция России между рубежами веков: Власть. Мета морфозы творчества. Интеллектуальные ландшафты (конец XIX – начала XX веков)» (Омск, 2003), на VI Российской университетско-академической на учно-практической конференции (Ижевск, 2003). Материалы по тематике диссертации опубликованы в ряде сборников статей и тезисов конференций.

Основные идеи диссертации нашли применение в разработке спец курсов по политической социологии и современной философии власти.

Структура работы. Диссертационное исследование состоит из вве дения, двух глав, заключения и библиографического списка. Объем диссер тации представлен на 122 страницах основного текста и 20 страницах биб лиографического списка, включающего 253 наименования.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается актуальность темы диссертационной работы, раскрывается степень ее разработанности в отечественной и зару бежной литературе, формулируются цель и задачи исследования, отмечается его научная новизна и специфика подхода к предмету изучения.

В первой главе «Бытие дискурса власти» задаются основные спо собы бытия дискурса власти в структурах социальности через порядки «со-в местного» существования властного дискурса и через способы легитимации его смысла.

В первом параграфе «Дискурсивные позиции власти в социаль ной реальности» изучаются возможности социологического теоретизирова ния дискурса власти.

Социальные теории представляются как мыслительные конструк ции, структурированные языком, «точки зрения» исследователей, которые описывают и интерпретируют социальную реальность, предъявляя свою позицию.

Современные социально-философские исследования задают две по зиции социального конструирования дискурса власти: трансцендентную и имманентную. С позиций трансцендентализма позиция дискурса власти за дается трансцендентным субъектом, который выбирает «местом» предъяв ления своей «точки зрения» социальную реальность. Здесь дискурс власти оказывается насильственным насаждением социального порядка, который устанавливается идеологическим дискурсом формируемым социальным субъектом. Согласно имманентному подходу дискурс власти является внут риположенным в социальной реальности. Поскольку дискурс выражает при сутствие социальной реальности в ее целостности, которая тождественна неделимому смыслу, постольку дискурс власти наполняет смыслом всю со циальность.

Имманентная позиция, определяемая герменевтическим подходом, дополненным принципом социального конструктивизма, позволяет анализи ровать дискурс власти как дискурсивную конструкцию социального субъек та, который находится внутри социальной реальности, и, исходя из занимае мого контекстуального «места», конструирует ее осмысление, производя себя как «точку зрения».

Таким образом, предъявляется трансцендентная или имманентная позиция дискурса власти в зависимости от положения исследователя по от ношению к социальной реальности, согласно которым происходит ее осмыс ление.

Во втором параграфе «Порядок «со-в-местного» существования конструкций властного дискурса в поле социальности» изучается конст руирование дискурса власти, связанное с внутренней способностью общест ва к самоорганизации, определяемое конструкциями «со-в-местности».

«Со-в-местность» задается герменевтической традицией, в соответ ствии с которой происходит отождествление языка, бытия и мышления, что дает возможность представить бытие дискурса власти как осмысленную це лостность.

В социальном пространстве «со-в-местное» существование потен циально определено бытием власти. «Со-в-местность» предстает как осмыс ленное бытие. В акте саморефлексии бытие обращается к самому себе, в ре зультате чего возникает «со-общение» бытия с самим собой или «со общество» как со-бытие бытия. «Со-общество» представляет собой конст рукт присутствия. «Со-общение» бытия на границе оказывается местом са мопредъявления со-бытия, проявляющегося в структурах пространства и времени.

«Со-в-местность» как со-бытие, возникающее в «точке» предела, оказывается со-положенностью смыслов в самоотношении мышления. Пре дел бытия представляется как дву-смысленное единство: либо власть опре деляется тотальностью одного;

либо как дискурсивная со-гласованность яв ляется потенциальным условием актуализации «со-в-местного» существова ния, где власть основана на единстве смысла. Это приводит к манифестации множества «точек зрения», пересекающихся в момент говорения субъекта, свободно использующего любые речевые стратегии.

Поскольку власть самоосмысливает себя на пределе, постольку она определяется в точке пересечения пространственных объективаций «со общества» в «со-в-местности» и временной субъективации «со-бытия» соци альной реальности. Власть как единство сторон социального пространства и времени, выступает в соотношении определенной неопределенности и неоп ределенной определенности. Как соотносящиеся стороны они возникают на границах, где чистая определенность задает полную объективацию отноше ний без временной составляющей, чистая неопределенность определяет субъективацию без пространственной составляющей.

Таким образом, «со-в-местность» конструирования дискурса власти устанавливается в точке самоотношения смысла как со-бытие социального бытия.

В третьем параграфе «Способы легитимации смысла дискурса власти» рассматривается необходимо выстраиваемая легитимация, являю щаяся следствием чистой определенности или объективированности дискур са власти.

Установлени легитимных принципов дискурса власти разворачива ется через «точку» дискурса обещания. Здесь социальная реальность посред ством выстраивания законных правил властного дискурса, позволяющих осуществлять доверительные отношения внутри «со-общества», наполняется смыслом.

Пространство самолегитимации дискурса власти заполняет соци альную реальность с помощью выстраивания дискурса традиции. В точке «со-бытия» дискурс власти саморефлексирует, находя свое значение в про шлых выстроенных позициях. В акте саморефлексии возникает критика, по зволяющая бесконечно трансформировать социальное бытие дискурса вла сти. Об-ращение к традиции придает дискурсу власти значимость и автори тет, которые транслируются им в настоящее. В обращенном времени дис курс власти обретает семиотический характер, становится текстом. Он ак туализируется в модальности «настоящее-в-прошлом».

Самолегитимация также полагает самоосмысление дискурса власти посредством построения идеологического дискурса, оказываясь предъявле нием «точки зрения» как «идеи», которая определяет позиции положения субъекта в социальной реальности. Установление идеологического дискурса, разворачиваясь в языковых структурах, властно наполняет социальное бытие трансцендентным смыслом.

Между различными «точками зрения» возникает борьба за приори тетное предъявление истинности описания социальной реальности. Либо они начинают «со-общаться» между собой в свободном говорении социального субъекта, либо одна из представленных «идей» начинает доминировать, ут верждаясь посредством тотализации навязываемых ею языковых конструк ций.

Появляется возможность тоталитарного дискурса, пределом которо го является террор. Полная объективация социальной реальности приводит к тому, что она заменяется террором властного дискурса. Основным воплоще нием идеологического дискурса становится «атомизация» социальных инди видов и апелляция к несуществующему референту, массе. Поскольку соци альный индивид рассматривается внутри властного дискурса социальности как тиражированный знак, манифестирующий массу, постольку формирует ся «коллективное слово». Социальная реальность выписывается как идеоло гический текст, заключающий в себе пустое коллективное слово, вытесняю щее смысл социальной реальности как присутствия. Появляется опусто шающее имплозирующее пространство симуляции, в котором, как в знаке социальности, возникает бессмыслица.

Крайней предельной «точкой» симуляции, как предъявления несво боды и бессмыслицы является «террор», позволяющий совершить поворот к новому осмыслению социальной реальности. Террор суть бессмысленная локация, пытающаяся достигнуть своего осмысления в момент террористи ческого акта. Самоактуализируясь, он доводит до уничтожения пределы смыслов дискурсивности, нарушая логику мышления сложившейся «точки зрения», но в тоже время позволяет совершиться об-ращенности бытия дис курса власти. Момент поворота есть не осознание изменений дискурса вла сти, а фиксация происходящих изменений, которые возможно позволят в дальнейшем дискурсу власти саморефлексировать посредством самокритики для утверждения новых легитимных порядков социальной реальности.

Таким образом, объективация дискурса власти оказывается возмож ной через установление самолегитимирующих правил, основанных на тра диции, что приводит к тотализации абсолютной «точки зрения», предельным состоянием которой выступает нерефлексивный дискурс террора.

Во второй главе «Смыслополагание дискурсивности в структу рах социальной субъективности» исследуются способы самоконструиро вания дискурса власти как его «со-общение» в социальной реальности через «точку» субъекта.

В первом параграфе « «Со-общение» дискурса власти в про странстве социальности» «со-общение» изучается в направлениях задавае мых дискурсом власти, - дискурс доверия и дискурс критики, - которые смыслоопределяются в точке пересечения или точке тождества, т.е. в дис курсе обещания.

Как мы полагаем, способом построения социальной реальности дис курсом власти, при котором она не потеряет своей целостности и останется осмысленной, является «со-в-местное» «со-общение» дискурса власти, осно ванного на дискурсе доверия, определяющего возникновение добровольного «со-общества».

Согласно имманентной традиции власть как самодискурсивная практика манифестируется и осмысливается во всех социальных дискурсах.

Поскольку субъект и объект власти становятся неопределенными, постольку дискурс власти оказывается самодостаточным. Его самоконструирование происходит на пределе невыраженного субъекта и объекта, в точках его са моограничения. Такими границами являются субъективный дискурс доверия и объективный дискурс критики. Тождество, где дискурс власти становится собственным субъектом и объектом и выступает как целое и осмысленное, является дискурсом обещания.

Двумя направлениями, задаваемыми «со-общением» дискурса вла сти, являются дискурс доверия и дискурс критики. Утверждение дискурса доверия позволяет возникнуть добровольным «со-обществам». В акте дове рия социальный индивид «до-веряет» дискурсу власти право на структури рование социальных отношений и осмысление социальной реальности. В процессе «до-верия», социальный индивид, основываясь на чувствах соли дарности, авансирует его значения. Направляемый в ответ дискурсу доверия дискурс обещания является выражением рефлексивных будущих самолеги тимирующих значений, которые предъявляются в модальностях «настояще го-в-будущем». Дискурс доверия как чувственное решение всегда актуали зирующееся в модальности «настоящего», а дискурс обещания как рефлек сивный акт, осуществляющийся только в «прошлом», не-со-относятся друг с другом во времени, что приводит к «разрыву», кризису до-верия и является причиной появления дискурса критики. Дискурс обещания всегда существу ет в «отсроченном» времени и в пространстве «отложенных» значений.

Пространство «не-до-верия» задается дискурсом критики, который является следствием недовольства, определяющим «не-хватку» воли как власти. Критика обнаруживает «не-хватку» властного дискурса обещания и лишает бытие власти полноты значений. В то же время она осмысливает эту нехватку, превращая дискурс власти в объект анализа, что приводит к инди цированию новых властных дискурсов, выявляющих автономное мышление, формулируемое в «точке зрения» социального субъекта. Дискурс критики позволяет совершиться самоосмыслению дискурса власти, в «точке» само рефлексии автономного критика как социального субъекта.

Таким образом, «со-общение» направлений дискурса власти через дискурс обещания в социальности задается дискурсом доверия и дискурсом критики, что способствует возникновению «со-общества» как «со-бытия» бытия социальной реальности.

Во втором параграфе «Субъект дискурса власти в социальной реальности» определяется социальная реальность как языковая, представ ленная в «точке» социального субъекта осмысленными знаками, благодаря чему она представляет собой дискурс или текст самоосмысления власти.

Субъект дискурса власти осмысливаетсебя как объект с целью само обнаружения в социальном поле. Он проецирует себя как «истинный» поря док, в соответствии с которым он конструирует социальные дискурсивные практики, передвигаясь внутри языка или текста. Стратегии власти опреде ляются как тексты познания, биовласть, политика и другие направления са моанализа власти, выражающегося в самообъективированном познании.

Бесконечное самопознание приводит к тому, что каждый дискурс власти оказывается удвоением реальности, когда становится непонятным, где объективируемая действительность, а где конструированная реальность.

Действительность вытесняется новосозданиями бессмысленных знаков, т.е.

превращается в симуляцию. Обессмысливание приводит к исчезновению субъекта. Поскольку дискурс власти не только создает симуляционное про странство, но и желает ему принадлежать, постольку он обращается, «со вращая» сам себя, ниспровергаясь в воображаемое. То есть субъект и объект власти становятся неопределенными.

Однако «со-вращение» позволяет во-с-производится дискурсу вла сти. Через «точку» субъекта самополагается смысл дискурса власти, с одной стороны, определяется продуктивность, которая предстает источником субъ ективности, с другой стороны, представляется продукт, который позволяет объективировать субъективность. То есть определение структуры дискур сивности происходит в «точке» самоосмысления как «точке» субъекта дис курса власти.

Актуализация дискурса власти происходит в «точке» самоконструи рования субъектом смысла, где политический дискурс как реализация дис курса власти в практических действиях оказывается способом социальной реализации философского дискурса.

Таким образом, субъект дискурса власти в акте самоконструирова ния представляет себя как целое осмысленное «со-бытие», актуализирован ное в политическом дискурсе.

В третьем параграфе «Самоконструирование дискурса власти в структуре социальной реальности» изучается самоосмысление дискурса власти, определяющееся в самоконструировании субъектом социальной ре альности в процессе говорения, в области явленности языка.

Поле социальности как осмысленное «со-бытие» бытия дискурса власти является полем саморефлексии субъекта, что означает, что самоосоз навание им себя происходит в «место-положении» дискурсов социальности.

«Место-положение» социального субъекта как «точки зрения» ма нифестируется в говорении, т.е. в пространстве явленности языка. Языковая деятельность позволяет совершить политическое действие, актуализируясь в политическом дискурсе, который утверждается в «со-общении» к «со обществу». Внутри социального пространства возникает коммуникация, ис пользующая властно сконструированные значения. В процессе беспрерыв ной саморефлексии эти значения бесконечно трансформируются. То есть дискурс власти определяет над языковые правила игры, которые суть прави ла риторики.

Таким образом, социальный субъект как «точка» смысла дискурса власти самоконструет целостность социальный реальности, актуализируясь в политическом дискурсе благодаря властным языковым значениям.

В заключении подводятся итоги исследования, делаются выводы, намечаются дальнейшие направления работы по теме исследования.

ПУБЛИКАЦИИ ПО ТЕМЕ ДИССЕРТАЦИИ Полякова Н.Б. Толерантность как социально-политический миф // 1.

Сборник материалов VII научно-практической конференции «Современные социально-политические технологии в сфере формирования толерантного общественного сознания». - Ижевск: Изд. дом «Удмуртский университет», 2002. - С. 24-25.

Полякова Н.Б. Власть и общество: традиции монолога и диалога. // 2.

Актуальные проблемы современной России. Сб. статей / Под ред. Г.В. Мерз ляковой и других. - Ижевск: Изд. дом «Удмуртский университет», 2003.

С.105-114.

Полякова Н.Б. Экология социального в аспекте постмодерна. // Ме 3.

ждународная политэкономия и политические науки в аспекте глобализации (Российский и американский подходы). Материалы международной научно практической конференции 13-14 мая 2003 года / Отв. ред. Г.В. Мерзлякова, научный ред. И.А. Латыпов. - Ижевск: Типография УдГУ, 2003. - С.133-137.

Полякова Н.Б. Дискурс террора как стратегия власти в пространстве 4.

социума. // Международная политэкономия и политические науки в аспекте глобализации (Российский и американский подходы). Материалы междуна родной научно-практической конференции 13-14 мая 2003 года / Отв. ред.

Г.В. Мерзлякова, научный ред. И.А. Латыпов. - Ижевск: Типография УдГУ, 2003. - С.164-167.

Полякова Н.Б. Проблема отношения критики и доверия в социаль 5.

ном дискурсе. // Сборник материалов научно-практической конференции с международные участием «Культура и интеллигенция в России между ру бежами веков. Метаморфозы общества. Интеллектуальные ландшафты (ко нец XX – начало XXI века)». - Омск: Изд-во ОмГУ, 2003. С.86-89.

Полякова Н.Б. Власть традиции в аспекте смысла. // Тезисы докла 6.

дов и выступлений Всероссийской научно-практической конференции «Ин формация. Коммуникация. Общество - 2003». - СПб.: Издательство «Акцио нер и Ко», 2003. - С.330-339.

Полякова Н.Б. Власть традиции. // «Герменевтика в России-2».

7.

Сборник материалов / Под ред. Е.Н. Ищенко. - Воронеж: Изд-во Воронеж ского гос.ун-та, 2003. С. 54–55.

Подписано в печать Тираж 100. Заказ №.

Отпечатано с оригинал-макета заказчика.

Типография Удмуртского университета.

426034, Ижевск, ул. Университетская, 1, корп.4.