Дискурсные характеристики англоязычного медицинского опросного инструмента как типа текста
На правах рукописи
КУДРЯ Светлана Владимировна Дискурсные характеристики англоязычного медицинского опросного инструмента как типа текста Специальность 10.02.04 – Германские языки
АВТОРЕФЕРАТ
диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук
Санкт-Петербург 2012
Работа выполнена на кафедре английской филологии и лингвокультурологии филологического факультета ФГБОУ ВПО «Санкт Петербургский государственный университет».
Научный консультант: Мячинская Эльвира Ивановна кандидат филологических наук, доцент
Официальные оппоненты: Шабес Владимир Яковлевич доктор филологических наук, профессор, профессор кафедры романской филологии факультета иностранных языков ФГБОУ ВПО «РГПУ им. А.И. Герцена» Петрова Елена Серафимовна кандидат филологических наук, доцент, доцент кафедры английской филологии и перевода филологического факультета ФГБОУ ВПО «Санкт-Петербургский государственный университет»
Ведущая организация: ФГБОУ ВПО «Курганский государственный университет» (кафедра английской филологии)
Защита диссертации состоится «_» _2012 года в _ час. на заседании совета Д 212.232.48 по защите диссертаций на соискание ученой степени кандидата наук, на соискание ученой степени доктора наук, на базе Санкт-Петербургского государственного университета по адресу: 199034, Санкт-Петербург, Университетская набережная, д. 11, ауд..
С диссертацией можно ознакомиться в Научной библиотеке имени М. Горького Санкт-Петербургского государственного университета по адресу:
199034, Санкт-Петербург, Университетская набережная, д. 7/9.
Автореферат разослан «» 2012 года
Ученый секретарь диссертационного совета д.ф.н. С. Т. Нефёдов Реферируемая работа посвящена комплексному исследованию англоязычного медицинского опросного инструмента (МОИ) с позиций дискурс-анализа.
Становление МОИ как типа дискурс-текста связано с распространением исследований качества жизни в медицине. Согласно М. Фуко, медицина как наука возникла в виде ряда описательных высказываний;
словесные описания наблюдаемых проявлений болезни непрестанно модифицировались в зависимости от изменения возможностей и способов наблюдения.
Необходимость протоколировать чувственно воспринимаемые проявления болезни как можно точнее с целью накопления и передачи клинического опыта объясняет постоянное стремление языка клиники к «идеалу исчерпывающего описания». «Искусство описывать факты есть высшее в медицине искусство, все меркнет перед ним» (М. Фуко).
МОИ – это еще один сдвиг в описании клинических фактов, связанный с появлением нового способа наблюдения – массового опроса. Методология разработки текстов анкет для массовых опросов диктует необходимость ориентироваться на апперцептивный фон респондентов и стремиться к точности и прозрачности референциальных значений языковых репрезентаций. В МОИ оказывается важным не то, как врачи интерпретируют лексику, обозначающую объекты дискурса (симптомы заболеваний, синдромы, телесные ощущения, эмоциональные состояния), а то, как ее понимают и используют больные. Это прагма-коммуникативное смещение вынуждает авторов МОИ максимально задействовать и оптимизировать для новых целей язык повседневного общения, на котором больные говорят о своем заболевании.
МОИ используются в клинических исследованиях для сбора данных о том, как больные оценивают свое самочувствие, какие трудности они испытывают из-за своего заболевания в повседневной жизни. Английский язык является языком-основой для большинства МОИ: основная масса ныне используемых МОИ создана в Великобритании, Канаде и США на английском языке. Для международных сопоставительных исследований качества жизни больных МОИ переводятся на другие языки с использованием стандартизированной методологии перевода МОИ (А. А. Новик, Т. И. Ионова).
Между тем, случаи использования слов обыденного лексикона в англоязычных МОИ (напр., problem, happiness, satisfaction, tiredness и т.п.) показывают, что авторы-составители МОИ стремятся закрепить за такими словами четко очерченные научные понятия – т.е. создают объекты исследования качества жизни на основании концептов, принадлежащих англоязычному лингвокультурному сообществу. Это наблюдение позволяет предположить, что систематическое употребление некоторых слов и словосочетаний английского языка повседневного общения в текстах МОИ является одновременно и процессом формирования объектов дискурса международных исследований качества жизни больных. Поскольку концепт по своей природе является лингвокультурно-специфичным образованием, постольку и МОИ как тип дискурс-текста, и современные международные исследования качества жизни больных на основе МОИ являются англоцентричными.
Предпринятое в реферируемой работе исследование лексических и грамматических явлений в МОИ представляет интерес для современной англистики в первую очередь потому, что позволяет продемонстрировать роль английского языка как lingua franca в формировании объектов международного института в эпоху глобализации. Языковые явления, связанные с формированием смысловых оппозиций, единств и дискурсивных клише в МОИ, нуждаются в интерпретации с позиций функционально коммуникативной лингвистики в целях создания непротиворечивой теоретической базы для разработки и перевода англоязычных МОИ.
В качестве объекта исследования в реферируемой работе выступают дискурс-специфические лексические и грамматические единицы текста МОИ.
Предметом исследования являются стимулы МОИ: сочетание анкетного вопроса и вариантов ответа на него, содержащие выше обозначенные единицы.
Цель реферируемой работы состоит в том, чтобы выявить дискурс специфические характеристики текста МОИ, проявляющиеся в особом функционировании входящих в него лексических и грамматических единиц.
Для достижения поставленной цели предполагается решение следующих задач:
1) Уточнить и скорректировать теоретическую базу для исследования МОИ как типа дискурс-текста, определить основные теоретические направления описания МОИ как типа дискурс-текста.
2) Исследовать природу англоязычного МОИ как типа институционального дискурса, определить его место в ряду институциональных дискурсов.
3) Выявить основные коммуникативные и прагматические характеристики англоязычного МОИ;
дать определение МОИ как типу дискурс-текста.
4) Проанализировать современную методологию разработки англоязычных текстов МОИ и их адаптации для использования в других языковых сообществах с учетом выявленных функционально коммуникативных характеристик МОИ.
5) Определить основные направления оптимизации (рационализации) языка в англоязычном МОИ.
6) Выявить и описать языковые явления в сфере формирования референциального плана и синтаксической организации англоязычного МОИ.
Материал исследования собран методом сплошной выборки из англоязычных МОИ, совокупное количество вопросов-стимулов в которых составляет 4109 единиц. К семантическому анализу в главе 3 привлечены также некоторые параллельные русскоязычные версии, находящиеся к исследуемым англоязычным МОИ в отношении эквивалентности, эмпирически доказанной при помощи стандартизированной методологии перевода МОИ. Общее количество примеров, приведенных в тексте диссертации – 394.
Актуальность реферируемой работы определяется тем, что языковые явления в МОИ как типе дискурс-текста освещаются в русле такого современного лингвистического направления как дискурс-анализ. Работа опирается на современные теоретические разработки в области институционального дискурса и транслатологии текста, а также на новейшие экспериментальные исследования в сфере разработки текстов инструментов массовых опросов.
Научная новизна исследования заключается в том, что, во-первых, в нем впервые применяется дискурс-аналитическая теоретическая база для описания анкетного вопроса как лингвистического феномена, а во-вторых, впервые предлагается системное описание языковых явлений в дискурс-тексте МОИ на современном этапе его становления. Функционирование лексических и синтаксических единиц в тексте МОИ, а также некоторые тенденции мета структурирования и пространственной организации текста МОИ являются одновременно и дискурс-образующими процессами, поскольку они происходят параллельно с развитием и становлением данной сферы человеческой деятельности – массовых опросов в клинических исследованиях.
В настоящей работе приводится комплексное функциональное исследование этих языковых явлений. Приводятся аргументы в пользу того, что ряд сформированных на сегодняшний день речевых практик, формул и объектов интернационального дискурса клинических исследований качества жизни является производным от базового языка, на котором разрабатываются МОИ – английского. Таким образом, положено начало изучению взаимосвязи базового языка дискурса и его концептуальной структуры, а также его актуальности для разных языковых сообществ.
Теоретическая значимость реферируемой работы состоит в том, что проведенный в ней анализ уточняет положения теории институционального дискурса, а также вносит вклад в разработку частных вопросов развития лексического состава английского языка, рационализации языка, общих проблем лингвокультурологии и вопросов языкового творчества человека.
Практическая значимость исследования определяется, среди прочего, тем, что его основные положения и выводы могут быть непосредственно использованы для усовершенствования методологии разработки и глобализации англоязычных МОИ, а также методологии языковой адаптации и оценки переводимости англоязычных МОИ.
Теоретической основой исследования послужили отечественные и зарубежные работы по стилистике (Бахтин 1996, В. В. Виноградов 1963, Селищев [1926] 2003, Винокур [1924] 2006, Harvnek [1934] 1964), работы по общей теории дискурса (Барт 2001, Кубрякова 2004, Милевская 2003, Фуко 1996, 2010, Т.ван Дейк 1989, Карасик 2000), лингвистике текста и транслатологии текста (Алексеева 2004, Баянкина 2003, Валгина 2003, Варшавская 1999, Гальперин 2007, Зеленщиков 2003, Райс 1978), сопоставительным исследованиям дискурса и контрастивной стилистике (Швейцер 2009, Кашкин 2005, Фикс 2001, Ферс 1978, Стернин 2007, Lucy 1996, Clark 1996), вопрос-ответной коммуникации (Аверьянов 1993, Grice 1975, Leech 1983, Gumpertz 1996), в т.ч. вопрос-ответной коммуникации в массовых опросах (Aверьянов 1998, Садмен, Брэдберн 2002, 2003, Ноэль Нойманн 2007, Рогозин 2004, Ядов 1995, Bell 2007, Dedrick 2007, Schaeffer, Presser 2003), по теории номинации и английской лексикологии (Арнольд 2006, Выготский 2007, Кубрякова 2007, Лакофф 1995, Уфимцева 2004, Матурана 1995, Keller 1996), а также работы зарубежных ученых по методологии кросс-культурной адаптации опросных инструментов (Brislin 1970, Erkut 1999, Eremenko 2005, Hendrickson 2003, Vries 1996).
В исследовании используются различные методы, релевантные для анализа исследуемых единиц: дискурс-анализ, методы ономасиологического описания, методы контекстного и дистрибутивного анализа, методы прагмалингвистического и когнитивного анализа. Разрабатывается и используется метод семантического анализа посредством сравнения параллельных англо- и русскоязычных версий МОИ.
На защиту выносятся следующие положения:
1) Теоретическая база для исследования МОИ как типа дискурс-текста представляет собой сочетание социолингвистического направления дискурс анализа и лингвокультурологии. Параметрами коммуникативной ситуации, релевантными для характеристики МОИ как типа дискурс-текста, являются:
источник, реципиент, выполняемое текстом коммуникативное задание и виды информации, передаваемые текстом МОИ.
2) Как институциональный дискурс, МОИ имеет следующие специфические характеристики: его базовым языком является английский;
он имеет семантические связи с профессиональным медицинским дискурсом и жанрово-целевые связи с дискурсом массовых опросов;
один из субъектов дискурса является одновременно и объектом дискурса;
многоязыковой параметр существования этого типа дискурс-текста является его неотъемлемым свойством.
3) МОИ определяется как текст с преобладанием содержательно фактуальной информации, характеризующийся прагматической двухфокусностью и выраженной интерактивностью. Для реципиента-пациента МОИ несет также и эмоциональную информацию.
4) Современная стандартизированная методология разработки англоязычных текстов МОИ и их адаптации для использования в других языковых сообществах, с одной стороны, учитывает базовые дискурсные характеристики МОИ, с другой стороны, вступает в противоречие с рядом объективных лингвистических фактов, а именно: с наличием межиндивидуальных различий в интерпретации языковых единиц и с явлением когерентности как интерпретативной текстовой категорией.
5) Оптимизация языка в МОИ как дискурс-тексте состоит в рационализации языка повседневного общения, продиктованной стремлением авторов к точности и прозрачности референциальных значений, к информационной компрессии и к стандартизации языковых форм.
6) Для достижения точности и прозрачности референциальных значений в дискурс-специфических смысловых оппозициях, в том числе в номинативных шкалах, и в дискурс-специфических смысловых единствах используется ресурс английского языка повседневного общения:
автоматизированные языковые репрезентации. Основой формирования дискурс-специфических смысловых оппозиций и единств, дискурсивных формул и объектов дискурса МОИ являются внутрисистемные свойства отдельных единиц английского языка, а именно: семный состав отдельных лексем, их значимость в лексической системе английского языка и их принадлежность к определенным лексико-семантическим классам, а также некоторые грамматические особенности английского языка, в частности, средства актуализации номинативной группы. Современный дискурс МОИ во многом является производным от английского языка как системы знаков, что затрудняет осуществление этого дискурса на многоязыковом уровне.
Апробация результатов исследования. Основные положения работы были представлены на XXXVIII Международной филологической конференции (2009 гг.) и отражены в автореферате и 3 публикациях автора.
Объем и структура диссертации. Диссертационное исследование общим объемом 229 страниц состоит из введения, трех глав, заключения, трех приложений и библиографического списка из 206 наименований (143 – на русском, 63 – на английском языке). Во введении обосновывается выбор темы, ее актуальность, научная новизна, формулируются цель и задачи исследования, определяется теоретическая и практическая значимость работы.
В главе 1 обосновывается выбор параметров коммуникативной ситуации, используемых в работе для характеристики МОИ как дискурс-текста.
Выявляется место МОИ в ряду институциональных дискурсов, определяются лингвокультурологические аспекты описания МОИ. Специальный раздел посвящен регламентированности построения пропозиции и языкового оформления анкетного вопроса. Глава 2 – теоретико-исследовательская, в ней выявляются базовые дискурсивные характеристики МОИ;
современная практика разработки текстов МОИ интерпретируется с позиций дикурс анализа. В главе 3 выявляются и анализируются явления рационализации языка в современном англоязычном МОИ, оценивается адекватность этих явлений прагматическим задачам МОИ, в том числе ориентированности этого дискурс-текста на многоязыковое функционирование.
Содержание работы. Глава 1 «Теоретические аспекты исследования текста медицинского опросного инструмента». Основополагающим в реферируемой работе является представление о тексте, выработанное в рамках структурно-лингвистического направления дискурс-анализа: текст понимается как результат отбора оптимальной структуры лингвистического объекта, предназначенного для выполнения заданной функции в определенной коммуникативной ситуации, а дискурс – как процесс порождения такой структуры (А. В. Зеленщиков). Для обозначения объекта исследования используется введенный А. И. Варшавской термин «дискурс-текст», подразумевающий, что дискурс как процесс языкового мышления и текст как результат или продукт этого процесса рассматривается как единое целое. Этот термин определяет методологию нашего исследования: в главах 2 и настоящей работы языковые конституэнты МОИ рассматриваются в неразрывной связи с факторами, обусловливающими их порождение и интерпретацию.
МОИ – сравнительно новый вид коммуникации в рамках институционального дискурса врач-пациент. Его новой чертой в настоящей работе предлагается считать увеличение значимости пациента как субъекта дискурса. Поскольку языковые процессы, детерминированные статусно ролевыми отношениями, являются объектом социолингвистики, то за основные дискурсобразующие параметры в настоящей работе приняты источник (автор) и реципиент (получатель сообщения), выделяемые ведущими социолингвистами (Д. Хаймс, W. Labov, P. Trudgill).
Существенной особенностью дискурс-текста МОИ является также его ориентация на многоязыковое функционирование;
поэтому в реферируемой работе учтен опыт описания текстов, существующий в современной транслатологии текста (И. С. Алексеева, В. Н. Комиссаров, К. Райс, P. Newmark), ведь именно эта отрасль лингвистики ориентирована на задачи многоязычной коммуникации. На этом основании в анализ вводятся параметр коммуникативного задания и параметр вида информации, выделяемые в транслатологии текста.
Однако, как указывал М. М. Бахтин, влияние того или иного параметра коммуникативной ситуации на отбор языковых средств конкретного речевого произведения в каждом случае ограничено конвенциями речевого жанра, принятыми для данной дискурсивной практики в данной культуре.
Следовательно, большой интерес для лингвистического исследования представляют речевые жанры, находящиеся на стадии формирования: при отсутствии сформировавшейся традиции языкового оформления выбор языковых средств может оказаться чувствительным к совершенно неожиданным параметрам коммуникативной ситуации. Одним из таких жанров является жанр массового опроса в клиническом исследовании.
Анализ литературы показал, что институциональный дискурс врач пациент традиционно исследуется либо по оси агент-агент (целью таких исследований является систематизация под-языка профессионального общения) (С. Л. Мишланова), либо по оси агент-клиент (здесь обычно описываются стратегии коммуникации и речевые тактики) (М. И. Барсукова, Л. С. Бейлинсон, В. В. Жура, K. Aronsson, U. Stterlund-Larsson). Особый интерес для целей нашего исследования представляет французская школа анализа институционального дискурса 60-80 гг. XX века (М. Фуко);
одной из основных задач описания дискурса философами этой школы считается обобщение и объяснение различных способов языковой репрезентации сходной предметной ситуации: сопоставление высказываний автора текста с другими высказываниями этого же автора по соответствующей проблеме, а также с высказываниями по этой же проблеме других лиц (особенно: в другие исторические периоды). Институциональный дискурс понимается этой школой как множество текстов, объединенных одним институтом (напр., институтом клиники), с учетом их исторической и интеллектуальной направленности, с учетом их взаимосвязей с другими текстами и с учетом институциональных рамок, которые накладывают ограничения на акты высказывания.
В продолжение дискурс-аналитической традиции этой философской школы, в реферируемой работе аргументируется актуальность описания отдельных институциональных дискурсов по всем трем осям (агент-агент, агент-клиент и клиент-клиент): в синхронном срезе такое описание дает основание представить дискурс как систему референций, где один и тот же объект дискурса описывается разными способами в зависимости от статусного положения субъекта дискурса, а также углубляет представление об объектах институционального дискурса и о дискурсе как о механизме порождения высказываний в целом.
В реферируемом исследовании МОИ предлагается рассматривать как тип дискурс-текста, формирующийся на стыке трех типов институционального дискурса: медицинского (и же – клинического) дискурса, дискурса сферы массовых опросов и дискурса врач-пациент. С медицинским дискурсом МОИ связан семантическими и функционально-целевыми отношениями;
как и в профессиональном медицинском дискурсе, один из субъектов дискурса МОИ – пациент – обязательно является одновременно и объектом дискурса.
Тематически МОИ фокусируется на больном и на наблюдаемых у него симптомах/знаках болезней, что предполагает использование термина «клинический».
Обширный анализ современной теоретической и методической литературы по формулировке анкетного вопроса показал, что современная методология разработки текста любого опросного инструмента имеет целью создать текст, одинаково понятный всем респондентам. Поэтому к разработке МОИ привлекают потенциальных респондентов на всех этапах: на этапе планирования темы высказываний, пропозиционального содержания высказываний и их языкового оформления. Это делает текст МОИ уникальным с точки зрения генезиса: в создании текста участвуют его потенциальные реципиенты. Следовательно, для формирования референциального плана текст МОИ черпает языковые ресурсы из обыденного языка: в тексте МОИ в изобилии должны быть представлены т.н.
автоматизированные языковые репрезентации (B. Havrnek) – лексические средства обыденного языка, которые описывают типичные ситуации, часто воспроизводятся в повседневной речи, обладают наиболее устойчивым содержательным ядром и интерпретация которых требует минимальных когнитивных усилий.
В реферируемой работе МОИ предлагается рассматривать также как попытку систематизации знания о субъективном восприятии пациентом своего заболевания. Поэтому в формировании референциального плана МОИ правомерно прогнозировать процессы рационализации языка (термин заимствован у J. Lucy, 1996), причем, как следует из вышесказанного, языка повседневного общения. Рационализация языка определятся у Д. Льюси как языковые процессы формирования референциального плана дискурса, возникающие при необходимости стандартизации формы подачи и распространения знания среди большого количества людей, и способствующие более «точному» (accurate) мышлению. Функционально рационализация направлена на создание точных и, если это необходимо, абстрактных высказываний, которые передавали бы мысль определенной сложности. Подробно процессы рационализации языка в МОИ описаны в главе 3 реферируемой работы.
Наконец, в связи с многоязыковым параметром существования МОИ, в главе 1 представлен обзор литературы, позволяющий наметить некоторые универсалии и лингвокультурно-специфические черты коммуникации врач пациент. В качестве универсалии приводится глубинная этическая «структура обоюдности» этой коммуникации: больной, обращающийся к врачу, является «по умолчанию» одновременно и объектом клинического изучения, так что болезнь и страдания одного человека трансформируются в полезный опыт для других. Лингвокультурологическая специфика проявляется на следующих уровнях: 1) на уровне модели врача в сознании пациента: модель отправителя текста, существующая в сознании адресата, и ожидания, которые существуют в сознании коммуникантов от определенного типа дискурса, сказываются на интерпретации смысла входящей в высказывание пропозиции (А. А. Масленникова, Т. ван Дейк). 2) На структурно-языковом уровне.
Несмотря на то, что гипотеза языковой относительности Сепира-Уорфа остается до сих пор лишь гипотезой, на сегодняшний день признано, что континуум физических и эмоциональных состояний дробится в разных языках по-разному. Так, А. Вежбицка показывает, что в Евангелиях, тексты которых должны бы были нести единую Весть верующим разных языковых сообществ, отсутствуют даже приблизительные межъязыковые соответствия в передаче психоэмоциональных состояний персонажей. 3) На уровне способа описания ситуаций;
такие клише английского языка как «Are you OK?» (cf. русск. «Тебе больно?») или «My insomnia is better» (cf. русск. «Я стал лучше спать») служат текстообразующей моделью для создания отдельных опросных инструментов и номинативных шкал. 4) На текстовом и дискурсивном уровне. Тексты, которые реализуют практическое, упорядочивающее освоение действительности являются локальными по своим жанрово-композиционным и языковым характеристикам (У. Фикс), поскольку привязаны к практическим потребностям внутри одного языкового/культурного сообщества. МОИ следовательно, является текстом локальным, с идиокультурной спецификой.
Глава 2 «Прагма-коммуникативные особенности медицинского опросного инструмента». Прагмалингвистический анализ показывает, что у МОИ двойной реципиент: с одной стороны – исследователь (врач), с другой – респондент (пациент). Эти две группы реципиентов пользуются МОИ в разных целях: для врача МОИ выполняет инструментальную функцию, а для пациента МОИ – диалоговую. Эти две прагматические установки сосуществуют и противоречат друг другу. В настоящей работе это явление предлагается назвать прагматической двухфокусностью, которая проявляется как на уровне лексики и синтаксиса, так и на уровне композиционных приемов построения текста МОИ: в тексте наблюдаются языковые средства и структурные элементы, ориентированные как на реципиента-врача, так и на реципиента-пациента. В частности, выявлено и описано свойство многих использованных в МОИ лексем одновременно актуализировать в тексте МОИ, с одной стороны, концепты обыденного языка, а с другой стороны – специализированные научные понятия (напр., «anxiety», «restlessness»).
В ходе исследования прагма-коммуникативных особенностей МОИ в реферируемой работе было установлено, что с точки зрения реципиента-врача МОИ специализируется на передаче исключительно содержательно фактуальной информации, но для реципиента-пациента обладает потенциалом нести и эмоциональную информацию, поскольку пациент является не только субъектом, но и объектом дискурса. Выявляется и описывается пласт тем и лексики с особенно сильным эмоциональным потенциалом (напр., названия диагнозов, тема смерти, половой жизни, лексика, объективирующая психоэмоциональные состояния). Содержательно-фактуальная информация представлена в МОИ лексемами, объективирующими концепты разной степени обобщенности – от слов и словосочетаний, имеющих собирательную референцию («everyday activities», «physically demanding tasks»), до слов, специализирующихся на передаче специфических оттенков болевых или психоэмоциональных ощущений (напр., «sharp pain»/«acute pain», «tiring pain»/«exhausting pain»). Выявляется большое количество образной лексики, что объясняется использованием ресурса обыденного языка в качестве языкового материала для МОИ.
На основании анализа литературы и с привлечением материала из обследуемого корпуса текстов устанавливаются происхождение и функции дискурс-специфических инструментально-смысловых оппозиций в МОИ («стимулы в терминах трудностей и ограничений» : «в терминах способностей и возможностей», «стимулы рациональной оценки» : «аффективной оценки», «прямые» : «реверсные»). Эти оппозиции нехарактерны или несущественны в языке повседневного общения, но существенны для успешного выполнения МОИ своей прагматической задачи.
Далее рассматривается такая характеристика МОИ как интерактивность.
Эффективность МОИ как инструмента определяется унифицированностью инференций, выводимых из стимулов пациентами – т.е. тем, удалось ли авторам МОИ сделать однозначным каждый входящий в него стимул. В работе утверждается, что унифицированность инференций является не целью, а условием существования МОИ как типа текста: если стимул может интерпретироваться по-разному, с его помощью невозможно собрать сопоставимые данные, и опросный инструмент перестает быть инструментом.
То, как именно респонденты понимают заложенную в тексте информацию, является решающим для выполнения текстом МОИ своего коммуникативного задания (получения информации) и инструментальной функции (сбора данных для статистической обработки), что позволяет говорить об интерактивности как базисной характеристике текста МОИ.
В связи с интерактивной природой МОИ интерпретацию стимулов респондентами предлагается рассматривать не как процесс понимания текста, а как процесс достраивания текста. Ведь респондент отвечает не на тот вопрос, который задает автор, а на тот, который он (респондент) понял. Т.е. свою инструментальную прагматическую функцию (служить средством массового сбора информации) МОИ выполняет на основании тех смыслов, которые достраивает респондент. Таким образом, делается вывод, что пациент становится соавтором МОИ, а процесс интерпретации стимула становится дискурсобразующим действием.
Анализ новейших демоскопических экспериментов С. Садмена, Н. Брэдберна и Э. Ноэль-Нойманн показал, что требование унифицированности интерпретации тематических лексем респондентами вступает в противоречие с лингвистическим фактом разнообразия инференций, осуществляемых разными адресатами под воздействием разных контекстуальных и индивидуальных факторов. Вариативность интерпретаций одного и того же слова/вопроса в контексте одного опросного инструмента объясняется как факторами субъективного порядка (например, эффектами настроения, демографическими факторами), так и эффектами контекста – теми отношениями, в которые вступают элементы текста МОИ (стимулы и варианты ответа) друг с другом, создавая новые смыслы, порой неожиданные для самих авторов. Требование унифицированности инференций и требование внеконтекстной интерпретации респондентами каждого отдельного стимула идут, таким образом, вразрез с лингвистическими фактами многозначности слова в речи и когерентности как интерпретативной текстовой категории.
На основании проведенного в главе 2 исследования МОИ определятся как текст с преобладанием содержательно-фактуальной информации, характеризующийся прагматической двухфокусностью и выраженной интерактивностью.
Глава 3 «Средства рационализации языка МОИ как типа дискурс текста». В главе выявляются и описываются особенности употребления лексических и грамматических единиц, связанные с необходимостью оптимизации средств номинации, синтаксической и пространственной организации текста англоязычного МОИ, в частности: языковые употребления, связанные с формированием дискурс-специфических смысловых оппозиций и смысловых единств, явления информационной компрессии на уровне лексики, синтаксиса и текстовом уровне, а также тенденции в синтаксисе МОИ, связанные с необходимостью стандартизации языковых форм. Отмечается, что возможности информационной компрессии находятся в сложном взаимодействии со стремлением к точности референции и с контекстом целевой группы.
В ходе исследования смысловых оппозиций в МОИ возникла необходимость разделить типы формирования смысловых оппозиций внутри кластеров (единиц глубинной смысловой структуры текста МОИ) по признаку наличия/отсутствия синонимической связи со словом, номинирующим субсферу качества жизни больных. Смысловые оппозиции разделяются автором реферируемой работы на 1) синонимически связанные и 2) синонимически несвязанные. Это разделение является основополагающим для исследовательской части настоящей работы: эти две группы смысловых оппозиций принципиально различаются по тому, какие ресурсы английского языка задействованы при формировании этих оппозиций.
Подробно изучаются языковые процессы, задействованные в формировании синонимически несвязанных оппозиций. В ходе исследования установлено, что для создания этого типа оппозиций используются различные внутрисистемные ресурсы английского языка, в частности: 1) особенности сочетаемости английских предикатов разных лексико-семантических классов.
Так, лидирующий по частотности способ языковой репрезентации стимула трудности/ограничения – словосочетания типа «difficulty sleeping» – формируется за счет смещения в узуальной семантике предиката. В дискурсе МОИ предикаты состояния типа «sleep» и «stay awake» меняют свой семантический статус: у них появляется сема «прилагать усилие», и они сближаются с предикатами действия. Это возможно благодаря внутрисистемным свойствам языковых единиц, и не всегда может быть воспроизведено средствами другого языка. 2) Особенности формальной организации английских модальных сочетаний («to be less able, to be less capable of…»). В таком предложении как «I am less capable of undertaking initiatives» модулируется грамматическое значение – отношение агенса к действию, в данном случае – отношение возможности, которое у устойчивых модальных сочетаний (как и у модальных глаголов) является основным.
Модулировать в устойчивых модальных сочетаниях грамматическое значение по степени возможно благодаря формальному присутствию прилагательных «able»/«capable».
Синонимически связанные смысловые оппозиции исследуются для восьми субсфер качества жизни больных, чаще всего включаемых в МОИ:
«Fatigue» («Усталость/слабость»), «Vigor/Life Vitality», («Уровень жизненных сил»/«Жизненная витальность»), «Pain» («Боль»), «Discomfort» («Дискомфорт»/«Неприятные ощущения»), «Depression» («Сниженное/плохое настроение»), «Irritability» («Раздражительность»), «Lability» («Эмоциональная лабильность»), «Anxiety» («Тревога»). Наиболее разветвленные кластеры представлены в субсферах «Fatigue», «Depression», «Irritability», «Anxiety». В ходе анализа установлено, что участие лексемы в оппозиции в каждом кластере (напр., «tiredness : fatigue : weariness», «frustrated : irritable :
annoyed») возможно благодаря специфике ее семного состава в английском языке. Делается вывод, что отношения тематических лексем внутри кластеров отражают системные отношения лексических единиц в языке, т.е.
место/значение лексемы по отношению к другим лексемам данного семантического поля в конкретном языке, а не реальные аспекты качества жизни больных во всем мире, которые могли бы быть предметом многонационального сопоставительного исследования. Ведь в каждой такой семантической развертке зафиксированы те аспекты субсферы, которые выделяет для себя конкретный языковой коллектив (в настоящей работе – англоязычный) в силу присутствия этих лексем в системе языка. Делается заключение, что кластер, построенный на синонимически связанных смысловых оппозициях, представляет собой семантическую развертку значения лексемы, номинирующей субсферу. Использование таких кластеров в кросс-культурных исследованиях затруднено в связи с особой сложностью их адаптации для использования в других лингвокультурах.
Далее демонстрируется, что смысловые оппозиции в номинативных шкалах на основании лексем «satisfied», «happy», «agree», «full», «over/underweight» также строятся на основании особенностей смысловой структуры, морфологии и сочетаемости отдельных общеупотребительных английских слов, например: «Very satisfied : Somewhat satisfied : Neutral :
Somewhat dissatisfied : Very dissatisfied» [МОИ «Tolerability Question», фрагмент].
Далее в работе выявляются и анализируются способы формирования дискурс-специфических смысловых единств. Анализ показал, что при формировании смысловых единств рационализация обыденного языка в МОИ происходит за счет широкозначности и многозначности отдельных слов английского языка (напр., happy, to use, to enjoy, to control, social, condition, problem, experience), благодаря чему создаются и специфические объекты дискурса клинических исследований качества жизни, например «happiness», «enjoying things», «using eyes», «social life», «social activities», «urinary condition», «bladder problem», «your experience with [disease]». Отдельное внимание уделено объектам, сформированным предикативными группами, например: «how you have been doing», «how your child is doing».
Обнаруживается намечающаяся тенденция создавать аналитические, составные номинации и использовать их вместо слов языка повседневного общения («use your eyes» вместо «see», «low energy level» вместо «tired»). Эта тенденция объясняется в работе стремлением авторов МОИ избегать нежелательных коннотаций, которыми могут быть отягощены языковые репрезентации, существующие в готовом виде в языке повседневного общения: происходит своего рода терминообразование, что представляется оптимальным для прагматических задач МОИ как типа дискурса.
Грамматический строй английского языка также рассматривается в работе как ресурс для оптимизации языковых средств в МОИ. Так, возможность избегать эксплицитных наименований диагнозов/болезней, что является дискурс-специфическим требованием к текстам МОИ, в значительной степени базируется на особенностях употребления именных групп в английском языке. В тех случаях, когда в МОИ необходимо ввести номинативную группу, которая означала бы «имеющиеся у респондента симптомы заболевания», эта номинативная группа используется с детерминантами «the» или «your». Например, это именные группы «the symptoms», «your symptoms» в: «Have you become frustrated because your symptoms were not going away?»;
«Have you been unable to forget about your symptoms?» [МОИ «Endometriosis Health Profile»]. Делается вывод, что одна из ведущих дискурс-специфических особенностей номинации сложилась на основании внутрисистемных свойств единиц английского языка.
Среди средств синтаксической компрессии в работе выделяется и описывается конструирование ТЕМА-РЕМАтических блоков на основании семного состава, лексико-семантической и синтаксической сочетаемости отдельных лексических единиц. В этих случаях ТЕМАтическая часть стимула выносится в отдельную позицию – она помещается перед последовательностью номинативных групп, которые, в свою очередь, представляют собой РЕМАтическую часть стимула. Введение ТЕМА РЕМАтических блоков позволяет значительно сократить объем текста, ведь таким образом авторы избегают повторения ТЕМАтической части. Этот структурный прием часто возможен только благодаря тому, что в ТЕМАтической части одна лексема может актуализировать разные значения в зависимости от содержания РЕМАтической части. Например:
«Нow much of a problem has your child had with… 1. Walking more than one block Running… 2.
7. Having hurts or aches Low energy level» [МОИ «Pediatric Quality of Life Inventory», 8.
фрагмент] В этом примере конструирование ТЕМА-РЕМАтического блока возможно благодаря тому, что выражение «problem with» в ТЕМАтической части актуализирует одновременно два значения: в контексте пунктов 1, 2 «problem with» означает «затруднение», а для пунктов 7 и 8 «problem with» представляет собой бытийную конструкцию – «у ребенка бывали такие состояния».
Использование синтаксического параллелизма в МОИ объясняется в реферируемом исследовании, прежде всего, стремлением согласовать стимулы с единой номинативной шкалой, а также стремлением акцентировать содержательно-фактуальную информацию. Выявляются и описываются случаи отхода от узуальной сочетаемости в синтаксически параллельных вопросах, например:
«…b) Нow much has your sleep been affected by your skin problem?
c) Нow much have you changed or worn different or special clothes/shoes because of your skin?
d) Нow much have you avoided swimming or other sports because of your skin trouble? …» [МОИ «Children’s Dermatology Life Quality Index», фрагмент].
Здесь все вопросы начинаются с вопросительной конструкции «how much» с семантикой интенсивности. В вопросе b) сочетание этой конструкции с предикатом воздействия «affect» является узуальным. Напротив, предикаты «change» (в значении переодеваться), «wear», «avoid» в вопросах с) и d), не являясь предикатами отношения, не обозначая никаких гомогенных процессов, не используются в узусе с квалификатором интенсивности «how much».
Далее в работе демонстрируется, как уплотнение информации посредством синтаксической компрессии нарушает институциональный регламент формулировки анкетного вопроса и также приводит к некоторым нарушениям узуса. Нарушение узуса в целях информационной компрессии определяется, таким образом, как одна из характерных черт МОИ.
Делается обобщающий вывод о том, что семный состав, морфологические особенности и особенности сочетаемости отдельных английских лексем, а также некоторые особенности грамматического строя английского языка являются в МОИ функционально значимыми. Таким образом, ряд дикурс-специфических оппозиций и единств, способов номинации и способов синтаксической и пространственной организации текста МОИ складывается благодаря внутрисистемным особенностям единиц английского языка, и современный МОИ как тип институционального дискурса во многом является производным от английского языка как системы знаков.
В заключении подводятся итоги исследования и намечаются перспективы дальнейшей работы.
По теме диссертации опубликованы следующие работы:
1. Кудря С. В. Транслатологическая характеристика медицинского опросного инструмента как типа текста.//Вестник СПбГУ. Сер 9. – 2009.
Вып. 1. Ч. II. – C. 90-96.
2. Кудря С. В. Дискурс-специфические смысловые оппозиции в тексте медицинского опросного инструмента (контрастивный аспект).//Вестник СПбГУ. Сер 9. – 2009. Вып. 2. Ч. II. – C. 134-136.
3. Кудря С. В. Лексические проблемы перевода стимулов медицинского опросного инструмента//Материалы XXXVIII Международной филологической конференции 16-21 марта 2009 г. Актуальные проблемы переводоведения/Под ред. В. И. Шадрина. – СПб., 2009. – C. 54-57.