Социальные изменения в российском лесопромышленном комплексе в контексте fsc сертификации

На правах рукописи

Тулаева Светлана Александровна Социальные изменения в российском лесопромышленном комплексе в контексте FSC сертификации Специальность 22.00.04 – социальная структура, социальные институты и процессы

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата социологических наук

Санкт-Петербург 2010 1 Диссертация выполнена на факультете политических наук и социологии Института дополнительного профессионального образования (ИДПО) «Европейский университет в Санкт-Петербурге»

Научный консультант: доктор социологических наук Волков Вадим Викторович

Официальные оппоненты: доктор социологических наук, профессор Синютин Михаил Владимирович доктор социологических наук, профессор Семенов Владимир Анатольевич

Ведущая организация: Государственный университет – Высшая школа экономики (Москва)

Защита диссертации состоится «_» _ 20 г. в 16 часов на заседании Совета Д.212.232.13 по защите докторских и кандидатских диссертаций при Санкт-Петербургском государственном университете по адресу: 193060, Санкт-Петербург, ул. Смольного, 1/3, 9-й подъезд, факультет социологии СПБГУ, аудитория 324.

С диссертацией можно ознакомиться в Научной библиотеке имени А.М. Горького Санкт-Петербургского государственного университета (Университетская набережная, 7/9).

Автореферат разослан «_» _ 20 г.

Ученый секретарь диссертационного совета кандидат социологических наук Н.В. Соколов

Общая характеристика работы

Актуальность исследования Усилившиеся к концу ХХ века процессы глобализации способствовали ослаблению традиционного государственного регулирования. В первую очередь, это было связано с тем, что национальные правительства столкнулись с задачей по разрешению противоречий между национальным законодательством, с одной стороны, и деятельностью иностранных экономических акторов на их территории, с другой стороны. Существование межправительственных организаций не смогло полностью закрыть образовавшуюся прореху между действием национального регулирования и давлением мирового рынка1. Транснациональные корпорации (ТНК) стали «проваливаться» сквозь прутья государственного регулирования, поскольку отдельное государство не могло полностью контролировать их деятельность.

Наиболее крупные ТНК аккумулировали в себе мощные ресурсы и в какой-то мере могли выступать конкурентами национальных правительств, продвигая на мировой политической арене свои интересы2. Они создавали свое собственное внутрикорпоративное управление, которое регулировало работу их филиалов в разных странах и являлось альтернативой или дополнением к требованиям национальных законодательств. Это способствовало тому, что регулирование перестало считаться исключительной прерогативой государства, и возросли возможности участия в регулирующих процессах негосударственных акторов, например, транснациональных корпораций, торговых ассоциаций, общественных фондов и неправительственных организаций (НПО). Регулирование стало осуществляться через более широкий спектр норм и механизмов, а границы между государственным и Vogel D. The market for virtue: the potential and limits of corporate social responsibility. - Brooking Institution Press, Washington, D.C., 2005. – 222 p.

Korten D. When Corporations Rule the World. - London : Earthscan, 1996. - 374 p.

частным сектором стали более размытыми, создавая пространство для развития смешанных форм регулирования3.

Исследователи выделяют несколько основных типов регулирования, существующих в наше время: осуществляемое 1)традиционное, государственными агентами;

со-регулирование, предполагающее 2) вовлечение в процесс регулирования как государственных, так и частных акторов;

3) саморегулирование в промышленности, предполагающее развитие добровольных стандартов и кодексов поведения самими компаниями и их корпоративными объединениями;

многоакторное регулирование, 4) включающее участие не только государственных агентов и бизнеса, но и широких слоев гражданского общества: НПО, местных сообществ, покупателей продукции4.

В данной работе внимание будет сфокусировано на многоакторной модели регулирования и последствиях ее развития. Многоакторное регулирование представляет собой системы сертификаций, основанные на рыночных механизмах воздействия и состоящие из экономических, экологических и социальных стандартов ведения бизнеса. Наиболее сильное распространение эти процессы получили в лесной сфере и привели к созданию международной программы лесной сертификации по системе Лесного Попечительского Совета (Forest Stewardship Council) - FSC сертификации.

Поскольку российский лесопромышленный сектор ориентирован на экспорт, и соответственно, на международные стандарты ведения бизнеса, то это способствовало интенсивному распространению лесной сертификации в России. К 2007г. Россия вышла на второе место в мире по площади сертифицированных по системе FSC лесов, уступая в этом только Канаде.

Развитие новой формы регулирования приводит к влиянию глобальных Scott C. Regulation in the Age of Governance: the Rise of the Post-regulatory State// The Politics of Regulation: institutions and Regulatory Reforms for the Age of Governance / Ed. By J.Jordana and D. Levi-Faur. - Corwall, 2004. - Pp. 173-186.

Haufler V. New forms of Governance: Certification Regimes as Social Regulations of the Global Market // Social and Political Dimensions of Forest Certification / Ed. by E. Meidinger, Chr. Elliott and G. Oesten. – Remagen-Oberwinter, 2003. Pp. 237-245.

негосударственных стандартов на российские правила лесопользования и работу российских лесопромышленных компаний.

Проблема исследования Международные системы сертификаций являются новой формой регулирования поведения компаний на рынке. Основным каналом, через который они транслируются, является мировая торговля. Распространение новых правил регулирования на территории конкретных государств вызывает их взаимодействие с национальными институтами, и как следствие – процесс институциональных изменений, связанный с трансформацией правил ведения бизнеса на локальном уровне. Как происходит встраивание глобальных правил в институциональную рамку государства, и какие изменения это вызывает?

Что оказывается наиболее важным при внедрении новых правил: стратегии агентов, являющихся проводниками новых правил или сама среда? Эти вопросы будут рассмотрены в данной работе на примере внедрения глобальной системы лесной сертификации на российских лесопромышленных предприятиях.

Степень разработанности проблемы Негосударственное регулирование стало активно развиваться с середины 1990-х гг. Его интенсивное развитие и динамика сразу же стали предметом исследовательского интереса. К первой группе работ можно отнести исследования, посвященные анализу институциональной среды, способствовавшей развитию новых систем регулирования. Они рассматривают механизмы формирования таких международных организаций и площадок как ВТО, Всемирный Банк, Международный Экономический Форум и другие, потребность в которых была вызвана нарастающими темпами глобализации, увеличившейся взаимозависимостью государств друг от друга и потребностью в связи с этим уравновесить действия разных регулирующих систем.5 Ряд исследователей сфокусировал свое внимание на активизации общественных движений в 1970-90-е гг. и их попыткам воздействовать на вышеназванные международные образования6.

Вторая группа работ анализирует процессы локализации новых глобальных норм и правил, которые производятся международными институтами.7 Они рассматривают роль локальных акторов, которые не просто пассивно усваивают глобальные правила взаимодействия, а адаптируют их к местным условиям.

Наконец, третья группа работ рассматривает непосредственно сам процесс формирования и распространения сертификационных систем.

Поскольку развитие негосударственных сертификационных систем оказывает воздействие на самые разные сферы общества, то существующие исследования также фокусируют внимание на различных последствиях их распространения в мире: экономических, политических, социальных, правовых, экологических. Так, Б. Кашор рассматривает негосударственное регулирование, в первую очередь, как политический инструмент, который позволяет делегировать часть властных полномочий гражданскому обществу и, таким образом, создать новую влиятельную политическую силу. По его мнению, потребители, отдавая предпочтение продукции социально ответственных компаний, получают возможность воздействовать на поведение компаний на рынке, что ведет к развитию «политического консьюмеризма».8 Д. О’Рурке анализирует процессы появления различных негосударственных систем регулирования труда, их возможности по Coglianese C. Globalization and the Design of International Institutions. // Governance in Globalizing World. / J. Meyer and Y. Doahue. - Brookling Institution Press, Washington DC, 2000.- Pp. 297-317. Laxer G. The Defeat of the Multilateral Agreement on Investment: National movements Confront Globalism // Global civil society and its limits / Ed.

by Gordon Laxter and Sandra Helperin. - New York, Palgrave, Macmillan, 2003. Pp. 112-125.

Evans Rh., Kay T. How Environmentalists Greened Trade Policy. // American Sociological Review. – 2008. - Vol. 73 (6).

-Pp.970-991. Fox J. and Brown D. Assesing the Impact of NGO Advocacy Campaigns on World Bank Projects and Policies // The World Bank, NGOs and Grassroots Movements / Ed. By Jonathan Fox and David Brawn. - The MIT Press, Cambridge, 1996. - Pp.486-530. Chang D. and Wong M. After the Consumer Movement: Toward a New International Labor Activism in the Global Garment Industry / Labor, Capital and Society. – 2005. - Vol. 38. - Pp. 127-155.

Finnemore M. Norms, Cultures and World Politics: Insights From Sociology’s Institutionalism // International Organization. – 1996. - №50 (2). - Pp. 325-347. Acharya A. How Ideas Spread: Whose Norms Matter? Norm Localization and Institutional Change in Asian Regionalism // International Organization. – 2004. - 58:2. - Pp. 239-275.

Cashore B. Ligitimacy and the privatization of environmental governance: how non state market-driven governance systems gain rule making authority // Governance Journal. – 2002. - Vol. 15. - Pp. 221-262.

улучшению социальных условий для рабочих, а также перспективы дальнейшего развития. А. Мол, Г. Спааргарен, П. Остервеер рассматривают влияние процессов глобализации на трансформацию общественных движений.

Опираясь на теории сетей и потоков М. Кастельса и Дж. Урри, они понимают деятельность НПО, распространяемых ими идей, норм, дискурсов как составляющие транснациональных потоков. С этой точки зрения глобализация ведет к увеличению эффектов от деятельности НПО, так что даже незначительные трансформации социальных практик и институтов могут привести к улучшению экологической ситуации в мире. Системы негосударственной сертификации в этом случае служат инструментом идущей экологической модернизации. Подход, отчасти перекликающийся с предыдущим, развивает М.

Тысячнюк, рассматривая сертификационные системы как сети транснационального многоакторного управления, которые соединяют между собой транснациональное и локальное пространства. Транснациональные площадки, на которых конструируются новые методы управления, являются «ядрами глобального дизайна». Они обобщают и операционализируют информацию, поступившую с локального уровня, и вырабатывают новые глобальные нормы и правила, отвечающие требованиям меняющегося контекста. Еще одна группа исследователей сфокусировала внимание на легализации негосударственного регулирования в границах государств и его правовом статусе по отношению к национальному законодательству.12 Их интересует, как происходит признание негосударственного регулирования O’Rourke D. Outsoursing Regulation: Analysing Nongovermental Systems of Labor Standards and Monitoring. // The Policy Studies Journal. – 2003. - Vol.31. - Pp. 3-29.

Mol A., Spaargeren G. Ecological Modernization and Consumption: A Reply, Society and Natural Resources. 2004.

Тысячнюк М. С. Анализ кампаний по спасению старовозрастных лесов Карелии // Роль гражданского общества в стимулировании корпоративной социальной ответственности в лесном секторе России / под ред. М. Тысячнюк. М.: МОНФ, 2008. – С.40-60.

Meidinger E. Beyond Westphalia: Competitive legalization in emerging transnational regulatory systems. // Law and legalization in Transnational Relations / Ed.by Chr. Brutsch and D. Lehmkuhl. - Oxford and New York: Riutledge, 2007. Pp.126- 144.

национальными правительствами, какие факторы способствуют или препятствуют этому и какое влияние это оказывает на государственную систему управления.

Ряд исследователей соотносит эффекты от новой системы в первую очередь не с государственным управлением, а с рыночными процессами, и рассматривает их как изменение правил игры на мировых рынках, влекущее трансформацию отношений компании с ее конкурентами и партнерами. Однако большинство вышеперечисленных работ посвящено роли транснациональных НПО и корпораций в рассматриваемых процессах. При этом участию других акторов в развитие нового института, особенно на локальном уровне, не уделяется должного внимания. Данное исследование демонстрирует, что развитие нового института - это процесс, в котором, так или иначе, принимают участие все акторы, находящиеся в поле. Не только корпорации и НПО, предлагающие новые правила, но и государственные органы власти, аудиторские компании, маленькие лесозаготовительные предприятия, местные жители, так или иначе и интерпретирующие его, также влияют на дальнейшую траекторию развития этого института. Данное исследование сфокусировано на многостороннем изучении конкретных случаев сертификации российских лесопромышленных предприятий. В работе подробно рассматриваются механизмы встраивания и адаптации новых правил к существующей институциональной среде всеми участниками процесса. Подробное рассмотрение локального случая представляет собой «микро срез» более широких процессов, происходящих в мире и связанных с трансформацией традиционных государственных институтов регулирования, а также развитием новых форм регулирования.

Предмет и объект исследования Bartley T. Institutional emergence in an era of globalization: the Rice of Transnational Private Regulation of Labor and Environmental Conditions // American Journal of Sociology. – 2007. - Vol.113. Ponte S. Greener than thou: The Political Economy of Fish Ecolabeling and Its Local Manifestations in South Africa // World Development. – 2008. - Volume 36, Issue 1, January. - Pages 159-175.

Объектом исследования является российский лесопромышленный сектор. С начала 90-х по начало 2000-х гг. он пережил сильные трансформации, связанные с падением плановой экономики и развитием рыночных отношений. Этот период последовательно характеризуется сильным спадом деятельности лесопромышленных компаний, прохождением через банкротство, реструктуризацией, созданием вертикально интегрированных холдингов, постепенным восстановлением прежних объемов производства. Распространение международной системы лесной сертификации связано с еще одной, хоть и менее значительной волной институциональных трансформаций.

Предмет исследования - институциональные изменения в российском лесном секторе, вызванные внедрением FSC сертификации. Распространение новых правил влияет на экономические, экологические и социальные аспекты лесопользования. В данной работе речь пойдет прежде всего о социальных изменениях в деятельности лесопромышленных компаний.

Цели и задачи исследования Цель исследования: выявить основные направления происходящих институциональных изменений в российском лесопромышленном секторе под влиянием внедрения FSC сертификации и проанализировать условия, способствующие или препятствующие этому процессу.

Задачи исследования: 1)создать теоретическую рамку для анализа институциональных изменений применительно к изучаемым процессам;

2)рассмотреть особенности российского контекста, которые важны для распространения FSC сертификации в России;

3)проанализировать стратегии агентов по внедрению сертификационных стандартов в трех случаях, отличающихся разными сценариями и результатами;

4)проанализировать процесс освоения новых правил местным сообществом в каждом из случаев;

5)провести сравнительный анализ изученных случаев с целью выявить основные факторы, определяющие траекторию развития институциональных изменений под воздействием FSC сертификации в российском лесном секторе;

6)проанализировать основные институциональные трансформации в российском лесном секторе, вызванные FSC сертификацией.

Теоретические и методологические основания работы Концептуальным основанием диссертации является неоинституциональный подход к изучаемым процессам, а именно экономическая теория институтов и институциональных изменений (Д. Норт, Т. Эггертсон), сфокусированная в первую очередь на деятельности агентов, а также социологическая версия неоинституционализма, получившая свое развитие в изучении организаций и организационных полей (П. ДиМаджио, У. Пауэлл, Р. Скотт). В соответствии с этим лесная сертификация понимается как новый институт регулирования, состоящий из определенного набора правил и способов их поддержания. Его распространение в российском поле вызывает трансформацию существовавших прежде правил и норм.

Работа основывается на качественной методологии. Используемый в работе метод case study позволяет осуществить глубокий и многосторонний анализ изучаемых социальных процессов. Соответственно в работе используются характерные для case study методы исследования: 1)полу структурированные интервью с представителями разных групп интересов (менеджерами и рабочими сертифицированных компаний, экспертами НПО и сертификационных органов, представителями государственных органов власти, местными жителями);

наблюдение;

2)включенное 3)анализ документов.

Эмпирическая база исследования Работа основывается на изучении трех эмпирических объектов:

Прилузский лесхоз в республике Коми, Сегежский ЦБК в Карелии и филиал немецкой компании Даммерс в Архангельской области. Различие исследуемых случаев состоит в агентах, осуществляющих внедрение лесной сертификации, а также стратегиях, которые они использовали. В Коми республике основным агентом, распространявшим сертификацию, выступил некоммерческий фонд Серебряная тайга, включенный в транснациональные сети НПО. В Карелии и Архангельской области инициатором проведения сертификации выступил бизнес, заинтересованный в усилении своих позиций на западных рынках. Исследование проводилось в 2007-2010 гг.

Научная новизна и теоретическая значимость работы В данной работе показаны возможности использования 1.

неоинституционального подхода для анализа социальных изменений, происходящих на локальном уровне под воздействием формирования новых глобальных правил ведения бизнеса.

2. В работе рассмотрены механизмы продвижения и легализации FSC сертификации в рамках российской государственной системы регулирования, что позволило проанализировать возможности участия негосударственных акторов в регулирующих процессах.

3. В работе проведен многосторонний анализ отдельных случаев внедрения лесной сертификации. На его основе были выделены и проанализированы факторы, определяющие эффективность институционализации FSC сертификации в России. Были выяснены и детально описаны стратегии транслирования глобальных правил на локальный уровень, а также способы адаптации глобальных правил местными жителями. Это позволило объяснить реакцию локальных сообществ на макро регулирующие процессы.

Положения, выносимые на защиту 1. Негосударственная система лесной сертификации представляет собой институт, содержащий в себе регулятивные, нормативные и когнитивные основания. Процесс его развития, как и любого другого института, включает в себя следующие основные этапы: вторжение новых игроков в существующее поле и проблематизация ими существующих правил;

разработка новых правил, направленных на разрешение конфликта;

адаптация новых правил остальными участниками;

реструктуризация поля в соответствии с новыми правилами;

их широкое распространение и последующая ритуализация.

2. Развитие нового института лесоуправления в российском поле происходило через его встраивание в государственную систему регулирования. При этом наиболее эффективным способом воздействия на государственную систему лесоуправления явилось «давление снизу». Т.е.

необходимость сертификации для компаний, обусловленная импульсами мирового рынка, превращала их в локальные очаги дальнейшего распространения новых правил в российском поле, что требовало согласования международных стандартов лесопользования с российскими правилами.

3. Процесс институциональных изменений в российском лесном секторе, вызванный развитием лесной сертификации, определялся деятельностью агентов по распространению новых правил и адаптацией этих правил остальными участниками взаимодействия. Эффективность стратегий агентов определялась максимально возможным привлечением к процессу остальных акторов, что способствовало созданию новых партнерств и организаций и формированию новых знаний. Процесс адаптации новых правил локальными сообществами зависел от их заинтересованности в новом институте, способности к кооперации и наличия устоявшихся отношений между сообществом и агентом, проводившим сертификацию.

4. Развитие новой системы регулирования явилось институционально укорененным проектом, при котором выбор агентами и остальными акторами стратегий действия направлялся уже существующими в поле институтами.

Последние определили особенности институциональной траектории лесной сертификации в российском поле, а именно: формальные правила зачастую были институционализированы через неформальные механизмы взаимодействия, развитие низового участия происходило «сверху» усилиями НПО, выполнение стандартов носило селективный характер.

5. В работе продемонстрировано, что изменение правил работы лесопромышленной компании на локальном уровне влечет за собой изменения более высокого порядка, связанные с трансформацией модели корпоративной социальной ответственности лесного бизнеса в России, формированием новых рыночных сегментов, усилением политических возможностей участия негосударственных акторов в регулирующих процессах.

6. Исследование показало, что произошла лишь фрагментарная институционализация новых правил. В условиях плохо структурированного российского поля агенты на первых этапах имели больше возможностей для трансляции новых правил. Однако, последующее их закрепление в поле проблематично, поскольку высокая степень изменчивости и неустойчивости поля приводит к тому, что артикулированные правила смываются новой волной институциональных инноваций.

Практическая значимость работы Собранные в работе данные отражают стратегии компаний по освоению и интерпретации ими новых правил ведения бизнеса, которые позволяют им оперировать под действием двойного регулирования. Таким образом, это исследование может стать основой курса по социологии регулирования. Также результаты исследования могут быть использованы для аналитического отчета и методических рекомендаций по социальным аспектам развития негосударственного регулирования, которые могут быть обращены к экспертам государственным органам власти, FSC, представителям компаний.

Апробация результатов исследования Результаты проведенного исследования опубликованы в ряде статей в журналах исследования», социологии и «Социологические «Журнал социальной антропологии», «Мир России», сборнике «Роль гражданского общества в стимулировании корпоративной социальной ответственности», а также были представлены автором и обсуждались на семинарах в Европейском университете, на конференции доверие и «Транснационализация, многоакторное управление природными ресурсами» (Санкт-Петербург, ЦНСИ), летней школе «Неоинституциональный поворот в социальных науках» (пос.

Голицыно, ГУ-ВШЭ), конференции студенческих и аспирантских работ «Галатея» (Санкт-Петербург).

Структура работы Диссертационное исследование состоит из введения, трех глав, заключения, списка библиографии и источников, приложения.

Основное содержание диссертации Во введении обосновывается актуальность исследования, рассматривается степень разработанности проблемы, ставятся цели и задачи, определяется теоретико-методологическая и эмпирическая основа диссертации, формулируются основные положения, выносимые на защиту.

Первая глава изменения в контексте «Институциональные глобализации» представляет собой изложение теории институциональных изменений применительно к происходящему в мире процессу развития экологически и социально чувствительных рынков.

В первом параграфе «Теория институциональных изменений» излагаются основные теоретические положения, на которых базируется диссертация. Исследование опирается на интегрированную модель институтов Р. Скотта. В соответствии с ней негосударственная система сертификации FSC может рассматриваться как институт, состоящий из регулятивных, нормативных и когнитивных элементов. Нормативный базис данного института составляют экологические и социальные ценности, провозглашающие необходимость бережного обращения с природой, уважение к обычаям и традициям разных сообществ, справедливую оплату труда рабочих и др. На их основе были выработаны конкретные сертификационные принципы, критерии и индикаторы, представляющие собой регулятивные правила. Их выполнение обеспечивается механизмами контроля и принуждения, которые производит деятельность сертификационных органов и НПО. Более глубокое укоренение и регулярное воспроизводство новых правил обеспечивается когнитивными схемами.

Когнитивную основу данного института составляет рутинизированное знание о том, как следует вести лесопромышленную деятельность. Три основные несущие конструкции институтов (регулятивная, нормативная, когнитивная) обуславливают разные механизмы институциональных изменений через принудительный, нормативный и мимический изоморфизмы. Т.е., в первом случае ключевым является принуждение, во втором – наличие в обществе определенных ожиданий, в третьем – подражание. Успешная институционализация новых правил меняет порядок взаимодействия и доступа к ресурсам и ведет к видоизменению организационного поля.

Во втором параграфе «Формирование сенситивных рынков в мире как пример институциональных изменений на глобальном уровне» рассматривается распространение новых негосударственных систем регулирования в мире, анализируются основные причины и пути их развития. Основными инициаторами создания новых правил взаимодействия на рынке явились транснациональные НПО, стремившиеся к снижению негативных экологических и социальных последствий действий корпораций.

Стратегии НПО включали в себя организацию потребительских бойкотов, приводивших к обесцениванию рыночного бренда корпорации. Корпорации в данном противостоянии находились в более уязвимой позиции, поскольку им требовалось значительно больше средств и усилий для создания бренда, чем НПО для его разрушения. Это заставило бизнес поменять свои стратегии поведения и в ответ на давление НПО начать разрабатывать внутренние правила и кодексы поведения, а также создавать коалиции с НПО по выработке совместных правил регулирования. Итогом взаимодействия НПО и бизнеса стало развитие в мире сертификационных систем, с одной стороны, позволяющих НПО в какой-то мере контролировать деятельность корпораций, с другой стороны, стабилизировавших рыночные позиции последних и способствовавших повышению их конкурентоспособности.

В третьем параграфе «Внедрение FSC сертификации как пример институциональных изменений на локальном уровне» предлагается теоретическая рамка для анализа внедрения сертификационных стандартов на российских лесопромышленных предприятиях. Основными агентами институциональных изменений в изучаемом случае являются транснациональные НПО и корпорации. Их потенциал как «трансформаторов» определяется нахождением на пересечении разных институциональных полей (мирового и национального рынков). Стратегии агентов могут включать в себя: коалиций с другими 1)создание организациями, 2)накопление новых знаний, 3)изменение собственных организационных структур и 4)создание новых. На выбор партнеров для коалиций влияет иерархичность поля и связанные с этим различия в доступе к ресурсам. Создание коалиций ведет к формированию знаний, необходимых для поддержания новых правил в поле, а также легитимации последних. В свою очередь накопление новых знаний организациями может вести к трансформации их организационных структур и созданию новых. Траектория развития нового института определяется не только стратегиями агентов, но и деятельностью остальных акторов, адаптирующих новые правила к имеющимся условиям. На этот процесс могут влиять следующие факторы:

совпадение ценностей и целей, конституирующих институт с ценностями и целями акторов;

возможность использования ресурсов института акторами;

представление о цене несоблюдения новых правил.

В четвертом параграфе «Методология исследования» описывается методология и эмпирическая база исследования.

В выводах резюмируются основные положения концептуальной рамки, которые в дальнейшем будут использованы для анализа внедрения новых правил ведения лесного бизнеса на российских лесопромышленных предприятиях.

Во второй главе и негосударственное «Государственное регулирование в российском лесном секторе» рассматриваются особенности российской системы управления лесами, которые способствуют или препятствуют внедрению FSC сертификации и описывается общий контекст ее распространения в России.

В первом параграфе «Общая характеристика российского лесопромышленного комплекса» приводятся общие сведения о состоянии лесопромышленного производства в России.

«FSC сертификация и российская система Во втором параграфе лесоуправления» описываются основные трансформации, произошедшие в российской системе лесоуправления в изучаемый период (1996-2009гг.).

Проведенные реформы привели к децентрализации управления и передаче основных полномочий с федерального уровня на региональный. Однако право распоряжаться лесными финансами было оставлено за федеральным центром. Таким образом, предоставленная регионам свобода в управлении лесами оказалась лишена необходимой для этого экономической основы.

Была проведена передача основных функций по управлению природными ресурсами от лесхозов коммерческим структурам. С одной стороны, это должно было способствовать прекращению неформальных практик заработков лесхозами, с другой стороны, не было создано эффективных механизмов, стимулирующих компании к добросовестному выполнению возложенных на них функций.

В таких условиях для государственных властей лесная сертификация могла представлять ценность как дополнительный рычаг управления, с помощью которого можно на формальной основе контролировать действия компаний в лесу. Кроме того, лесной сертификат мог бы способствовать выполнению Россией ее обязательств по международным соглашениям и улучшению ее экспортной политики. В то же время присутствующая в ряде аспектов институциональная конфронтация между сертификационными стандартами и российскими правилами и нормами осложняла процесс легитимации FSC со стороны государства и ее эффективное использование.

В целом, неэффективность государственного регулирования, хотя и делала востребованным негосударственную систему сертификации, препятствовала ее распространению в России. Это связано с тем, что в таких условиях от агентов, внедряющих требовались дополнительные усилия по FSC, гармонизации государственных законов и стандартов, а также отслеживанию выполнения согласованных правил на практике.

государственных и «Стратегии В третьем параграфе негосударственных агентов в процессе распространения FSC сертификации в России» рассматривается взаимодействие государственных и негосударственных агентов по внедрению сертификационных стандартов в России. Первоначально агентами, начавшими процесс внедрения в России новых правил лесоуправления, были транснациональные НПО. В течение десяти лет ими была заложена необходимая основа для функционирования института лесной сертификации в России: был открыт Национальный Офис сформированы Национальная и Региональные Инициативы, FSC, разработаны и аккредитованы национальные стандарты, созданы национальные сертификационные органы и консультационные центры.

Усиление сенситивных рынков в мире способствовало созданию спроса на сертифицированную продукцию и массовой сертификации крупных российских лесопромышленных предприятий. Последние стали предъявлять требования о сертификации цепочки поставок своим поставщикам и партнерам, что создало предпосылки для формирования сенситивного рыночного пространства на российском рынке.

Включение государственных агентов в процесс развития лесной сертификации в России происходило более сложно. Внедрение дополнительных правил, отчасти противоречащих государственным законам, появление альтернативных проверяющих инстанций, увеличение законодательных инициатив, исходящих от негосударственных агентов, способствовали возникновению конфронтации между двумя системами регулирования. Возникшая ситуация конфликта была разрешена благодаря интенсивному взаимодействию НПО с государственными органами власти через проведение межсекторных конференций, участие в работе совещательных органов власти, заключение межсекторных соглашений и партнерств. Результатом стало постепенное изменение отношения государственных властей от игнорирования нового института вначале к его селективному использованию.

В выводах подчеркивается, что развитие лесной сертификации в России потребовало усиления межсекторного диалога. Негосударственные акторы, внедряя лесную сертификацию, стремились использовать для этого государственные ресурсы. Государственные акторы также пытались найти для себя свой интерес в новом институте. Такое взаимное использование порождало площадки для взаимодействия, которые способствовали выработке совместных решений и служили поддержанию нового института в поле. Однако, высокая степень неопределенности российского поля затрудняла взаимодействие акторов и определяла ситуативный и хаотичный характер их стратегий. Произошедшая частичная легализация лесной сертификации способствовала созданию более благоприятной институциональной среды для развития FSC в России и увеличению ее регулирующего потенциала.

Третья глава сертификации на «Институционализация FSC российских лесопромышленных предприятиях» содержит описание и анализ трех случаев, где подробно рассмотрены происходящие или не происходящие изменения в лесных поселках под воздействием распространения глобальных правил.

В первом параграфе «Стратегии агентов по внедрению FSC сертификации» анализируются стратегии агентов по внедрению сертификационных стандартов. Исходя из своих целей и ресурсов, которыми они обладали, агенты заключали различные партнерства, которые должны были помочь институционализации новых правил. В прилузском кейсе основным агентом внедрения новых правил было НПО, осуществлявшее на средства западных фондов построение модельного леса. В рамках этого проекта была проведена сертификация лесхоза. Основным партнером НПО выступили республиканские власти и сам лесхоз. Данный тип партнерства имел ряд преимуществ. Во-первых, плотное консенсусное взаимодействие с государственными органами власти помогло разрешить существующие противоречия между старыми и новыми правилами и способствовало большей легитимации проекта в глазах местного сообщества. Во-вторых, сертификация лесхоза создала более благоприятные условия для существования малого бизнеса, которому самостоятельно, без лесхоза, получить сертификат было бы намного сложнее. В-третьих, поддержка проекта республиканскими властями способствовала изоморфному переносу сертификации на соседние лесхозы в границах республики. В-четвертых, ориентация НПО на формирование новых ценностных установок, а не на экономическую эффективность способствовала более тщательному внедрению экологических и социальных стандартов.

В то же время для дальнейшего функционирования сертификата такое партнерство обладало рядом негативных свойств. Во-первых, оформление сертификата на государственную структуру - лесхоз, сделало его опасно зависимым от бесконечного государственного реформирования. Так, введение нового Лесного кодекса, превращение лесхозов в лесничества и лишение их ряда контролирующих функций, осложнило дальнейшее поддержание сертификата за лесхозом. Во-вторых, агенты, инициировавшие внедрение сертификации, не являлись постоянными участниками данного поля. Их уход из поля и прекращение финансирования негативно сказались на дальнейшем процессе развития сертификации. В-третьих, российский лесхоз не являлся экономически заинтересованным в сертификации актором, поскольку не имел права получать доходы от коммерческой реализации древесины. Небольшие компании также работали в основном на внутренний рынок и не ощущали потребности в сертификате. Поэтому первоначально внедрение сертификации происходило в Прилузье в искусственно созданной НПО среде. Однако в дальнейшем пришедшая в регион транснациональная корпорация Монди бизнес пэйпа поддержала распространение сертификации, и после завершения проекта стала основным агентом ее дальнейшего внедрения. Такая рокировка в агентах (корпорация сменила НПО) способствовала появлению экономической заинтересованности участников и смягчила негативные последствия для дальнейшего функционирования сертификата от искусственно созданной среды. В четвертых, такой путь внедрения сертификации не обладал способностью к изоморфизму за пределами поля, территориально ограниченного данным партнерством (партнерство с республиканскими властями Коми).

Сертификация Сегежского ЦБК проходила в значительно более короткие сроки. Основным его партнером являлось региональное НПО, которое помогло реализовать экологические стандарты сертификации.

Данный тип партнерства повлек некоторые трудности при внедрении новых правил, которых удалось избежать в Коми. Во-первых, данное партнерство было более конфликтным, чем партнерство НПО – лесхоз. Это объяснялось несовпадением целей действующих агентов. ЦБК, в первую очередь, хотел увеличить эффективность коммерческого лесопользования, а НПО как раз стремилось к его ограничению. Во-вторых, отсутствие партнерских отношений с государственными структурами в Республике Карелия негативным образом отразилось при внедрении сертификации и повлекло за собой рост неформальных практик взаимодействия. Так, первоначально вопрос о согласовании российских и международных стандартов был урегулирован через неформальные договоренности на местах с представителями лесничеств.

Но с другой стороны, перспективы функционирования сертификата в карельском кейсе не ниже, а может быть выше, чем в Коми. Во-первых, Сегежский ЦБК, инициировавший процесс его внедрения, является экономически заинтересованным в его поддержании. Во-вторых, его постоянное присутствие в рамках поля также будет способствовать поддержанию сертификата в длительной перспективе. В-третьих, отсутствие жесткой территориальной привязки к партнерам (как в Прилузском лесхозе) создает возможности для дальнейшего распространения в более широких границах (например, скупая лесозаготовительные предприятия в других регионах, компания имеет возможности транслировать существующие правила в другие поля).

В случае сертификации арендной территории Даммерса, компания осуществляла сертификацию самостоятельно. Это было связано со следующими причинами. Во-первых, на момент сертификации была плохо развита российская сертификационная инфраструктура. Компания лишь эпизодически взаимодействовала с консультационным центром по сертификации и областными органами власти по урегулированию некоторых вопросов. Во-вторых, отсутствие налаженных отношений с местным сообществом обусловило высокую степень конфликтности данного случая.

Это вело к тому, что рабочие зачастую стремись не выполнять спускаемые руководством требования, сколько имитировать их. В-третьих, ориентированность немецкой компании на исполнение формальных правил и неумение и нежелание включаться в существующую сеть неформальных правил, обусловили ее слабую позицию в поле по сравнению с другими игроками. Поскольку отсутствие стабильных прав собственности на лес поддерживалось во многом за счет неформальных договоренностей и «административного ресурса», это в итоге привело к потере аренды и соответственно прекращению процесса сертификации в леспромхозе.

Во втором параграфе «Освоение сообществом глобальных правил» описываются особенности восприятия новых правил жителями лесных поселков. Выделяется три основных этапа: 1) этап первичного ознакомления с новой системой, когда происходит оценивание сообществом ее потенциала;

2) этап непосредственного внедрения системы, когда сообщество осваивает новые правила, учится пользоваться новыми правами и ресурсами и одновременно, происходит принятие сообществом новых правил и ценностей;

3) этап соотнесения продекларированных принципов и ценностей с реализованными на практике и их повседневное воспроизводство.

В выводах проводится сравнительный анализ изученных случаев. В зависимости от целей, которые ставили внедрявшие их агенты (распространение новых норм ведения бизнеса/ увеличение экономической эффективности и стабильности бизнеса) можно определить эти сценария как 1) нормативный (в Прилузском лесхозе) и 2) экономический (на Сегежском ЦБК и Даммерсе). Т.е. если нормативный сценарий предполагает формирование новых норм ведения бизнеса, то экономический сценарий в первую очередь ориентирован на коммерческий эффект от внедрения системы. Различие в целях породило различие в стратегиях внедрения лесной сертификации. В изученных кейсах агенты с разной степенью успешности привлекали к процессу сертификации остальных стейкхолдеров, адаптировали глобальные правила к местному контексту, добивались их формализации в рамках российской системы управления лесами.

Еще одной важной причиной разных сценариев сертификации в Коми, Карелии и Архангельской области явилась разница в полях. Данное исследование продемонстрировало, что региональные отличия в исследуемых случаях столь велики, что можно говорить о существовании разных региональных полей. Значимыми региональными отличиями в данном случае оказались: 1) предшествующий опыт взаимодействия со структурами гражданского общества, 2)ориентация на разные рынки и 3) разная структура лесопромышленной отрасли в регионах.

Вышеперечисленные факторы способствовали тому, что более эффективным случаем институционализации новых правил явился Прилузский лесхоз в Республике Коми. Нормативный агентский сценарий, предшествующий опыт развития региона и эффективное сотрудничество с республиканскими властями создали более мягкие условия для институционализации новых правил на формальной основе. В то же время после завершения проекта созданная среда в Прилузье начала разрушаться.

В заключении анализируется общая траектория развития нового института негосударственного регулирования в мире и в России.

Первоначально распространение лесной сертификации шло по пути нормативного изоморфизма, через работу экспертов НПО и благотворительных фондов, затем она стала распространяться в основном путем мимикрии, т.е. копирования новых бизнес практик другими компаниями. Это способствовало широкому распространению лесной сертификации, как во всем мире, так и в России. Однако, после того, как новые правила окончательно перестанут проблематизироваться, это может привести к тому, что зеленый сертификат начнет функционировать как правило-миф. Для того, чтобы быть успешным на рынке надо совершить ряд ритуальных действий, в том числе продемонстрировать свою экологичность.

Подобная ритуализация может способствовать выхолащиванию сути сертификации, но сохранению ее зеленой оболочки.

Таким образом, можно наблюдать некоторую институциональную траекторию развития новых правил, которая включает в себя следующие основные этапы: 1) вторжение новых игроков в институциональное поле и проблематизация существующих правил и практик деятельности;

2) разработка новых правил, направленных на разрешение конфликта;

3) адаптация новых правил остальными участниками поля и их дальнейшая модификация;

4) реструктуризация поля в соответствии с новыми институтами и перераспределение баланса сил;

5) широкое распространение новых институтов и их последующая ритуализация. При этом данные этапы характерны как для процессов, происходивших в транснациональном пространстве, так и в границах конкретных государств, где осуществляется непосредственная институционализация лесной сертификации.

Внедрение лесной сертификации в России вызвало более широкие институциональные трансформации в российском поле, связанные с 1)развитием политических возможностей негосударственных агентов в регулирующих процессах;

2)формированием новых рыночных сегментов (рынка аудиторских и консалтинговых услуг по сертификации, создание предпосылок для развития рынка сертифицированной продукции);

3)изменением модели социальной ответственности бизнеса.

Эффективность происходящих изменений зависела от следующих условий. Во-первых, это связано со стратегиями агентов (корпораций или НПО), транслировавших глобальные правила в местные сообщества. Агенты являлись своеобразными фильтрами нового института, и могли сужать или расширять рамки его действия. Это влияло на степень вовлеченности остальных участников поля. Чем больше групп акторов участвовало в этом взаимодействии, тем выше становилась степень доверия к новым институтам и тем эффективнее проходила их институционализация. При этом существовавшая в поле иерархичность позиций диктовала необходимость привлечения в первую очередь наиболее влиятельных участников. Как показывает исследование, компании стремились заключить коалиции с теми партнерами, кто мог помочь им накопить знания для выполнения новых правил (НПО) и теми, кто мог помочь легитимировать эти новые правила (государственные власти). В некоторых случаях внедрение новых правил требовало создания новых организаций, которые бы поддерживали их распространение, например, модельного леса или общественного совета.

Другим важным условием институционализации глобальной системы являлась (не) готовность местного сообщества участвовать в данном процессе и использовать права, предоставляемые новой системой. Здесь важным оказались заинтересованность сообщества в новом институте, его способность к кооперации и наличие устоявшихся отношений между сообществом и агентом, проводившим сертификацию. При этом в процессе институционализации устанавливалась некоторая система взаимозависимости между сообществом и новым институтом. С одной стороны, жители получали новые права и ресурсы, с другой стороны, они постепенно принимали новые правила и ценности, связанные с вниманием к экологическим проблемам и гражданским участием.

В-третьих, это институциональные рамки самой системы. Несмотря на то, что лесная сертификация провозглашает равенство экономических, экологических и социальных аспектов лесопользования, экологические стандарты прописаны более детально и аудиторы предъявляют к их исполнению более жесткие требования. Это ведет к тому, что экологическая составляющая FSC реализуется более полно, в то время как социальные аспекты сертификации «провисают».

Наконец, это формальные и неформальные правила и нормы, доминирующие в изучаемом поле и направляющие поведение акторов. Они оказывали деформирующий эффект на функционирование глобальной системы. Для российских кейсов важно отметить следующие моменты. Во первых, значимость для изучаемого поля неформальных механизмов взаимодействия вела к тому, что новые формальные правила не отменили и не заменили действующие в обществе неформальные механизмы, которые продолжали доминировать и активно использовались всеми участниками для улучшения своих позиций. Некоторые сертификационные стандарты, противоречащие российским, были институционализированы на неформальной основе, через личные договоренности с лесниками на местах (в сегежском кейсе). В то же время не умение использовать неформальные ресурсы могло привести к ослаблению позиций агента (как в случае Даммерса). Во-вторых, глобальная система, основанная на демократических процедурах принятия решений и многоакторном управлении, требовала общественного участия. В то же время в российских лесных поселках такое низовое участие инициировалось «сверху» усилиями НПО. При отсутствии такой работы экспертов, привлечение населения к лесоуправлению проводилось формально. В-третьих, напряжение между экономическим неблагополучием поселков и значимостью экологических ценностей, транслируемых через новый институт способствовало селективному выполнению стандартов (зачастую экологические правила соблюдались рабочими, когда они совпадали с их экономическими интересами, в то же время отдельные правила, требующие дополнительных затрат соблюдались частично или не соблюдались вообще).

Все это определило лишь фрагментарное укоренение новых правил на местной почве. В условиях плохо структурированного российского поля, когда взаимодействие между акторами осложнено высокой степенью неопределенности, а ожидания участников разноречивы, агенты на первых этапах имели больше возможностей для трансляции новых правил. Однако последующее их закрепление в поле проблематично, поскольку высокая степень изменчивости и неустойчивости поля приводит к тому, что артикулированные правила смываются новой волной институциональных инноваций, которые могут исходить как от государственных, так и негосударственных агентов.

Основные результаты диссертационного исследования отражены в следующих публикациях автора (в том числе из списка ВАК):

1. Тулаева С.А. Трансформация корпоративной социальной ответственности на предприятиях лесного сектора под влиянием глобальных практик // Журнал социологии и социальной антропологии. -2007. - №4. - С.112-126.

2. Тулаева С.А. Российский лесной сектор под воздействием // социально-экологических инноваций Социологические исследования. – 2009. - №12. - С.90-99.

3. Тулаева С.А. Социальные последствия конструирования сенситивных рынков для локальных сообществ // Журнал социологии и социальной антропологии. Спецвыпуск «Интернационализация, доверие и многоакторное управление природными ресурсами». - 2010. - С. 186-202.

4. Тулаева С.А. Государственное и негосударственное регулирование в российском лесном секторе: конфронтация или сотрудничество? // Журнал социологии и социальной антропологии. Спецвыпуск «Интернационализация, доверие и многоакторное управление природными ресурсами». - 2010. - С.

126-153.

5. Тулаева С.А. Институциональное доверие: механизмы формирования и динамика (на примере развития доверия к международной негосударственной системе лесной сертификации) // «Мир России». – 2010. - №4. С. 106-123.

Тулаева С.А. Внедрение негосударственных институтов 6.

регулирования в российский лесной бизнес под влиянием глобальных практик (на примере лесной сертификации на Сегежском ЦБК) // Роль гражданского общества в стимулировании корпоративной социальной ответственности в лесном секторе России / под ред. М. Тысячнюк. - М.: МОНФ, 2008. - С. 104-125.

Тулаева С.А. Негосударственное регулирование в российском 7.

лесном секторе: площадки для легализации // Диалог государства и общества: формы и модели взаимодействия. Сборник работ участников Одиннадцатого конкурса молодых ученых и студентов «Галатея» / под ред. А. Ю. Сунгурова. СПб.: Норма, 2010. – С. 11 23.