Институт социальной защиты населения в условиях усиления социальных рисков (на примере социального обслуживания пожилых граждан г. москвы)
На правах рукописи
КОРНИЛОВА Марина Валерьевна ИНСТИТУТ СОЦИАЛЬНОЙ ЗАЩИТЫ НАСЕЛЕНИЯ В УСЛОВИЯХ УСИЛЕНИЯ СОЦИАЛЬНЫХ РИСКОВ (на примере социального обслуживания пожилых граждан г. Москвы) Специальность 22.00.04 – Социальная структура, социальные институты и процессы
АВТОРЕФЕРАТ
диссертации на соискание ученой степени кандидата социологических наук
Москва - 2012 Диссертация выполнена в Центре исследования адаптационных процессов в меняющемся обществе Учреждения Российской академии наук Институт социологии РАН
Научный консультант: кандидат философских наук Мозговая Алла Викторовна
Официальные оппоненты: доктор социологических наук Учреждение Российской академии наук Институт социально-политических исследований РАН Зубок Юлия Альбертовна кандидат социологических наук Национальный исследовательский университет «Высшая школа экономики» Лежнина Юлия Павловна
Ведущая организация: Российский университет дружбы народов (РУДН)
Защита состоится «29» февраля 2012 г. в 12-00 часов на заседании Диссертационного совета Д.002.011.02 в Учреждении Российской академии наук Институт социологии РАН по адресу: 117218, г. Москва, ул. Кржижановского 24/35, корп. 5, ауд. 323.
С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Института социологии РАН.
Автореферат разослан «» 2012 г.
Ученый секретарь Диссертационного совета, кандидат социологических наук И.О. Тюрина
ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ
Актуальность темы исследования. В периоды глобальных трансформаций возрастают масштабы социальных рисков, часть из которых является порождением происходящего.
Неравенство в социальном распределении рисков – одна из характерных черт современной российской действительности. Смягчению негативных последствий такого неравенства по отношению к ряду социальных групп способствует социальная защита, которую преимущественно рассматривают на базе методологии социальной работы. Между тем подход к социальной защите как к социальному институту дает дополнительные методологические возможности для расширения социологического знания в области исследования социальных рисков и социальной структуры, а также и для совершенствования практики в области социальной защиты населения.
В этой связи актуальной научной и практической задачей представляется изучение и оценка институционального потенциала системы социальной защиты, а именно, концепции, функций, структуры, механизмов, направлений поддержки наиболее уязвимых групп населения в соответствии с их реальными потребностями в адаптации к изменяющимся социально-экономическим условиям жизнедеятельности и рискам, обусловленным трансформациями.
В диссертации целевой анализ осуществляется применительно к такому объекту социальной защиты, как пожилые граждане г. Москвы поскольку численность этой категории по оценкам специалистов в ближайшее время будет возрастать, что для самой системы социальной защиты представляет существенную угрозу.
представляется соискателю в узком понимании Проблема стабилизирующей функции института социальной защиты, которое сводится преимущественно к компенсации материального неблагополучия при игнорировании потребности в преодолении субъективно переживаемой неопределенности жизненной ситуации, потребностей в сторонней помощи для снижения социальной, психологической, физической уязвимости и охраны жизненно важных интересов.
Состояние научной разработанности проблемы исследования.
Специфику деятельности российских социальных институтов в трансформационный период изучали З.Т. Голенкова, Т.И. Заславская, С.Г. Кирдина, М.Ф. Черныш, В.А. Ядов1.
В широком смысле слова под социальной защитой населения нередко подразумевается социальная помощь и социальная работа. Особенности оказания социальной помощи и социальной работы являются объектом Голенкова З.Т. Основные тенденции трансформации социальных неравенств // Россия: трансформирующееся общество. М.: Канон-Пресс-Ц, 2009. С. 90–104;
Заславская Т.И. Социетальная трансформация российского общества: деятельностно-структурная концепция. М.: Дело, 2002;
Кирдина С.Г. Институциональные матрицы и развитие России. Новосибирск: ИЭиОПП СО РАН, 2001;
Черныш М.Ф. Социальные институты и мобильность.
М.: Гардарики, 2005;
Ядов В.А. Современная теоретическая социология как концептуальная база исследования российских трансформаций: Курс лекций. СПб.: Интерсоцис, 2006.
изучения отечественных исследователей уже не первое десятилетие2. Многие из них стояли у истоков становления современной системы социальной защиты населения как России в целом, так и Москвы в частности (Е.И. Холостова, М.В. Фирсов, П.Д. Павленок и др.).
Научной базой социологии риска считаются теоретические концепции таких западных ученых как У. Бек, Э. Гидденс, Н. Луман3. Социально философскому изучению риска посвятили свои научные труды такие российские ученые, как А.П. Альгин, В.И. Зубков, Ю.А. Зубок, С.А. Кравченко, Н.Л. Смакотина, О.Н. Яницкий4.
Общесоциологические представления о социальных рисках развивались в работах С.А. Кравченко, А.Н. Мешавкиной, Л.А. Миэринь, А.В. Мозговой, С.М. Мягкова, К.А. Феофанова5.
Проблемы неравенства перед социальными рисками, социальная реабилитация в связи с рисками социальной сферы рассматривались в работах В.Н. Ковалева, А.В. Мозговой, Г.И. Осадчей6. Особенности и проблемы управления риском анализировали А.А. Быков, С.А. Красиков, Б.Н. Порфирьев7.
Риски, возникающие вследствие деформации норм поведения (рост преступности, наркомании, алкоголизма, и т.д.), а также общие и частные проблемы социального контроля в связи с рисками девиантного поведения Мельников В.П., Холостова Е.И. История социальной работы в России: учеб. пособие. 2-е изд. М.: Издательско книготорговый центр «Маркетинг», 2002;
Фирсов М.В. История социальной работы: учеб. пособие для высшей школы. 3-е изд. М.: Академический Проект;
Трикста, 2009;
Павленок П.Д. Теория, история и методика социальной работы. М., 2010.
Бек У. Общество риска. На пути к другому модерну / пер. с нем. В. Седельника и Н. Федоровой;
послесл.
А. Филиппова. М.: Прогресс-традиция, 2000;
Beck U., Giddens A., Lash S. Reflexive Modernization: Politics, Tradition and Aesthetics in Modern Social Order. Standford, CA: Standford University Press, 1994;
Гидденс Э. Судьба, риск, безопасность // TESIS, 1994, Вып. 5. № 4. С. 107 – 134;
Luhmann N. Risk: A Sociological Theory. N.Y.: Aldine de Gruyter, 1993.
Альгин А.П. Риск и его роль в общественной жизни. М.: Мысль, 1989;
Зубков В.И. Социологическая теория риска: монография. М.: Изд-во РУДН, 2003;
Зубок Ю.А. Феномен риска в социологии: Опыт исследования молодежи. М.: Мысль, 2007;
Кравченко С.А., Красиков С.А. Социология риска: полипарадигмальный подход. М.:
Изд-во «Анкил», 2004;
Смакотина Н.Л. Основы социологии нестабильности и риска: философский, социологический и социально-психологический аспекты. М.: КДУ, 2009;
Яницкий О.Н. Социология риска. М.:
Издательство LVS, 2003.
Кравченко С.А., Красиков С.А. Социология риска: полипарадигмальный подход. М.: Изд-во «Анкил», 2004;
Мешавкина А.Н. Социальный риск в современном российском обществе: дис.... канд. соц. наук. Уфа, 2006;
Миэринь Л.А. Основы рискологии: Учебное пособие. СПб.: Изд-во СПБГУЭФ, 1998;
Мозговая А.В. Стратегические риски в социальной сфере: идентификация, оценка, прогноз // Стратегические риски развития России: оценка и прогноз (сборник научных трудов) / Отв. ред. Порфирьев Б.Н. М.: ИЗ РАН, 2010;
Мягков С.М. Социальная экология. Этнокультурные основы устойчивого развития. М.: НИиПИ экологии города, 2001;
Феофанов К.А. Социальные риски в современной социологии: монография. М.: Луч, 2001.
Ковалев В.Н. Социология управления социальной сферой: учеб. пособие для ВУЗов. М.: Академический проект, 2003;
Мозговая А.В. Применение социологической методологии и методов в разработке программ социальной реабилитации пострадавших от бедствий и катастроф // Социологические исследования в социальной работе / Сост. и ред. З.Х. Саралиева. Н. Новгород: НИСОЦ, 2001. С. 24 – 28;
Осадчая Г.И. Социология социальной сферы: учеб. пособие для высшей школы. 2-е изд., перераб. и доп. М.:
Академический проект, 2003.
Быков А.А. Порфирьев Б.Н. Об анализе риска, концепциях и классификации рисков // Проблемы анализа риска.
Научный журнал. 2006. Т. 3. № 4. С. 319 – 338;
Красиков С.А. Социально-политические риски и перспективы управления ими в современном российском обществе: монография. Н. Новгород: Изд-во ННГУ им.
Н.И. Лобачевского, 2007.
рассматриваются на протяжении длительного времени Я.И. Гилинским, Г.Г. Заиграевым, М.Е. Поздняковой8.
Демографические проблемы страны в свете снижения рождаемости и уменьшения численности населения трудоспособного возраста до сих пор ассоциируются только с проблемами воспроизводства населения. О проблеме старения населения как одной из причин обострения демографической ситуации России заговорили лишь в последнее десятилетие. Процесс старения населения как одна из социально-демографических проблем общества освещается в трудах С.И. Пирожкова, Г.Л. Сафаровой и др. В настоящее время исследования граждан пожилого возраста в основном представлены работами по изучению материального положения пенсионеров10.
Наиболее распространенными методическими подходами являются исследования старших возрастных групп в сравнении или в контексте особенностей жизни людей среднего возраста и молодежи11. Есть исследования особенностей жизнедеятельности12 и адаптации старшего поколения к изменяющимся социально-экономическим условиям13. Другие исследования посвящены измерению уровня и качества жизни14, изучению вопросов занятости пожилых15. Имеются исследования по социальной поддержке и социальному обслуживанию пожилых людей, проживающих в столице и регионах России16, однако примеров институционального анализа системы социальной защиты населения как ресурса в преодолении социальных рисков пожилых в научной литературе соискателю найти не удалось, что дало основания для определения объекта и предмета, а также формулирования цели и задач диссертационной работы.
Гилинский Я.И. Девиантология: социология преступности, наркотизма, проституции, самоубийств и других «отклонений». 2-е изд., испр. и доп. СПб.: Издательство Р. Асланова «Юридический центр Пресс», 2007;
Заиграев Г.Г. Пьянство в России как реальная угроза национальной безопасности // Социологические исследования. 2001. № 11. С. 69 – 76;
Позднякова М.Е. Некоторые тенденции и особенности эволюции наркотической ситуации в современной России // Наркотизация населения в современной России: специфика, субъекты, динамика / Под ред. М.Е. Поздняковой. М.: Реглант, 2003. С. 3 – 17;
Пирожков С.И., Сафарова Г.Л. Тенденции старения населений России и Украины // Успехи геронтологии.
2000. Вып. 4. C. 14 – 20;
Сафарова Г.Л. Старение городского и сельского населения России // Современные проблемы старения населения в мире: тенденции, перспективы, взаимоотношения между поколениями. М.:
МАКС Пресс, 2004. С. 121–130.
Козлова Т.З. Мониторинг удовлетворенности пенсионеров материальным положением в 2000-е годы // Социологические исследования. 2006. № 5. С. 134 – 136;
Лежнина Ю.П. Социально - демографические факторы, определяющие риск бедности и малообеспеченности // Социологические исследования. 2010. № 3. C. 36 – 45.
Парахонская Г.А. Пожилой человек в семье // Социологические исследования. 2002. № 6. С. 103 – 110.
Краснова О.В., Козлова Т.З. Старшее поколение: гендерный аспект. М.: ИС РАН, 2007.
Савинов Л.И., Герасимова Н.В. Социальная адаптация пожилых людей к современной ситуации. Саранск:
Изд-во Мордов. Ун-та. 2002;
Шилова Л.С. Факторы социальной адаптации пожилых в условиях реформ // Психология зрелости и старения. 1998. № 3. С. 60 – 74.
Лежнина Ю.П. Российские пенсионеры: уровень жизни, здоровье, занятость // Россия реформирующаяся.
Ежегодник / Отв. ред. М. К. Горшков. Вып. 7. М.: Институт социологии РАН, 2008. С. 178 – 195.
Владимиров Д.Г. Старшее поколение как фактор экономического развития // Социологические исследования.
2004. № 4. С. 57 – 60;
Шапиро В.Д. Социальная активность пожилых людей в СССР. М.: Наука, 1983.
Корнилова М.В. Особенности социальной защиты москвичей: меры социальной поддержки и социальное обслуживание различных категорий граждан // Психология. Социология. Педагогика. 2011. № 3 (март). С. 61 – 65;
Федорец А.В. Мониторинг результативности социального обслуживания на дому граждан пожилого возраста и инвалидов в Саратовской области. М., 2005.
Объектом исследования являются пожилые москвичи как одна из целевых категорий системы социальной защиты.
Предметом исследования выступает защищенность от социальных рисков как один из показателей качества жизни и элемент концепции социальной защиты.
Цель – исследовать институциональный потенциал социальной защиты для снижения неопределенности жизненной ситуации и уязвимости пожилых жителей мегаполиса в период структурных социальных трансформаций.
Задачи:
1. Отталкиваясь от социологического понимания социального института, обосновать методику и осуществить институциональный анализ системы социальной защиты (на примере г. Москвы).
2. Проанализировать подходы к определению специфики, уровней и субъектов социальных рисков и обосновать положение об их усилении в трансформационный период, переживаемый современной Россией.
3. Изучить специфику социальных рисков, характерных для пожилых москвичей.
4. Провести сравнительный анализ особенностей жизнедеятельности пожилых москвичей и пожилых жителей России в целом.
5. Обосновать наличие у пожилых москвичей субъективно переживаемой неопределенности жизненной ситуации, потребности в сторонней (внесемейной) поддержке для снижения уязвимости и охраны интересов.
6. Оценить потенциал института социальной защиты населения в реализации процесса выявления рисков и снижения уязвимости пожилых москвичей в период трансформаций.
такова:
Основная гипотеза диссертационного исследования методология социальной защиты в настоящее время строится преимущественно по принципу достижения минимального социального стандарта уровня и качества жизни;
дополнительным (не альтернативным) подходом могла бы выступить концепция снижения уязвимости, защиты от конкретных социальных рисков вполне определенных категорий населения, в частности – пожилых граждан.
Теоретико-методологическая база. Подходы к пониманию и классификации социальных рисков, трактовка социальных институтов, метода институционального анализа, представления о социальной специфике пожилых сформулированы соискателем на основе трудов ведущих отечественных и зарубежных ученых в соответствующих исследовательских направлениях.
В исследовании использовались следующие методы сбора и анализа эмпирической информации: анализ специальной литературы и результатов социологических исследований, анализ статистики, законодательных и нормативно-правовых документов и электронных баз данных, анкетирование, экспресс-опрос.
Методология, методика, техники, процедуры организации эмпирических исследований, конструирование инструментария, анализ и интерпретация данных базируются на принципиальных положениях, разработанных И.Ф. Девятко, М.К. Горшковым, П.М. Козыревой, М.С. Косолаповым, Ф.Э. Шереги, В.А. Ядовым17.
Информационной базой исследования послужили:
• официальные статистические данные Федеральной службы государственной статистики;
• законодательные акты и нормативно-правовые документы (приказы, регламенты, национальные стандарты), регулирующие работу системы социальной защиты населения в процессе оказания социальной помощи и предоставления социального обслуживания пожилым гражданам;
• выборочные данные статистической отчетности Департамента социальной защиты населения г. Москвы;
• электронная база данных АСИО ЦСО, в которую заносится информация о получателях социальной помощи: контактные данные и сведения об оказанной помощи и услугах, полученных клиентами Центров социального обслуживания и Районных управлений социальной защиты населения города Москвы.
Основу эмпирической базы исследования составили результаты отечественных исследований по теме, а также результаты шести исследовательских проектов, реализованных соискателем или при его непосредственном участии. Одно исследование проведено при участии диссертанта в период работы в ЗАО ЦМИ «Фармэксперт». Четыре исследовательских проекта осуществлены соискателем по поручению Департамента социальной защиты населения г. Москвы (ДСЗН) в процессе работы в Комплексном центре социального обслуживания (КЦСО) «Бутырский» и Институте переподготовки и повышения квалификации руководящих кадров и специалистов системы социальной защиты населения г. Москвы. Шестой проект инициирован диссертантом и посвящен изучению пожилых граждан, отнесенных к «группе риска»18.
1. «Оценка населением ситуации в сфере государственного медицинского обслуживания: качество предоставляемых бесплатных медицинских услуг, а также оценка ситуации в сфере льготного лекарственного обеспечения» (2006 г.). Общее количество опрошенных 1644 человека.
социально-экономического и социально 2. «Мониторинг демографического положения пожилых граждан, состоящих на надомном обслуживании» (2009 г.). Общее количество опрошенных – 110 человек.
3. «Социальное обслуживание пожилых граждан и инвалидов на дому:
состав услуг, анализ и оценка потребностей» (2010 г.). Общее количество опрошенных – 359 человек.
Девятко И.Ф. Модели объяснения и логика социологического исследования. (Библиотека серии «Специализированные курсы в социологическом образовании»). М.: Ин-т социологического образования Российского центра гуманитарного образования. Программа Европейского сообщества ТЕМПУС / ТАСИС – ИС Рос АН, 1996;
Горшков М.К., Шереги Ф.Э. Прикладная социология: методология и методы: Учебное пособие. М.: Альфа-М: ИНФРА-М, 2009;
Сваффорд М., Косолапов М.С., Козырева П.М. Международные стандарты оценки качества социологических исследований // Мир России. 1999. Т. VIII. № 1–2. С. 281 – 302;
Ядов В.А. Стратегия социологического исследования. Описание, объяснение, понимание социальной реальности.
М.: «Добросвет», «Книжный дом «Университет», 1998.
Подробное описание исследований приводится в диссертации.
4. Экспресс - опрос о востребованности платных услуг среди клиентов отделений социального обслуживания на дому (2010 г.). Общее количество опрошенных – 475 человек.
5. Комплексное исследование уровня и качества жизни пожилых москвичей (2011 г.), в ходе которого было опрошено 5000 человек.
6. «Особенности жизненной ситуации и социального обслуживания пожилых граждан, отнесенных к «группе риска» (2011 г) – n=199.
Научная новизна диссертационной работы заключается в:
• определении особенностей и возможных последствий усиления социального риска старения населения для системы социальной защиты г. Москвы;
• разработке и реализации институционального подхода к анализу системы социальной защиты;
• построении классификации институциональных, то есть системообразующих, целевых функций института социальной защиты, направленных на повышение уровня и качества жизни населения;
• обосновании наличия у части пожилых москвичей субъективно переживаемой неопределенности жизненной ситуации, потребности во внесемейной поддержке для снижения уязвимости и охраны интересов;
• построении типологии групповых социальных рисков, которым они подвергаются;
• в авторском определении и социологическом обосновании понятия «пожилые группы риска», широко используемого в нормативных документах.
Положения, выносимые на защиту:
1. Институт социальной защиты населения реализует потребности цивилизованного общества в охране интересов наиболее уязвимых групп населения, не располагающих достаточными жизненными ресурсами (материальными, социальными, психологическими, возрастными) по не зависящим от них причинам.
2. Функции института социальной защиты целесообразно дополнить защитой наиболее уязвимых категорий населения от типичных для них социальных рисков, усиливающихся в конкретные периоды, особенно при структурных социальных трансформациях.
3. Фундаментальный риск старения населения накладывает дополнительную нагрузку на институт социальной защиты г. Москвы, формирует основную тенденцию ее развития на ближайшее будущее, связанную с разработкой стратегии на более адресную (а не «покатегориальную» и недостаточно контролируемую) помощь.
4. Концепция качества жизни как основа деятельности института социальной защиты вполне продуктивна, необходима, но, как показывают социологические исследования, недостаточна. Группа пожилых граждан неоднородна, различаются потребности, представления о качестве жизни и многое другое, в том числе типы рисков, в отношении которых они оказываются наиболее уязвимыми. Помощь целесообразно оказывать не по формальным признакам отнесения к той или иной категории, а в соответствии с реальными потребностями и нуждами.
5. Переход к предоставлению услуг максимально в соответствии с индивидуальными потребностями пожилых москвичей должен иметь качественное научное обоснование, прежде всего, социологическое, основанное на данных разовых и мониторинговых опросов.
6. Отнесение к категории «пожилые группы риска» в нормативных документах осуществляется по формальным критериям: возраст и одиночество.
Социологическое обоснование сущности этой группы населения требует соотнесения со специфическими составляющими понятия «риск». Для отнесения пожилого человека к группе риска необходимо обосновать критерии его уязвимости в отношении тех или иных опасностей, виды возможного ущерба его здоровью, жизни, имуществу в конкретной жизненной ситуации.
7. Наиболее характерными для пожилых москвичей в настоящее время являются следующие риски: бедность и материальное неблагополучие;
ухудшение состояния здоровья, преждевременная смерть;
социальная изолированность (ненужность, отчуждение от общества);
утрата родственных связей;
обусловленная возрастом деформация поведения, различные виды зависимости;
мошеннические и иные противоправные действия.
Теоретическая значимость работы заключается в рассмотрении ранее не изучавшегося аспекта взаимосвязи усиления социальных рисков в трансформирующейся России и функционирования системы социальной защиты как института.
Неравенство перед социальным распределением рисков рассмотрено в отношении конкретной категории населения.
Практическая значимость работы состоит в обосновании применения институционального подхода к анализу социальной политики в отношении пожилых граждан с точки зрения их потребности в защите от рисков, что позволило выявить узкие места в заботе государства о старшем поколении и предложить пути преодоления выявленных проблемных ситуаций в столице.
Результаты проведенных соискателем исследований были использованы Департаментом социальной защиты населения г. Москвы в ходе проведения эксперимента по оптимизации социального обслуживания на дому граждан пожилого возраста и инвалидов.
Изучение категории пожилых людей в контексте их социальной защищенности и уязвимости важно для совершенствования современной социальной политики. Отдельные положения и выводы могут быть использованы в работе органов государственной власти и местного самоуправления при разработке и реализации социальной политики в отношении граждан пожилого возраста.
Разработанные соискателем инструментарий и методические материалы, позволяющие оценивать особенности социального обслуживания, специфики качества жизни, характер социального самочувствия пожилых москвичей, в дальнейшем могут быть использованы в других регионах России при проведении аналогичных исследований, а также широким кругом исследователей, изучающих аспекты жизнедеятельности пожилых людей.
Положения диссертации также могут быть включены в курсы лекций по социологии, социальной работе, практикумы и семинары по обмену опытом в сфере социального обслуживания населения пожилого возраста.
Апробация диссертационного исследования. Основные выводы исследования изложены в 13 публикациях автора, в том числе опубликованных в 3-х ведущих рецензируемых журналах (изданиях). Общий объем научных публикаций по теме диссертации составляет 9,1 п.л.
Основные положения диссертации и результаты исследований докладывались на «Ковалевских чтениях» (Санкт-Петербург, 2009, 2011), на научно-практических конференциях: «Экономика, социология, право: новые вызовы и перспективы» (Москва, 2011), «Социальные вызовы России и социальная работа» (Москва, 2011), «Россия в многополярном мире: проблемы и тенденции развития в условиях кризиса» (Калужская обл., г. Кременки, 2011), а также за рубежом, в частности, на Международной научной конференции «Теоретические и практические аспекты научных исследований» (Киев, 2011).
Структура исследовательской работы. В соответствии с логикой изложения работа состоит из введения, 3-х глав, заключения, библиографии и 3-х приложений.
ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ
Во Введении обосновывается актуальность заявленной темы, рассматривается степень научной разработанности исследуемой проблемы, формулируются цель, задачи, объект, предмет, теоретико-методологические основы диссертационного исследования, положения, выносимые на защиту, а также научная новизна, теоретическая и практическая значимость работы.
В Главе I. «Социальные институты и социальные риски: теоретико методологические основы изучения», состоящей из четырех параграфов, формируется методологический подход к анализу исследовательской проблемы.
Рассматривается становление социальной защиты как специфической деятельности государства, её институциализация, анализируется сущность социального института соцзащиты как элемента социальной структуры, производится типология его традиционных внешних функций, обосновывается необходимость учитывать новое качественное состояние современного общества – становление «общества риска» (У. Бек). В связи с этим положением раскрывается содержание понятий риска, социального риска, уровней, субъектов, объектов риска;
на конкретном примере обосновывается положение об усилении социальных рисков в периоды структурных социальных трансформаций.
В параграфе 1.1. «Становление института социальной защиты населения России» проводится историко-социологический анализ возникновения соответствующей общественной потребности и условий становления института социальной защиты населения в России.
История социальной защиты в России насчитывает более тысячи лет.
Толчком для развития благотворительности и социальной поддержки слабых стало принятие христианства в 988 году. Начало становлению системы государственного призрения положил Петр Первый, сложилась система уже при Екатерине Второй и к середине XIX века Россия имела большой опыт в организации помощи нуждающимся. К началу ХХ века в стране было основано множество благотворительных заведений и обществ.
Система социальной защиты Советской России на разных этапах существования представляется одной из наиболее малоисследованных и интересных проблем истории отечественной социологии. Необходимость изменений в социальной политике СССР стала очевидна в связи со снижением в 80-х гг. ХХ века уровня жизни населения. Попытки реформирования института социальной защиты были предприняты еще в период перестройки, а также в 90-е гг. в условиях самостоятельного развития Российской Федерации.
Реализацию всех правительственных мер в области социальной защиты осуществляло Министерство социальной защиты населения (ныне Министерство здравоохранения и социального развития).
В настоящее время система социальной защиты – это «огромная отрасль, в которой заняты почти полмиллиона социальных работников. 130 российских ВУЗов ежегодно выпускают до восьми тысяч новых специалистов»19. Как социальный институт социальная защита продолжает развиваться и модернизировать свою работу.
В параграфе 1.2. «Социальная защита в институциональном контексте:
понятие и анализ внешних функций» на основе общесоциологического понятия социального института производится анализ принципов, сущности, технологий и внешних функций института социальной защиты.
В социологии понятие социального института в самом общем смысле отражает организацию социальной жизни посредством специфических учреждений, персонала и норм, регулирующих определенную социально значимую деятельность. «Институты служат не только организации совместной деятельности людей ради удовлетворения их социальных потребностей. Они также регулируют использование ресурсов, которыми располагает общество»20.
По утверждению В.А. Ядова, «начиная с О. Конта, но в развернутой формулировке – с Э. Дюркгейма, категория социальных институтов является ключевой в объяснении общественного устройства»21.
Интервью Директора Института переподготовки и повышения квалификации руководящих кадров и специалистов системы социальной защиты населения г. Москвы, доктора исторических наук, профессора Холостовой Е.И. «Соцзащита: от автоматизма к автоматизации», Информационное агентство РОСБАЛТ, марта 2011года, 17:28. URL: http://www.rosbalt.ru/moscow/2011/03/18/830069.html (дата обращения 20.03.2011).
Смелзер Н. Социология: пер. с англ. М.: Феникс, 1994. С. 81.
Ядов В.А. Современная теоретическая социология как концептуальная база исследования российских трансформаций: курс лекций. СПб.: Интерсоцис, 2006. С. 29.
Для целей диссертационного исследования существенными представляются следующие положения:
• социальные институты представляют собой «комплекс устойчивых исторически сформировавшихся отношений»22, ведущий компонент социальной структуры общества, связывающий и направляющий деятельность индивидов и групп;
• базовые социальные потребности общества в самосохранении и развитии (институционализируются) реализуются в социальных институтах;
• основными элементами социального института являются законодательно закрепленные нормы определения социально значимой деятельности, соотнесенные с ними социокультурные нормы, государственные и общественные организации, реализующие законодательные нормы и выполняющие функцию контроля.
Социальная защита понимается как способ реализации социальной политики в отношении граждан, не располагающих достаточными жизненными ресурсами (материальными, социальными, психологическими, возрастными) по не зависящим от них причинам. Объектами социальной защиты являются:
безработные, инвалиды, пенсионеры, бездомные, потерявшие кормильца, многодетные и неполные семьи, беженцы и др. Сущность социальной защиты на институциональном уровне состоит в удовлетворении потребности общества в защите интересов самых уязвимых групп населения, наиболее многочисленными из которых являются пожилые граждане.
Социальная защита, являясь по своему функциональному характеру достаточно целостной системой, самостоятельным социальным институтом, имеет специфические особенности в технологии деятельности. Различают социальную поддержку и социальное обслуживание. Меры социальной поддержки осуществляются в денежной форме в виде компенсаций, льгот и пособий, а социальное обслуживание – в натуральной форме (продукты, вещи, товары длительного пользования), а также путем оказания различного рода услуг.
Соискателем обобщены, сгруппированы и обоснованы функции системы социальной защиты как социального института: 1) поддержание определенного уровня благосостояния граждан для предотвращения дестабилизации общества;
2) солидарное накопление средств (аккумуляция) для целей социальной защиты из различных источников и легитимно определенными способами;
3) справедливое и прозрачное распределение поступающих или имеющихся средств между различными категориями населения, охваченными системой социальной защиты;
4) определение и поддержание достойного уровня и качества жизни населения, исходя из конкретных социально-демографических особенностей и экономических условий;
5) разработка способов противодействия социальным рискам для обеспечения устойчивости самого института социальной защиты как элемента социальной структуры, а также для Кирдина С.Г. Институциональные матрицы и развитие России. Новосибирск: ИЭиОПП СО РАН, 2001.
С. 31.
защиты наиболее уязвимых категорий населения от социальных рисков, усиливающихся в период структурных социальных трансформаций. В «обществе риска» риск становится жизненным условием, а способность противодействовать рискам характеризует качество жизни. Обоснованию этих положений посвящен следующий параграф.
В параграфе 1.3. «Социальные риски: понятие, уровни, объекты» рассматриваются различные подходы к определению понятий «риск», «социальные риски», варианты классификации социальных рисков, уровни, объекты социальных рисков. Отмечается, что результатом напряженной социологической рефлексии к началу 90-х годов прошлого века стали концептуализации У. Бека, Э. Гидденса, Н. Лумана.
Н. Луман23 в своей теории связывает риск с такими социологическими категориями, как выбор, решение, коммуникация. Э. Гидденс социологическую концептуализацию риска соотносит с такими феноменами, как «институционализированная среда», «рефлексивная модернизация», доверие24.
У. Бек предложил концепцию «общества риска» как новую парадигму общественной динамики: расширяющееся производство рисков не балансируется производством благ, напротив, продукт позитивного производства превращается в отходы, затраты на снижение уровня загрязнения среды обитания обесценивают произведенные блага;
возрастает дифференциация по признаку подверженности рискам. О.Н. Яницкий вводит понятие «общество всеобщего риска» применительно к современной России26.
Несмотря на употребление термина «риск» в повседневной жизни и его широкое применение в науке, универсального определения риска не существует. При всем многообразии определений риска в рамках различных исследовательских направлений все, в том числе социологи, сходятся в том, что в содержание понятия «риск» входят три элемента: нежелательные последствия некоторого действия или течения событий, возможность (вероятность) этих событий (неопределенность), контекст (или факторы среды), в котором может осуществиться неопределенность. Различия в определении риска проявляются при уточнении его природы, конкретизации контекста, исключении или включении личности (субъектов) в содержание этой категории27. Существенным является тот факт, что «риск для конкретного объекта возникает только при наличии внешнего или внутреннего источника опасности (или их комбинации), воздействия этого источника на данный объект и недостаточной защищенности (уязвимости) этого объекта»28.
Luhmann N. Risk: A Sociological Theory. N.Y.: Aldine de Gruyter, 1993.
Beck U., Giddens A., Lash S. Reflexive Modernization: Politics, Tradition and Aesthetics in Modern Social Order.
Standford, CA: Standford University Press, 1994.
Бек У. Общество риска: На пути к другому модерну. М.: Прогресс-Традиция, 2000.
Яницкий О.Н. Социология риска. М.: Изд-во LVS, 2003.
Мозговая А.В. Измерение риска в социологии: методология, методы, результаты // Риск: исследования и социальная практика / Отв. ред. А.В. Мозговая. М.: Институт социологии РАН, 2011. С. 40–58.
Порфирьев Б.Н. Риск и безопасность: определение понятий // Риск в социальном пространстве / Под ред.
А.В. Мозговой. М., 2001. С. 42–43.
В диссертации в качестве базового для дальнейшей работы принимается определение Ю.А. Зубок: «Риск – это категория, отражающая, во-первых, характеристику условий жизнедеятельности социальных субъектов в состоянии перехода от ситуации неопределенности к ситуации определенности (или наоборот);
во-вторых, саму деятельность в данных условиях, когда появляется обоснованная возможность выбора при оценке вероятности достижения предполагаемого результата, неудачи или отклонения от цели, с учетом действующих морально-этических норм»29.
Понятие социального риска используется обществоведами в отношении рисков, складывающихся и проявляющихся в социальной сфере, сущностью социальных рисков является угроза дисфункции ее составляющих. На макроуровне объектами социальных рисков являются нации, государства, основные сферы жизнедеятельности общества. На социоструктурном уровне объекты социальных рисков – социальные институты и социальные группы. На уровне индивидов риски макроуровня и социоструктурные риски проявляются в особенностях качества жизни и социального самочувствия, что предполагается показать на конкретной социальной группе в последующих главах.
В настоящее время, интерес к социальным рискам, обусловливается деформацией норм поведения и характером взаимоотношений между обществом и индивидом как следствием трансформационных процессов.
Обновляющаяся социальная среда характеризуется множеством отрицательных изменений, происходящих в российском обществе на социетальном уровне. К таким изменениям, в частности, можно отнести появление новых и усиление существовавших социальных рисков.
В параграфе 1.4. «Усиление социальных рисков в современной России» положение об усилении социальных рисков обосновывается на конкретном примере посредством анализа характера динамики распространения девиаций и особенностей демографической ситуации в стране.
На основе анализа статистических данных, а также результатов исследований в разделе обосновывается тот факт, что такие девиации как наркомания, азартные игры, пьянство, проституция, ВИЧ- и другие опасные инфекционные заболевания по масштабам и динамике распространения, по степени возрастания уязвимости различных социальных групп угрожают обществу разрушением норм и ценностей, приобретая характер стратегических социальных рисков.
В какой-то мере именно девиации обусловливают проблему снижения продолжительности жизни, и даже обострение демографической ситуации в стране, связанную с дисбалансом между рождаемостью и смертностью. За прошедшие полвека в России коэффициент рождаемости (число детей в расчете на 1 женщину) сократился почти в два раза (с 2,6 в 1960 году до 1,9 в 1990 и до 1,5 рождений в 2010 году), в то время как доля пожилых людей в возрасте 60 и более лет выросла более чем в два раза30. Тем не менее, о процессе старения Зубок Ю.А. Феномен риска в социологии: Опыт исследования молодежи. М.: Мысль, 2007. С. 136.
Количественные показатели, размещенные на официальном сайте Федеральной службы государственной статистики. URL: http://www.gks.ru (дата обращения: 21.08.2011).
населения как одной из глобальных социально-демографических проблем общества в России заговорили лишь в последнее десятилетие, хотя практически все мировые державы начали обсуждать пути выхода из сложившейся ситуации еще в прошлом веке.
Усилению негативных последствий социальных рисков способствует вовлечение в них наименее защищенных и слабых членов общества, обладающих весьма ограниченными ресурсами. Защитить себя, противостоять рискам разные категории граждан не могут одинаково. Часть из них находится в поле зрения системы социальной защиты, институциональный анализ внутренней структуры которой будет осуществлен далее на примере г. Москвы.
В Главе II. «Внутренняя структура института социальной защиты», состоящей из четырех параграфов, выполнен институциональный анализ структуры, функций направлений и показателей работы московской системы социальной защиты с представителями различных групп населения, входящими в состав объектов системы. Обосновывается выбор целевой категории для дальнейшего анализа – пожилых москвичей. Выбор этой категории связывается с одним из основных социальных рисков для системы соцзащиты – старением населения. Анализируются данные инициативных исследований, выполненных соискателем с целью определения уровня соответствия господдержки пожилых москвичей их реальным потребностям, в частности, потребности во внесемейной помощи в противостоянии социальным рискам. Основная задача такого анализа – оценить институциональный потенциал системы соцзащиты, понимаемый как возможности развития института (концепция, функции, направления, методы, объекты) для удовлетворения соответствующей потребности общества в условиях роста неопределенности.
Параграф 2.1. «Структура, функции, направления и показатели работы социальной защиты г. Москвы». Анализ соответствия внешних функций института социальной защиты потребностям и целям общества в целом, произведенный в первой главе, выступает в качестве методологии исследования его внутренней структуры, функций, направлений и показателей деятельности, который осуществляется в данном разделе на примере г. Москвы. Высшим органом исполнительной власти, курирующим деятельность социальной сферы в Российской Федерации, является Министерство здравоохранения и социального развития, которое разрабатывает государственную политику и осуществляет нормативно-правовое регулирование в сфере здравоохранения, труда и социального развития. Одной из главных структурных единиц системы социальной защиты в столице является московский Департамент социальной защиты населения, через структурные подразделения и учреждения которого оказывается социальная помощь и меры социальной поддержки наименее защищенным и социально-уязвимым категориям населения.
В структуре московского Департамента социальной защиты населения насчитывается более 40 различных подразделений, выполняющих одноименные функции. Выполнение этих функций осуществляется как через структурные подразделения ДСЗН, так и через разветвленную сеть подведомственных учреждений.
Все функции системы условно можно поделить на две группы:
реализующие социальную поддержку и обеспечивающие социальное обслуживание. Это институциональные системообразующие, целевые функции.
Предложенная в диссертации классификация этих функций построена соискателем посредством анализа и обобщения документов и интернет-ресурсов как Москвы, так и других регионов.
Показатели работы по направлению социальной поддержки рассматриваются посредством оценки объемов финансирования таких мер как:
обеспечение товарами, лекарствами, услугами, оплата транспортных расходов, услуг ЖКХ, связи, санаторно-курортного лечения. Социальное обслуживание, помимо оценки затрат на продовольственную и вещевую помощь, рассматривается через анализ эффективности нововведений в области социального обслуживания, созданных в соответствии с потребностями некоторых категорий: мобильная социальная служба, отделения дневного пребывания со стационаром («детские сады» для одиноких престарелых граждан), применение ряда информационных технологий и др.
Анализ показывает, что за 20 лет существования московские учреждения социального обслуживания накопили значительный опыт: сформировались основные виды, появились новые формы социального обслуживания и различные услуги, необходимые населению. Возрастает количество получателей и объемы финансирования социальной помощи. Увеличение расходов на социальную защиту населения города связано не только с ростом денежных выплат и компенсаций социально уязвимым категориям населения, но и с ежегодным увеличением количества получателей мер социальной поддержки и социального обслуживания, что в свою очередь обусловлено зафиксированной исследованиями тенденцией усиления рисков в период структурных социальных трансформаций. Такие риски воздействуют на основные элементы социальной структуры: социальные институты и социальные группы, самая многочисленная из которых – пожилые.
Произведенный анализ дает абсолютные данные, для полноты оценки потенциала соцзащиты необходимы относительные, субъективные показатели удовлетворенности существующим положением дел, определение потребностей в новых видах социальной поддержки и социального обслуживания, оценки эффективности участия института социальной защиты в процессе минимизации проявления социальных рисков. Дальнейший анализ осуществляется по отношению к такой категории, как пожилые москвичи. Эта категория избрана не столько потому что она самая многочисленная, сколько в связи с тем, что риск старения представляет собой фундаментальный социальный риск для самой системы соцзащиты.
В параграфе 2.2. «Старение населения как фундаментальный риск для института социальной защиты населения (на примере г. Москвы)» рассматриваются статистические данные, подтверждающие тенденцию увеличения числа лиц пожилого возраста в общей структуре населения России, анализируются возможные последствия для московской системы социальной защиты.
Пожилые москвичи в условиях высокой стоимости жизни в г. Москве и не всегда успевающим за ней уровнем пенсионного обеспечения являются более уязвимыми перед проблемой бедности и материального неблагополучия, чем жители других регионов, чем более молодые работающие граждане столицы.
Это неравенство лиц старшего возраста в общей доходной стратификации населения города требует институционального воздействия со стороны системы социальной защиты.
Решение проблем бедности и социальной незащищенности ежегодно возрастающего количества москвичей пенсионного возраста накладывает дополнительную нагрузку на систему социальной защиты г. Москвы. С возрастанием численности пожилых граждан увеличивается нагрузка на конкретные учреждения системы: Центры социального обслуживания.
Проблемы назрели и в самой системе: негибкая и слабо поддающаяся реформированию организационная структура, использование ряда устаревших технологий, принципа «категориальности» в предоставлении услуг, при котором даже при наличии потребности услуга не предоставляется нуждающемуся, но не относящемуся к определенной категории.
Уже сейчас остро стоит вопрос о том, что при сохранении важности и приоритетности социальной защиты пожилых граждан, необходимо задуматься о целесообразности полного государственного финансирования и проработать возможность привлечения к социальной защите как общественных фондов, так и коммерческих структур. Еще одним выходом из сложившейся ситуации в силу неодинакового распределения ресурсов, неоднородности категории пенсионеров (по возрасту, квалификации и профессии, по семейному положению, по психологии, по потребностям, по состоянию здоровья) может стать частичное введение платных услуг в Центрах социального обслуживания г. Москвы, которое, конечно же, не должно ущемлять наиболее уязвимые категории:
одиноких пожилых москвичей.
Переход к предоставлению услуг максимально в соответствии с индивидуальными потребностями пожилых москвичей должен иметь качественное научное обоснование, прежде всего, социологическое, основанное на данных разовых и мониторинговых опросов.
В параграфе 2.3. «Социальное обслуживание на дому: удовлетворенность и потребности» анализируются результаты конкретного социологического исследования качества надомного социального обслуживания, проведенного соискателем в 2010 году в ГУ ЦСО «Ростокино». Исследование «надомников» показало, что сложившиеся формы обслуживания хотя и соответствуют нормам и правилам законодательства, востребованы преимущественно гражданами старшей возрастной категории. «Клиентами» отделений надомного обслуживания являются в основном пожилые люди старше 80 лет одиноко проживающие и не имеющие родственников и / или друзей, утратившие связи с соседями;
именно они очень нуждаются в такой форме социального обслуживания, как доставка продуктов питания и промтоваров, помощь по дому, сопровождение в медицинские учреждения и т.д. Исследование также показало практически полную удовлетворенность опрошенных теми услугами, которые им оказываются. Вместе с тем, была зафиксирована потребность (45%) клиентов надомных отделений в услугах коммуникативного и социально психологического характера со стороны социального работника, что подтверждает выдвинутое ранее положение о том, что в «обществе риска» эффективность стабилизирующей функции института социальной защиты зависит не только, а, возможно, и не столько от усилий по снижению материального неблагополучия, сколько от усилий по смягчению социальной, психологической, физической уязвимости определенных групп населения, в данном случае – «надомников».
Когорта пожилых граждан неоднородна, различаются и потребности и представления о качестве жизни и многое другое, в том числе типы рисков, в отношении которых они оказываются наиболее уязвимыми. Минимизация характерных для пожилых рисков как одно из направлений деятельности была применена московской системой соцзащиты. Так, в 2007 году система социальной защиты отреагировала на усиление риска мошеннических действий в отношении пожилых москвичей, определив критерии «группы риска» и прописав нормативы обеспечения безопасности лиц, отнесенных к этой категории.
В параграфе 2.4. «Пожилые москвичи «группы риска» предложено социологическое обоснование термина «пожилые «группы риска», применяемого в практике работы системы социальной защиты;
проанализированы особенности социального обслуживания этой категории пожилых москвичей.
Термин «группа риска» стал крайне «модным» в последнее время. Если специалисты (врачи, юристы, психологи, социологи) применяют его, основываясь на определенных критериях, то в публичных выступлениях официальных лиц, представителей общественности, ведомственных документах он используется необоснованно. Термин «пожилые «группы риска» появился в нормативных документах системы социальной защиты в 2007-ом году в связи с участившимися в Москве противоправными действиями в отношении собственности и имущества пожилых. К этой группе в документах отнесены все неработающие одинокие и одиноко проживающие пожилые москвичи старше 60-ти лет. С 2010-го года в «группу риска» включены и более молодые граждане, прекратившие трудовую деятельность в связи с определенными заболеваниями. При таком подходе в «группе риска» оказывается значительное количество пожилых.
В данном разделе вводится социологическое обоснование понятия «пожилые «группы риска». Исходя из содержания понятия риск, логично утверждать, что для отнесения пожилого человека к «группе риска» необходимо обосновать критерии неопределенности его жизненной ситуации, уязвимости в отношении тех или иных опасностей, виды возможного ущерба его здоровью, жизни, имуществу в конкретной ситуации, понимаемой как «условия жизни», обусловленные социальной средой.
Основываясь на этих критериях, диссертант осуществляет инициативное социологическое исследование особенностей жизнедеятельности и социального обслуживания части представителей «группы риска» ГУ КЦСО «Бутырский», а именно одиноких неработающих пенсионеров старше 60-ти лет – 199 человек, что составляет 14% всех отнесенных к группе риска. Эта часть представляется наиболее уязвимой по сравнению с одинокими инвалидами (12%) и имеющими родственников (74%). В основном обследованная совокупность – это женщины (83%), средний возраст которых составляет 70 лет, а уровень дохода – рублей в месяц.
Анализ данных показывает, что преимущественно они проживают в отдельных квартирах (98%), причем половина – в двухкомнатных. Состояние квартир удовлетворительное, потребностей в ремонте, вещевой или продуктовой помощи не выявлено, от обслуживания на дому отказываются.
Такие жилищные и бытовые условия, несомненно, характеризуются «повышенной опасностью», так как представляют «интерес» для мошенников и повышенное внимание социальной защиты в этих условиях вполне оправдано.
Однако, определение степени уязвимости, а, следовательно, потребности в защите от риска утраты собственности регламентом соцзащиты не предусматривалось. Кроме того, этот риск не единственный. Типологию рисков пожилых диссертант предполагает построить посредством сравнительного исследования качества жизни пожилых россиян (вторичный анализ) и пожилых москвичей (данные мониторинга, участником которого был соискатель).
В Главе III. «Социальная защита как фактор снижения неопределенности жизненной ситуации и повышения удовлетворенности жизнью пожилых москвичей» производится сравнительный анализ данных ряда исследований по общероссийским выборкам и исследования качества жизни пожилых москвичей. Предложена типология рисков пожилых. На основе интерпретации данных исследований, сравнения отечественного и зарубежного опыта оценивается институциональный потенциал соцзащиты для снижения уязвимости пожилых жителей мегаполиса в период структурных социальных трансформаций.
Параграф 3.1. «Особенности жизнедеятельности и социальное самочувствие пожилых: сравнительный анализ данных исследований по общероссийским выборкам и по г. Москве». Как уже отмечалось, для полноты институционального анализа и оценки потенциала развития соцзащиты анализ внешних функций и внутренней организации соцзащиты необходимо дополнить субъективными оценками как реальных, так и потенциальных объектов деятельности этого социального института.
На базе концепции социальных рисков производится интерпретация данных, полученных в ходе опроса пожилых москвичей, и данных ряда масштабных исследований по общероссийским выборкам, а именно:
исследований Института социологии РАН (публикации С.В. Горюновой, З.Е. Дорофеевой, Ю.П. Лежниной, Н.Е. Тихоновой);
Российского государственного социального университета (публикации Г.И. Осадчей, Л.И. Михайловой и др.);
Левада-Центра;
ВЦИОМа.
Проявления макро- и социоструктурных социальных рисков на уровне индивидов фиксируются посредством показателей жизненных условий и социального самочувствия, разработанных социологами указанных научных центров, и оригинальных, разработанных соискателем.
Для москвичей характерны те же тенденции, что и для россиян в целом.
Тем не менее, перенаселенная городская среда, ограниченность и поверхностный характер, анонимность связей и контактов в мегаполисе, организация транспортной системы ряд других специфических черт столичной жизни обусловливают и некоторые различия.
При относительно удовлетворительных условиях жизнедеятельности пожилые жители столицы отличаются высоким уровнем тревожности, субъективно переживаемой неопределенности жизненной ситуации, неуверенностью в завтрашнем дне. Это обусловлено не только их возрастной мнительностью, проблемами и утратами, но и уязвимостью перед будущим, рисками повседневной жизни, типология которых построена в следующем параграфе.
В параграфе 3.2. «Социальная защита как фактор снижения уязвимости и неопределенности жизненной ситуации пожилых москвичей» приводится типология рисков пожилых москвичей, анализируются потенциальные возможности института социальной защиты по расширению концепции и методов работы, ориентированных на выявление тех категорий пожилых москвичей, которые реально нуждаются в смягчении субъективно переживаемой неопределенности жизненной ситуации и снижении обусловленной этим уязвимости.
Для построения типологии рисков пожилых москвичей была разработана следующая методика. В соответствии с методологическим подходом к пониманию рисков, обоснованному в соответствующих разделах диссертации, фиксировались, во-первых, те индивидуальные и социальные условия жизнедеятельности, в отношении которых респонденты в данный период наиболее уязвимы. Показателями считалась неудовлетворенность по всем позициям соответствующего блока вопросов: жизненные условия, материальное положение и доходы, покупательная способность, состояние здоровья, культурные потребности, медицинское обслуживание, социальная защита. Во вторых, фиксировалось наличие и специфика субъективно переживаемой неопределенности жизненной ситуации по ряду показателей: уверенность в завтрашнем дне, удовлетворенность жизнью, потери и утраты, оценка общественной и личной безопасности, потребности в повседневной или периодической внесемейной помощи, оценка отношения к пожилым в обществе и со стороны государства, наличие и характер страхов и тревог. Далее фиксировались показатели, уточняющие характер потребностей во внесемейной помощи, а также уровень информированности о формах работы социальной защиты с пожилыми москвичами.
По результатам этой процедуры был составлен первичный перечень (количественная группировка) тех индивидуальных и социальных условий жизнедеятельности, по которым респонденты давали самые негативные оценки (доля выше 60%). И этот вторичный перечень подвергался типологизации по качественным признакам. В результате соискателем построена типология рисков пожилых москвичей. 1. Бедность и материальное неблагополучие.
2. Ухудшение состояния здоровья, преждевременная смерть. 3. Социальная изолированность (ненужность, отчуждение от общества). 4. Утрата родственных связей. 5. Деформация норм поведения, различные виды зависимости.
6. Мошеннические и иные противоправные действия.
Весь предыдущий анализ подтверждает тот факт, что риск становится жизненным условием, а наличие ресурсов в противостоянии рискам характеризует качество жизни. Способность пожилых москвичей адаптироваться к рискам низкая, участие института социальной защиты в процессе их минимизации недостаточное, чему есть свои причины.
Анализ зарубежного опыта организации социальной защиты показывает, что даже в тех странах, где, как и в России, преимущественно государственная форма соцзащиты, она организована по принципу достижения социального благосостояния (Скандинавские страны), в России – по принципу достижения минимального социального стандарта при почти полном отсутствии общественных организаций социальной направленности для пожилых. Более того, отказ от преемственности при переходе от советской к российской социальной защите, монетизация льгот без учета низкого уровня жизни пожилых россиян стали дополнительным социальным риском и для системы и для ее объектов. Тем не менее, диссертант обосновывает наличие потенциала развития функций, методов, форм работы института социальной защиты для снижения неопределенности жизненных перспектив, повышения удовлетворенности жизнью и социального самочувствия пожилых москвичей. А именно: стимулирование мотивации общественных организаций, частных лиц на участие в социальной защите пожилых;
переориентация принципа минимального социального стандарта на принцип социального благосостояния;
переход от заявительной формы работы к выявлению потребностей;
переход от категориальности к целевому обслуживанию в соответствии с потребностями (в т.ч. коммуникативными);
признание того, что в «обществе риска» риск становится элементом качества жизни и обусловливает наличие потребности в адаптации к нему;
введение дополнительно к перечню бесплатных услуг – частично оплачиваемых по минимальным расценкам;
стимулирование мотивации семейных форм поддержки и ухода за пожилыми, обучение технологиям ухода за пожилыми членами семьи.
В Заключении подводятся итоги работы в целом: обобщаются выводы по каждой из глав диссертационного исследования, оценивается полнота обоснования положений, выдвинутых на защиту.
В Приложениях приводится инструментарий исследований, методистом которых был соискатель.
Основные положения и выводы диссертационного исследования отражены в следующих публикациях:
Работы, опубликованные автором в ведущих рецензируемых журналах (изданиях):
1. Корнилова М.В. Особенности социального обслуживания граждан пожилого возраста и инвалидов // Социологические исследования. 2011. № 8.
С. 94 – 97. (0,5 п.л.).
2. Корнилова М.В. Качество жизни и социальные риски пожилых // Современные исследования социальных проблем (электронный журнал).
Красноярск: Научно–инновационный центр. Т. № 2011. 7. 3.
Идентификационный номер статьи, присвоенный НТЦ «Информрегистр»:
0421100132 / 0089. URL: http://sisp.nkras.ru/issues/2011/3/kornilova.pdf (дата обращения: 28.10.2011). (0,8 п.л.).
3. Корнилова М.В. Система социальной защиты населения как социальный институт: история становления, функции, перспективы // В мире научных открытий. Красноярск: Научно–инновационный центр. 2011.
№ 11.4 (23). С. 1173 – 1186. (0,6 п.л.).
Другие работы, опубликованные автором по теме диссертации:
4. Корнилова М.В. Показатели усиления социальных рисков алкоголизма и наркомании в современной России // Социогуманитарный Вестник Кемеровского института (филиала) ГОУ ВПО «РГТЭУ» Периодический научно-практический журнал. 2010. № 4 (июнь). С. 60 – 66.
(0,6 п.л.).
5. Корнилова М.В. Особенности социальной защиты москвичей: меры социальной поддержки и социальное обслуживание различных категорий граждан // Психология. Социология. Педагогика. 2011. № 3. С. 61 – 65. (0,4 п.л.).
6. Корнилова М.В. Социальное обслуживание пожилых граждан и инвалидов на дому: состав услуг, анализ и оценка потребностей // Теоретические и практические аспекты научных исследований / Сборник научных трудов по материалам Международной научной конференции. Киев:
«Наири», 2011. Часть 1. С. 102 – 107. (0,6 п.л.).
7. Корнилова М.В. Старение населения как социальный риск и вызов системе социальной защиты населения (на примере города Москвы) // Сборник выступлений участников научно-практической конференции «Социальные вызовы России и социальная работа»: информационно-методическое пособие / ИПК ДСЗН. М., 2011. С. 84 – 92. (0,3 п.л.).
8. Корнилова М.В. Пожилые люди «группы риска»: понятие, особенности жизненной ситуации и социального обслуживания // Риск:
исследования и социальная практика / Отв. ред. А.В. Мозговая. М.:
Издательство Института социологии РАН, 2011. С. 144 – 182. (1,6 п.л.).