Каюмов асрар райимович этническая ситуация на территории южного узбекистана в хiх – начале хх века (по материалам сурхан-шерабадской долины)
На правах рукописи
УДК: 39 (575.151) КАЮМОВ АСРАР РАЙИМОВИЧ ЭТНИЧЕСКАЯ СИТУАЦИЯ НА ТЕРРИТОРИИ ЮЖНОГО УЗБЕКИСТАНА В ХIХ – НАЧАЛЕ ХХ ВЕКА (по материалам Сурхан-Шерабадской долины) 07.00.07 – Этнография, этнология и антропология
АВТОРЕФЕРАТ
диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук
Ташкент – 2011 Диссертация выполнена в отделе “Этнология” Института истории Академии наук Республики Узбекистан доктор исторических наук, академик
Научный консультант:
Шаниязов Карим Шаниязович доктор исторических наук
Официальные оппоненты:
Абдуллаев Улугбек Сайданович кандидат исторических наук Буриев Очил Буриевич Ташкентский государственный
Ведущая организация:
педагогический университет им.
Низами
Защита состоится «»2011 г. в _ часов на заседании Объединенного специализированного совета Д.015.09.01 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора исторических наук при Институте истории Академии наук Республики Узбекистан. (100170, Ташкент, ул. И. Муминова, 9).
Тел. (+99871) 262-38-73;
факс: (+99871) 262-93-51;
e-mail:
С диссертацией можно ознакомиться в фундаментальной библиотеке Академии наук Республики Узбекистан (100170, Ташкент, ул. И. Муминова, 13).
Автореферат разослан «_» 2011 г.
Ученый секретарь Объединенного специализированного совета, кандидат исторических наук С.Б. Шадманова ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ДИССЕРТАЦИИ Актуальность работы. После обретения государственной независимости Республикой Узбекистан одной из актуальных задач исторической науки и ее вспомогательных дисциплин (этнологии, антропологии, археологии, нумизматики и др.) стало изучение истории узбекской государственности, этногенеза и этнической истории узбекского народа. Как отметил Президент Республики Узбекистан И.А.Каримов:
“…исчезновение любой национальной общности с ее языково-культурными и другими особенностями приводит к обеднению культурного и генетического фонда Земли, возможностей личности. Поэтому сохранение каждой этнической общности должно быть важнейшей целью входящих в нее людей”1. Эти слова наглядно показывают, насколько актуально изучение на научной основе сложения национального самосознания, происхождения и процессов формирования народа, его древней истории.
Территория Узбекистана является одним из древних культурных регионов, со сформировавшимися “…миграметео-этническими обществами, сохранившими, тем не менее, свою автохтонную основу” 2. Различные этапы этнической истории узбекского народа изучаются в хронологической последовательности в качестве теоретико-прикладных разработок. Однако еще остается целый ряд задач, требующих своего решения. Среди них следует отметить изучение этнической истории узбекского народа в XIX – начале XX в. на примере такого своеобразного историко-культурного региона страны, как Сурхан-Шерабадская долина*. Анализ этнических компонентов в процессе формирования узбекского народа, их специфических особенностей, сопоставительное исследование полевых этнографических и научных данных, применение различных теоретико-методологических подходов имеет важную научную значимость. Таким образом, актуальность диссертационного исследования, посвященного изучению своеобразных особенностей локально-этнографических групп и всех субэтнических компонентов в составе узбекского народа, проживавшего на территории данного региона, обусловлена следующими факторами:
- отсутствием в отечественной исторической науке исследования, содержащей комплексный анализ этнической эволюции узбекского народа на примере отдельного историко-культурного региона, а именно Сурхан Шерабадской долины в XIX – начале XX в.;
- необходимостью нового подхода к выявлению межэтнических процессов, происходивших в стране, в том числе в Сурхан-Шерабадской долине в XIX – начале XX в. Тем более что данный регион отличается своей самобытной материальной и духовной культурой, традициями и обычаями;
Каримов И.А. Узбекистан на пороге ХХI века: угрозы безопасности, условия и гарантии прогресса / Каримов И.А. По пути безопасности и стабильного развития. – Ташкент: Ўзбекистон, 1998. Т. 6. – С. 73-74.
Ртвеладзе Э.В. Тарихий тамаддун ва Мовароуннардаги адимий шаарлар // Sanat. – Тошкент, 2002. – № 2. – Б. 5.
* В историко-этнографической и научной литературе данный регион упоминается как Южный Узбекистан или Восточная Бухара (восточные бекства Бухарского эмирата – Байсун, Шерабад, Денау и частично Гиссар). Сурхан-Шерабадская долина рассматривается в качестве историко-этнографического региона, расположенного на юге Средней Азии в межгорной котловине, в основном на территории Узбекистана.
Лишь е северо-восточная часть относится к Таджикистану. Территория окружена высокими горами (за исключением южной части), ее средняя часть равнина, с уклоном с севера на юг. См.: Кастальский Б.Н.
Историко-географический обзор Сурханской и Ширабадской долин // Вестник ирригации. – Ташкент, 1930.
– № 2. – С. 65-88;
Эргашев Ш. Сурхон-Шеробод водийси. – Тошкент: 1987. – Б. 7;
Ўзбекистон Миллий энциклопедияси. – Тошкент: Ўзбекистон МЭ Давлат илмий нашрити, 2004. 8 том. – Б. 284-285.
- разнообразностью и многокомпонентностью населения Сурхан Шерабадской долины, сохранением различных диалектов, своеобразия материальной и духовной культуры, хозяйственно-культурных особенностей;
- научной значимостью исследования в широком историческом аспекте, с территориальной точки зрения, своеобразно возникшей в изучаемом регионе этнической общности, этнокультурной идентичности и других характерных особенностей;
- своеобразным развитием этнических процессов в связи с географическим расположением Сурхан-Шерабадской долины, где проживают узбеки, таджики, туркмены и афганцы. Этнические и культурные границы на протяжении исследуемого периода между населяющими данную местность этническими образованиями были подвижными и имели многосторонний характер.
Степень изученности проблемы. Изучению вопросов этнографии, этногенеза и этнической истории узбекского народа посвящен ряд исследований. С точки зрения историографического анализа все источники и исследования, в которых нашли отражение вопросы, связанные с диссертационным исследованием, мы разделили на следующие четыре группы:
1. Произведения XIX – начала ХХ в. Работы исследователей (военных миссионеров, путешественников) Российской империи и стран Европы;
2. Научные исследования, осуществленные в период с 20-х по 90-е годы ХХ в.;
3. Научно-аналитические и теоретические исследования, осуществленные в период независимости Республики Узбекистан;
4. Работы зарубежных исследователей.
В виду того, что анализируемая научная проблема охватывает ряд важнейших вопросов этнической истории узбекского народа, в исследовании рассматриваются не только этнографический, но и антропологический, лингвистический, фольклорный и археологический материалы. Кроме того, часть публикаций в виде обзоров рассматриваются нами не столько как этапы исследований, сколько как источники или записки наблюдателей. Это касается преимущественно первых двух групп.
К первой группе относятся произведения местных авторов, дневники, научные работы, военные сборники российских, иностранных дипломатов, путешественников и исследователей, а также периодическая печать указанного периода. Среди них следует особо отметить труды местных авторов, многие из которых являлись непосредственными свидетелями событий, происходивших тогда в Средней Азии. В произведениях Ахмада Дониша, Мирзы Салимбека и Садриддина Айни3 содержится богатый этнографический материал. Кроме того, к этой же группе можно отнести письма эмира Хайдара, опубликованные М.А.Абдураимовым 4 и материалы архива канцелярии бухарского кушбеги, изданные под руководством А.Р.
Мухаммаджанова5, содержащие ценные сведения об этническом составе населения и родоплеменном составе узбеков.
Ахмад Дониш. История Мангытской династии / Перевод, предисловие и примечания И.А. Наджафовой. – Душанбе: Дониш, 1967 – 142 с.;
Мирза Салимбек. Тарих-и Салими (источник по истории Бухарского эмирата). – Ташкент: Академия, 2009. – 330 с.
Абдураимов М.А. Вопросы феодального землевладения и феодальной ренты в письмах эмира Хайдара. – Ташкент: Изд-во АН УзССР, 1961 – 107 с.;
Его же. Очерки аграрных отношений в Бухарском ханстве. Т. I. – Ташкент: Фан, 1966– 367 с., Т. II. – Ташкент: Фан, 1970 – 284 с.
Населенные пункты Бухарского эмирата (конец ХIХ – начало ХХ вв.) / Материалы к исторической географии Средней Азии. – Ташкент: Университет, 2001. – 415 с.
В произведениях военных, миссионеров, путешественников, прибывших в Восточную Бухару в середине XIX – начале XX в., приводится богатый и ценный этнографический материал. Хотя в тот период в данном направлении специальных исследований не проводилось, но сведения этнографического характера, содержащиеся в данных работах, имеют огромную научную значимость. К ним можно отнести отчеты, дневники и произведения военных и путешественников Н.Ханыкова, А.Борнс, А.Вамбери6. Они сумели собрать важные сведения об этническом составе и расселении различных узбекских родов на территории Бухарского эмирата середины ХIX в. Также, А.Д.Гребенкин и А.П.Хорошхин7, оставившие более подробные сведения об этническом составе узбеков, говорят об узбекских племенах, проживавших в Зарафшанской долине и указывают на письменные источники о них.
Большую научную значимость имеют данные, собранные во время экспедиций Н.А.Маева 8, которые он совершил в Восточную Бухару в 1875 и 1878 годах. Здесь нашли отражение сведения об этнических особенностях, проживавших в исследуемом регионе узбекских родов: кунграт, дурмен, катаган, юз, марка и лакай, а также таджиков. Много сведений о расселении и своеобразии различных этнографических групп имеется и в трудах Н.А.Аристова9, члена русского посольства И.Л.Яворского и военных исследователей П.С.Васильева и М.Н.Галкина10.
В начале ХХ в. наряду с дневниками, литературой статистического характера стали появляться и научные исследования, посвященные изучению этнографии народов Средней Азии, в частности Южного Узбекистана. Так, в богатых этнографическими материалами произведениях исследователей А.Семнова, А.Снесарева, Н.Ситняковского, Д.Логофета и С.Неструева11, приводятся важные сведения об этническом составе узбеков в начале ХХ в.
Исследования этого периода, хотя и проводились не специалистами этнографами, но все же имеют огромную ценность хотя бы потому, что основаны на личных наблюдениях авторов. В данных работах особое внимание обращено на этнический состав и особенности расселения населения. При этом они опирались, в основном, лишь на устные материалы об этнической истории, полученные ими от информаторов.
Ханыков Н.В. Описание Бухарского ханства. – СПб., 1843;
Борнс А. Путешествие в Бухару. – М., 1849.
Ч. 3;
Вамбери А. Путешествие в Среднюю Азию из Тегерана через Туркменскую пустыню по восточному берегу Каспийского моря в Хиву, Бухару и Самарканд, предпринятое в 1863 г. Изд. 1-е. – М., 1867;
Изд. 2-е.
– М., 1874;
Его же. Очерки Средней Азии. – М., 1868.
Гребенкин А.Д. Узбеки / Сборник Русский Туркестан (Далее – СРТ). 1872. Вып. II. – С. 51-109;
Его же.
Таджики / СРТ. 1872. Вып. II. – С. 1-50;
Хорошхин А.П. Сборник статей, касающихся до Туркестанского края. – СПб., 1876. – 532 с.
Маев Н.А. К вопросу о родственной связи среднеазиатских народов между собою // Туркестанские ведомости. (Далее – ТВ). 1875, № 16;
Его же. Очерки горных бекств Бухарского ханства / Материалы для статистики Туркестанского края. Ежегодник. (Далее – МСТК). – СПб., 1879. Вып. V;
Его же. Очерки Гиссарского края / МСТК. – СПб., 1879. Вып. V.
Аристов Н.А. Заметки об этническом составе тюркских племен и народностей и сведения об их численности // Живая старина. 1896. Вып. III и IV;
Его же. Об Афганистане и его населении // Живая старина. 1898. – Вып. III и IV.
Яворский И.Л. Путешествие русского посольства по Афганистану и Бухарскому ханству в 1878 – 1879 гг.
– СПб., 1882. Т. I. – 383 с.;
Васильев. П.С. Статистические материалы для описания Бухары. Бекство Шерабадское и часть Байсунского / Сборник географических, топографических, и статистических материалов по Азии. (Далее – СМА). – СПб., 1894. Вып. LVII;
Галкин М.Н. Военно-статический очерк средней и южной частей Сурханской долины / СМА. – СПб., 1894. – Вып. LVII.
Семнов А.А. По границам Бухары и Афганистана. (Путевые очерки) / Исторический вестник. – СПб., 1902. Т. 88;
Снесарев А. Восточная Бухара (Военно-географический очерк) / СМА. – СПб., 1906;
Ситняковский Н.Ф. К генеалогической таблице узбекского рода Кунград / Известия Туркестанского отделения Русского Географического общества. (Далее – ИТОРГО). – Ташкент, 1907. Т. 7;
Логофет Д.Н.
Бухарское ханство под русским протекторатом. – СПб., 1911. Т. 1. – С. 149-188;
Его же. В горах и равнинах Бухары (Очерки Средней Азии). – СПб., 1912;
Неструев С. Путешествие в южную Бухару и исследование Шерабадской долины. – Петроград, 1915.
Вторую группу составляют научные исследования, проведенные в период с 20-х по 90-е годы ХХ в. Новый этап в этнографическом исследовании населения Средней Азии начался в 20-е годы ХХ в.
Характер и значимость этнографических исследований, осуществленных в 20 – 30-е годы прошлого столетия, проанализированы в исследованиях по историографии12. Это были исследования, связанные с национально территориальным размежеванием Средней Азии. Важные статистические и этнографические сведения встречаются в материалах И.П.Магидовича, работавшего в составе комиссии по районированию Средней Азии13, участвовавшего в разработке материалов комиссии по районированию Узбекистана в 1926-28 годах, а также в составлении списков населенных пунктов14.
В 1928 г. научная группа в составе известных ученых: этнографа Л.Потапова, лингвиста Г.Юнусова и фольклориста Х.Зарифова в южных регионах Узбекистана проводили этнолингвистические исследования. На основе материалов, собранных в ходе экспедиции, Л.Потапов проанализировал генеонимы кунгратов, основанных на семейно-родственных отношениях15. Ценные сведения о диалектах и родословной узбеков приводит и Х.Данияров16. Д.Басов и В.Полозов17 также приводят важные сведения о хозяйственной деятельности и общинном землепользовании населения региона, его социальных и этнических стратификациях.
В диссертации, в процессе исследования этнического состава узбеков, диссертант опирался на работы К.Наджимова, К.Задыхиной и К.Кубакова 18, изучавших во второй половине ХХ в. Южный Узбекистан. В этот период М.Султанов и И.Хидоятов19 исследовали этнический состав и особенности хозяйственной жизни Сариасийского и Денауского районов.
Для исследования имеют научную ценность ряд работ ученого этнографа Б.Х.Кармышевой20, изучавшей, начиная с середины ХХ в. вопросы См. подробно: Лунин Б.В. 20-30-йилларда Ўзбекистонда этнография масалаларининг ўрганилиши / ХХ асрнинг ўттизинчи йилларида Ўзбекистонда тарих фани (Тарихшунослик очерклари). 2-исм. – Тошкент, 1994. – Б. 309-327;
Дониров А.Х. Ўзбекистон этнографияси тарихидан айрим лавалар (ХХ асрнинг 20-80 йиллари). – Тошкент: Янги аср авлоди, 2003. – 80 б.
Материалы по районированию Средней Азии. Кн. 1. Территория и население Бухары и Хорезма. Ч. 1.
Бухара. – Ташкент, 1926.
Материалы по районированию Узбекистана. Вып. I. Краткая характеристика проектируемых округов и районов. – Самарканд, 1926;
Список населенных пунктов Узбекской ССР 1928 года. – Самарканд, 1929.
Потапов Л.П. Материалы по семейно-родовому строю у узбеков «кунград» // Научная мысль. – Ташкент Самарканд, 1930. – № 1. – С. 37-52;
Его же. Materialien zur Kulturgechte der Uzbeken aus Jahren 1928-1930 Mit begltitenden Worten des Sammlers heraugegeben und eingeleitet von Jakob Taube. –Wiesbaden: Harrassowits Verlag, 1995.
Дониров Х. Ўзбек халининг шажара ва шевалари. – Тошкент: Фан, 1968. – 100 б.
Басов Д. Пайкалы Шерабадской долины // За реконструкцию сельского хозяйства. – Самарканд, 1929. – № 2. – С 117-126;
Полозов В.А. Узбекское общинное землепользование в Шерабадской долине и Каршинской степи УзССР // Народное хозяйство Средней Азии. – Ташкент, 1925. – № 7. – С. 69-75.
Наджимов К. Антропологический состав населения Сурхандарьинской области. (В связи некоторыми вопросами этногенеза). – Ташкент: Изд-во САГУ, 1958. – 97 с. (с прил. 155 с.);
Задыхина К.Л. Некоторые вопросы изучения этнического состава населения бассейна Кашкадарьи в Сурхандарьинской области Уз ССР / Краткие сообщения Института этнографии АН СССР. (Далее – КСИЭ). – М., 1962. Т. 37. – С. 39-45;
Кубаков К. Этнический состав сельского населения Верхней Кашкадарьи в конце XIX – в начале XX в.
(Историко-этнографическое исследование).: Автореф. дисс. … канд. ист. наук. – Ташкент, 1973. – 37 с.
Султанов М.Х. Этнографические наблюдения в Сурхандарьинской области / Материалы по истории Узбекистана. – Ташкент, 1966. – С. 71-75;
Хидоятов И. К вопросу о формировании населения южных районов Узбекистана / Из истории культуры народов Узбекистана. – Ташкент, 1965. – С. 123-133;
Его же. О характере сельского хозяйства многонациональных районов Сурхандарьинской области в дореволюционное время // СЭ. – М., 1970. – № 2. – С. 133-139.
Кармышева Б.Х. Очерки этнической истории южных районов Таджикистана и Узбекистана. – М.: Наука, 1976. – 317 с.;
Ее же. К истории формирования населения южных районов Узбекистана и Таджикистана / СЭ. – М., 1964. – № 6. – С. 4-22;
Ее же. Некоторые данные к этногенезу населения южных и западных районов Узбекистана / КСИЭ. – М., 1957. Вып. XXVII. – С. 14-19;
Ее же. О некоторых древних тюркских племенах в составе узбеков (по этнографическим данным) / Труды XXV Международного конгресса этнической истории населения территорий Южного Узбекистана и Таджикистана. Автор в своих исследованиях приводит подробные сведения о родоплеменном составе населения региона, но е работы не в полной мере освещяют вопросы этнической истории автохтонно-оседлого компонента в регионе.
Научной и теоретико-методологической основой диссертации послужили также работы К.Ш.Шаниязова, проводившего масштабные изыскания по этнической истории узбекского народа на материале узбекского племени карлук и кипчакского компонента узбекского народа 21.
В советский период была проделана большая работа по изучению этногенеза и этнической истории узбекского народа и народов Средней Азии в целом. Однако большинство исследований имели идеологическую направленность, приведшей к тому, что исторические процессы освещались однобоко.
В третью группу входят научные исследования, осуществленные в период независимости Республики Узбекистан. За эти годы были достигнуты большие успехи в области изучения этногенеза и этнической истории, что позволило глубже исследовать историю этнографии, как в научном, так и в методическом аспектах на основе новых подходов и тенденций. Особых успехов в этом плане достигли К.Ш.Шаниязов, А.А.Аскаров, З.Х.Арифханова, И.М.Жаббаров, У.С.Абдуллаев, А.А.Аширов, О.Б.Буриев, А.М.Маликов и другие.
Важное значение имеют работы академиков К.Ш.Шаниязова22 и А.А.Аскарова23, исследовавших процессы формирования узбекского народа, его этногенеза и этнической истории. В работах З.Х.Арифхановой, А.А.Аширова24 нашли отражение У.С.Абдуллаева и теоретико методологические разработки в области идентичности, менталитета и этнической истории узбекского народа. В диссертации использовались также статьи и монографии И.М.Жаббарова25, О.Б.Буриева26, посвященные этнической истории населения Южного Узбекистана. С.Н.Турсунов, Н.Н.Турсунов и А.Э.Курбанов27 в своих трудах изучали этнический состав востоковедов. – М: Восточная литература, 1963. Т. II. – С.184-190;
Ее же. Этнографическая группа «тюрк» в составе узбеков // СЭ. – М., 1960. – № 1. –.С.3- Шаниязов К. Ш. Узбеки-карлуки (Историко-этнографический очерк). – Ташкент: Наука, 1964. – 195 с.;
Его же. К этнической истории узбекского народа. – Ташкент: Фан, 1974. – 340 с.
Шонизов К.Ш. арлу давлати ва арлулар. – Тошкент: Шар, 1999. – 191 б.;
Его же. Ўзбек халининг шаклланиш жарани. – Тошкент: Шар, 2001. – 462 б.
Асаров А.А. Ўзбек халининг этногенези ва этник тарихи. – Тошкент: Университет, 2007. – 319 б.
Арифханова З.Х Этнический состав населения Узбекистана в 20-годы ХХ века и национальная идентичность узбеков / Ўзбекистон этнологиясининг долзарб муаммолари. Республика илмий назарий конференция материаллари. – Тошкент-Наманган, 2007. – Б. 21-26;
Абдуллаев У.С. Этнологиянинг баъзи бир назарий масалалари // Ozbekiston tarixi. – Тошкент, 2002. – № 1. – Б. 60-65;
Его же. Фарона водийсида этнослараро жаранлар. – Тошкент: Янги аср авлоди, 2005. – 215 б.;
Аширов А. Этнос муаммоси замонавий тадиотчилар талинида // Ozbekiston tarixi. – Тошкент, 2005. – № 3. – Б. 42-53;
Аширов А., Атаджанов Ш.
Этнология. – Тошкент: Алишер Навоий номидаги Ўзбекистон Миллий Давлат кутубхонаси, 2007. – 179 б.
Жаббаров И.М. Этнический состав населения долины Сурхана / Zamonaviy badiiy madaniyatda folklor va xalq ijodiyoti. Xalqaro ilmiy konferensiya materiallari. – Boysun, 2002. – Б. 73-75.
Бўриев О. Жанубий Ўзбекистон аолиси этник тарихидан / Тарих, мустаиллик ва миллий оя. – Тошкент:
Академия, 2001. – Б. 206-209;
Ўзбекистон жанубий вилоятлари аолиси этник таркибининг ўзига хослиги (XIX аср охири – XX аср бошлари) / Анъанавий хал маданиятини салаш муаммолари. Халаро илмий конференция материаллари. – Бойсун, 2003. – Б. 73-74;
Бўриев О., Усмонов М. Ўзбеклар: этник тарихи ва этномаданий жаранлар. – Самаранд, 2008. – 243 б.;
Бўриев О. Чиатойлар этник тарихидан / Марказий Осида анъанавий ва замонавий этномаданий жаранлар. – Тошкент, 2005. 1-исм. – Б. 138-143;
атаон этноси аида баъзи мулоазалар / Мустаил Ўзбекистон ва миллатлараро муносабатлардаги барарорлик. – Тошкент: ТошДУ, 1995. – Б. 10-12.
Турсунов С.Н. и др. Ўзбекистон тарихи ва маданияти – Сурхондар этнографияси. – Тошкент: Алишер Навоий номидаги Ўзбекистон Миллий кутубхонаси нашрити, 2006. – 275 б.;
Турсунов Н.Н. Этнические особенности населения Южной Сурхандарьи (конец ХIХ – начало ХХ века).: Автореф. дисс. … канд. ист.
наук. – Ташкент, 2006. – 31 с.;
урбонов А.Э. Этнические и локальные особенности традиционной культуры населения Сурхандарьи. Также, для сравнительного анализа этнических компонентов в составе узбекского народа использовались статьи и А.М.Маликова28, монография освещающего этническую историю Зарафшанской долины.
В четвертую группу входят работы зарубежных исследователей, которые имеют особое значение для освещения отдельных аспектов изучаемой темы. Труды Г.Ярринга, А.Шалинского29, изучавших узбекские племена, проживавшие в северном Афганистане в середине ХХ в., позволили провести сравнительный анализ узбекских племен Северного Афганистана и Сурхан-Шерабадской долины. В диссертации также использовались теоретико-методологические исследования зарубежных авторов, в частности, статьи Ф.Барта, Г.Холанда и Ян-Петтера Боума30, вошедшие в сборник «Этнические группы и социальные границы», опубликованный в 1969 г.
Особое внимание на методологические подходы в освещении вопросов этничности, этнографической номенклатуры обрашено в работах ученых Российской АН С.С.Губаевой и С.Н.Абашина31. В целом, анализ зарубежных исследований с точки зрения историографии показал, что приведенный в них материал, хотя и не имеет непосредственного отношения к исследуемой проблеме, но может иметь важное значение в освещении тех или иных е аспектов.
Связь диссертации с НИР. Тема диссертации тесно связана с научно исследовательскими разработками отдела “Этнология” Института истории АН РУз. Научные результаты и выводы диссертации соответствуют содержанию прикладных и фундаментальных проектов “Этнические взаимодействия народов Узбекистана (сравнительно-этнологический анализ)”, “Современные узбеки: историко-этнологическое исследование” и “Этническая идентичность узбеков: формирование, особенности и трансформация”, осуществленных в рамках ГНТП.
Цель и задачи исследования. Цель – комплексное изучение особенностей этнической ситуации в Сурхан-Шерабадской долине в XIX – начале XX в., взаимоотношений различных этнических компонентов, механизмов влияния хозяйственно-культурных типов на этнические процессы, определение роли и значения этих процессов в этнической истории узбекского народа.
Исходя из цели исследования, были определены следующие задачи:
– изучить этнический состав населения Сурхан-Шерабадской долины, обосновать особенности расселения этнических компонентов на данной жителей Северосурханского оазиса (конец XIX – первая половина ХХ в.).: Автореф. дисс. … канд. ист. наук.
– Ташкент, 2009. – 30 с.
Маликов А.М. Хитаи долины Средного Зерафшана в XVIII – начале XX вв. / Археология и история Центральной Азии. – Самарканд, 2004. – С. 170-172;
Его же.Узбеки группы кунград долины Зерафшана в XIX – начале XX в. – Самарканд, 2007. – 124 с.;
Его же. Этнонимы Среднеазиатского Междуречья на европейских географических картах ХVI – первой половины XIX века / Этнос ва маданият: анъанавийлик ва замонавийлик. – Тошкент, 2010. – Б. 96-101.
Jarring G. On the Distribution of Turk Tribes in Afghanistan. An Attempt at a Preliminary Classification. Lunds Universitets Arsskift, N. F. A. vol. I. Bd. 35. Leipzig. – 1939. – № 34;
Shalinsky A. Uzbak ethnicity in Northerin Afghanistan in Die ethnischen gruрpen Afghanistanis von Ervin Orywal. – Wiesbaden, 1986.
Барт Фредрик. Введение / Этнические группы и социальные границы. Социальная организация культурных различий. Сборник статей / Пер. с англ. И. Пильщикова. Под ред. Ф. Барта. – М.: Новое издательство, 2006. – С. 9-49;
Холанд Г. Экономические факторы в этнических процессах / Там же. – С. 74 90;
Ян-Петтер Боум. Этническая и культурная дифференциация / Там же. – С. 91-103.
Губаева С.С. К истории изучения этнического состава населения Ферганской долины / Ферганская долина. Этничность, этнические процессы, этнические конфликты. – М.: Наука, 2004. – С. 6-37;
Абашин С.Н. Население Ферганской долины (к становлению этнографической номенклатуры в конце XIX – начале XX века) / Там же. – С. 38-100.
территории на основе не только научных, но и статистических, топонимических и полевых этнографических материалов;
- осветить характерные особенности, присущие Сурхан-Шерабадской долине, посредством анализа теоретических взглядов на систему родства, характерного узбекскому народу, определить их историческую динамику и генезис;
– дать анализ, в частности, этнического состава населения Сурхан Шерабадской долины и особенностей его расселения на основе материалов полевых этнографических исследований, изучения народных преданий возникновения родовых этноэлементов и семейно-родственных общин;
– путем сравнительно-исторического метода выявить этническую и культурную принадлежность, определить идентичность древнего оседлого населения исследуемого региона, а также локально-территориальных и многокомпонентных субэтнических групп, состоящих из карлуков, огузов, и кипчаков;
– определить влияние хозяйственно-культурных типов на этнокультурные процессы, этническую дифференциацию оседлого и полуоседлого населения, а также их этнокультурные отношения.
Объект и предмет исследования. Объектом исследования являются своеобразные этнические особенности субэтнических компонентов в составе узбекского народа, вопросы их формирования и этнической истории, исследуемые на материалах Сурхан-Шерабадской долины. Предмет исследования составляет анализ этнического состава Сурхан-Шерабадской долины, процессы ассимиляции и консолидации автохтонного населения и этнических компонентов, хозяйственно-культурных типов, этнической дифференциации.
Хронологические рамки исследования охватывают исторический период XIX – начале XX в. В данный период Сурхан-Шерабадская долина входила в состав Бухарского эмирата, в котором наблюдалось своеобразное течение этнических процессов независящее от внешнеполитических и социально-экономических факторов. Также для данного хронологического отрезка характерны территориально-локальные процессы ассимиляции, консолидации, выделение различных этнических компонентов, сформировавшихся в течении долгих веков в составе узбекского народа.
Теоретико-методологическая основа диссертации. Теоретической основой диссертации является изучение процесса исторического развития общества на основе подходов культурной преемственности, эволюции этнической идентичности.
Для формирования теоретико-методологической основы исследования большое значение имели работы А.Ю.Якубовского, С.П.Толстова, К.Ш.Шаниязова, Б.Х.Кармышевой, С.С.Губаевой, А.А.Аскарова, И.М.Жаббарова, З.Х.Арифхановой, У.С.Абдуллаева, О.Б.Буриева, где были освящены многие концептуальные сюжеты, связанные с проблемами этногенеза, этнической истории и идентичности узбекского народа. Также в диссертации в теоретическом аспекте использовались новые подходы зарубежных авторов, проводивших исследования в области этничности и этнической идентичности.
Широко применялись такие методы, как: сравнительно-исторический и территориально-проблемно-хронологический анализ, интервью, личное наблюдение, устная история, принятые в исторических и этнологических исследованиях.
Источниковая база исследования. По характеру и содержанию источники, использованные в диссертации, можно условно разделить на следующие группы:
а) материалы полевых исследований, проведенные диссертантом в Сурхан-Шерабадской долине в 1996 – 2006 годах. Особое значение для сравнительного анализа имеют материалы, собранные им в составе экспедиций в Зарафшанской долине и Кашкадарьинском оазисе. В работе также использован материал об этнических особенностях, материальной и духовной культуре населения исследуемого региона, собранный диссертантом в ходе археолого-этнографических экспедиций Института археологии на объектах “Дарбанд” и “Южный Гиссар”, а также “Байсунской международной комплексной экспедиции”, организованной UNESCO.
б) письменные источники, отражающие этнический состав и особенности расселения узбеков. К ним относятся произведения, написанные на восточных языках, такие как: “Джами ат-таварих” Рашид-ад-дина, “Тарих и арбаъ улус” Мирзо Улугбека, “Бабурнаме“ Захириддина Бабура, “Шейбанинаме” Мухаммада Салиха, “Шаджара-и тюрк” Абу-л-гази хана, “Мусаххир ал-билод” Мухаммадяра ибн Араб Катагана, “Муким-ханская история” Мухаммеда Юсуф Мунши, “Убайдулла-наме” Мир Мухаммеда Амин-и Бухари32, а также образцы устного народного творчества “Алпамыш”.
Основные положения, выносимые на защиту:
– Причина разнообразия этнического состава Сурхан-Шерабадской долины заключалась в том, что изучаемый регион исторически располагался в рамках узбекской, таджикской, туркменской и афганской этнической коммуникации, этнические и культурные границы сопредельных с ним историко-этнографических регионов имели непостоянный и проницаемый характер;
– население региона исходя из этнической стратификации подразделяется на локально-этнографические группы (байсуни, мачайи, хардури, вахшивари, синачи, ушари и др.), в своей основе не делятся на роды, и субэтнические компоненты (карлук, катаган, кунграт, юз и др.), сохранившие свое родоплеменное деление;
– локально-этнографические общности Сурхан-Шерабадской долины называются обобщающим именем чагатай (чиатой). Разделение этих общностей на подразделения основано не на кровном родстве, а на локальном принципе и их названия сформированы главным образом на основе топоформантов (топонимы, оронимы, гидронимы и антропонимы). В этих этнолокальных общностях в лингвистическом отношении наблюдается явление узбеко-таджикского билингвизма. Ходжы, которые отмечаются в историко-этнографической литературе в качестве социальной прослойки населения, разговаривают на карлукском наречии узбекского языка, а в некоторых селениях они вместе с этим одновременно пользуются и таджикским языком. В семейно-брачных отношениях у них преобладает эндогамный брак;
Рашид-ад-дин. Сборник летописей. – М.-Л., 1952. Т. I. Кн. 1-2;
Мирзо Улубек. Тўрт улус тарихи / Форс тилидан Б. Ахмедов, Н. Норулов, М. Хасанийлар таржимаси. – Тошкент, 1994;
Бобур Заириддин Муаммад. Бобурнома / Эжи Мано нашрлари асосида айта нашрга тайрловчи Саидбек Хасанов. – Тош кент: Шар, 2002;
Муаммад Соли. Шайбонийнома. – Тошкент: Фан, 1961;
Абулозий. Шажарайи турк. – Тошкент: Чўлпон, 1992;
Муаммадр ибн Араб атаон. Мусаххир ал-билод / Форсчадан Исмоил Бекжон таржимаси. – Тошкент, 2001;
офиз Таниш Бухорий. Абдулланома. – Тошкент: Шар, 1999. 1-китоб;
Мунши Мухаммед Юсуф. Муким-ханская история / Перевод с тадж., предисловие, примечания и указатели проф. А.А. Семенова. – Ташкент: Фан, 1956;
Мир Мухаммед Амин-и Бухари. Убайдулла-наме / Перевод с таджикского с примечаниями проф. А.А. Семенова. – Ташкент: Фан, 1957.
– в этно-культурной среде Южного Узбекистана особо выделяются этнические компоненты, сохранившие свое родоплеменное деление. Это субэтнические группы, с карлукским (тюрк, карлук, барлас, тагчи-катаган), огузским (туркмен, туркмен джузы) и кипчакским (кунграт, дурмен, мангыт) компонентами, отличающиеся друг от друга в языковом (диалектном), антропологическом отношении, по своей исторической судьбе, но имеющих общее тюркское происхождение;
– взаимное влияние микро хозяйственно-культурных типов, сформировавшихся в древности, ускорил сближение в этнокультурном отношении, асиммиляцию оседлого и полуоседлого населения Сурхан Шерабадской долины. В особенности, крупное оазисное поливное земледелие в долинах больших рек, горное и предгорное микрооазисное поливное земледелие оказало активное влияние на процессы перехода к оседлости этнических групп региона;
– представители хозяйственно-культурных типов, сочетавших отгонно пастбищное скотоводство в горной, предгорной зоне и степях с условно поливным земледелием и ремеслом, сохранили свои этнические названия (тюрк карлук катаган кунграт юз, араб и др.), традиционный образ жизни, особенности материальной и духовной культуры.
Научная новизна исследования. Научная новизна исследования заключается в следующем:
– для более полного освещения этнического состава и особенностей расселения населения исследуемого региона в работе впервые используются топонимические материалы. Например, в освещении этнического состава населения, наряду с “активными этнонимами”33, в качестве объекта исследования изучались и “пассивные этнонимы”34, часто остававшиеся за пределами рамок исследований предыдущих ученых;
– в освещении субэтнических компонентов (древних этнолокальных, карлукского, огузского и кипчакского компонентов) раскрыты особенности этнической стратификации исследуемого региона на основе имеющихся историко-хронологических подходов;
– на основе собранных материалов осуществлен этнологический сравнительный анализ активного влияния различных хозяйственно культурных типов в Сурхан-Шерабадской долине на процессы этнической дифференциации, ассимиляции оседлого и полуоседлого населения. Такой тип анализа предпринимается впервые.
Научная и практическая значимость результатов исследования.
Результаты и выводы исследования имеют важное значение для разъяснения вопросов этнической истории узбекского народа, связанных с его этно культурной идентичностью, влиянием хозяйственно-культурных аспектов на этническую дифференциацию оседлых и полуоседлых этнических групп, вошедших в состав узбекского народа.
Практическая значимость исследования определяется возможностью использования его результатов в проведении комплексных исследований в области этнической истории узбекского народа, чтения спецкурсов по специальности «Этнология» в ВУЗах, создания учебно-методических пособий и учебников для бакалавриата и магистратуры, решения различных вопросов, связанных с этнокультурными и межэтническими отношениями.
Активные этнонимы - названия этнических групп, стойко сохранивших свое самосознание и самоназвание. Например, карлуки, катаганы, барласы, дурмени, кунграты, юзы и др.
Пассивные этнонимы – названия племен, упомянутые в исторических сведениях на данной территории, или сохранившиеся как топонимические названия, однако не встречающиеся на данной территории.
Например, этнические названия канглы, найман, аргын и арлаты, существуют лишь в виде топонимов.
Реализация результатов. Отдельные положения данного исследовании, использованы автором в ходе чтения лекций и спецкурсов для студентов Ташкентского государственного аграрного университета, а также при подготовке радиопередач – «Сиз тарихни биласизми?» («Знаете ли вы историю») и «Шажара» («Генеалогия») канала «Ёшлар» Узтелерадиокомпании.
Апробация работы. Основное содержание и результаты исследования обсуждались на таких республиканских и международных научных конференциях, как «Фольклор и народное творчество в современной художественной культуре» (Байсун, 2002);
«Этнология Узбекистана: новые взгляды и подходы» (Ташкент, 2004);
«Современные этнокультурные процессы в Центральной Азии» (Ташкент, 2005);
«Исторические корни земледельческой культуры и современные процессы на территории Узбекистана» (Ташкент, 2006) «Актуальные проблемы этнологии Узбекистана» (Ташкент-Наманган, 2007);
«Этнос и культура: традиции и современность» (Ташкент, 2010). Диссертация обсуждена в отделе “Этнология” Института истории АН РУз и рекомендована к защите Научным семинаром при Объединенном специализированном совете Д.015.09.01 при Институте истории АН РУз.
Опубликованность результатов. Основные положения и выводы диссертации отражены в 17 публикациях: 3 статьи в научных журналах, 14 – в научных и научно-популярных сборниках, в материалах республиканских и международных научных конференций, а также на сайте интернет-портала «ZiyoNET».
Структура и объем диссертации. Диссертация состоит из введения, трех глав, включающих восемь параграфов, заключения, списка использованной литературы и приложений. Общий объем диссертации страниц и приложения.
Работа написана на узбекском языке.
ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ Во «Введении» обоснована актуальность темы диссертации, освещены степень изученности проблемы, связь диссертации с планами НИР, обозначены хронологические рамки, цель и задачи, научная новизна, теоретико-методологическая основа исследования, основные положения, выносимые на защиту, определены научно-теоретическая и практическая значимость, объект и источники исследования, структура работы.
В первой главе диссертации – “Этнический состав населения Сурхан Шерабадской долины в XIX – начале XX века” рассмотрены вопросы генеалогии и системы разделения на роды, генезис и историческая динамика развития, формирование этнического состава населения региона, особенности его расселения, а также этногеографические и демографические изменения.
Узбекский народ, как и многие другие нации и народности, проживавшие, в изучаемый период, на территории Средней Азии, состоял из множества больших и малых этнических и этнографических групп. Несмотря на то, что в современной этнологической науке интепретация этнической принадлежности исторических общественных единиц, как «род», «племя», «народность», «этнос» вызывает серьезную полемику, методология исследования этнических единиц на протяжении определенного исторического этапа в составе того или иного народа на основе подходов этнологического аспекта – этничности, этнокультурной принадлежности, идентичности, признается широкой научной общественностью.
В современной этнологической науке имеются мнения о том, что «этничность основывается на комплексе культурного характера, т.е. в этничности родственные и другие объективные критерии роли не играют»35.
Анализ этнических процессов, происходивших на территории Средней Азии, в частности Узбекистана, показывает, что этничность – есть результат гармонии этнических факторов и культурной принадлежности.
В сложном и разнообразном этническом составе узбекского народа можно выделить древние локально-территориальные этнические единицы, не разделяющиеся на роды и субэтнические компоненты, сохранившие порядок разделения на роды (поколения, группы, роды) и в определенной мере отличающиеся от оседлого населения своими хозяйственно-культурными особенностями.
Из материалов Комиссии по районированию Средней Азии 1924 г.
видно, что в Сурхандарьинской области (практически совпадает с территорией нынешней Сурхандарьинской областью) плотность населения была меньше, чем в других территориях бывшего Бухарского эмирата. При площади в 20217 км, численность населения составляла 134436 человек, т.е.
на 1 км приходилось более 6 человек. Однако расселение населения не было равномерным, на берегах реки и в е среднем течении плотность была выше, а в верхнем и нижнем заметно ниже36.
Этнический состав сельского и городского населения также различался по своей компактности. Сельское население Сурхан-Шерабадской долины в различные исторические периоды в основном вело оседлый образ жизни и имело различные этнические особенности.
Материалы Комиссии по районированию Средней Азии 1924 года содержат сведения о численности, этническому и национальному составу сельского населения. В исследуемом регионе основную его часть составляло узбекоязычное и таджикоязычное население. Узбекоязычное население составляло более 60 %, а таджикоязычное – более 30 %, туркмены – 3 %, арабы и казахи – 0,2 % и другие – 1,3 %37. Как отмечается в исследованиях, население долины по языковым признакам состоит из двух групп: тюркская группа – узбеки, туркмены и казахи, а также частично арабы;
иранская группа – таджики, афганцы и малочисленные персы, а также евреи.
В ХIХ – начале ХХ в. основными торговыми и ремесленными центрами региона считались города Байсун, Шерабад и Денау. Касательно городского населения, материалы районирования 1924 г. содержат определенные неточности. Во-первых, во время работы по районированию в крае продолжались антисоветские народные восстания, и следовательно, численность городского населения была нестабильной. Во-вторых, города не имели точных границ. Многие авторы в состав населения городов также включали и пригородные кишлаки, или наоборот. Это приводило к неточности в указаниях относительно численности населения городов.
Согласно материалам Комиссии по районированию, крупный массив оседлого населения узбеко и таджикоязычных групп – чагатаи расселялся в Сурхан-Шерабадской долине. Узбеки-чагатаи – 1127 человек были зарегистрированы в бассейне Шерабаддарьи. В кишлаке Юкары Мачай они проживали вместе с этническими тюрками38 и хардури39. В среднем бассейне Садохин А.П. Этнология. – М.: Наука, 2000. – С. 7-9.
Материалы по районированию Средней Азии… – С. 226-227.
Материалы по районированию Средней Азии… – С. 257. таб. 7.
Кармышева Б.Х. Этнографическая группа «тюрк» в составе узбеков… – С.7-8.
Шерабаддарьи зарегистрировано 3718 чагатаев. Кишлаки Дарбанд, Сайраб и Панджаб являлись крупными кишлаками таджиков-чагатаев. В восточных предгорьях Кухитанг таджики-чагатаи составляли 2755 человек, узбеки чагатаи же в Пашхуртской долине – 1000 человек, в Шерабадской долине 500 человек. В городах и в близлежащих кишлаках, согласно материалам 1924 г., их зарегистрировано 4000 человек.
В верхней Сурхандарье чагатаев насчитывалось 9488 человек и они проживали в горных кишлаках на берегах притоков рек Халкаяр, Сангардак, Тупаланг. В средней же части Сурхандарьи чагатаи проживали в городах Юрчи, Сина и его окрестностях в кишлаках Кукабулак и Кувсу. В кишлаках Ушар и Дахана они жили совместно с тюрками-калтатаями. Таджикоязычные чагатаи в верхней и средней части Сурхандарьи делятся на две своеобразные группы. Одна из них считает себя коренными жителями и называет себя кухистани, так как живет в горной местности – в кишлаках Шатрут, Карш, Таммуш, Чаш, Нилу и др. Вторая же группа считает себя пришедшей из различных мест и называется вилаяти, проживает в населенных пунктах Хуфар, Сина, Маланд, Сарыасия, Юрчи, Дехикаландар 40.
Представители местного оседлого населения саййиды и ходжы жили в части кишлаков Сайраб, Байсун и расположенных в его окрестностях кишлаках Шайит, Пассурхи, Сарыасия и Авлад. Также, они проживали в кишлаке Луччак на берегу Халкаяра, в кишлаке Лангар бассейна реки Сангардака и, на берегу реки Тупаланг. Согласно материалам 1924 г., в долине Пашхурта зарегистрированы узбеки-ходжы – 1110 человек41. Они проживали в таких кишлаках, как Зарабаг, Карабог, Шерджан, Вандаб и Пашхурт. В среднем бассейне Сурхандарьи в Кумкурганском районе было зарегистрировано 220 узбеков-ходжей42, которые проживали в кишлаках Джалаир, Тактугай, Ходжа и др. Согласно данным А.А.Семнова, в кишлаке Саллиабад под Термезом проживали много саййидов и ходжей43. Также, они населяли кишлаки Аманхона, Хамкан, город Денау и окрестные кишлаки Ходжаипак, Дашнабад.
В Сурхан-Шерабадской долине в составе узбекского народа важной составляющей являются потомки этнических компонентов тюркского и тюрко-монгольского происхождения – тюрки, калтатаи, барласы, карлуки, тагчи-катаганы (тагчи – горец). Малочисленные группы тюрков населяли Шерабадскую долину и кишлаки в горах Байсуна. Калтатаи проживали, в основном, в кишлаках между реками Сангардак и Абизаранг, а также в городе Юрчи. Также их можно встретить в кишлаке Аккурган в Шерабадской долине. Барласы проживали в верхней Сурхандарье в кишлаках Дашнабад (где имеется махалля – Барлас), Кудукли, Шакишлак и Карабанди44.
В горных местностях верхней части Сурхандарьи проживали карлуки, которые были более многочисленны по сравнению с перечисленными выше другими тюркскими этническими группами. Согласно данным 1924 г., карлуков на территории между Кафирниганом и Сурхандарьей зарегистрировано 4023 человек 45. В бассейне Шаргуньдарьи в кишлаке Полевые материалы автора. 1996 г. Сурхандарьинский вилаят, Байсунский туман. Кишлак Мачай.
Хидоятов И. К вопросу о формировании населения южных районов Узбекистана… – С. 113.
Материалы по районированию Средней Азии... – С. 257. Таб. 7.
Там же. – С. 267.
Семенов А.А. Происхождение Термезских сейидов и их древней усыпальницы «Султан Саодат» / Прото колы заседаний и сообщения членов Туркестанского кружка любителей археологии. – Ташкент, 1914. Вып.
18. – С. 7.
Хидоятов И. К вопросу о формировании населения южных районов Узбекистана… – С. 128.
Материалы по районированию Средней Азии… – С. 210.
Тахчиян проживали карлуки-тахчиян. Как подчеркивал К.Шаниязов, здесь проживало 500 семей карлуков46. На берегу реки Халкаяр расположен крупный кишлак Карлук. В начале ХХ в. здесь проживало 120 хозяйств ( человек)47. Население кишлака этнически смешанно, однако его большую часть составляли карлуки48. В Сарыасийском и Узунском районах проживало 500 семей карлуков, населявших кишлаки Чалмиян, Нелаи, Байкишлак, Сарымазар, Тагчиян, Кулмазар, Буйрапуш, Фазылкучди. Карлуки одноименного кишлака Алтынсайского тумана назывались ипак карлуками.
В изучаемом регионе проживали и тагчи-катаганы. Согласно материалам 1924 г., в восточных отрогах Кугитанга их насчитывалось человек, в среднем течении бассейна Шерабаддарьи – 2695 и в верхнем течении – 665, на правобережье Сурхандарьи – 105549.
В конце ХIХ – начале ХХ в. многочисленные этнические группы узбеков – кунграты, юзы, дурмены и малочисленные каучины, кенегесы, мангыты, узбеки-хитаи проживали на изучаемой территории. Кунграты были зарегистрированы в бассейнах Байсундарьи – 3955 человек, Шерабаддарьи – 16621, в Амударьинском оазисе под Термезом – 3025, в долине Сурхандарьи – 9453. Юзы жили в соседстве с кунгратами в верхней и средней части Сурхандарьи. Их род карапчи проживал на верхнем течении Сурхандарьи и его численность составляла 2715 человек50. В Сурханской долине также было многочисленным подразделение юзов – туркмен-джузы.
В северной части Бабатага проживали дурмены, на территории Шерабадского бекства частично мангиты и узбеки-хитаи, на правом берегу Сурхана в кишлаке Джалаир малое число джалаиров.
Данные 1924 г. демонстрируют наличие арабов и ирани в Денауском тумане Шерабадского бекства Сурханского оазиса, а в Сарыасийском и Юрчинском туманах 1418 каратагских цыган (люли)51. Они входили в состав таджикоязычного населения, состояли из местных и приезжих цыган, а также групп именуемых джуги и тавактараш. Группа цыган авгани и местные цыгане жили семьями в отдельных кишлаках. Очень малочисленные индийцы проживали в городе Юрчи, которые занимались торговлей, ювелирным делом, о чем свидетельствуют некоторые источники 52. На изучаемой территории встречаются представители таких народов, как русские, туркмены, киргизы и среднеазиатские евреи, издавна жившие здесь или приехавшие сюда позже.
В исследовании предусматривалось изучение и использование в качестве достоверного источника этнической топонимии данной территории, т.е. этнотопонимов, возникших на основе этнонимов и генеонимов (микроэтнонимов). Уместно отметить труды Я.Хужамбердиева, Т.Нафасова и Х.Холмуминова, исследовавших топонимы и названия местностей, возникших из этнонимов, выполненные в последней четверти ХХ в. В своей работе Я.Хужамбердиев подчеркивает, что около 34 % топонимов Сурхандарьинской области составляют общетюркские топонимы, Шаниязов К.Ш. Узбеки-карлуки… – С. 47.
Список населенных мест Узбекской ССР и Таджикской АССР. – Самарканд, 1925. – С. 13.
Кармышева Б.Х. Очерки этнической истории… – С. 80.
Материалы по районированию Средней Азии… – С. 194. В данной работе по районированию они зареГис трированы как катаганы. В настоящем исследовании изучены под условным названием тагчи-катаганы.
Материалы по районированию Средней Азии…. – С. 267.
Там же. – С. 267.
Дмитрев Г.Л. Правовое положение индийских выходцев в Средней Азии // Труды ТГУ. – Ташкент, 1967.
Вып. 293. – С. 63-69.
Худжамбердиев Я. Историко-этимологическое исследование топонимики Сурхандарьинской области Уз.
ССР. – Ташкент: АКД, 1973;
Нафасов Т. Жанубий Ўзбекистон топонимиясининг этнолингвистик анализи. – Тошкент, 1985;
Его же. Ўзбекистон топонимларининг изоли луати. – Тошкент, 1988.
до 20 % – персидско-таджикские, 4 % – арабские, 16 % – таджикско узбекские, 8 % – арабско-узбекские. Он установил, что в топонимическом слое области имеются более ста этнотопонимов, которые являются его основным компонентом 54. Следует учесть, что большая часть этнонимов, явившихся основой для этнотопонимов, хотя и сохранились в Сурхан Шерабадской долине до начала ХХ в., часть их существовала лишь в качестве этнотопонимов. Например, имеются такие этнические названия, как канглынинг дараси (ущелье Канглы), найман дашт (степь найманов). Однако в полевых наблюдениях мы не встретили представителей племен канглы или найман и в научных работах не упоминается об их наличии на этой территории. Возможно, получение этими этнонимами топонимической формы именно здесь не случайно. Когда-то эти этнические группы мигрировали в этот регион, и прожив там определенное время, по каким либо историческим, общественно-политическим причинам эмигрировали, оставив здесь свои названия. Или же они вошли в состав других этнических групп.
Однако сведений о лицах, считавших себя канглы, мы не встретили ни в материалах переписи начала ХХ в., ни в исследованиях, выполненных в последующее время, ни в своих полевых наблюдениях.
Вместе с тем следует отметить, что названия некоторых родов, входящих в состав канглы в качестве этнотопонимов встречаются параллельно с родами в составе других этнических групп. Например, имеющиеся в составе кунгратов этнонимы балгалы, тараклы, тартулы, коштамгалы, встречаются и в составе канглы. В то же время, этноним канглы встречается и в составе катаганов, а их генеонимы куюшканлы, байтеке, бурмала, арышлы можно наблюдать и в составе канглы 55. Значит, названный выше этнотопонимический факт (этнотопоним канглы) позволяет предположить, что отдельные группы канглы, пусть даже в составе других этнических групп проживали в конце ХIХ – в начале ХХ в. в исследуемом регионе. В этнотопонимическом слое Сурхан-Шерабадской долины таких сведений не мало, мы использовали их в ряде мест нашего исследования. В некоторых исторических источниках и научных трудах приводятся сведения о том, что на территории Термезского района в XVIII веке проживали найманы совместно с кунгратами 56. Это позволяет сделать вывод о том, что хотя вышеназванные роды как этнонимы и не сохранились, но они, вс же проживали в исследуемом регионе.
В то же время, в названиях кишлаков сохраняются сведения о когда-то живших там родах, которые, по сути, являются этнонимами. Например, на территории Денауского бекства в нижнем течении реки Сангардак имеется кишлак Аргун57, получивший свое название по этническому признаку.
Этноним арлат достаточно часто встречается в этнонимическом и топонимическом слоях Сурхан-Шерабадской долины. В научной литературе имеются точные сведения об их проживании здесь. Арлаты переселились в 60-е годы XIII в. из Семиречья на юг Сурхандарьинского оазиса, в Худжамбердиев Я. Историко-этимологическое исследование топонимики… – С. 14.
Шонизов К.Ш. ан давлати ва анлилар… – Б. 143;
Кармышева Б.Х. Очерки этнической истории… – С. 105. Здесь следует отметить, что существуют кишлаки Тараклы (Шерабадский и Денауский районы) и Тартулы (Денауский район). Возможно, данные топонимы произошли от микроэтнонимов, имеющихся в составе кунгратов или канглы.
Гребенкин А.Д. Узбеки... – С. 81;
Материалы по районированию… – С. 274. Установлено, что в городе Сарыасия проживало 9100 найманов.
Хўжамбердиев Ё. Сурхондар вилоят топонимларининг тарихий-этимологик тадиоти.: Тарих фан. ном.
… диссертацияси. – Тошкент, 1974.– В. 112.
окрестности Термеза, и Северный Афганистан 58. По свидетельству В.В.Бартольда, в XIV в. в Балхской и Термезской областях имелось удельное владение арлатов59. Этнотопоним арлат сохранился и в Каршинском, Касанском и Китабском туманах Кашкадарьинской области60.
Анализ этнографических, статистических, демографических, топонимических и полевых материалов, позволил установить следующие факторы, повлиявшие на этнический состав населения изучаемого региона и его расселение:
– сопредельность с этническими границами таджиков, туркменов и афганцев, двусторонний проникающий и изменяющийся характер этих границ с этнокультурной точки зрения в различные исторические периоды;
– своеобразность расселения в регионе, с точки зрения языка (узбеки, “йокающие” и “джокающие”, таджики), представителей населения, антропологического (памиро-ферганский тип) и хозяйственно-культурного (оседлого и полуоседлого) типа. В этническом составе населения можно наблюдать и определенную закономерную последовательность.
Вторая глава исследования – “Основные этапы этнической истории населения региона” посвящена древнему оседлому населению региона, вопросам его этничности и культурной принадлежности, формирования с этнической точки зрения отдельных субэтнических групп с карлукским, огузским и кипчакским компонентами в особой этно-культурной среде. Как известно, в изучаемом регионе особо выделяются этнические компоненты, сохранившие свое родо-племенное деление. Данные субэтнические компоненты, хотя и имели общий язык, антропологический облик, сходство исторической судьбы, но отличаются друг от друга благодаря пребыванию в разных исторических этапах в составе различных этнополитических объединений.
В ХIХ – начале ХХ в. местное население Сурхан-Шерабадской долины сформировалось в результате ассимиляции этнических компонентов, поселившихся здесь в древности и раннем средневековье. Для этого этнического компонента характерны особенности, присущие местному оседлому населению. Например, отсутствие разделения на родовые этноэлементы и отдельные этнические названия, сохранность этнолокальных единств, называющихся по названиям местностей, где они проживают (кишлак, город, географический объект). К примеру, байсуни, мачайи, хардури, вахшивари, синачи, ушари, дарбанди, сайраби, пашхурти, вандаби.
В их хозяйственной жизни преобладает метод интенсивного поливного земледелия и кустарное производство. В данных этнолокальных объединениях часто наблюдается билингвизм.
Вместе с тем, отличающиеся оседлым образом жизни как чагатаи и ходжы имеют специфические этнические стереотипы. С лингвистической точки зрения, они говорят на карлуко-чигильском диалекте узбекского языка.
В их внешнем облике ярко выражен памиро-ферганский антропологический тип. Как известно, проживавшее здесь до монгольского нашествия местное оседлое население с высокой культурой позже стало называться чагатаи по имени хана Чагатая, а его тюркский язык – чагатайским. Проживавшее на территории Чагатайского улуса таджикоязычное население, вместе с тюркским, также называло себя чагатаи61. В диссертации название чагатаи используется как относительное название местных этнических групп. В свое Шонизов К.Ш. Ўзбек халининг шаклланиш жарани... – Б. 388.
Бартольд В.В. История культурной жизни Туркестана / Сочинения. – М.: Наука, 1963. Т. II. Ч. 1. – С. 264.
Нафасов Т. Ўзбекистон топонимларининг изоли луати. – Тошкент, 1988. – Б. 15.
Бартольд В.В. Чагатайская литература / Сочинения. – М., 1968. Т. V. – С. 608.
время А.Ю. Якубовский высказал свое мнение по данному вопросу62.
Потомки, проживавших на данной территории тюркских этнических групп аргыны, арлаты, тюрки, карлукы, мусабазары и другие, возможно, взяв название чагатаи, ассимилировались с древним местным населением.
Ходжы (в этнографической литературе саййиды часто изучаются в составе ходжей), проживавшие в отдельных кишлаках одинаково говорили на узбекском и таджикском языках. Они обычно расселены среди других этнических групп населения, как и полуоседлое население не живут большими группами в отдельном городе или кишлаке. У них преобладает эндогамный брак. Они также делятся на внутренние антропонимные роды. В историко-этнографических исследованиях они упомянуты в качестве слоя населения. Однако для них были характерны своеобразные этнические признаки. Они составляли значительную часть населения городов и кишлаков, занимались земледелием, кустарным ремесленничеством, торговлей и скотоводством63.
Об одном из чагатайских кишлаков – Мачай, местные информаторы сообщили, что его местное население состоит из смеси узбеков, таджиков и других народов, прибывших в разное время из разных мест (хардури)64.
Ниже его расположены крупные кишлаки таджиков-чагатаев как Мачай, Дарбанд, Сайраб и Панджаб. Население данных кишлаков изучено исследователями этнографами в качестве локально-территориальных групп как дарбанди, сайраби, панджаби и мачайи. Как стало известно в ходе полевых исследований, население кишлака Дарбанд делится на своеобразные семейно-родственные общины– патронимы. Это такие своеобразные роды, как Момо алиги (5 ветвей), Буччаги (5 ветвей) или Шоди ходжаги (4 ветви)65.
В кишлаке Сайраб, как отмечал Н.А.Кисляков, живут роды нимдаха, подразделяющиеся на малые группы “авлоди келдик” и ”авлоди мардони”, а также туркони, подразделяющийся на “авлоди эттурк” и “авлоди арбоб”66.
В нижнем течении Шерабаддарьи узбеки-чагатаи проживали в кишлаках Чагатай, Кишлакбазар, расположенных на берегу арыка Азан (со слов старейшин, раньше здесь существовало около 200 хозяйств) вместе с узбеками-ходжами, в Сеплане – с афганцами, в Наубаге – с афганцами и тюрками, в Гегирдаке – с тюрками, а в Чуянчи – с арабами.
Узбеки-ходжы проживали в Пашхуртской долине в кишлаках Зарабаг, Пашхурт, Карабог, Шерджан, Вандаб и в Кумкурганском районе в кишлаках Джалаир, Тактугай, а также Ходжа, расположенном на левом берегу Сурхана. Они также проживали с чагатаями в кишлаке Саллиабад под Термезом. Ходжы плотно заселяли кишлаки Аманхана, Хамкан, город Денау и его окрестные кишлаки Ходжаипак и Дашнабад.
В бассейне Байсундарьи узбеки и таджики-чагатаи составляли большую часть населения. В кишлаках Дугаба, Шатут, Луччак, Курганча, Дибала, Зервараз, Фангад, расположенных в горных и предгорных районах бассейна Сурхандарьи, узбеко и таджикоязычные группы чагатаев, саййиды и ходжы проживали смешанно. Саййиды составляли большинство в кишлаке Луччак.
Лишь в двух (Сангардак и Хубан) из десяти кишлаков Сангардакского ущелья они проживали вместе с таджиками, а в других с узбеками. В Якубовский А.Ю. К вопросу об этногенезе узбекского народа. – Ташкент, 1941. – С. 10.
Шаниязов К.Ш. Некоторые вопросы этнической динамики и этнических связей узбеков в ХIV-ХVII вв. / Материалы к этнической истории населения Средней Азии. – Ташкент: Фан, 1986. – С. 84.
Полевые материалы автора. Кишлак Мачай. Байсунский туман Сурхандарьинской вилаят. 1996 г.
Полевые материалы автора. Кишлак Дарбанд. Байсунский туман Сурхандарьинской вилаят. 1996 г.
Кисляков Н.А. Сайрабские таджики // СЭ. – М., 1965. – № 2. – С. 26.
кишлаках Деибадам, Деисурх, Ханджиза и Ходжаасмин, в долине Ханджизадарьи ходжы проживали вместе с таджиками-чагатаями.
В среднем течении Сурхана таджики-чагатаи проживали в городе Юрчи и некоторых окрестных кишлаках, расположенных в горной местности на западе. В кишлаках Сина, Кукабулак, Кувсу и Дахана, помимо таджиков чагатаев, проживают и тюрк-кальтатаи. В горной системе Чулбайир в кишлаках Катта Вахшивар и Кичик Вахшивар узбеки-чагатаи проживали совместно с тагчи-катаганами. В кишлаках Газарак и Дашнабад, расположенных в Гиссарских горах, также можно встретить узбеков чагатаев. Несмотря на то, что они расселялись близко друг от друга и назывались общим именем чагатай, в процессах своего формирования и этнических отношениях они имели определенное своеобразие.
В XIX – в начале XX в. этнические группы, проживавшие в горных и предгорных регионах Сурхан-Шерабадской долины, продолжали сохранять свое этническое своеобразие. Их основным занятием было скотоводство и земледелие. Среди них особо отличается группа, занимавшаяся исключительно скотоводством. Вместе с тем, благодаря многовековым хозяйственно-культурным связям и брачным отношениям с оседлым населением в их материальной и духовной культуре имелась схожесть с культурой оседлого населения. Их диалект относится к карлукскому говору узбекского языка, являющегося говором оседлого населения.
Этнический слой, входящий в этнические группы с карлукским компонентом в Сурхан-Шерабадской долине в XIX – начале XX в., Б.Х.Кармышева рассматривает как своеобразное объединение исконных тюрков, тюркских этносов, как кальтатаи и барласы. Отдельная часть карлуков, относившая себя к тюркам, называлась тюрками-карлуками.
Тюрков в 1927 году в верхнем течении Сурхана насчитывалось 3641 человек, а в его среднем течении – 703. Тюрки проживали также в Байсунском бекстве на берегу Халкаяра в кишлаках Сарайташ и Тюрк-кишлак, Алучабулак, Юкары Мачай, Гегирдак и Наубаг Шерабадского бекства.
Карлуки, как и несколько других тюркских этносов (аргу, тухси, ягмоа, чигиль, халадж), сыграли значительную роль в формировании узбекского народа и узбекского литературного языка. Эти этнические группы на протяжении многих веков постепенно оседали и смешивались с оседлым населением, составляющим основу народов Мавераннахра. Язык карлуков, дошедший до нас (йокающий диалект) близок к ферганскому и ташкентскому диалектам, а значит и к литературному узбекскому языку, и относится к его карлуко-чигильскому говору. Академик К. Шаниязов на основе сравнительного анализа данных исторических, этнографических, археологических, антропологических и лингвистических источников осуществил специальное научное исследование о карлуках.
В Сурхан-Шерабадской долине тагчи-катаганы, входящие в этническую группу с карлукским компонентом хорошо сохранили свои этнические названия и этнографические особенности. В материалах переписи населения 1926 года их численность в северной части Кугитанга составляет человек, в бассейне Шерабаддарьи в среднем течении – 2695 и в верхнем течении – 665, в правобережной части Сурхандарьи – 1055 человек. Также они проживали в верхней части Кашкадарьинской долины, средней и нижней части Зарафшанской долины, Хорезме, Ферганской долине и в окрестностях Имеются исследования о своеобразном объединении тюркских этносов под этнонимом тюрк и об этнографической группе под таким же названием. См: Кармышева Б.Х. Этнографическая группа «тюрк» в составе узбеков // СЭ. – М., 1960. – № 1. –.С.3- Чиназа. В настоящее время места, где проживали катаганы сохранились в форме этнотопонимов. Язык тагчи-катаганов Сурхан-Шерабадской долины принадлежит к карлуко-чигилскому диалекту узбекского языка, а также относится к «йокающему» говору, и его фонетика близка к фонетике таджикского языка. В ряде филологических исследований 67 рассматривался вопрос о причинах присутствия говора катаганов в различных диалектах Согласно историческим данным, в 40-х годах XVII в. катаганы были одним из сильных и нестабильных племен, проживавших в Балхе и частично в Кундузе. Также оно упоминается с проживающими в Северном Афганистане аймаками, хазарейцами и другими68. Следовательно, катаганы были одной из многочисленных тюркских этнических групп, распространенных на большой территории Средней Азии, Севера Афганистана и Восточного Туркестана.
Барласы являются достаточно многочисленным и широко распространенным тюркским племенем. В южных областях Узбекистана проживают два рода барласов – алтыбачча и кяльхафизи. Алтыбачча происходят от шести братьев, другие же назывались казибачча, пулатбачча, ахсакбачча, негматбачча. По другим сведениям, барласы происходят от семи сыновей. Барласы, проживающие в настоящее время в Регарском районе считают себя потомками рода талиббачча. В исследованиях отмечается, что барласы не связаны со средневековым этнонимом тюрко монгольского происхождения, а являются коренным населением Мавераннахра как тюрки и таджики. Данную мысль подтверждают и антропологические материалы.
В этнической истории узбекского народа большую роль сыграли и этнические группы с кипчакским компонентом. К данным субэтническим компонентам относятся кунграты, мангыты, найманы, кушчи, дурмены, кенегесы, юзы, минги, бахрины, а также другие этнические группы из Дашт-и Кипчака. В результате миграции одна часть тюркских этносов из Дашт-и Кипчака под именем «узбек» мигрировала в Среднеазиатское междуречье и Хорезм, тем самым обогатила этническое разнообразие местного населения.
В то же время это переселение изменило этнический состав региона.
Один из этнических даштикипчакских компонентов – кунграты, широко распространились в Средней Азии, в частности, в таких регионах Узбекистана, как Сурхандарья, Кашкадарья и Хорезм. Сведения мифологического характера об их происхождении приведены в «Джами ат таварих» Рашид ад-дина и в «Шаджара-и тюрк» Абу-л-гази хана. Много важных сведений о кунгратах приводится и в других исследованиях 69.
Согласно преданиям кунгратов, аксакала их рода звали Кунгратота или Кунгирбий. У него было несколько жен. От первой жены у него было четверо сыновей: вактамгалы, куштамгалы, канджигалы и айнни (айнли). Эти генеонимы являются основными родами кунгратов. Тартулы считался его пятым сыном от другой жены. Таким образом, кунграты состоят из пяти родов, каждый из которых, в свою очередь, делится на несколько малых родов: 18 колен вактамгалы, 16 колен куштамгалы, 14 колен канджигалы, колен айнни и 6 колен тартулы. Таким образом, кунграты делятся на малых родов, а те в свою очередь состоят из малых семейно-родственных ози Олим. Ўзбек лажалари таснифидан бир тажриба. (лотин алифбосида) – Тошкент: 1936 – Б.15;
Благова Г., Рахимов С. Ўзбек тили Сурхондар шевалари. – Тошкент: Фан, 1985.– Б. 27-29.
Кармышева Б.Х. Очерки этнической истории… – С. 240.
Ситняковский Н.Ф. К генеологической таблице узбекского рода Кунград...– C. 28-29;
Материалы по районированию Средней Азии... – С. 96-97;
Дониров Х Ўзбек халининг шажара ва шевалари. – Т., 1968. – Б. 86-88;
Кармышева Б.Х. Очерки этнической истории... – С. 86-95, 211- 222.
групп. Некоторые пожилые люди считают, что кунграты перекочевали из Казахстана и говорят, «арка журтдан келганмиз» (мы прибыли из страны Арка), (под арка-юрт подразумевается Дашт-и Кипчак – А.К. )70.
О проникновении кунгратов на территорию Узбекистана существует ряд гипотез. Исследователи утверждают, что в Кашкадарье и Сурхандарье до нашествия Шайбанихана кунгратов не было. Однако представители старейшин кунгратов утверждают, что истинной родиной Алпамыша являются Гузар-Бойсунские степи.
В XIX – начале XX в. одно из крупных узбекских племен – юзы, достаточно плотно заселяли этот регион. Одна часть из них, расположившаяся в Сурханской и Гиссарской долинах, в источниках называются Гиссарскими юзами, другая же – называемая Уратепинскими юзами, расселилась на западе в широких степях, начинающихся с Зарафшана и доходящих до берегов Сырдарьи. По данным Х.Даниярова, юзы считаются самым крупным и многочисленным среди 92 узбекских племен и родов.
Согласно сведениям 1924 г., род карапчи племени юзов насчитывал в верхнем течении Сурхана 2715 человек и общая численность Гиссарских юзов (на территории Сурхандарьи и соседних с ней территорий) составляла 33 тысячи человек.
Часть юзов, принадлежащая к роду туркман джуз или иногда туркман проживает также в окрестностях Бекабада Ташкентского вилаята, Сырдарьинского вилаята, Зааминском, Галляаральском и Фаришском районах Джизакского вилаята, Нуратинском и Хатирчинском туманах Навоийского вилаята, Пайарыкском и Иштыханском туманах Самаркандского вилаята, Шурчинском, Денауском, Сарыасийском и Узунском туманах Сурхандарьинского вилаята. Сурхандарьинские туркман джузы состоят из 16 родов, и подразделяются на две крупные группы джилантамгалы и вахтамгалы.
Туркман-джузы по этническому стереотипу, названию, говору, физическому типу и укладу жизни близки к группам узбеков Дашт-и кипчакского происхождения. Свидетельством тому является аналогичность их генеонимов с кунгратскими (вактамгалы, казайаклы, балгалы, тарахлы, джиланли и др.) найманами и схожесть с юзами Самаркандского и Джизакского вилаятов. Существуют мнения о генетических связях Нуратинских узбек-туркменов, как их называют в исследованиях, с Гиссарскими туркман-джузами71.
Юз (джуз)ы находились под влиянием множества этнических групп, имеющихся в составе узбекского, казахского и туркменского народов, и поэтому их говоры различны. Признанная исследователями узбекского языка смешанная форма с чертами кипчакского, огузского и карлуко-чигильского диалектов, присуща говору юзов (жузов). Как известно, своеобразной особенностью этнических групп с кипчакским компонентом являются явные монголоидные признаки в антропологическом облике и «джокающий» говор.
Также, в Сурхан-Шерабадской долине сохранился тип, синтезировавший в себе кипчакские и огузские компоненты (туркман-джузы), что ярко выражено в их антропологических и лингвистических особенностях.
В третьей главе диссертации – “Интенсификация хозяйственно культурных и этнических процессов в XIX – начале XX в.” изучены хозяйственно-культурные типы и их влияние в различные периоды на Полевые материалы автора. Кишлак Гурин, Шерабадский туман, Сурхандарьинский вилаят. 1998 г.
Кармышева Б.Х. Очерки этнической истории … – С. 226.
Боровков А.К. Вопросы классификации узбекских народных говоров // Известия АН УзССР. – Ташкент, 1953. – № 5. – С. 58;
Решетов В.В., Шоабдурахмонов Ш. Ўзбек диалектологияси. – Тошкент, 1978. – Б. 31.
формирование этнического состава того или иного этноса. Благоприятные природные условия изучаемого региона (прежде всего, отличия в этнических особенностях населения равнинных, степных, горных и высокогорных зон), характеризуются сложным этническим составом населения и сохранностью хозяйственно-культурных традиций.
В Сурхан-Шерабадской долине в изучаемый хронологический период можно выделить несколько локальных хозяйственных типов 73:
1. Орошаемое земледелие в бассейнах крупных рек. При этом неорошаемое земледелие осуществлялось (в горных склонах) вместе с перегонной формой скотоводства.
2. Микрооазисное орошаемое земледелие в горах и предгорьях. При этом садоводство, неорошаемое зерноводство и отаро-пастбищная форма скотоводства осуществлялись вместе с кустарничеством.
3. Осущестление в горах и предгорьях перегонно-пастбищного скотоводства вместе с зависимо-орошаемым земледелием и кустарничеством.
4. Перегонно-пастбищное скотоводство в степях и полупустынях иногда совмещаемое с орошаемым или неорошаемым земледелием.
Первый хозяйственно-культурный тип, свойственный Сурхан Шерабадской долине, основан на интенсивно орошаемом земледелии и сформирован в виде интенсивно-орошаемого долинного земледелия в удобных для разведения культурных растений в предгорных равнинах и древних руслах крупных рек. Важно отметить, что Сурхан-Шерабадская долина является одним из культурных центров, где возникло первичное поливное земледелие и города-государства74.
В начале ХХ в. население городов и крупных кишлаков покупало у полуоседлого населения (представителей 3-го и 4-го типов хозяйствования) пшеницу, рожь, лн, кунжут, дыни и прочее, а у населения горных и предгорных районов (представителей 2-го типа хозяйствования) хлопок, пшеницу, кишмиш, орехи, шелковые нити, сушенные тутовник и яблоки.
Сформировавшееся в регионе на протяжении веков хозяйствование в виде оазисного орошаемого земледелия в горах и предгорьях, совмещенного с садоводством, неорошаемым зерноводством, перегонно-пастбищным и отаро-пастбищным скотоводством, кустарно-ремесленным производством мы относим ко второму микро хозяйственно-культурному типу.
Особенность данного типа заключается в том, что высокую товарную ценность имела продукция зерноводства и шелководства. Земледелие осуществлялось в верхней части бассейнов рек Сурхан и Шерабад, в горных и предгорных микрооазисах, т.е. у притоков данных рек. Население, принадлежащее к данному типу, в основном, составляли живущие в горных и предгорных территориях тагчи-катаганы, чагатаи, карлуки и горцы-таджики, занимавшиеся садоводством, скотоводством и овощеводством.
Данные типы хозяйств условно называем “микротипами”. Естественно, микротипы, присущие изучаемому региону, имеют определенную последовательность, каждая из них имеет не только хозяйственные, но и этнические, культурные особенности. Эти микротипы указаны на основании ряда специальных исследований историко-географического и этнографического характера. См.: Андрианов Б.В.
Хозяйственно-культурные типы и исторический процесс // СЭ. – М., 1968. – № 2. – С.22-34;
Кармышева Б.Х.
О торговле в восточных бекствах Бухарского ханства в начале XX веков в связи с хозяйственной специализацией (по этногр. данным) / Товарно-денежные отношения на Ближнем и Среднем Востоке в эпоху средневековья – М., 1979. – С. 114-115;
Е же. Типы скотоводства в южных районах Узбекистана и Таджикистана (конец XIX – нач. XX вв.) // СЭ. – М., 1969. – №3. – С. 44-49;
Абдулхамидов А. Орошение в предгорьях Узбекистана. – Ташкент, 1990. – С. 57-64;
Османов О. Некоторые вопросы изучения хозяйственно-культурных типов // СЭ. – М., 1991. – № 2. – С. 52-61.
Асаров А.А., Абдуллаев Б.Н. Джаркутан. – Ташкент: Фан, 1983;
Асаров А. Энг адимги шаар. – Тошкент, 2001;
Аннаев Т., Шайдуллаев Ш. Сурхондар тарихидан лавалар (адимги даврлардан XIX асрга адар). – Тошкент, 1997.
Осуществление в горах и предгорьях перегонно-пастбищного скотоводства, совмещенное с условно орошаемым земледелием и кустарничеством мы выделили как третий микро хозяйственно-культурный тип.
Данный тип населения состоит из этнических групп, занимающихся в основном скотоводством. Это кунграты, юзы, дурмены и другие, проживающие в степных зонах между Шерабаддарьей в предгорьях Бабатага, в пустынях Кызырык, Бандихан, Музрабад и Хатрабад, где они занимались скотоводством, в степях с неорошаемым земледелием. Также, здесь сохранилось перегонное скотоводство. Скотоводство занимало ведущее место в хозяйствовании отдельных этнических групп, входящих в данный хозяйственно-культурный тип, что явилось причиной частичного оседания.
Возможно поэтому, население, занимающееся скотоводством, хорошо сохранило свои хозяйственные, этнокультурные, антропологические и языковые особенности до начала ХХ в.
Перегонно-пастбищное скотоводство в степях и полупустынях иногда совмещаемое с орошаемым или неорошаемым земледелием относится к четвертому микро хозяйственно-культурному типу. Потребность в скоте, особенно в откормленных баранах, привело к тому, что часть скотоводов, полностью отказавшись от земледелия, занималась только перегонно пастбищным скотоводством 75. Население, не занимающееся зерноводством (кунграты и дурмены), овладев хорошими пастбищами и наняв опытных пастухов, стали улучшать породы известных гиссарских овец на основе вековых народных традиций.
В этническом составе, укладе жизни, хозяйственной деятельности населения изучаемого региона имелись различия в зависимости от влияния окружающих крупных этнических компонентов. Так, сохранение этнографическими группами как карлуки, тюрки, традиций скотоводства и системы разделения на роды являются специфической особенностью.
Своеобразным атавизмом можно назвать сохранение в восточных бекствах Бухарского эмирата в XIX – начале XX в. специфической системы общинного землепользования – пайкал. Как известно, традиции общинного земле и водопользования до начала ХХ в. широко развивались в своеобразной форме орошаемого земледелия на территории Узбекистана и всей Средней Азии76. Коллективный характер системы пайкал имел огромное значение для рационального и равномерного распределения земельных и водных ресурсов. Она предусматривает выполнение работ по рытью коризов (своеобразной системы орошения – А.К.) путем хашара 77. Сохранившаяся здесь система пайкал отличалась родово-общинным характером.
Пользование пашнями на основе коллективного перераспределения в течение длительного времени сохранялась среди этнических групп, в основном осевших позднее и частично сохранивших свое деление на роды. Именно это положение явилось причиной сохранения особенностей родового деления до начала ХХ в.
Батраков В.С. Особенности развития сельского хозяйства Бухарского ханства с половины XVIII до 70-х гг. XIX века // Труды САГУ. – Ташкент: 1962. Вып. 193. – С. 164.
На протяжении долгих веков игравшая основную роль в развитии культуры орошаемого земледелия община землеводного соседства называлась в Ташкентском оазисе – туп, в Ферганской долине – кетмон, в Зарафшанской – куш, в Хорезме – джабди, в Кашкадарьинском и Сурхандарьинском оазисах – пайкал. См.: