Языковые особенности церковнославянского перевода трактата учителя самуила обличение (
На правах рукописи
Зяблицына Наталья Александровна ЯЗЫКОВЫЕ ОСОБЕННОСТИ ЦЕРКОВНОСЛАВЯНСКОГО ПЕРЕВОДА ТРАКТАТА «УЧИТЕЛЯ САМУИЛА ОБЛИЧЕНИЕ» (1504) Специальность 10.02.01 – русский язык
Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук
Москва – 2013
Работа выполнена на кафедре теории и истории языка НОУ ВПО «Православный Свято-Тихоновский гуманитарный университет»
Научный консультант: Чернышева Маргарита Ивановна доктор филологических наук, профессор Официальные Григорьев Андрей Владимирович оппоненты: доктор филологических наук, доцент (ФГБОУ ВПО «Московский педагогический государственный университет», профессор кафедры общего языкознания) Славятинская Марина Николаевна кандидат филологических наук, доцент ВПО «Московский (ФГБОУ государственный университет им. М.В.
Ломоносова», доцент кафедры классической филологии)
Ведущая организация: ФГАОУ ВПО «Казанский (Приволжский) федеральный университет»
Защита состоится 9 октября 2013 года в 14.00 часов на заседании диссертационного совета Д 212.136.01 при ФГБОУ ВПО «Московский государственный гуманитарный университет имени М.А. Шолохова» по адресу: 109240, Москва, ул. Верхняя Радищевская, д. 16-18.
С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Московского государственного гуманитарного университета имени М.А. Шолохова по адресу: 123298, Москва, ул. Берзарина, д.4.
Автореферат разослан « » 2013 г.
Ученый секретарь диссертационного совета кандидат филологических наук, доцент С.Ф. Барышева
ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ
Диссертационное исследование посвящено анализу языковых особенностей памятника письменности «Учителя Самуила обличение» (далее – Уч.Сам.обл.), представляющего собой перевод средневекового полемического трактата “Rationes breves magni rabi Samuelis iudaei nati” с латинского языка на церковнославянский язык.
Памятник не опубликован;
особенности его языка и техники перевода до сих пор не были предметом специального лингвистического исследования.
Согласно текстологическим данным, Уч.Сам.обл. – произведение, созданное одним из переводчиков центра книжности при дворе новгородского архиепископа Геннадия (Гонзова) – так называемого Геннадиевского кружка (конец XV – начало XVI вв.).
Изучение языковых особенностей трактата проводилось на лексическом, морфологическом и синтаксическом уровнях, что позволило представить достоверную информацию о его языке;
в диссертации представлен также многоаспектный анализ принципов перевода трактата Уч.Сам.обл.
Источники исследования. В настоящее время известно о существовании нескольких рукописей трактата и о местонахождении двух манускриптов:
РГБ, собр. Вологодской духовной семинарии, Ф. 354. 238 (кон. XVII – нач.
XVIII в.) – далее Волог.
ГИМ, Уваровское собрание № 1971 (XVIII в.) – далее Увар.
В колофоне обеих рукописей содержится указание на время создания перевода – 1504 г., сообщается также о латинском издании, с которого был выполнен перевод – это инкунабула, изданная в Кельне в 1493 г. Генрихом Квентелом (РГБ, MK Inc.8.39, MK Inc/1450).
В качестве сравнительного материала привлекались другие произведения Геннадиевского кружка: переведенные с Вульгаты части Геннадиевской Библии (Библ.Генн.), трактат «Доказательства пришествия Христа» Николая Де Лиры (Длр.), трактат «Совещание божественных дел» Вильгельма Дюрана (Совещ.бож.д.), «Грамматика» Доната, «Слово кратко» доминиканца Вениамина, «Псалтирь с толкованиями» Брунона Вюрцбургского (Брун.Толк.Псалт.) и их латинские оригиналы.
Актуальность темы. В последние годы усилилось внимание исследователей к изучению церковнославянских переводов с латинского языка.
Однако до сих пор детально не изучена деятельность известного центра русской книжности – Геннадиевского кружка, где были созданы церковнославянские переводы с немецкого и латинского языков. Существуют отдельные исследования, но проведена не вся возможная работа для получения максимально точного представления о составе кружка, объеме выполненных переводов, авторстве конкретных произведений. Эта информация не может появиться, пока не выполнено научное описание и детальный лингвистический анализ каждого из сохранившихся произведений в единой методике и терминологии. Таким образом, представленная диссертационная работа должна стать шагом к последующему объединяющему исследованию литературного наследия Геннадиевского кружка.
Актуальность изучения трактата Уч.Сам.обл. определяется также тем, что это произведение является источником Словаря русского языка XI–XVII вв.
(СлРЯ XI–XVII вв.). При создании Картотеки ДРС, которая является основой при составлении СлРЯ XI–XVII вв., был выбран не лучший из известных списков трактата. Кроме того, из-за отсутствия специальных лингвистических исследований в словник СлРЯ XI–XVII вв. были включены не все содержащиеся в трактате лексемы;
часть лексических значений выпала из поля зрения лексикографов;
наконец, некоторые из вошедших в Словарь лексем содержат ошибки и неточности.
Цели и задачи исследования. Поскольку до сих пор не были известны лингвистические показатели принадлежности трактата к Геннадиевскому кружку, то одной из главных целей диссертационного исследования было описание языковых особенностей и приемов переводческой техники Уч.Сам.обл. как одного из произведений этого кружка и одновременно выявление особенностей работы переводчика Уч.Сам.обл., его индивидуального стиля, что позволяет делать предположение об авторе перевода.
Для реализации поставленных целей необходимо было решить ряд исследовательских задач: 1) систематизировать сведения об основных участниках и объеме переводных произведений Геннадиевского кружка;
2) провести подробный лексический и выборочный морфологический анализ особенностей языка трактата;
3) исследовать переводческую технику, т.е.
способы передачи средствами церковнославянского языка латинской лексики, морфологических форм и синтаксических конструкций, уделяя особое внимание частям речи и конструкциям, отсутствующим в славянской морфологии и синтаксисе;
4) выявленные лингвистические особенности и переводческие приемы сопоставить со способами передачи аналогичных языковых явлений в других произведениях Геннадиевского кружка;
5) выработать методику научного описания переводов Геннадиевского кружка как произведений, возникших в недрах единого переводческого центра;
6) предложить показатели атрибуции переводного произведения конкретному переводчику внутри данного переводческого кружка.
Решение поставленных задач потребовало также дать общую характеристику языковых особенностей латинского оригинала трактата Уч.Сам.обл. Поскольку латинский оригинал трактата – инкунабула 1492 г. – сохранился до наших дней, то это позволило с высокой точностью описать переводческую технику Уч.Сам.обл.
Для проведения диссертационного исследования была привлечена до сих пор не введенная в научный оборот рукопись Волог. Это позволило описать язык двух известных сохранившихся рукописей перевода памятника, сравнить их между собой, определить родственные связи между списками и частично восстановить утраченный протограф.
Вместе с тем ставилась задача дать оценку существующей в науке гипотезе о бытовании в XVI в. двух переводов трактата.
Методы исследования. В диссертации используется несколько методов.
Метод комплексного описания языковых особенностей трактата Уч.Сам.обл.
позволяет представить целостную картину языка и переводческих приемов.
Сравнительный метод служит для сопоставления выявленных характеристик исследуемого текста с соответствующими лингвистическими показателями в других переводах Геннадиевского кружка. Используются также сравнительно лексикографический метод, который подразумевает обращение к ряду исторических словарей старославянского и древнерусского языков, а также статистический метод.
Научная новизна исследования заключается в том, что впервые проведен лингвистический анализ церковнославянского памятника Уч.Сам.обл., выявлены переводческие приемы. Выработана методика определения принадлежности произведения к числу переводов, возникших в Геннадиевском кружке. Проведенный анализ дополняет сведения о переводческих принципах, используемых в переводческой деятельности этого круга.
Впервые в сравнительном плане представлен разбор лингвистических особенностей ряда произведений Геннадиевского кружка.
Сделанные наблюдения позволили исправить ряд существующих в научной литературе ошибок и неточностей, касающихся перевода Уч.Сам.обл.
В ходе исследования был обнаружен лучший список трактата Волог., который благодаря проделанной работе введен в научный оборот. Помещенный в Приложении билинеарный набор списка Волог. и латинского оригинала трактата, а также латинско-церковнославянский словоуказатель подготовлены к печати.
Структура диссертации. Работа состоит из Введения, четырех глав, Заключения, библиографического списка и четырех приложений. В первой главе систематизируется информация о деятельности Геннадиевского кружка, в рамках которого был выполнен перевод трактата. Вторая глава посвящена текстологическому анализу памятника, описанию рукописей и истории текста. В третьей и четвертой главах проводится анализ лексических и грамматических (в том числе и синтаксических) особенностей перевода. Приложение I к диссертации – билинеарное воспроизведение лучшего списка (Волог.) и латинского оригинала трактата. Приложение II – воспроизведение второго списка (Увар.). Приложение III – латинско-церковнославянский словоуказатель к трактату. В Приложении IV приведены сопоставительные таблицы перевода латинской лексики в трактатах Уч.Сам.обл., Длр., Совещ.бож.д.
Основные положения, выносимые на защиту.
1. Перевод Уч.Сам.обл. выполнен в Геннадиевском кружке. Принадлежность перевода к Геннадиевскому кружку доказывается путем сравнительного лингвистического анализа на фоне других переводов с латинского языка того же времени.
2. В переводе трактата Уч.Сам.обл. используются как традиционные, восходящие к раннеславянским и древнерусским переводам с греческого и латинского языков, так и собственные оригинальные переводческие приемы (называемые в работе «переводческими решениями»).
3. Разработанная методика определения предполагаемого автора перевода позволяет говорить о лингвистической близости трактатов Уч.Сам.обл. и Длр.
(автором которого, по мнению большинства исследователей, был Дмитрий Герасимов). Можно высказать предположение, что трактаты Уч.Сам.обл. и Длр.
принадлежат перу одного переводчика.
4. Гипотеза о бытовании в XVI в. двух переводов в настоящий момент не находит подтверждения, но можно сделать предположение о существовании второй редакции перевода.
Теоретическая и практическая значимость работы. Проведенное исследование вносит вклад в разработку теории средневековой переводческой техники. Примененные в диссертационной работе методы лингвистического описания и анализа в дальнейшем могут быть использованы при исследовании языка мало- и неизученных произведений Геннадиевского кружка.
Выявленные в ходе работы новые лексические и семантические данные дают ценный материал для дальнейшей работы над СлРЯ XI–XVII вв.
Дополнительные материалы диссертации будут использованы при издании памятника.
Материалы исследования могут быть использованы при чтении спецкурса по технике древнерусских и церковнославянских переводов, а также в курсах по истории русского языка и литературы.
Апробация работы. Положения диссертации были представлены в докладах на:
– XVI Международных Дашковских чтениях, МГИ им. Е.Р. Дашковой (Москва), 26 марта 2010 г. («Переводческая деятельность Дмитрия Герасимова и русский гуманизм»).
– 64-й научно-технической конференции МГУП (Москва), 19 мая 2010 г.
(«Рукописное наследие Дмитрия Герасимова»).
– XXI Ежегодной богословской конференции ПСТГУ (Москва), 20- января 2011 г. («Лексические особенности русского перевода трактата “Учителя Самуила слово обличительное” (XVI в.): предварительные наблюдения»).
– XXII Ежегодной богословской конференции ПСТГУ (Москва), 20- января 2012 г. («Лингвистические особенности перевода трактата “Учителя Самуила слово обличительное” (1504)»).
– Международной научной конференции Pekladov technika z etiny a latiny do staroslovntiny a crkevn slovantiny, Прага (Чехия), 24-25 сентября 2012 г. ("Лексика Геннадиевского кружка в церковнославянском переводе латинского трактата "Учителя Самуила слово обличительное").
– VII Загребинских чтениях «Хранители рукописной книги: традиции и преемственность» (Санкт-Петербург), 31 октября - 1 ноября 2012 г. ("Некоторые лексические особенности церковнославянского перевода латинского трактата "Учителя Самуила слово обличительное" (1504)").
ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ
Во Введении обосновывается выбор темы исследования, ее актуальность и новизна, формулируются цель и задачи работы, перечисляются применяемые методы, теоретическая и практическая значимость работы, указываются источники и материал исследования.
В I главе «Место трактата Уч.Сам.обл. в литературном наследии Геннадиевского кружка» описывается историческая ситуация на Руси, обусловившая возникновение исследуемого перевода, приведены краткие биографические сведения о переводчиках, работавших в Геннадиевском кружке:
Дмитрии Герасимове, чехе или хорвате Вениамине, немце Николае Булеве, греках Траханиотах. Приводится перечень переводов, выполненных в этом кружке, с указанием на существующие атрибуционные гипотезы. Учтены также произведения, созданные участниками кружка после прекращения его существования.
В науке высказывались мнения о двух возможных авторах перевода Уч.Сам.обл.: Дмитрии Герасимове и Николае Булеве. Однако установление авторства Уч.Сам.обл. невозможно до тех пор, пока не описаны языковые особенности памятника и не изучена техника перевода произведений, приписываемых возможным переводчикам. В свою очередь, задача атрибуции не может быть решена, пока сходным образом не исследованы остальные переводные произведения кружка.
Предложен обзор основных положений, которые содержатся в исследованиях, посвященных языку переводных произведений Геннадиевского кружка [Соболевский 1903;
Freidhof 1972;
Платонова 1997;
Ромодановская 1999, Федорова 1999;
Томеллери 2008;
Вернер (Платонова) 2004;
2010;
Ромодановская, Романова 2012]. Так, в числе характерных признаков переводческой техники кружка исследователи отмечают: пословность и наличие одно-однозначных соответствий – особенно при переводе сакральных текстов (например, в переведенных с латинского языка частях Библ.Генн.), лексическое, словообразовательное и семантическое калькирование;
западно-, южнославянские черты и влияние volgare, т.е. разговорного латинского языка, в переводах Вениамина;
индивидуальные особенности цитирования Библии у Дмитрия Герасимова;
в перечисленных работах описаны способы передачи ряда грамматических форм и конструкций латинского языка в отдельных переводных произведениях, а также отмечены интересные лексические соответствия оригинала и перевода.
II глава «Текстологический анализ трактата Уч.Сам.обл.» посвящена истории текста трактата. Рассматривается четыре формы бытования произведения. Первая форма – предполагаемый арабский оригинал, состоявший из 25 писем (глав) на арабском языке раввина Самуила, жившего в XI веке в Марокко. В настоящее время в науке господствует мнение, что исторический прототип Самуила – известный ренегат, марокканский философ, математик и врач ас-Самав'ал ал-Магриби, перешедший из иудаизма в ислам и написавший об этом в трактате “Ifham al-Jahud” («Опровержение евреев») [Limor, 1996;
Eichbauer 2002]. Вторая форма – латинский текст – представляет собой перевод или переработку исходного текста, выполненную в 1339 г. магистром Доминиканского ордена полемистом Альфонсом Бонигоминисом Испанцем. В свою очередь латинский текст содержит три текстовых пласта: а) перевод рассуждений Самуила;
б) перевод цитат из сакральных текстов (Библия, Коран), в) предисловие и комментарии латинского переводчика. С 1475 года латинский перевод начинает издаваться в первых европейских типографиях. Третья форма бытования произведения – собственно церковнославянский перевод 1504 г., сделанный с кельнской инкунабулы 1493 г. Четвертая форма отражает дальнейшую историю трактата на Руси, т.е. выполненный в 1778 г. перевод трактата на русский язык, его редакции и издания.
Основное содержание диссертации посвящено третьей форме бытования произведения, т.е. церковнославянскому переводу 1504 г., который отражает, с одной стороны, черты латинского оригинала, а с другой, содержит индивидуальные особенности данного перевода.
Одной из главных черт трактата является то, что переводчику пришлось работать с большим числом библейских цитат латинского текста. В ходе исследования выделено три способа передачи библейских цитат в Уч.Сам.обл.:
1) полное совпадение перевода с цитатами авторитетного источника – Библ.Генн. (10%);
2) частичное совпадение с цитатами авторитетного источника;
особенно интересны здесь оригинальные переводческие решения, когда используется лексика, характерная для переводчиков Геннадиевского кружка (45%);
3) полное несоответствие цитатам авторитетного источника, т.е.
оригинальный/независимый перевод (45%).
Пример полного совпадения:
Пс. 97: Трактат Самуила: notum fecit Dominus salutare suum. In conspectu gentium reuelauit iustitiam suam – гдь нї рд к кр р ду (16).
Вульгата: notum fecit Dominus salutare suum in conspectu gentium revelavit iustitiam suam.
Геннадиевская Библия:. д (405 об.).
И наоборот, пример полного несоответствия:
Трактат Самуила: erunt gentes in capite. et populus incredulus in cauda – удутъ чн ц ъг, дї н ру щї ъ (л. 24).
Вульгата: ipse erit in caput et tu eris in caudam.
Геннадиевская Библия: т н ч т къ. т н к нц (л. 120).
Способы перевода библейских цитат в Уч.Сам.обл. в общем совпадают с соответствующей работой Дмитрия Герасимова при переводе цитат в «Псалтири с толкованиями Брунона Вюрцбургского», описанной итальянским исследователем В.Томеллери. Цитаты из Псалтири у Дм.Герасимова переводятся тремя способами: 1) точное воспроизведение латинского текста;
2) употребление традиционного псалтирного текста;
3) смешение библейской традиции с латинской моделью: латинский текст переводится готовыми средствами [Томеллери 2008: 153]. Таким образом, в трактате Уч.Сам.обл.
также представлены все три способа перевода.
В разделе приводится информация об известных II.3. церковнославянских рукописях трактата и дается краткое описание каждой из сохранившихся. В составе сборника Волог. находится древнейший доступный список трактата XVII–XVIII вв. Рукопись написана полууставом. Другая рукопись Увар. (XVIII в.) выполнена скорописью. В результате сравнения рукописей можно предположить существование общего протографа. На это указывает воспроизведение в обоих списках описок более раннего переписчика.
Например, неверно воспринята на слух форма : et tu domine mi es ille qui nouisti hoc – ї (Волог., л. 35 об.) – т гн ть т, ж т гдн (Увар., л. 191 – т.е. переписчик Увар. пытался внести ть и правку). Также в результате сравнения можно установить, что более ранний список Волог. выполнен с меньшим числом пропусков. Это послужило основанием для выбора Волог. как основы диссертационного исследования.
В разделе II.4 опровергается гипотеза о существовании в XVI в. двух переводов трактата.
III и IV главы посвящены анализу языка трактата Уч.Сам.обл. и техники перевода.
В III главе исследуются лексические особенности перевода. В разделе III.1 выделяется 10 групп лексики, показательных для характеристики лексики данного произведения (помимо широкоупотребительных слов): лексика Геннадиевского кружка (III.1.1), слова с уникальной семантикой, отличающейся от представленной в исторических словарях (III.1.2), hapax legomena (III.1.3), особые переводческие решения (III.1.4), библейский пласт лексики: библеизмы и библейские фразеологизмы (III.1.5), терминологическая лексика (III.1.6), заимствованная и заимствуемая лексика (III.1.7), лексические русизмы (III.1.8), лексические сочетания и устойчивые выражения (III.1.9), редкие слова, употребление которых известно в памятниках письменности более позднего периода (III.1.10), имена собственные (III.1.11).
В разделе III.1.1 рассматривается лексический пласт, который на основании приводимых аргументов позволяет отнести трактат Уч.Сам.обл. к числу произведений Геннадиевского кружка – это слова, употребляемые исключительно в переводах кружка, а также те, которые последовательно воспроизводится в переводных произведениях данной школы (17 слов).
Например, д г ж встречается только в Уч.Сам.обл. и Библ.Генн., тн – в Уч.Сам.обл., Длр., Брун.Толк.Псалт., а однокоренное н г р дн прилагательное встречается в Совещ.бож.д.;
–в н г р дн Уч.Сам.обл., Библ.Генн. и Брун.Толк.Псалт.;
– в Уч.Сам.обл., Длр., д гт Брун.Толк.Псалт., у н г угу т – только в Уч.Сам.обл. и Длр.
Наиболее яркий пример – слово т ь в знач. ‘профессор’:
р д paginae professori – (л. 2 об.). Это слово находится нї р д т также в другом произведении Геннадиевского кружка – Длр.: libellus… theologiae professoris – кн шк... ф (Длр., л. 197). В г СлРЯ XI–XVII (вып. 20, 223) слово понимается как ошибочный перевод:
«видимо, по связи с глаг. proficiscor ‘отправляться в путь’». Латинское существительное professor восходит к глаголу profiteor ‘преподавать, читать лекции’. Появление одного и того же ошибочно этимологизированного слова в двух разных переводах Геннадиевского кружка (Уч.Сам.обл. и Длр.) – веский аргумент в пользу того, что переводчик обоих трактатов мог быть одним лицом.
В Уч.Сам.обл. отмечено 11 слов с уникальной семантикой, отличающейся от представленной в исторических словарях (III.1.2). Может быть, она существовала в языке, а может быть, возникла в процессе перевода, т.е.
появилась под влиянием семантики латинской лексемы. В последнем случае для ряда значений можно предположить проявление переводческой установки Геннадиевского кружка – новый смысл у известных слов появляется под влиянием лексемы латинского оригинала, т.е. происходит расширение семантики1.
Далее в подразделе перечислены группы лексики, III.1.3– характеризующие индивидуальный стиль переводчика Уч.Сам.обл.
Подраздел III.1.3 «Hapax legomena» – слова, зафиксированные только в данном переводе;
таких слов в трактате девять: нт н тї к ъ др н у ту ъ к нт, цт нї р н нї д р щьн д нї р т.
Для примера. Причастие в значении ‘уничтоженный, д р щьн разоренный, разрушенный’ не зафиксировано в исторических словарях русского языка, не отмечен и глагол, который формально может быть назван производящим для данного причастия (* д(ъ) р т т ). В латинском оригинале – причастие subversus (part. pf. pass. от subverto – ‘опрокидывать, Г. Фрайдхоф называет такие слова semantische bertragung (образование посредством семантического переноса) [Freidhof 1972], И.В. Платонова – семантическими неологизмами [Платонова 1997].
разрушать, уничтожать’). Можно предположить, что переводчик создает словообразовательную кальку.
Подраздел «Особые переводческие решения» посвящен III.1. индивидуальным приемам переводчика Уч.Сам.обл. Среди интересных случаев можно отметить, что глагольный префикс re- в церковнославянском переводе Уч.Сам.обл. передается наречиями у или к, в зависимости от рт значения префикса переводчик различает re- со значением повторности и re- со значением противодействия;
при этом наречие может оказаться в постпозиции.
В приводимом ниже примере префикс re- двух глаголов оригинала rehabebimus и reaedificabimus в переводе имеет соответственно к в пре- и постпозиции: et rehabebimus terram promissionis et reaedificabimus ciuitatem – к (л. 13 об.). Постпозиция т нї к жд ъ гр д к позволяет думать, что и второй глагол (reaedificabimus) переводится также наречием и глаголом, а не сложным словом с начальным к -), типа к-( т ) – восемь слов такого образования отмечены в Словаре к т ( к древнерусского языка XI–XIV вв. (СДРЯ, VI, 345) и столько же в СлРЯ XI–XVII вв. (вып. 14, 127–128). Возможно, переводчик применяет данный прием, чтобы создать своеобразный ритмический строй.
В подразделе III.1.5 «Библейский пласт лексики: библеизмы и библейские фразеологизмы» речь идет о традиционной библейской лексике и устойчивых словосочетаниях ранних славянских переводов, употребленных в Уч.Сам.обл. В силу тематики трактат содержит много библейских цитат, и, как отмечено выше, перевод большей их части выполнен с ориентацией на существующий авторитетный Библейский кодекс (в данном случае – Библ.Генн.). Например, переводчик Уч.Сам.обл. предпочитает употребить библейский фразеологизм т т жр ї, отступая при этом от латинского оригинала: super cuius vestes missae sunt sortes – н д г ж р т ш жр ї (л. 18 об.), ср. (Пс.21:19) Библ.Генн., л. 383: т ш жр ї ;
изменен субъект действия и, соответственно, пассивная форма глагола заменена активной.
В Уч.Сам.обл. зафиксировано несколько групп терминологической лексики (подраздел III.1.6), в том числе терминология католического ордена. Этот пласт лексики редко встречается в церковнославянских текстах. Для передачи терминов ордена переводчик подбирает эквиваленты среди известных церковнославянских слов. Например, слово д ръ употреблено в значении ‘место собрания ордена’: in laboribus et curis vestris, quos pro nostra quiete omnium et totius ordinis pace in curia sustinetis – труд х ч нї хъ ш хъ, ж рд н к хъ, г чн р ъ др д (л. об.).
Заимствованная и заимствуемая лексика Уч.Сам.обл. перечислена в подразделе Учитывая возможное предположение о том, что III.1.7.
переводчиком трактата мог быть Вениамин, заметим, что в качестве показательной черты его деятельности исследователи указывали на значительное число западно- и южнославянских лексических единиц в принадлежащих ему переводах 1903, Freidhof 1972, [Соболевский Ромодановская 2003]. Однако в трактате Уч.Сам.обл. отмечено лишь две западнославянские по происхождению лексемы: ‘испеченный в д н золе’ (л. 33 об.) – слово зафиксировано в старочешском и старопольском языках;
ущк т т ‘повредить, причинить вред, нанести ущерб’ (л. 28) – по-видимому, видоизмененный полонизм ушк д т. Кроме того, Вениамин оставляет ряд латинских слов без перевода, в то время как в трактате Уч.Сам.обл.
зафиксировано единственное латинское слово, которое можно считать вкраплением – реконструируемое * у ту ъ ‘вино’ (л. 18).
Латинский оригинал включает достаточное число грецизмов, характерных для христианской литературы. В Уч.Сам.обл. они передаются разными способами. В соответствии со сложившейся церковнославянской традицией часть грецизмов не переводится, т.к. эти слова известны с первых славянских переводов и являются частью церковнославянского языка. Например: aer (от греч. ) передается как ръ (л. 20). Однако часть грецизмов латинского оригинала переводится в соответствии со сложившейся традицией. Например, apostasia (от греч. ) – нї (л. 2) (ср. SJS II, 575–576, СДРЯ, ту VI, 288).
Церковнославянская литературная традиция позволяет также свободно использовать грецизмы для перевода латинских слов. Так, satisfactio – ‘удовлетворение, оправдание, извинение’ – переводится в Уч.Сам.обл.
греческим заимствованием ї – одно из первых употреблений этого слова т находится в древнейшей Супрасльской рукописи X в. (SJS I, 578). Кстати, такая «грецизация» перевода отмечена В.В. Калугиным как характерная черта переводческой деятельности другого книжного центра – кружка Курбского.
Например, в «Житии Сильвестра» латинское dux переводится грецизмом рх тр т гъ, praefectus – грецизмом рхъ и др. [Калугин 2003].
В подразделе III.1.8 перечислены лексические русизмы трактата: (л. об.), ур д т (л. 20 об.), х тъ (л. 24), а также слова с восточнославянскими фонетическими чертами: уж нї (л. 1), ж нї (л. 8) (ж на месте *dj) и др.
Подраздел посвящен содержащимся в тексте лексическим III.1. сочетаниям и устойчивым выражениям, появление которых, как правило, определено латинским оригиналом. Например, in recta linea – ъ р ч рт ‘по прямой линии’: Messias fuerit filius Ysaac et prophetarum et sanctorum nostrorum in recta linea – ть нъ к рчь т хъ н ш хъ (л. 44 об.). C другой стороны, можно встретить выражения, ър ч рт которые отражают узус русского языка рубежа XV и XVI вв. В нижеследующем примере вместо одного из традиционных способов перевода синтаксической конструкции ablativus absolutus переводчик употребил разговорный оборот ъ н тї ‘без исключения’: signum namque euidens est quod peccatum generale est in omnibus nobis nullo excepto – н нї у нн ть ж гр хъ щї ть н хъ н ъ з зн тї (л. 42).
В подразделе III.1.10 перечислены редкие слова, употребление которых известно только в Уч.Сам.обл. и в более поздних памятниках письменности ( слов);
материал трактата дает возможность в ряде случаев уточнить значение слова. Например, дефиниция глагола в СлРЯ XI–XVII вв. вызвала тт затруднение, о чем свидетельствует знак вопроса (СлРЯ XI–XVII вв., вып. 17, 157). Контекст позволяет предложить значение ‘раздаться (о свисте)’: relicta est in urbe solitudo et sibilabitur in terra eorum sibilo usque in sempiternum – т н (л.
ть ъ гр ут н. щт ъ хъ т нї м д ж д 23).
Способы перевода имен собственных рассматриваются в подразделе III.1.11. Так, имя латинского переводчика трактата Alfonsus Bonihominis передается как (лл. 2 об., 4), таким образом, переводчик нї д рг ч предложил описательный перевод сложного латинского слова – в данном случае, имени собственного – двумя словами, что, хотя и не противоречит переводческой традиции, демонстрирует желание показать смысл имени.
В разделе III.2 «Лексическая вариантность в переводе» рассматривается вариантность лексических соответствий в переводе: синонимия, использование двуязычных дублетов.
Замечено, что переводчик избегает повтора лексики. Например, заключительная формулировка «sumus tamen Dei in omni eventu» употребляется в пяти главах латинского оригинала. В каждом из пяти случаев переводчик избирает новый способ перевода лат. eventus в сочетании in omni eventu:
(л. 6), тї (л. 8), ъ н х жд нї (л. к ъ уч к ън к об.), ъ н ш т ї (л. 31), уч нї (л. 41 об.).
к к ъ В трактате обнаруживается использование двуязычных дублетов, известного с первых славянских переводов с греческого и латинского языков [Чернышева 1994, 2003]. В переводе можно обнаружить сосуществование иноязычного (греческого или латинского слова) и его перевода, например: altar – т рь, тр н къ рт ъ;
magister – г тръ и уч т ь;
synagoga (от греч.
) нгг и щ ;
Deutronomium – д утр н ї и тр н к нї.
Лексическая вариантность в переводе достигается также при помощи словообразовательных средств (раздел «Словообразовательная III. вариантность в переводе»). В переводе может варьироваться: глагольная основа нї );
префикс (interficio – т ;
separo – зн ш нї н т у (elevatio у т нї );
суффикс (canticum – у т нї desolatio нї majestas – нь ч нї чт ч т ї ).
В разделе III.4. рассмотрены ошибки и неточности при переводе лексики и предпринята попытка объяснить причины их появления. Несколько примеров.
Слово haec ‘эта’ переведено как н ж (л. 22), что объясняется неправильным прочтением оригинала: в инкунабуле начертание заглавной H напоминает N, исторический дифтонг [ae] передается графемой e), т.е. переводчик прочитал “Nec”. Слово expertus ‘знающий по опыту, лично изведавший, опытный’ (адъективированная форма part. pf. от глаг. experior) воспринято как прил.
expers, -pertis и переведено (л. 23). Gloriosus ‘славный’ переведено чужд н как (л. 34): Deus fortis et gloriosus dixit per os Malachiae prophetae – гъ н ррк );
вероятно, неточность вызвана тем, кр кї н ут х что здесь переводчик использовал библеизм «кр » (эпитет Бога), кї н закрепленный традиционным текстом славянской Псалтири (Пс. 23:8).
IV глава «Грамматические особенности перевода трактата Уч.Сам.обл.» включает два раздела, посвященные соответственно морфологии и синтаксису.
Исследование грамматических особенностей проводилось в сопоставлении с соответствующими языковыми явлениями трактатов Длр. и Совещ.бож.д. с целью выявить общие закономерности, а также, по возможности, индивидуальные черты переводчика Уч.Сам.обл.
Раздел «Морфологические особенности перевода трактата IV. Уч.Сам.обл.» посвящен анализу показателей именной и глагольной систем Уч.Сам.обл.
В подразделе IV.1.1 «Именная система» рассматривается образование степеней сравнения и формы двойственного числа.
Степени сравнения прилагательных и наречий в Уч.Сам.обл.образуются закономерно. Прилагательное в превосходной степени ‘самый р т жч шї тяжелый’ удалось обнаружить только в Уч.Сам.обл. и Длр.
Употребленная в Уч.Сам.обл. форма превосходной степени уч т н шї (от относительного прилагательного учительный): Alchoranus eorum peritissimus – (л. 44) отмечена в КДРС только в к р нъ хъ уч т н произведениях начала XVIII в.: При сихъ прилично есть показати пропорцію рудъ, юже между себе имуть въ тягости и величеств, якоже предаша учителнийшіи мужіе. – Арифметика, сиречь наука числительная... Леонтия Магницкого. М., 1703.
Интересно, что в Совещ.бож.д. при переводе превосходной степени прилагательных magnus и parvus, наряду с совпадающими способами перевода в Уч.Сам.обл. и Длр., встречаются образования вельми великъ и вельми малъ.
Использование двойственного числа имен существительных в Уч.Сам.обл., с одной стороны, поддержано распространенностью таких форм в библейских и богослужебных текстах (так что они могли употребляться переводчиками как готовые формулы), в то же время отсутствие данной категории в латинском языке позволяет трактовать это явление как неформальный перевод по смыслу (de sensu). Например: et seruient ei in humero suo – уж тъ ун щу (л. 25). Такую же особенность отмечает Е.С. Федорова в трактате Длр.
[Федорова 1999].
В подразделе IV.1.2 «Глагольная система» анализируются способы передачи морфологических категорий латинского глагола путем сравнения соответствующих фактов в трех трактатах (Уч.Сам.обл., Длр., Совещ.бож.д.);
в этом же подразделе рассматриваются способы перевода отглагольных образований.
Латинско-церковнославянские временные соответствия в Уч.Сам.обл. и трактате Длр. не образуют строгой системы, при том что в трактате Совещ.бож.д. временная система выстроена более тщательно [Ромодановская, Романова 2012].
При передаче латинского конъюнктива в Уч.Сам.обл. и Длр. отмечается ряд совпадений: например conjunctivus irrealis в составе условного периода в обоих трактатах переводится или глаголом в сослагательном наклонении, или глаголом в форме будущего времени. Например, в Уч.Сам.обл.: et si Deus dixisset nostro Messyae siue Christo. Tu es sacerdos in aeternum secundum legem Moysi et Aaron. lex nostra durasset usque in aeternum. Sed dixit. Tu es sacerdos in aeternum – щ ркъ нш у.т щ нн къ, ч ну у, рн. к нъ н шъ р д ж ъ дж ъ къ (л. 31);
в Длр.: non est verisimile, quin illi, qui sunt inter eos studiosi, hoc percepissent et per omnes suum errorem reliquissent – т нн ж. нх, рн, (л. 64). В трактате Совещ.бож.д. указанная закономерность не т установлена.
В Уч.Сам.обл. и Длр. присутствуют как простые, так и сложные формы будущего времени. В трактате Совещ.бож.д. – только простые формы (настоящее в значении будущего).
В Уч.Сам.обл. достаточно широко распространено соответствие латинскому перфекту форм церковнославянского будущего времени (в ряде случаев, вероятно, настоящего в значении будущего) при переводе библейских пророчеств. В этом явлении можно усмотреть установку на смысловой перевод:
пророки аллегорически говорят о совершившемся действии, а исполнение пророчества ожидается в будущем. Например: filii nostri de quibus loquimur semper manserunt firmi – нш. н хж гд р удутъ кр (л. 28 об.).
Категория залога в Уч.Сам.обл. передается в целом последовательно (так же в Длр. и Совещ.бож.д.).
В диссертации рассматриваются также способы перевода латинских супина, герундия, герундива, форм I и II описательных спряжений.
Раздел IV.2 посвящен особенностям передачи на церковнославянский язык латинских синтаксических конструкций: accusativus cum infinitivo (acc.c.inf.), nominativus cum infinitivo (nom.c.inf.), ablativus absolutus (abl.abs.), accusativus cum participio (acc.c.part.), accusativus duplex (acc.dup.), nominativus duplex (nom.dup.), а также способы перевода отрицания в латинском языке и условного периода.
Переводчик переносит на новую почву переводов с латинского языка традиционные приемы славянских переводов синтаксических конструкций (в основном) с греческого языка, а также ищет новые способы, руководствуясь языковым чутьем.
Для передачи латинской конструкции acc.c.inf. (IV.2.1) переводчик использует шесть способов.
Винительный с причастием (вин. с прич.). Это наиболее 1) распространенный способ передачи греч. конструкции acc.c.inf. в ранних славянских переводах, начиная с перевода Евангелия [Потебня 1888;
Haderka 1964;
Veerka 1993, Максимович 2006 и др.]. В переводе Уч.Сам.обл. он применяется в 39 % случаев употребления конструкции. Например: video populos et linguas legere libros legis prophetarum et psalterium – жу д чтущ хъ кн г, к н, рркъ, т рь (л. 25).
2) Винительный с инфинитивом (вин. с инф.) (способ известен в ранних славянских переводах, считается синтаксической калькой [Чернышева 1994]). В Уч.Сам.обл. так переведено 28% конструкций. Например: et timeo domine mi de illis fuisse dictum in eodem capitulo – гн, тх т тж (л. 24 об.).
3) Дательный с инфинитивом (дат. с инф.), также распространенный традиционный способ [Чернышева 1994], в Уч.Сам.обл. употребляется в 17 % случаев. Например: conseruet te Deus, o frater, et permanere te sinat – д у т тъ (л. 4 об.).
хр н тъ т рт. р тт 4) Перевод пассивной конструкции в активную (два случая), например:
instituit panem offerri loco carnium. et aquam mundam loco pinguedinis thauri. et purum vinum loco sanguinis – у т ъх ъ рн т ъ т ъ, ду ч ту т тук нч. ч т н ъ т кр (л. 35).
По одному разу встретились способы передачи конструкции acc.c.inf., которые можно понимать как индивидуальные переводческие решения: двойной винительный (переводчик вместо инфинитивной конструкции использует падежную функцию имени существительного, опуская инфинитив т : per hoc innuit hoc sacrificium illi acceptum esse et gratum – ун н н ї ж рт у (л. 34));
самостоятельное предложение: nos assignemus in у рї тну Israel ante venditionem Ioseph tria scelera praecessisse – н н ну ъ тн (л. 11) – попытка передать р жд р д нї ф, тр зч тї з неличную конструкцию с помощью самостоятельного неопределенно-личного предложения.
Исследование показало, что основной способ перевода конструкции acc.c.inf. – вин. с прич. Этот способ широко распространен также в переводе трактата Длр., в то же время в трактате Совещ.бож.д. он не употребляется и конструкция acc.c.inf. всегда калькируется, т.е. передается как вин. с инф.
Nom.c.inf. (IV.2.2) в Уч.Сам.обл. передается именительным с инфинитивом (им. с инф.) – конструкцией, известной в первых славянских переводах, которая стала употребляться также в церковнославянском языке (100 % случаев): nota iste libellus videtur fuisse occultatus per Iudaeos ultra ducentos.xxxvi. annos – ждь, ї дт т кр т д ду тъ... тъ (л. 45).
В Длр. и Совещ.бож.д. nom.c.inf. передается разными способами: в Длр. – им. с инф. и вин. с прич., в Совещ.бож.д. – им. с инф., дат. с инф. и другие синтаксические способы, свидетельствующие о переосмыслении конструкции.
В подразделе IV.2.3 рассматривается интересный факт передачи возникшей в средневековом латинском языке контаминированной конструкции acc.c.inf. и nom.c.inf. В Уч.Сам.обл. она переводится так, как если бы в оригинале было nom. c. inf.: videtur etiam domine mi prophetiam Danielis (quod scribitur.ix. ca.) completam esse – дт к гн ррчт дн ж шт ъ и т (л. 13). Выбору такого решения способствует то, что г рш нн славянское существительное ррчт – среднего рода, т. е. формы им.п. и вин.п.
совпадают;
можно предположить также, что здесь переводчик сделал попытку исправить латинскую контаминированную конструкцию.
Для перевода abl.abs. (IV.2.4) в Уч.Сам.обл. применяется два основных способа.
Дательный самостоятельный (дат. сам.) (45% случаев) – это 1) традиционный способ славянского перевода греческого оборота genetivus absolutus (gen. abs.): Deo volente – гу х т щу (л. 4 об.).
2) Причастный оборот (45% случаев): fractis ceruicibus – круш ъ (л.
9 об.).
В трактатах Длр. и Совещ.бож.д. основной способ перевода abl.abs. – дат.
сам.
Далее в исследовании описываются способы перевода других синтаксических конструкций: отрицания, acc.c.part., acc.dup., nom.dup., условного периода (IV.2.5–10).
В переводе можно также отметить такое явление, как синтаксическая вариантность (IV.2.11). Встретился случай, когда два стоящих рядом оборота abl.abs. переводятся разными способами: причастным оборотом и дат. сам.:
peracta penitentia et placato Deo aedificauerunt Hierusalem – т рш к нї.
у рд шу, зд ш I р ъ (л. 10).
Анализ грамматики перевода Уч.Сам.обл. не выявил грамматических черт, описанных А.И. Соболевским, Г. Фрайдхофом, И.В. Платоновой (Вернер), В.А.
Ромодановской, характерных для переводческой техники Вениамина: западно- и южнославянского влияния, (например, специфические образования презенса 1 л.
ед.ч. на – ъ: ъ – cogitavi ut aedificarem domum, хъ д ъ жд ъд характерные, по наблюдению А.И. Соболевского, для сербского языка [Соболевский 1903];
форма 3-го л. ед.ч. от глагола pipisovati se – богемизм, отличающийся от русского соответствия суффиксом - [Ромодановская, 2003]), а также влияния латинского языка (например, конструкция типа н д нъ ь – ingressus sum [Freidhof 1972]) и разговорного латинского языка (вольгаре) (например, путаница в церковнославянском переводе форм императива и презенса во 2 лице ед.ч.: х ж днї ж т тр ж – omnibus autem diebus vitae tuae Deum in mente habe et cave ne aliquando peccato consentias [Вернер (Платонова) 2010]).
В Заключении обобщаются результаты проведенного анализа и формулируются выводы.
Благодаря многоуровневому анализу, выполненному в ходе исследования, в диссертационной работе представлено комплексное лингвистическое описание языковых особенностей памятника и использованных переводческих приемов.
Уч.Сам.обл. хронологически завершает переводческую деятельность Геннадиевского кружка. Переводчик, хорошо владеющий традиционными приемами славянских и древнерусских переводов с греческого и латинского языков и учитывающий переводческие принципы Геннадиевского кружка, обогащает переводческую практику своими собственными переводческими решениями;
его работу отличает умение использовать лексические, словообразовательные и синтаксические вариативные возможности языка;
перевод ориентирован на передачу смысла.
Среди наиболее интересных результатов можно отметить, что на основании лингвистических доказательств принадлежности перевода к Геннадиевскому кружку и при опоре на ряд сходных языковых черт и переводческих приемов были обнаружены два наиболее близких (по ряду лингвистических параметров) перевода – Уч.Сам.обл. и Длр. Это позволило сделать предположение, что переводчиком трактатов Уч.Сам.обл. и Длр. было одно лицо – Дмитрий Герасимов (косвенным подтверждением этого служит тот факт, что в рукописной традиции оба трактата помещаются рядом в одном сборнике и при трактате Длр.
всегда есть указание на авторство Дмитрия Герасимова).
Проведенный анализ языковых особенностей и переводческой техники трактата Уч.Сам.обл. представляет собой определенный этап на пути к осуществлению в перспективе итогового лингвистического исследования корпуса переводов Геннадиевского кружка.
Результаты работы нашли отражение в следующих публикациях:
Зяблицына Н.А. Переводческая деятельность Д. Герасимова и русский 1.
гуманизм// Россия и мир: вчера, сегодня, завтра: Слово в процессе массовой коммуникации. М., 2009. С. 103–110.
Зяблицына Н.А. Переводческая деятельность Дмитрия Герасимова в 2.
контексте культурно-исторической ситуации конца XV – начала XVI вв.// Функциональная лингвистика. №1. Т.1. Симферополь, 2010. С. 264–266.
Зяблицына Н.А. Лексические особенности русского перевода трактата 3.
«Учителя Самуила слово обличительное» (XVI в.): предварительные наблюдения// XXI Ежегодная богословская конференция Православного Свято Тихоновского гуманитарного университета. Т.2. М., 2010. С 245-249.
Зяблицына Н.А. Перевод на церковнославянский язык латинских 4.
синтаксических конструкций в трактате «Учителя Самуила слово обличительное» (1504)// Вестник ПСТГУ. Серия III: Филология. № 2(28). М., 2012. С. 45-56.
Зяблицына Н.А. История изучения церковнославянского перевода 5.
трактата «Учителя Самуила обличение»// Пространство и время. М., 2013. № 2(12). С. 54-61.