Характер стратификации российского общества в контексте международных сопоставлений
На правах рукописи
Ястребов Гордей Александрович ХАРАКТЕР СТРАТИФИКАЦИИ РОССИЙСКОГО ОБЩЕСТВА В КОНТЕКСТЕ МЕЖДУНАРОДНЫХ СОПОСТАВЛЕНИЙ Специальность 22.00.04 Социальная структура, социальные институты и процессы
АВТОРЕФЕРАТ
диссертации на соискание ученой степени кандидата социологических наук
Москва 2011
Работа выполнена в Федеральном государственном автономном учреждении высшего профессионального образования «Национальный исследовательский университет «Высшая школа экономики»
Научный консультант: Доктор исторических наук, профессор, засл. деятель науки РФ Шкаратан Овсей Ирмович
Официальные оппоненты: Доктор социологических наук Черныш Михаил Федорович Кандидат философских наук Андреенкова Нина Владимировна
Ведущая организация: Социологический факультет Санкт Петербургского государственного универ ситета
Защита состоится «18» мая 2011 года в 12:00 на заседании диссертационного совета Д.002.011.02 в Учреждении Российской академии наук Институт социо логии РАН по адресу: 117218, Москва, ул. Кржижановского д. 24/35, корп. 5, ауд. 323.
С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Учреждения Российской академии наук Институт социологии РАН.
Автореферат разослан «16» апреля 2011 г.
Ученый секретарь Тюрина И.О.
диссертационного совета к.с.н.
ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ
Актуальность темы Одним из основных индикаторов, позволяющих оценить направленность трансфор мационных процессов в любом обществе, является характер его социальной стратификации, поскольку последний выступает продуктом конкретной системы социальных и экономиче ских отношений.
Тем не менее, сегодня, несмотря на немалый опыт в изучении социального расслое ния, накопленный как отечественными, так и зарубежными учеными, по-прежнему не суще ствует общепризнанных концепций, способных объяснить зачастую разнонаправленные процессы трансформации социальных иерархий в постсоциалистических обществах. Наряду с этим в сложившейся практике международных сравнительных исследований (в т.ч. с уча стием постсоциалистических стран) по-прежнему в качестве конвенциональных (и, как след ствие, претендующих на универсальность) используются концепции и методы, разработан ные западными социологами для описания структуры неравенства, прежде всего, в общест вах западного типа. Существенным ограничением такого подхода является то, что он a priori не позволяет выявить специфические институционально обусловленные формы неравенства, основанные, может быть, на другом (т.е. не вполне капиталистическом или постиндустри альном) типе отношений.
Вместе с тем относительно недавно, с конца 1990-х гг., в западной литературе полу чают распространение теории неевропейского модерна, множественности форм модерниза ции, все чаще наблюдается отказ от смешения модернизации с вестернизацией. Усиливаю щееся расхождение векторов социально-экономического развития в различных частях со временного мира становится сегодня объектом пристального изучения1. Так, спустя десяти летия после начала реформ, охвативших страны Центрально-Восточной Европы и бывшего СССР, на фоне убедительных успехов «модернизационных» проектов в Чехии, Словении, Польше, Венгрии и Словакии становится очевидным, что в России (как и в ряде стран СНГ) так и не произошел коренной поворот в сторону конкурентной частнособственнической эко номики, демократии и гражданского общества. Наоборот, все чаще звучат мнения о том, что в нашей стране в той или иной форме воспроизводятся структуры и институты, являющиеся характерными, скорее, для азиатских неправовых и псевдобуржуазных режимов, чем для развитых западных обществ2.
Хантингтон С. Столкновение цивилизаций. М.: ООО «Издательство АСТ», 2003;
Arnason J.P. Civilizations in Dispute: Historical Questions and Theoretical Traditions. Leiden, Boston: Brill, 2003;
Eisenstadt S.N. Paradoxes of Democracy, Fragility, Continuity, and Change. Baltimore, MD: Johns Hopkins University Press, 1999 и др.
Пивоваров Ю.С., Фурсов А.И. Русская система как попытка понимания русской истории // ПОЛИС. 2001. №4.
Стр.37-48;
Пастухов В.Б. Затерянный мир. Русское общество и государство в межкультурном пространстве // Таким образом, актуальность темы исследования диктуется необходимостью всесто роннего и многоаспектного изучения трансформации социальной структуры современного российского общества. Без анализа этих изменений, их воздействия на характер социально экономической дифференциации и социальной мобильности населения нельзя понять истин ной сущности общественных процессов, их последствий в целом и для конкретных групп населения в особенности. При этом для выработки наиболее адекватных мер в сфере госу дарственной социальной и экономической политики чрезвычайно важно учитывать специ фику этих процессов в России по отношению к тем процессам, которые развиваются сегодня в других постсоциалистических странах, что и предопределило заявленный в работе кон текст международных сопоставлений.
Разработанность проблемы Анализу проблем неравенства в развитых обществах посвящено огромное количество работ как теоретического, так и эмпирического уровня. Теоретическое направление исследо ваний представлено разработками таких широко известных авторов, как Дж. Голдторп, Э.О.
Райт, Д. Груски, К. Уиден, Э. Соренсен, Г. Эспинг-Андерсен, К. Дэвис, У. Мур, С. Липсет, М. Арчер, Р. Кромптон, Дж. Скотт, М. Кон, Я. Лемель, Я. Пакульски и др3. Развитие предло женных ими подходов происходило в основном в русле конкуренции и взаимной критики между приверженцами классических традиций (К. Маркс и М. Вебер) и альтернативных тео рий (структурный функционализм, постмодернизм и пр.).
Эмпирические исследования, в том числе сравнительные, также весьма многочислен ны и, как правило, подчинены проверке различных гипотез о характере стратификации, вы двигаемых в рамках того или иного подхода. Однако несмотря на обилие эмпирических и теоретических изысканий, на сегодняшний день среди западных ученых по-прежнему не су ществует окончательного консенсуса по поводу характера стратификации в современных ка питалистических обществах. Утверждается лишь, что основу социально-экономических от ношений и, как следствие, социального неравенства задают прочно укоренившиеся в этих обществах институты рынка и частной собственности.
Общественные науки и современность». 2006. №2. Стр.5-28;
Шкаратан О.И. Системы цивилизаций и модели социально-экономического развития России и других посткоммунистических стран Европы // Мир России.
2010. №3. Стр.23-45 и др.
Goldthorpe J.H. The Economic Basis of Social Class / Morgan S.L., Grusky D.B., Fields G.S. (Eds.). Mobility and Inequality: Frontiers of Research in Sociology and Economics. Stanford: Stanford University Press, 2006. Pp.109-136;
Wright E.O. Foundations of a Neo-Marxist Class Analysis / Wright E.O. (Ed.) Approaches to Class Analysis. Cam bridge: Cambrdige University Press, 2005. Pp.4-30;
Grusky D.B., Weeden K.A. Decomposition Without Death: A Re search Agenda for a New Class Analysis // Acta Sociologica. 2001. №3. Pp.203-218;
Esping-Andersen G. (Ed.) Chang ing Classes. Stratification and Mobility in Post-Industrial Societies. London, Newbury Park, New Delhi: Sage Publica tions, 1993 и др.
В период социально-экономических трансформаций, охвативших Центрально Восточную Европу, западные ученые (Т. Гербер, Д. Лэйн, С. Кларк, Х. Мелин, Й. Никула, И.
Селеньи, Н. Мэннинг, М. Кон и др4.) довольно активно занимались изучением меняющегося ландшафта неравенства в постсоциалистических странах. Общим местом большинства этих работ является признание крайней поляризации доходов, которая имела место вследствие проведения рыночных реформ, а также неспособность отдельных категорий населения ус пешно адаптироваться к новым социально-экономическим условиям. Отдельные особенно сти, такие, например, как способность политического капитала и унаследованных от прежне го режима социальных связей конвертироваться в экономический статус, находят свое отра жение в работах западных коллег. С другой стороны, многие из них утверждали и продол жают утверждать, что со временем рыночные отношения вытеснят прежние институты, что, в свою очередь, приведет к повышению эффективности рынка труда и, как следствие, повы шению отдачи от инвестиций в человеческий капитал. Таким образом, западные специали сты, относясь по своей ментальности к западному типу культуры, многие явления оценивали в категориях, отражавших западный образ жизни, не воспринимая советское и постсоветское общество как особую структуру, относящуюся, быть может, к другому типу цивилизации.
Более осторожные интерпретации трансформирующихся неравенств в постсоциали стических обществах представлены в работах таких ученых, как О.Д. Куценко, В. Хмелько, В.И. Паниотто и др. – на Украине;
П. Махонин, М. Тучек, П. Кухарж и др. – в Чехии;
В.
Адамский, Х. Доманьский и др. – в Польше;
и др5.
Специфика некоторых отечественных работ (Т.М. Малева, Н.Е. Тихонова, С.В. Ма реева, М.К. Горшков Л.А. Беляева и др6.) состоит в попытках обнаружить в структуре транс формирующегося российского общества так называемый «средний класс», изучить особен ности его поведения и потребления, ресурсную обеспеченность и политические предпочте ния. Однако эти исследования не дают исчерпывающего объяснения причин и механизмов социальной дифференциации, принимая за данность неравенство людей в системе таких ко ординат, как уровень образования и квалификации, род занятий, содержание труда и разли Gerber T.P. Structural Change and Post-Socialist Stratification: Labor Market Transitions in Contemporary Russia // American Sociological Review. 2002. №5. Pp.629-659;
Eyal G., Szelnyi I., Townsley E. Making Capitalism Without Capitalists. Class Formation and Elite-Struggles in Post-Communist Central Europe. London, New York: Verso, 1998;
Nikula J. (Ed.) Restoration of Class Society in Russia? Burlington: Ashgate, 2002;
Kohn M.L. et al. Social Structure and Personality under Conditions of Radical Social Change: A Comparative Analysis of Poland and Ukraine // Ameri can Sociological Review. 1997. №4. Pp.614-638 и др.
Adamski W., Machonin P., Zapf W. (Eds.) Structural Change and Modernization in Post-Socialist Societies. Hamburg:
Reinhold Krmer Verlag, 2002;
Domanski H. On the Verge of Convergence: Social Stratification in Eastern Europe.
Budapest: Central European University Press, 2000 и др.
Малева Т.М. (ред.) Средние классы в России: экономические и социальные стратегии. М.: Гендальф, 2003;
Тихонова Н.Е., Мареева С.В. Средний класс: теория и реальность. М.: Альфа, 2009;
Горшков М.К. Некоторые методологические аспекты анализа среднего класса в России // Социологические исследования. 2000. №3.
Стр.4-12;
Беляева Л.А. Социальная стратификация и средний класс в России: 10 лет постсоветского развития.
М.: Academia, 2001 и др.
чие в доходах, которые привычно используются при описании неравенства западными ис следователями. При этом бесконечно редки попытки сопоставить довольно аморфный и ге терогенный российский «средний класс» с его аналогом в развитых западных странах.
Вопросы социальной мобильности российского населения, а также некоторые аспекты статусной рассогласованности рассматривались в работах О.И. Шкаратана, М.Ф. Черныша, Д.Л. Константиновского7. Немало интересных исследований, посвященных анализу других аспектов стратификации современного российского общества, представлено также работами В.Х. Беленького, З.Т. Голенковой, М.К. Горшкова, Т.И. Заславской, В.И. Ильина, С.Г. Кор донского, Л.Н. Овчаровой, В.В. Радаева и др8.
Однако несмотря на ценные результаты, полученные перечисленными выше исследо вателями, автор диссертационного исследования придерживается мнения, что реальный ха рактер стратификации российского общества, особенно в контексте международных сопос тавлений по-прежнему остается недостаточно изученным.
Цель, задачи, предмет и объект исследования В диссертационной работе поставлена следующую цель: определить характер соци альной стратификации в современном российском обществе через обращение к закономер ностям социально-экономической дифференциации населения и особенностям его социаль ной мобильности.
Для достижения поставленной цели необходимо было решить следующие взаимосвя занные задачи:
1. проанализировать существующие подходы к анализу социально экономического неравенства в современных обществах и определить место по ставленной в работе проблемы в сложившемся дискурсе;
2. определить признаковое пространство неравенства, описывающее место инди вида в системе социально-экономических позиций;
3. ранжировать стратификационные критерии по степени реальной значимости их влияния на характер размещения представителей российского общества в сис теме существующих социально-экономических позиций;
Черныш М.Ф. Социальные институты и мобильность в трансформирующемся обществе. М.: Гардарики, 2005;
Константиновский Д.Л. Динамика неравенства: российская молодежь в меняющемся обществе: ориентации и пути в сфере образования (от 1960-х годов к 2000-му). М.: Эдиториал УРСС, 1999;
Шкаратан О.И. Социальная мобильность и воспроизводство // Радаев В.В., Шкаратан О.И. Социальная стратификация. М.: Аспект-Пресс, 1996 и др.
Беленький В.Х. Стратификационная система общества: некоторые проблемы теории и общественного разви тия. Красноярск: Сибирский федеральный ун-тет, 2009;
Заславская Т.И. Социальная структура современного российского общества // Общественные науки и современность. 1997. №2. Стр.5-23;
Голенкова З.Т. (ред.) Соци альная стратификация российского общества. М.: Летний сад, 2003;
Кордонский С.Г. Сословная структура постсоветской России. М.: Институт Фонда "Общественное мнение", 2008 и др.
4. выявить реальные (гомогенные) социальные группы в структуре современного российского общества и предложить их характеристику в контексте сложивше гося в России типа стратификации;
5. определить характер социальной мобильности представителей различных со циальных слоев;
6. определить специфические особенности в характере социально-экономической дифференциации и социальной мобильности российского населения в контек сте сопоставления с другими постсоциалистическими и западноевропейскими странами.
Объектом исследования является экономически активное население России.
Предмет исследования – характер стратификации экономически активного населе ния России, а точнее характер его социально-экономической дифференциации и режим меж поколенной социальной мобильности.
Теоретические и методологические основы исследования Идейную основу диссертации сформировали взгляды на российскую социетальную систему как систему, в основе которой лежит особый – этакратический – социально экономический порядок. Согласно этим взглядам, современная Россия по-прежнему пред ставляет собой часть евразийского цивилизационного ареала, что во многом предопределило как траекторию ее собственного социально-экономического развития, так и особый характер стратификации, который сложился в этом обществе.
Концепция этакратического общества активно разрабатывалась в работах О.И. Шка ратана и В.В Радаева9, однако, эти авторы являются на сегодняшний день далеко не единст венными в своих оценках. В данной работе диссертант опирается и на другие представления, согласно которым в России реализуется не единственно возможный тип капитализма, а лишь один из возможных. Этот тип капитализма является преемником не только черт прежней со циетальной системы (имеется в виду советский режим), но и черт, имеющих гораздо более длительную историю, можно сказать, «зашитых» в институциональном коде российского общества. Так, в частности, утверждается, что несмотря на некоторые элементы рыночных отношений, в современной России воспроизвелись отношения «раздатка», или редистрибу тивной экономики, в которой основным регулятором экономических отношений выступает, по-прежнему, не рынок, а государство (Р.М. Нуреев10, О.Э. Бессонова11 и др.). Этому крайне Шкаратан О.И. Этакратизм и российская социетальная система // Общественные науки и современность.
2004. №4. Стр.49-62;
Радаев В.В. Властная стратификация в системе советского типа // Рубеж (альманах соци альных исследований). 1991. №1. Стр.117-147.
Нуреев Р.М. Власть-собственность в постсоветской России (проблема зависимости от предыдущего пути раз вития). [http://old.econ.pu.ru/files/5_1134066188.pdf];
забюрократизированному организму свойственна особая социальная структура, которая мо жет быть охарактеризована не иначе как сословная. Единственное, что меняется в связи с внедрением элементов рыночных отношений – это то, что позиции в этой структуре, а точнее сопряженные с ними привилегии, не просто «раздаются», а становятся предметом торга на административных рынках (С.Г. Кордонский12). Свидетельством же долговечности этих от ношений, их непреклонности перед историей являются многочисленные факты, отмечав шиеся отечественными историографами еще в XIX-м – начале XX вв. (Н.И. Данилевский, В.О. Ключевский, П.Н. Милюков и др13.).
В части, непосредственно касающейся анализа социальной стратификации, работа опирается на концепцию реальных социальных групп (О.И. Шкаратан) и связанную с этим методологию анализа (И. Таганов)14, которая развивалась советскими социологами преиму щественно в 1960-е – 1970-е гг., однако, была незаслуженно забыта в наше время. В связи с последними разработками в этой области стоит отметить оригинальные изыскания амери канских социологов Д. Груски и К. Уиден15, отстаивающих «новое» направление в развитии стратификационного анализа: в своих последних работах (2002-2006 гг.) они воспроизводят методологические результаты, полученные И.Н. Тагановым и О.И. Шкаратаном почти 40 лет назад. Любопытно, что развитие этих идей происходит строго в рамках теоретического дис курса, ориентированного на более адекватное понимание стратификации в современных раз витых обществах.
В целях международных сопоставлений автор прибегает к использованию известных классификаций на основе родов занятий (ISCO-88), а также теоретико-методологических разработок наиболее видных представителей современного классового анализа, практикую щих сравнительные эмпирические исследования – Дж. Голдторпа и Э.О. Райта.
Информационную базу исследования составили материалы повторных представи тельных опросов экономически активного населения России, проведенных на федеральных сетях респондентов в январе 1994 г. (Институт социологии РАН), а также ноябре-декабре 2002 и 2006 гг.16 (Центр социального прогнозирования и маркетинга17, рук. центра – Ф.Э.
Бессонова О.Э. Раздаточная экономика России: эволюция через трансформации. М.: РОССПЭН, 2006.
Кордонский С.Г. Сословная структура постсоветской России. М.: Институт Фонда "Общественное мнение", 2008 и др.
Данилевский Н.Я. Россия и Европа. Взгляд на культурные и политические отношения Славянского мира к Германо-Романскому. М.: Алгоритм, 2003;
Ключевский В.О. История сословий в России. Полный курс лекций.
М.: Харвест, 2004 и др.
Таганов И.Н., Шкаратан О.И. Исследование социальных структур методом энтропийного анализа // Вопросы философии. 1969. Стр.74-82.
Grusky D.B., Weeden K.A. Does the Sociological Approach to Studying Social Mobility Have a Future? / Morgan S.L., Grusky D.B., Fields G.S. (Eds.). Mobility and Inequality: Frontiers of Research in Sociology and Economics.
Stanford: Stanford University Press, 2006. Pp.85-108.
В организации и проведении последнего опроса в ноябре-декабре 2006 г. автор принимал непосредственное участие.
Шереги). Для международных сопоставлений используются данные 3-й волны Европейского социального исследования, которые были собраны в 2006 г. Более подробно методические вопросы перечисленных обследований рассматриваются в соответствующих разделах второй и третьей главы диссертации.
Научная новизна исследования 1. Выявлено, что в современном российском обществе главный стратификацион ный срез, в котором формируются сегодня реальные (т.е. гомогенные) социальные группы, определяется положением людей в системе отношений собственности и иерархии властных полномочий. Это было установлено в результате применения формальных методов анализа (т.н. энтропийный анализ), с помощью которых стратификационные критерии были ранжи рованы по уровню реальной значимости их влияния на характер ресурсной обеспеченности представителей экономически активного населения России.
2. Показано, что в современном российском обществе вопреки распространенным представлениям о существовании иерархической стратификационной системы такие объек тивные факторы неравенства, как индивидуальные социально-психологические качества, «заряженность» человеческими, социальными и культурными ресурсами, оказывают слабое влияние на характер размещения людей в системе существующих социально-экономических позиций. Также показано, что это обстоятельство усугубляется снижающейся интенсивно стью межпоколенных социальных перемещений, которое имело место на протяжении всего постсоветского периода (с 1994 по 2006 г.).
3. Установлено, что не является ключевым источником социально-экономических различий в России такой интегральный критерий, как род занятий (или социально профессиональная принадлежность), который зачастую рассматривается некоторыми (пре имущественно западными) социологами в качестве одной из основных компонент социаль но-классовой принадлежности.
4. На уровне международных сопоставлений показано, что сужение возможно стей для социального продвижения и отсутствие механизмов, способствующих более эффек тивному размещению людей в системе социально-экономических позиций, является для Рос сии весьма специфическим обстоятельством, отличающим ее как от развитых западных, так и от большинства постсоциалистических стран.
Теоретическая и практическая значимость работы Теоретическая значимость работы заключается в развитии понимания социального устройства и социальной стратификации обществ незападного типа, а также в развитии ме Сайт организации: http://www.fsheregi.ru/ тодологии изучения неравенств в трансформирующихся обществах, когда заранее не извест ны или не определены наборы характеристик, значимо влияющие на характер социально экономической дифференциации населения.
Практическая значимость работы заключается в том, что результаты исследования могут быть использованы при разработке мер государственной социальной и экономической политики, направленной на создание таких условий в обществе, которые способствовали бы более эффективному использованию интеллектуального и творческого потенциала предста вителей всех без исключения социальных слоев. Кроме того, материалы исследования могут также применяться в образовательном процессе, при подготовке лекций и семинаров для студентов и аспирантов, обучающихся по социологическим и экономическим специально стям.
Положения, выносимые на защиту Основные научные результаты, выносимые на защиту и отражающие конкретный личный вклад автора в разработку проблемы, следующие:
1. Полученные в ходе исследования результаты позволяют утверждать, что в ос нове социального неравенства в современной России лежит разделение людей, определяемое их положением в системе отношений собственности и иерархии властных полномочий. Ут верждается, что именно этот структурный срез в значительной степени формирует сложив шееся в нашей стране неравенство условий для накопления и реализации индивидуальных человеческих, социальных и культурных ресурсов, а также возможностей для социального продвижения. Такой вывод был получен в результате применения метода энтропийного ана лиза. Этот метод позволил эмпирически проранжировать отобранные для анализа 33 страти фикационных критерия и выявить такие из них, которые оказывают наиболее значимое влияние на характер размещения респондентов в многомерной системе неравенства.
2. Установлено, что социально-профессиональная структура, которая нередко рассматривается в качестве одного из основных срезов социальной стратификации в совре менных обществах (напр., у Дж. Голдторпа, О.И. Шкаратана, Д. Грусски, К. Уиден и др.), не является адекватным отображением социального неравенства в современной России. Кон кретно это проявляется в гетерогенности социально-профессиональных групп, их «аморфно сти» по таким ключевым характеристикам, как уровень материального положения, достигну тый уровень образования, характер проведения досуга и пр. Отчасти это подтверждает вы двинутое в работе предположение об отсутствии в нашей стране необходимых институцио нальных предпосылок (закрепленность профессий как социального института и наличие раз витого рынка труда – М. Кивинен, Д. Груски, К. Уиден), при которых соответствующие раз личия в экономических, социальных и культурных практиках приобретают более отчетли вый характер.
3. Вне зависимости от того, что социально-профессиональная структура не может рассматриваться в качестве основы для построения иерархии реальных социальных групп в современной России, она является важным индикатором трансформации экономического ук лада страны. Динамика этой структуры раскрывается через два процесса: расшире ние/сужение существующих позиций и изменение характера межпоколенных социально профессиональных перемещений. В частности, было установлено, что в России за рассмат риваемый период (1994-2006гг.) произошло сжатие доли работников, занятых умственным трудом различной квалификации, с одновременным расширением доли рабочих и техниче ских работников в сфере обслуживания и организации управления. Это привело к сокраще нию возможностей для повышения статуса занятых, о чем наглядно свидетельствуют приво димые в работе данные о межпоколенной социально-профессиональной мобильности.
4. Построенная в работе типология реальных (однородных) социальных групп по зволяет отнести значительную часть российского населения – 68-75% – к низшим и проме жуточным слоям, практически не владеющим собственностью и не участвующим в управ лении;
17-22% – к средним слоям, для представителей которых характерны средние показа тели уровня властных полномочий и степени владения собственностью;
и, наконец, только 3 5% – к высшим средним и высшим слоям, включающим в себя реальных собственников и управляющих наиболее высокого звена. Все эти группы резко дифференцированы между со бой по совокупности социальных, экономических и культурных характеристик.
5. В ходе осуществления международных сопоставлений также была сформули рована гипотеза о связи характера социальной стратификации с типом институциональной системы общества (капиталистической vs этакратической). Эмпирически эта связь была рас крыта через анализ процессов размещения индивидов в системном признаковом пространст ве «род занятий, уровень образования, уровень дохода», а также анализ процессов межпоко ленной социальной мобильности. Показано, что в развитых западных странах сложилась система стратификации, более всего способствующая меритократическому режиму социаль ной селекции, что делает применение социально-профессиональных классификаций для ее анализа вполне обоснованным. С другой стороны, эта связь слабо проявляет себя в постсо циалистических странах Европы, и в еще меньшей степени – в России. Это обстоятельство дополняется тем, что возможности социального продвижения в нашей стране в значительной степени связаны с социальным происхождением индивидов, что также свидетельствует о крайне низком равенстве шансов в российском обществе.
Апробация работы Основные теоретические положения, промежуточные результаты и выводы диссерта ционного исследования обсуждались на следующих научных мероприятиях: 1) VIII-я конфе ренция Европейской социологической ассоциации (Университет Глазго, Великобритания, сентябрь 2007 г.);
2) конференция Британской ассоциации славянских и восточно европейских исследований (British Association for Slavonic and East European Studies) (Кем бриджский университет, Великобритания, март 2008 г.);
3) IX-я Международная научная конференция по проблемам развития экономики и общества (ГУ-ВШЭ, Россия, апрель г.);
4) IX-я конференция Европейской социологической ассоциации (Лиссабон, Португалия, сентябрь 2009 г.);
5) I-й Конгресс Социологической ассоциации Украины (Харьковский на циональный университет, Украина, октябрь 2009 г.);
научный семинар «Многомерный ста тистический анализ и вероятностное моделирование реальных процессов» (ЦЭМИ РАН, Россия, март 2010 г.);
6) XI-я Международная научная конференция по проблемам развития экономики и общества (Москва, Россия, апрель 2010 г.).
Структура работы.
Диссертационная работа состоит из введения, трех глав, заключения, библиографии и приложений.
ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ
Во Введении обоснована актуальность и проанализирована степень разработанности темы диссертационного исследования, сформулированы его цель и задачи, определены объ ект и предмет исследования, показана научная новизна, теоретическая и практическая зна чимость работы.
В первой главе «Теоретико-методологические основания анализа социальных нера венств в современных обществах» рассмотрены основные подходы к изучению социального неравенства в современном мире, включая трансформирующиеся постсоциалистические страны, проанализированы результаты эмпирических исследований, а также изложены тео ретические взгляды на своеобразную природу современного российского общества:
1.1. В первом параграфе главы «Становление и развитие современных теорий соци ального неравенства: от К. Маркса до наших дней», проанализированы основные подходы к анализу социального неравенства в современных обществах.
Показано, что несмотря на существующие концептуальные различия в классических подходах к определению классовой ситуации по К. Марксу (на основе отношения к средст вам производства) и М. Веберу (на основе рыночных отношений), эти подходы не противо речат, а, скорее, дополняют друг друга. Учитывая, что эти идеи сформировались преимуще ственно как результат анализа социально-экономических отношений в раннебуржуазных обществах, вводится предположение о том, что сегодня применение этих подходов сегодня входит в противоречие с актуализацией новых форм социального расслоения не только в по стиндустриальных обществах, но и в других современных обществах, не являющихся в стро гом смысле капиталистическими.
Также проанализирован подход к изучению социального неравенства в традициях структурно-функциональной школы (Т. Парсонс, У. Мур, К. Дэвис), рассматривающий нера венство не просто как неотъемлемую характеристику любого общества, но как функцио нально необходимую для его сохранения в качестве равновесной системы. Применительно к современным обществам этот подход предполагает признание профессии в качестве наибо лее емкого индикатора, отражающего положение индивида в стратификационной иерархии – за конкретными профессиями как бы закрепляется определенный престиж и уровень матери ального вознаграждения, на который могут претендовать индивиды в случае если они соот ветствуют необходимым функциональным требованиям (что обычно предполагает наличие соответствующего образования). Тем не менее, аналитические возможности этого подхода также критически оцениваются автором, поскольку, во-первых, далеко не всегда получае мые людьми вознаграждения адекватны затратам их труда и проявленным дарованиям, а, во вторых, в рамках такого подхода невозможно объяснить историческую смену одних форм социального расслоения другими и, как следствие, раскрыть механизм этой трансформации.
Далее подробно рассматриваются современные попытки развития классических под ходов к анализу неравенства (неовеберианский подход Дж. Голдторпа, неомарксисткий – Э.О. Райта, и своеобразная попытка их комбинации в идеях Э. Соренсена), основные поло жения критики классовой теории постмодернистами. Кроме того, автор не обходит внимани ем так называемый ресурсный подход, который объединяет в себе идеи сразу нескольких из вестных социологов (П. Бурдье, Г. Беккер, Дж. Коулман и пр.).
Однако, в целом, несмотря на отрицание существования классов постмодернистами и отсутствие консенсуса между различными сторонниками классового подхода, в параграфе формулируется вывод о том, что основу социально-экономических отношений в современ ных капиталистических обществах и, как следствие, возникающую социальную иерархию задают прочно укоренившиеся в этих обществах институты рынка и частной собственности.
1.2. Во втором параграфе ««The realist claim» и концепция реальных (гомогенных) социальных групп» показано современное развитие дискурса в теории социального неравен ства и, в частности, весьма оригинальное направление анализа, предложенное американски ми социологами Д. Груски и К. Уиден. В изучении стратификации любых (не только совре менных!) обществ американские социологи настаивают на соблюдении так называемого «требования реалистичности» (the realist claim). В частности, Д. Груски и К. Уиден упрекают своих коллег за то, что они оперируют в своем анализе укрупненными категориями (такими как «работники умственного труда», «рабочие» и т.п.), которые в эмпирических исследова ниях имеют мало общего с реальностью и, по сути, являются номинальными социальными группами. Конструктивный момент их критики заключается в переходе от «макроклассов» к «микроклассам», получаемым на основе агрегирования близких по характеру и содержанию занятий (традиция, идущая от Э. Дюркгейма). При этом аргументируя «реальность» полу ченных таким образом социальных групп, Д. Груски и К. Уиден исходят из факта институ ционализированности профессий в современном обществе, т.е. их встроенности в социаль ную структуру.
Очевидно, однако, что у этой концептуализации реальной социальной группы есть ог раничения: она также опирается на представления об институциональной системе развитых западных обществ, где за конкретными профессиями действительно происходит закрепление устойчивых экономических, социальных и культурных практик. Впрочем авторы подхода это признают и позднее предлагают рассматривать «социальный класс» (или реальную групп) как категорию, способную менять свое содержание в зависимости от конкретного ин ституционального контекста, в котором она рассматривается. По мнению Д. Груски и К. Уи ден, отправной точкой изучения реальных неравенств должно стать переосмысление много критериальности класса как теоретического конструкта. Класс как реальная социальная группа, таким образом, служит комплексным измерителем условий жизни, характера и со держания труда, стилей и объемов потребления, карьерных перспектив, индивидуальных способностей и здоровья, образования и т.д.
Однако позиция американских авторов не является столь уж оригинальной в свете во просов и подходов, которые активно обсуждались в 1960-е – начале 1970-х гг. советскими социологами (Л.А. Гордон, Т.И. Заславская, Н.Г Загоруйко, О.И. Шкаратан, И.Н. Таганов и др.). Официальная доктрина эгалитарного строения советского общества подстегнула иссле дователей к более активному поиску методов и процедур, позволяющих выявлять реальные наборы относительно однородных социальных групп, состоящих из людей с более или менее близкими, сходными характеристиками.
Изучение стратификации общества на основе реальных социальных групп исходит из признания, что размещение индивидов в системе существующих социально-экономических позиций заведомо неслучайно. Эта неслучайность на уровне эмпирического наблюдения проявляется в свойстве а) внутренней однородности реальных социальных групп и б) их не равенства по сущностным для конкретного общества характеристикам, определяющим вза имное расположение этих групп в системе социальных отношений.
Преимуществом подхода к анализу неравенства на основе реальных (гомогенных) со циальных групп является то, что последние не сводимы к понятию социальных классов, ко торые, например, в марксистской традиции мыслятся как реальные постольку, поскольку в буржуазном обществе они существуют объективно. В разное время, в разных обществах, и, что немаловажно, в разных теоретических концепциях социального неравенства в качестве основного источника различий признаются разные факторы, среди которых отношение к средствам производства является далеко не единственным. В связи с этим вопрос о реальной значимости факторов, обусловливающих формы и характер социального неравенства, явля ется, по сути, вопросом их эмпирической достоверности в конкретных институциональных контекстах.
1.3. В третьем параграфе «Исследования стратификационных процессов в постсо циалистических странах и России» приводится обзор наиболее известных исследований, на правленных на изучение социального неравенства в постсоциалистических странах Европы и России. В первой части параграфа анализируются работы зарубежных авторов, носящих в основном компаративный характер (П. Махонин, А. Рихард, Ж. Шпедер, В. Цапф, В. Адам ский, Х. Доманьский, Г. Эял, И. Селеньи, Э. Таунсли, Т. Гербер и др.). Несмотря на некото рые разногласия в интерпретациях между разными исследователями, в рассмотренных рабо тах обнаруживается ряд убедительных свидетельств о существовании устойчивых различий в характере неравенства между постсоциалистическими странами, среди которых Россия за нимает особое место. В частности, отмечается крайне высокая степень поляризации доходов населения и специфический характер распределения собственности, связанный с проведени ем приватизации в пользу представителей прежнего правящего класса (номенклатуры) и от сутствием эффективного рынка труда.
Во второй части параграфа акцент анализа смещен на результаты исследований рос сийских социологов. Приводится обзор исследований наиболее известных отечественных авторов, таких как В.И. Ильин, Т.И. Заславская, О.И Шкаратан, Л.А. Беляева, З.Т. Голенкова, Н.Е. Тихонова, Д.Л. Константиновский, М.К. Горшков, Т.М. Малева и др.
1.4. В четвертом параграфе «Концепция этакратического общества и двойственный характер стратификации» изложены теоретические взгляды на современную социетальную систему России как на неоэтакратическую. В частности, утверждается, что маргинальный характер социально-экономической дифференциации в странах бывшего социалистического лагеря перестает выглядеть аномально в рамках подхода, учитывающего историческую обу словленность процессов развития.
В одной из современных вариаций этого подхода, предложенной О.И. Шкаратаном, современный российский порядок рассматривается не как буржуазно-капиталистический, а как весьма своеобразное продолжение советского этакратизма. Основообразующими инсти тутами, определяющими способ производства в этакратическом обществе и, как следствие, особую систему социальных отношений, являются институты распределения и государст венной собственности на средства производства. Утверждается, что инерция этой специфи ческой институциональной системы в России, не знавшей устойчивых традиций частной собственности и рыночных отношений, препятствовала после распада СССР коренному по вороту в сторону конкурентной частнособственнической экономики в отличие от некоторых стран Восточной Европы и Балтии.
В свою очередь, это сказывается на специфическом характере неравенства. О.И. Шка ратан полагает, что столетиями внутри этого этакратического порядка в трансформирован ном виде воспроизводилась сословная иерархия. Эта иерархия применительно к царской России была четко охарактеризована известным историком В.О. Ключевским, который пи сал, что в сословной системе группы различаются юридическими правами и привилегиями, жестко связанными с выполняемыми обязанностями. Способом детерминации различий ме жду сословиями является, таким образом, их правовое оформление, а не этнически религиозное или экономическое деление. Примерно в этом же ключе оценивает социальную структуру сегодняшней России С.Г. Кордонский, который в своих исследованиях приходит к выводу, что в нашей стране, как и прежде, распределение материальных выгод и благ между представителями различных социальных групп во многом зависит от степени их включенно сти в корпоративные государственные структуры, умения взаимодействовать и находить «общий язык» с властьимущими.
В то же время, принимая во внимание технико-технологический порядок, который объединяет все сосуществующие в современном мире цивилизации, не отрицается сущест вование в обществах этакратического типа классовой дифференциации, основанной на част ной собственности, рыночных отношениях и разделении труда. Этот порядок порождает профессионально-квалификационное разделение, выраженное в системе профессий и заня тий. Последние имеют два аспекта: собственно технико-технологический и социально экономический. Социально-экономический аспект разделения труда обусловливает, с одной стороны, социально-профессиональную стратификацию, которая присуща всем обществам.
С другой стороны, опосредованный рынком труда и системой реального неравенства, он служит источником формирования общественных классов в развитых западных странах. Та ким образом, в современной России речь идет о возможном сосуществовании и взаимном переплетении двух типов отношений.
В связи выше сказанным утверждается, что применение классификаций, разрабаты ваемых западными социологами, сталкивается в России с одним весьма существенным огра ничением, которое связано с ее специфической историей. Речь идет о связи видов и родов занятий с институциональной системой общества и социальной закрепленностью ценностей и норм, передающихся от поколения к поколению. В России, в отличие от развитых запад ных стран, где профессия оформилась как социальный институт, мы имеем дело именно с занятиями, различающимися характером (т.е. содержанием и условиями) труда, а не качест венными статусными характеристиками, выработанными корпоративностью общей принад лежности к одной профессии.
Из выше сказанного резюмируется, что адекватное представление о реальном харак тере социального неравенства в современном российском обществе может быть получено только на основе выявления эмпирически значимых критериев стратификации, или, другими словами, на основе выявления реальных (гомогенных) социальных групп.
Вторая глава «Становление новых форм социального расслоения в современной Рос сии» посвящена анализу особенностей стратификации в российском обществе по материалам национальных представительных опросов, проведенных в 1994, 2002 и 2006 гг.
2.1. В первом параграфе «Методы выделения реальных (гомогенных) компонент со циальной структуры» подробно рассмотрены методические аспекты анализа материалов представительных опросов 1994, 2002, 2006 гг. Для изучения характера стратификации в со временном российском обществе в работе используются две совокупности методов.
В первом случае автор отдает должное традиции изучения неравенств на основе соци ально-профессиональных членений, прочно утвердившейся в западной социологии. В связи с этим предложена классификация занятий, учитывающая как международный, так и отечест венный опыт. В основе этой классификации лежит шкала РГ-100, объединяющая все встре ченные в опросах занятия примерно в 100 категорий. Критериями объединения занятий в со ответствующие группы служила близость по содержанию и условиям труда, которые экс пертным путем оценивались с помощью таких характеристик, как 1) соотношение исполни тельских и организаторских функций;
2) степень многообразия функций, нестереотипности, творчества, эвристичности;
3) степень самоорганизации в труде;
4) оценка сложности труда на рабочем месте (требования к уровню квалификации, образования). В дополнение к этому на более высоком уровне агрегирования для различения «предпринимателей, коммерсантов» и «самозанятых» (см. ниже), использовался такой критерий, как наличие/отсутствие наемных работников.
Шкала РГ-100 являлась исходной для последующих агрегаций с учетом других пере менных, служащих компонентами интегральной шкалы сегментированного рынка труда. В итоге была сконструирована укрупненная группировка занятий, условно названная СПГ-11, что расшифровывается как «социально-профессиональные группы»:
1. Предприниматели, коммерсанты;
2. Управляющие и чиновники высшего звена;
3. Управляющие и чиновники среднего звена;
4. Руководители низового звена;
5. Высококвалифицированные профессионалы;
6. Профессионалы с высшим образованием;
7. Работники со средним специальным образованием;
8. Технические работники (в сфере бытовых услуг и организации управления);
9. Квалифицированные рабочие;
10. Не- и полуквалифицированные рабочие.
11. Самозанятые.
При другой совокупности методов в качестве единиц наблюдения и первичных объек тов классификации рассматривались индивиды, размещенные в системном признаковом пространстве. Этот подход основан на предположении о том, что множество социальных свойств, присущее индивидам, обладает определенной подчиненностью, или, другими сло вами, закономерно. Однако в отличие от весьма распространенной ситуации, когда подобные закономерности фиксируются a priori, т.е. на основе заданной теоретической схемы, диссер тант исходит из предположения, что набор статистически значимых (реальных) стратифици рующих критериев заранее неизвестен и может быть обнаружен эмпирически. Одним из возможных математических решений этой задачи является метод энтропийного анализа.
В связи с этим вводится предложенное еще в 1970-е гг. И.Н. Тагановым математиче ское определение степени неоднородности заполнения пространства (HN), основанное на оп ределении энтропии (H). При условии операционализации систем неравенства в форме мно гомерных признаковых пространств, где в качестве наблюдений выступают конкретные фак ты о социально-экономических характеристиках респондентов, показатель степени неодно родности может служить в качестве своеобразного индикатора закономерности возникающе го в этих пространствах распределения. Если рассуждать от обратного, то отсутствие хао тичности этого распределения будет указывать на наличие в нем определенной закономерно сти (возможно, функциональной) и, как следствие, наличие определенной связи не только между координатами этого пространства, но и неслучайности воспроизводящихся в данной системе неравенства классовых ситуаций. Таким образом, энтропийный анализ рассматрива ется в качестве инструмента, позволяющего ранжировать комбинации признаков в соответ ствие с их способностью продуцировать однородные группы наблюдений, в нашем случае – реальные (гомогенные) социальные группы.
В финальной части параграфа приводится перечень из 33 признаков, которые пред ставлялись наиболее существенными для классификации индивидов. В состав этих призна ков вошли показатели, характеризующие состав экономических, властных, культурных, че ловеческих и социальных ресурсов респондентов. Отдельно выделены структурные пере менные (тип поселения, отраслевая принадлежность и т.п.).
2.2. Во втором параграфе «Анализ социального неравенства в современной России:
социально-профессиональная структура» проанализирована динамика социально профессиональной структуры российского населения и ее связь с такими аспектами страти фикации, как распределение собственности, социально-экономическое положение, социаль ная мобильность и социальное дистанцирование групп (интенсивность их повседневных свя зей с другими группами).
Показано, что в отличие от развитых западных стран, для которых характерен, скорее, постиндустриальный тип экономики (стремление к преобладанию высококвалифицирован ных профессиональных групп в структуре общества, замещению физического труда пре имущественно интеллектуальным), социально-профессиональная структура, сложившаяся в России, свидетельствует о пребывании страны в стадии позднего индустриализма с харак терным преобладанием рабочих и низкими показателями доли профессионалов и квалифи цированных управляющих. О реиндустриализации экономики также свидетельствует дина мика этой структуры с 1994 по 2006 г. В свою очередь, это привело к сокращению возмож ностей для повышения статуса занятых, о чем наглядно свидетельствуют приводимые в па раграфе данные о межпоколенной социально-профессиональной мобильности.
Отдельно в параграфе проанализирован процесс концентрации собственности. Если на начальном этапе владение частной собственностью в той или иной форме было характер но не только для представителей высших слоев российского общества (предпринимателей и управленцев высшего уровня), но и для массовых категорий работников (профессионалов, рабочих и т.п.), то к 2000-м гг. произошло практически полное вымывание этих активов «в пользу» элитных и субэлитных групп. Этот процесс, как показано в работе, привел не только к резкому усилению дифференциации общества между «собственниками» и «несобственни ками», но и к ослаблению внутренней дифференциации этих групп.
Отсутствие какой-либо значимой динамики в социальных дистанциях между соци ально-профессиональными группами показал анализ структуры повседневных связей пред ставителей различных социально-профессиональных групп. С другой стороны, показано, что представителей разных полюсов социально-профессиональной структуры («традиционный средний класс», «новый средний класс», «рабочий класс», «промежуточный класс») отличает особый характер связей с другими группами.
2.3. В третьем параграфе «Анализ реального социального неравенства в современ ной России: выявление значимых измерений стратификации» была предпринята попытка выявить значимые измерения стратификации, оказывающие наиболее существенное влияние на характер социально-экономической дифференциации в российском обществе.
Для решения этой задачи на классе трехмерных пространств, представляющих собой комбинации из 33 признаков (в общей сложности 5456 комбинаций), был применен энтро пийный анализ. На основе специально разработанного программного обеспечения был про изведен расчет, позволивший ранжировать пространства по степени неоднородности их за полнения реальными наблюдениями.
В результате анализа было установлено, что род занятий, лежащий в основе построе ния социально-профессиональных иерархий и рассматриваемый некоторыми социологами в качестве одной из основных компонент социально-классовой принадлежности, не является доминирующим источником социальных различий в современной России. Эмпирические об разы групп, получаемые на основе этой компоненты, крайне «аморфны», что, согласно вы сказанным ваше предположениям, связано с незакрепленностью в России профессий как со циального института и слабой развитостью рынка труда.
Кроме того, результаты проведенного анализа опровергают представление о сущест вовании в современной России иерархической стратификационной системы, основанной на индивидуальных социально-психологических качествах людей, их «заряженности» челове ческими, социальными и культурными ресурсами. Показано, что в основе социальной иерар хии в России лежит разделение, определяемое местом людей в системе отношений собствен ности и иерархии властных полномочий. Конкретными характеристиками этого положения по материалам представительных опросов являются критерии принадлежности к классу соб ственников (владение предприятием, акциями и прочими ценными бумагами) и уровень вла стных функций (измеряемый на основе специально сконструированного индекса, учиты вающего объем и характер полномочий, количество подчиненных и уровень их образова ния). Показано, что иерархия этих признаков по степени значимости их влияния на характер социально-экономической дифференциации населения оставалась практически неизменной на протяжении всего постсоветского периода (1994, 2002 и 2006 гг.).
На основе результатов энтропийного анализа была предложена иерархия из 6 стати стических образов реальных социальных групп. Все эти группы резко дифференцированы между собой по совокупности социальных, экономических и культурных характеристик (рассматривались такие показатели, как уровень доходов, образование, субъективные оценки материального и социального положений, характеристики культурного и социального капи талов, качество и оснащенность жилья). Показано, что характер связи между указанными признаками и предложенной типологией групп значительно более устойчив, чем в случае использования типологии, разработанной на основе социально-профессиональной классифи кации. В итоге по материалам представительных опросов 1994, 2002 и 2006 гг. 68-75% насе ления были отнесены к низшим и промежуточным слоям, практически не владеющим собст венностью и не участвующим в управлении;
17-22% – к средним слоям, для представителей которых характерны средние показатели уровня властных полномочий и степени владения собственностью;
и, наконец, только 3-5% – к высшим средним и высшим слоям, включаю щим в себя реальных собственников и управляющих наиболее высокого звена.
В третьей главе «Сравнительный анализ характера социально-экономической диф ференциации населения в России и Европе» некоторые из полученных по России результа тов и сформулированных в работе гипотез рассматриваются в контексте сопоставления с другими постсоциалистическими и западноевропейскими странами.
3.1. В первом параграфе «European Social Survey и методология изучения социальных неравенств на основе стратификационных схем» рассматриваются некоторые методические вопросы, связанные с изучением стратификации на основе сравнительных исследований. В частности, с этой точки зрения рассматриваются информационные возможности Европей ского социального исследования, к участию в котором в 2006 г. присоединилась Россия.
Также рассмотрена возможность использования энтропийного анализа в его приложе нии к такой задаче, как определение конструктной валидности конкурентных стратификаци онных схем, т.е. способности продуцировать однородные социальные группы.
3.2. Во третьем параграфе «Характер социально-экономической дифференциации в России и некоторых европейских странах» обсуждаются результаты тестирования объяс няющей способности трех схем: Э.О. Райта, Дж. Голдторпа и общеизвестной классификации ISCO-88. Это тестирование также производилось методом энтропийного анализа, причем степень неоднородности заполнения признаковых пространств, соответствующих указанным классификациям, рассматривалась как числовое выражение их объясняющей способности.
Результаты анализа в целом дают основание предполагать, что в развитых западных странах сложилась система стратификации, более всего способствующая меритократическо му режиму социальной селекции, что делает применение социально-профессиональных классификаций для ее анализа более обоснованным. Отнюдь неудивительно, что среди стран, продемонстрировавших наивысший уровень соответствия между такими признаками, как уровень образования, социально-профессиональный статус и доход, оказались Швеция, Дания и Швейцария – одни из самых передовых стран Западной Европы. С другой стороны, эта связь слабо проявила себя в постсоциалистических странах, и в еще меньшей степени – в России. Примечательно также, что две южноевропейские страны – Испания и Португалия – в рассматриваемом контексте также выглядят весьма обособленно на фоне других развитых европейских стран. Такая географическая обусловленность полученных результатов неслу чайна, особенно если учесть специфический культурный климат, который веками склады вался в этих южных странах и имеет много общего с обществами восточной части Европы.
С тем, чтобы продемонстрировать неслучайность полученных результатов, они были сопоставлены с субъективными оценками населения степени соответствия затрачиваемых усилий уровню материального вознаграждения. Показано, что обе эти шкалы (на основе эн тропийного анализа и на основе субъективных оценок) значимо связаны между собой. Таким образом, субъективное мнение людей о том, как осуществляется принцип распределения общественного богатства, практически полностью соответствует реальному характеру нера венства.
3.3. В третьем параграфе «Режимы социальной мобильности в России и некоторых европейских странах» на материалах Европейского социального исследования исследуется характер межпоколенной социально-профессиональной мобильности. Для решения этой за дачи также применяется метод энтропийного анализа. Степень неоднородности заполнения пространства, сочетающего в себе такие измерения, как род занятий респондента, род заня тий отца и род занятий матери, интерпретируется как показатель, обратный уровню вола тильности (подвижности) межпоколенных социально-профессиональных перемещений.
В результате анализа было установлено, что в России в отличие от некоторых постсо циалистических и развитых западных стран возможности социального продвижения в значи тельной степени связаны с социальным происхождением индивидов, что свидетельствует о крайне низком равенстве шансов в российском обществе. Показано, что эта закономерность не случайна и, по всей видимости, связана с типом институциональной системы, лежащей в основе рассматриваемых обществ. На фоне рассмотренных ранее результатов, согласно ко торым в развитых западных обществах социальная стратификация осуществляется на более меритократических принципах и опосредуется эффективным институтом рынка труда, «за стойность» межпоколенной социально-профессиональной мобильности в значительной час ти постсоциалистических стран не выглядит неожиданной и рассматривается как еще одно доказательство в пользу «сословного», т.е. закрытого характера их социального неравенства.
В заключении приводятся основные результаты проведенного исследования, дается оценка степени выполнения поставленных в работе целей и задач.
В приложении приводится подробное описание используемого в работе инструмен тария и результаты некоторых промежуточных расчетов.
СПИСОК ПУБЛИКАЦИЙ ПО ТЕМЕ ДИССЕРТАЦИИ
Работы, опубликованные в ведущих рецензируемых научных журналах, реко мендованных ВАК Министерства образования и науки РФ:
1. Ястребов Г.А. Характер социально-экономической дифференциации населения:
сравнительный анализ России и Европы // Мир России. 2010. №3. 2,4 п.л.
2. Ястребов Г.А. Воспроизводство социально-профессиональных групп в современ ной России // Мир России. 2009. №2. 1,6 п.л.
3. Шкаратан О.И., Ястребов Г.А. Энтропийный анализ как метод безгипотезного по иска реальных (гомогенных) социальных групп // Социологические исследования.
2009. №2. (личный вклад автора – 0,7 п.л.) 4. Шкаратан О.И., Ястребов Г.А. Российское неоэтакратическое общество и его стратификация // Социологические исследования. 2008. №11. (личный вклад авто ра – 0,4 п.л.) 5. Шкаратан О.И., Ястребов Г.А. Выделение реальных (гомогенных) социальных групп в российском обществе: методы и результаты // Прикладная эконометрика.
2007. №3. (личный вклад автора – 1,1 п.л.) Другие работы, опубликованные автором по теме диссертации:
6. Yastrebov G. The Socio-Economic Differentiation of Population: a Comparative Analy sis of Russia and Europe. Working paper WP17/2010/02. Moscow: Publishing House of the University – Higher School of Economics, 2010. 2,0 п.л.
7. Shkaratan O., Yastrebov G. Russian Neo-Etacratic Society and its Stratification: Disco vering Real Social Groups // Journal of Communist Studies and Transition Politics.
2010. №1. (личный вклад автора – 0,8 п.л.) 8. Ястребов Г.А. Сравнительный анализ типов социального неравенства в постсо циалистических и развитых западноевропейских странах / Ясин Е.Г. (отв. ред.).
ХI-я Международная научная конференция по проблемам развития экономики и общества. Кн. 3. М.: Издательский дом Высшей школы экономики, 2010. 0,6 п.л.
9. Шкаратан О.И., Ястребов Г.А. Становление новых форм социального расслоения в современной России / Шкаратан О.И. и коллектив. Социально-экономическое неравенство и его воспроизводство в современной России. М.: ОЛМА МЕДИА ГРУПП, 2009. (личный вклад автора – 2,0 п.л.) 10. Шкаратан О.И., Ястребов Г.А., Крельберг Ю.М. Характер воспроизводства соци ального расслоения в современной России / Шкаратан О.И. и коллектив. Соци ально-экономическое неравенство и его воспроизводство в современной России.
М.: ОЛМА МЕДИА ГРУПП, 2009. (личный вклад автора – 1,9 п.л.)