Управление социально-политическими рисками в условиях глобализации
На правах рукописи
Красиков Сергей Анатольевич УПРАВЛЕНИЕ СОЦИАЛЬНО-ПОЛИТИЧЕСКИМИ РИСКАМИ В УСЛОВИЯХ ГЛОБАЛИЗАЦИИ Специальность 23.00.02 - политические институты, этнополитологическая конфликтология, национальные и политические процессы и технологии
АВТОРЕФЕРАТ
диссертации на соискание ученой степени доктора политических наук
Нижний Новгород, 2009
Работа выполнена на кафедре международных отношений факультета международных отношений «Нижегородского государственного университета им.
Н.И.Лобачевского»
Научный консультант: доктор исторических наук, профессор, заслуженный деятель науки РФ Колобов Олег Алексеевич
Официальные оппоненты: член-корреспондент РАН, доктор философских наук, профессор Горшков Михаил Константинович доктор политических наук, профессор Зорин Владимир Юрьевич доктор политических наук Балуев Дмитрий Геннадьевич
Ведущая организация: Институт социально-политических исследований Российской академии наук
Защита состоится « 23 »_ марта 2009 года в _часов на заседании диссертационного совета Д-212.166.10 при «Нижегородском государственном университете им. Н.И.Лобачевского» по адресу: 603005, г. Нижний Новгород, ул.
Ульянова, д.2. Факультет международных отношений, ауд. 315.
С диссертацией можно ознакомиться в Фундаментальной библиотеке Нижегородского государственного университета им. Н.И. Лобачевского по адресу:
603950, г. Нижний Новгород, пр. Гагарина, д.23, корпус 1.
Автореферат разослан «20» февраля2009г.
Ученый секретарь Диссертационного совета, доктор исторических наук, профессор А.Г. Браницкий -2 I.
ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ
Актуальность темы исследования. Отличительной чертой современности является увеличение рисков и необходимость управления ими с учетом возрастания роли фактора самоорганизации и самоуправления политических акторов в условиях динамического развития как современной цивилизации, так и российского общества, представляющего ныне новую социальную реальность, сформировавшуюся за годы реформ1. Риски возникают в ситуации с неопределенностью, основанной на дихотомии реальной действительности и возможности как наступления объективно неблагоприятного последствия, так и вероятности обретения выгод и благ. Несмотря на возникшую тенденцию самоорганизации социальных и политических реалий, нельзя допускать стихийного течения социальных процессов, иначе возникнут проблемы устойчивого развития.
Современная цивилизация развивается ускоряющимися темпами, что качественно изменяет характер рисков. С одной стороны, различные инновации и современные технологии, накладывающие отпечаток на жизнь современного общества, создают подчас ненамеренные последствия: их внедрение несет не только блага для человечества, но и создает серьезные угрозы социально-политической и культурной стабильности. С другой стороны, в современных обществах в отличие от традиционных, в которых ускоренно развиваются глобальные тенденции, возникает признание неопределенности и риска как естественной составляющей социальной самоорганизации, жизнеутверждающей свободы человека в созидании и творчестве. «Мы были бы мудрее, - замечает И. Валлерстайн, если бы формулировали наши цели в свете постоянной неопределенности и рассматривали эту неопределенность не как нашу беду и временную слепоту, а как потрясающую возможность для воображения, созидания, поиска»2. Кроме того, глобализация приводит к специфическим рискам на уровне «региональной субглобализации»3 или глоболокальности.
Такое инновационное понимание риска и его последствий существенно изменяет предметное поле политологии, относящееся к анализу рисков. Многие исследователи признают, что понятие риска, классификация и методология требует серьезного пересмотра в контексте теории и методологических подходов, интерпретирующих риски.
Кроме того, требуется найти оптимальное соотношение между самоуправлением и См.: Горшков М.К. Российское общество как новая социальная реальность // Россия реформирующаяся. Ежегодник / Отв. ред. М.К. Горшков. – Вып. 6. – М.: Институт социологии РАН, 2007.
Валлерстайн И. Конец знакомого мира. Социология XXI века. – М.: Логос, 2003. – С. 326.
Многоликая глобализация / Под ред. П. Бергера и С. Хантингтона. – М.: «Аспект Пресс», 2004. – С. 130.
-3 управлением социума для того, чтобы управление рисками было эффективным, учитывая особенности современной социокультурной динамики. Из чего следует, что управление социально-политическими рисками должно стать одним из основных направлений деятельности современной политологии. С ускоренным развитием цивилизации, техники, технологий, повышением роли человеческого фактора значение управления рисками только возрастает, поэтому очень важно предусмотреть изменение факторов и условий, способных оказать существенное влияние на функционирование общества.
Более того, современное общество развивается не только ускоряющимися темпами, но и входит в состояние прерывистого, нелинейного развития. И. Пригожин и И.
Стенгерс отмечают возрастание флуктуаций, возникновение нового соотношения между порядком и хаосом: «Знаменитый закон возрастания энтропии описывает мир как непрестанно эволюционирующий от порядка к хаосу… Материя становится активной:
она порождает необратимые процессы, а необратимые процессы организуют материю» 4.
Сказанное, несомненно, относится и к современной жизнедеятельности россиян, в которой сосуществуют самоорганизация с увеличивающимся числом степеней свободы, несущая риски социально-экономической и политической стабильности, и определенное динамичное равновесие, основанное на социальной связности, достигаемое благодаря управленческим усилиям современной власти, в частности, через социально ориентированные общенациональные государственные программы, а также посредством развития института страхования.
В данном исследовании рассматриваются и предлагаются новаторские подходы к интерпретации социально-политических рисков. Переход к рыночным отношениям и их развитие усиливает риски и их разнообразие. Риски являются фактором эффективного использования капитала, его привлечения в наукоемкие технологии и социально образовательную сферу. Вся деятельность банковской системы, по существу, основывается на рисках. Современный бизнес немыслим без риска, так как успех в бизнесе зависит не только от правильности и обоснованности выбранной стратегии предпринимательской деятельности, но и от учета вероятности критических ситуаций.
Следовательно, главными управленческими задачами являются оценивание степени риска и умение управлять им.
Вместе с тем, содержание рисков разнородно. Есть не только риски, связанные с рыночной, инновационной деятельностью человека, политической активностью, но и риски природной и социальной стихии, неконтролируемой самоорганизации, которая Пригожин И., Стенгерс И. Порядок из хаоса. Новый диалог человека с природой. – М.:
Эдиториал УРСС, 2001. – 7-8.
-4 порождает проблемы для гуманистической составляющей общественной жизни. В последнее время к ним добавились риски неразвитости и нецивилизованности рыночных отношений: риски российской смуты5, нового неравенства, интолерантности к трудовым мигрантам6, риски грабежей, похищения людей, финансовых махинаций, деятельности криминальных структур и т.д. Ущерб от этих рисков, так или иначе, влияет на социально экономический потенциал страны. Соответственно, необходимо учитывать и анализировать "набор" рисков. Все это делает изучение данной проблематики весьма актуальным.
Степень разработанности проблемы. Несмотря на то, что сегодня имеется достаточное количество работ зарубежных и отечественных авторов, посвящнных проблеме социально-политических рисков, исследовательская литература по данной тематике полностью удовлетворить не может, ибо ныне, по существу, только начался процесс смены приоритетов в понимании и интерпретации рисков. Особенно это находит выражение в многоаспектном изучении рисков с акцентом на возможность и необходимость управления ими.
За последние два десятилетия был разработан ряд общетеоретических, социально культурных, социально-политических и социально-психологических подходов к проблемам риска в современном обществе, предприняты попытки классификации рисков.
Были изданы монографии, учебники и учебные пособия, в которых, так или иначе, освещаются проблемы социально-политических рисков через призму политологических и социологических теорий. Все исследования можно условно разделить на две большие группы: 1) работы, анализирующие теории, объясняющие природу рисков;
2) работы, которые интерпретируют восприятие рисков с учетом знания о рисках (достаточно объективного или ложного, сформированного разного рода симулякрами).
Более конкретно можно выделить следующие основные направления рискологии вообще и политической рискологии в особенности. Первое. Общетеоретические работы, анализирующие глобализацию, образование новых рискогенных социальных реалий, представляющих порядок, формируемый из хаоса7.
См.: Осипов Г.В. Социология и общество. Социологический анализ российской смуты. – М.:
Норма, 2007.
См.: Свобода. Неравенство. Братство: Социологический портрет современной России / Под общей ред. М.К. Горшкова. – М.: ИИК «Российская газета», 2007.
См.: Моисеев Н.Н. Расставание с простотой. – М.: Аграф, 1998;
Пригожин И., Стингерс И.
Порядок из хаоса. Новый диалог человека с природой. – М.: Эдиториал УРСС, 2001;
Василькова В.В.
Порядок и хаос в развитии социальных систем: Синергетика и теория социальной самоорганизации. – СПб.:
Издательство «Лань», 1999;
Князева Е.Н., Курдюмов С.П. Синергетика: Нелинейность времени и масштабы коэволюции. – М.: КомКнига, 2007;
Валлерстайн И. Анализ мировых систем и ситуация в современном мире. – СПб: Университетская книга, 2001;
Его же. Конец знакомого мира: Социология XXI века. – М.:
Логос, 2003;
Кравченко С.А. Модерн и постмодерн в динамически меняющемся мире. - М.: Издательство «МГИМО -5 Второе. Исследования, изучающие многоликую природу риска. Это самое большое направление. Зарубежная историография риска, в частности, Отметим лишь некоторые из них, авторами которых являются представлена именами: Ф. Найт (один из первых исследователей)8, У. Бек9, Э. Гидденс10, Н. Луман11, М. Дуглас12 и др. В России в этом направлении работают: В.И. Зубков13, Ю.А. Зубок14, А.В. Мозговая15, О.Н. Яницкий16 и др.
Третье направление – работы, представляющие субъектно-психологический подход к рискам. Его основоположником считается лауреат Нобелевской премии по экономике Морис Алле17. Сегодня это направление исследований стало очень популярным. Его, в частности, представляют: А.С. Ахиезер18, Т.В. Корнилова19, В.А.
Петровский20, К. Эрроу21 и др.
Четвертое - исследование возможностей управления рисками. Оно включает в себя весьма разноплановые работы. Это и исследования проблем государственного управления социально-политическими рисками в условиях спонтанного реформирования общества, и работы, содержащие исследования парадоксальных реалий, возможности управления этими процессами, и анализ методов оценки, оптимизации, страхования. К представителям этого направления можно отнести: Т.И. Заславская 22, Ж.Т. Тощенко23, Университет», 2007;
Янсен Ф. Эпоха инноваций. – М.: ИНФРА-М, 2002 и др.
Найт Ф. Понятия риска и неопределенности. – Альманах THESIS, 1994. - No. 5.
Бек К. Общество риска. На пути к другому модерну. – М.: Прогресс–Традиция, 2000;
Его же.
Космополитическая перспектива: социология второй эпохи модерна. – Социологическая теория: история, современность, перспективы. – Санкт-Петербург: «Владимир Даль», 2008.
Гидденс Э. Судьба, риск и безопасность. - Альманах THESIS, 1994.-No. 5. Его же.
Ускользающий мир: как глобализация меняет нашу жизнь. – М.: Издательство «Весь мир», 2004.
Луман Н. Понятие риска. – Альманах THESIS, 1994. - No. 5.
Douglas M. Risk and Blame: Essays in Cultural Theory. – London: Routledge, 1992.
Зубков В.И. Социологическая теория риска. – М.: Изд–во РУДН, 2003.
Зубок Ю.А. Феномен риска в социологии. Опыт исследования молодежи. – М.: «Мысль», 2007.
Мозговая А.В. Социология риска: возможности синтеза теории и эмпирического знания / Риск в социальном пространстве / Под ред. А.В. Мозговой. – М.: Ин-т социологии РАН, 2001.
Яницкий О.Н. «Критический случай»: социальный порядок в «обществе риска». – Социологическая теория: история, современность, перспективы. – Санкт-Петербург: «Владимир Даль», 2008.
Алле М. Поведение рационального человека в условиях риска: критика постулатов и аксиом американской школы // Thesis, 1994, № 5.
Ахиезер А.С. Россия – от общества риска к обществу повышенной опасности / Тезисы и доклады II Всероссийского социологического конгресса – М.: Альфа–М, 2003.
Корнилова Т.В. Диагностика мотивации и готовности к риску. – М.: Ин-т психологии РАН, 1997.
Петровский В.А. Неадаптивный риск: феноменология и опыт интерпретации // «Управление риском», 1997, № Эрроу К. Восприятие риска в психологии и экономической науке // Thesis, 1994, № 5.
Заславская Т.И. Социетальная трансформация российского общества. Деятельностно-структурная концепция. – М.: Дело, 2002.
Тощенко Ж.Т. Парадоксальный человек: монография – М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2008.
-6 А.В. Тихонов, В.П. Буянов, К.А. Кирсанов, Л.М. Михайлов24.
Пятое направление – исследование рисков в конкретной сфере жизнедеятельности и управление ими. Так, общетеоретическое осмысление проблем управления рисками в финансовой системе представлено в исследованиях В.Т. Севрука, Т. Райс, Б. Койли, Б.Г.
Ольховой, А.А. Первозванского, Т.Н. Первозванской и др.
Однако даже при наличии целого ряда направлений исследования рисков и многочисленных работ нас не все может удовлетворить. Имеется целый ряд научных проблем, недостаточно изученных с точки зрения потребностей политологического исследования. Так, отмеченные направления развиваются относительно независимо друг от друга. Соответственно, результаты одного направления порой плохо стыкуются с результатами другого, а то и противоречат друг другу. До сих пор не появились комплексные научные исследования управления социально-политическими рисками в условиях глобализации, усложняющегося развития социума, когда глобальные тенденции вступают в конфликт с культурой и институциональными структурами локального социума, что, естественно, порождает специфические риски. Не систематизированы новейшие теоретико-методологические подходы к пониманию современных рисков. Не показаны специфические политические риски открытости, вызванные глобализацией.
Не раскрыта амбивалентность ряда рискогенных процессов, также обусловленных глобализацией: риски детрадиционализации и традиции как источник риска. Не проанализирована специфика управления рисками в условиях развития самоорганизации российских политических акторов. Не выявлены достаточно полно тенденции управления социально-политическими рисками в условиях упорядочивания самоорганизации рыночных отношений и демократического транзита российского общества. Есть и более частные, но не менее важные проблемы, которые ждут своих исследователей. В частности, не разработаны основы государственной стратегии управления в области страхования социально-политических рисков. В меру своих усилий диссертант пытается решить эти и другие недостаточно изученные проблемы управления рисками.
Гипотеза исследования. Общей гипотезой исследования является предположение о возможности достижения достаточной высокой степени эффективности управления социально-политическими рисками в условиях глобализации, возможности упорядочения рискогенных тенденций современного российского общества за счет осуществления комплексных политологических и социологических исследований управления Буянов В.П., Кирсанов К.А., Михайлов Л.М. Рискология. Управление рисками. Учебное пособие.
Изд. 2-е, Испр. и доп. – М.: Издательство «Экзамен», 2003.
-7 социально-политическими рисками в условиях глобализации, в контексте интеграции подходов к анализу рисков, а также решения прикладных проблем макро-, среднего и микроуровня управления рисками. Институт страхования является одним из важнейших инструментов практического решения проблем управления рисками.
Объектом исследования является система управления рисками в обществе, испытывающего влияние глобализации, а также государственное управление социально политическими рисками в условиях процессов упорядочения рыночной самоорганизации и углубления демократических преобразований российского общества, развития его инновационного конкурентоспособного потенциала.
Предметом исследования выступают теоретико-методологические и праксеологические основания управления социально-политическими рисками в условиях глобализации, связанные с особенностями проектирования и внедрения политических технологий управления рисками, что обусловлено стратегическими и тактическими задачами, функциями государства как важнейшего субъекта социального управления, способного обеспечить оптимальное единство самоорганизации и управления.
Основная цель диссертационной работы заключается в разработке теоретико методологических оснований управления социально-политическими рисками в условиях глобализации:
- предложить достаточно комплексные теоретико-методологические подходы к управления социально-политическими рисками;
- разработать теоретическую модель управления рисками открытого для глобальных процессов общества с учетом его усложняющейся динамики;
- выявить особенности государственного управления социально-политическими рисками в условиях современного российского общества;
- определить возможные пути формирования государственной стратегии управления в области страхования социально-политических рисков.
Задачи исследования:
- осуществить историографический анализ управления рисками в современном, глобально развивающемся обществе как объекта изучения в предметном поле политологии;
- изучить и критически проанализировать существующие теории рисков и управления рисками;
- выявить существующие проблемы теории и практики управления социально политическими рисками в русле политологии;
-8 - охарактеризовать сущность социально-политических рисков, их виды и специфику;
- раскрыть проблематику управления рисками в условиях развития самоорганизации российских политических акторов;
-сформировать достаточно валидные представления о методах оценки, оптимизации и технологиях страхования социально-политических рисков;
- показать конкретные амбивалентности рискогенной деятельности;
- выявить и проанализировать политические риски движения социума к открытости;
- исследовать эффективность государственного управления социально-политическими рисками в России;
- исследовать международный опыт в сфере страхования социально-политических рисков применительно к российской действительности;
- проанализировать управление рисками в финансовой системе, предпринимательские риски и риски в управлении персоналом, являющиеся важными социальными проблемами.
Методологическую основу исследования составили общенаучные методологические компоненты структурно-функционального, деятельностного и генетического подходов, применявшиеся в соответствие с особенностями объекта и предмета исследования, а также классические и современные теоретические положения политологии, социологии, теории социального государственного управления и менеджмента. Отправной основой анализа социальных и политических реалий, их рискогенных проявлений послужили: классическая методология Э. Дюркгейма, позволяющая изучать корреляции между социальными фактами, выделяя те из них, которые способствуют производству рисков;
неклассическая методология концепции социального действия и «понимающей социологии» М. Вебера;
феноменология А. Шютца и социология знания, социального психоанализа З. Фрейда, позволявшие учесть релятивистское понимание рисков, роль объективных и субъективных факторов, рационального и иррационального компонентов в производстве рисков. Нами использовалась теория функциональной амбивалентности Р. Мертона, позволявшая выявлять преднамеренные и непреднамеренные факторы в производстве рисков. Особо была востребована методология социальной синергетики, ориентированная на изучение самоорганизующихся систем, порядка, конструируемого из хаоса, на учет неодетерминистской причинности.
Для учета российской специфики управления социально-политическими рисками нами были использованы труды Г.В. Осипова, М.К. Горшкова, А.В. Тихонова, В.В. Радаева, -9 Н.М. Римашевской, О.И. Шкаратана, В.А. Ядова.
Методы исследования. В работе использованы как общенаучные методы (системный, структурно-функциональный, историко-генетический, анализ, синтез, обобщение, сравнение), так и специальные – сравнительно-исторический, антропоморфный, типологический анализ, ситуационный подход, статистический анализ.
Произведена систематизация и сопоставлений представлений о рисках, сформировавшихся в зарубежной и отечественной политических и социальных науках в их генезисе. Нами использовались социологические методы сбора и обработки информации, представленные в известных работах российских ученых25.
Эмпирическая база исследования. Автором изучены документы международных организаций, нормативно-правовые акты РФ: законы, указы, постановления правительства, тексты федеральных программ, инструкции. Среди них документы, рассмотренные при изучении рисков: Федеральный Закон О Банках и банковской деятельности № 395-1, Инструкция О Порядке формирования и использования резерва на возможные потери по ссудам №62-а, Инструкция Банка России О порядке регулирования деятельности банков №1. Также в рамках исследования рисков, связанных с глобализацией и информатизацией были проанализированы следующие документы: Федеральный закон «О борьбе с терроризмом» 1998 г., Федеральный закон «О противодействии экстремистской деятельности» 2002 г., Федеральная целевая программа «Электронная Россия (2002 - 2010 годы)».
Научная новизна работы заключается в том, что впервые управление социально политическими рисками в условиях глобализации рассматривается комплексно и в широком теоретико-методологическом и политологическом контекстах. Был реализован один из первых опытов комплексного исследования политических технологий управления рисками в контексте усложняющейся социокультурной динамики. Это позволило (а) продемонстрировать многоаспектный характер политических технологий управления рисками как области теоретико-прикладного знания, способа осуществления государственной управленческой деятельности на основе нахождение оптимального соотношения между самоорганизацией и рационализацией, операционализацией социально-политических процессов;
представить авторскую концепцию государственного управления рискогенными объектами на макро, среднем и микроуровнях;
(б) выявить элементы общего и особенного в процессах проектирования и внедрения политических См.: Горшков М.К., Шереги Ф.Э. Прикладная социология: методология и методы: Учебное пособие. – М.: Альфа-М: ИНФРА-М, 2009;
Тихонова Е.В. Методология исследования в социальных и поведенческих науках. – М.: ГУУ, 2007;
Толстова Ю.Н. Измерение в социологии: Учебное пособие. – М.:
КДУ, 2007;
Ядов В.А. Социологическое исследование: Методология. Программа. Методы. – Самара: Изд-во Самарского университета, 1995.
- 10 технологий управления рисками;
(в) обосновать возможности политологического подхода в комбинировании методов, выработке стратегий и тактик управления рисками социальных, политических, организационно-административных, технологических, социально-психологических отношений. Указанные аспекты способствуют выходу на новые позиции в осмыслении теоретических, методологических и праксеологических вопросов политологического обеспечения современного государственного управления рисками.
В процессе реализации основной цели и связанных с ней исследовательских задач, в диссертации были получены следующие, имеющие научную новизну, результаты:
1) Проанализированы социально-экономические, политические, идеологические, познавательные предпосылки, детерминировавшие актуализацию проблематики управления рисками в политологическом знании и управлении общественными процессами;
2) даны сравнительные характеристики существующих зарубежных и российских теорий, интерпретирующих природу рисков, а также теорий восприятий рисков;
предложен авторский подход к определению социально-политических рисков, выделению критериев их классификации и определению основополагающих признаков;
произведен сравнительный анализ теорий У. Бека, М. Дуглас, Н. Лумана, Э. Гидденса в контексте раскрытия как возможностей теоретико-методологического инструментария, так и ограниченности, односторонности каждого из них;
3) обоснована необходимость формирования политической рискологии как перспективной общей теории управления социально-политическими рисками в условиях глобального и локального социума;
4) выявлены и обоснованы специфические политические риски, порожденные усложняющейся социокультурной динамикой, движением современных обществ ко все большей открытости. При этом особый акцент был сделан на раскрытии специфики управления рисками в условиях развития самоорганизации российских политических акторов;
5) раскрыта сущность и предметное содержание политических технологий управления рисками, их онтологические, гносеологические и собственно научные основания;
обоснована роли политической рискологии как теоретико-прикладной политологии, позволяющей проектировать технологии, предназначенные для решения задач по управлению рисками;
6) выявлены функции политических технологий в механизме современного государственного управления;
обоснована необходимость выработки интегральной - 11 концепции обеспечения государственного управления рисками;
7) разработаны методологические подходы к проектированию технологий государственного управления рисками, ориентированные на многоуровневость управленческого воздействия в соответствии с масштабами и качеством управляемых объектов;
8) показаны особенности технологий оптимизации государственной управляющей системы в аспектах совершенствования ее организационной структуры и функциональных параметров, поиска оптимальных моделей разграничения ответственности между уровнями власти «по вертикали», выработки стратегии ее трансформации в сетевую модель;
9) обоснована целесообразность и перспективность проектирования и внедрения технологий управления рисками на различных менеджеральных уровнях, что нацелено на выработку более эффективных форм и методов управления человеческими ресурсами в государственных и коммерческих организациях, на формирование модели организационной культуры, адекватной усложняющейся социокультурной динамики, на соответствующую оптимизацию кадровой политики;
10) исследованы особенности реализации технологий управления рисками, включающих субъектно-объектные отношения, целенаправленную аспектность управленческого воздействия. В частности, разработаны концептуальные основы применения политологического подхода в практику управления рисками в деятельности страховых компаний. Предложен ряд авторских методик проектирования и внедрения технологий управления рисками, нацеленных на решение социально-политических проблем;
11) исследованы изменения характера социально-политических рисков в условиях активизации роли человеческого фактора в современной России, когда складываются предпосылки для выбора каждым человеком своей жизненной стратегии.
Основные положения диссертации, выносимые на защиту:
1. На основе проделанного анализа теоретико-методологических подходов к интерпретации природы социального риска, диссертант предложил свое уточняющее определение социального риска, исходя из того, что природа современных рисков имеет не только явные, видимые последствия, но прямо связана с инновационной деятельностью человека, использованием новейших технологий, что, как правило, ведет к латентным, ненамеренным и непредвиденным последствиям, к функциональным амбивалентностям.
Риск обладает двойной фактичностью: он имеет как объективные, так и субъективные параметры, проявляющееся как на структурно-институциональном, так и на - 12 индивидуально-групповом уровнях, его содержание обусловлено пространственно временными и культурными факторами. Современный социальный риск есть возникновение ситуации с неопределенностью, основанной на дихотомии реальной действительности и возможности как вероятности наступления объективно неблагоприятного последствия для социальных акторов (индивидуальных или коллективных), так и вероятности обретения выгод и благ, что субъективно рефлексируется самоорганизованными акторами в контексте определенных ценностных координат, на основании чего ими принимаются решения и осуществляется выбор альтернативы действия. Последствия рисков амбивалентны: они имеют сложное, неоднозначное воздействие на состояние членов общества, могут вести как к утратам, возрастанию их нефункциональности, так могут способствовать обретению благ, увеличению их статустно-ролевой функциональности.
2. Глобализация изменяет количественно-качественные параметры риска, пролонгируя их и делая грани риска подвижными. В условиях глобализации конкретные экономические, экологические или управленческие риски входят в интерфейс с рисками социально-политическими. При этом локальность этих рисков может обретать котингенционный характер, расширяющийся в пространстве и времени, что придает ряду экологических, экономических и управленческих рисков иное качество, превращая их в социально-политические риски. Глобализация имеет тенденцию не только изменять границы и пространственно-временные параметры рисков, но и за счет интерференции рисков из разных локалов порождать риски, имеющие содержание синтезированного типа.
3. Глобализация способствует процессу уменьшения источников риска, что приводит к компактизации рисков в пространстве и времени в виде функционирования мини политических групп, промышленных технологий, разрушающих экологическую среду, которые ограничены в масштабе и времени. Однако ненамеренные последствия компактизации рисков продолжают функционировать после фактического прекращения существования рискогенного фактора. Наиболее рельефно компактизация риска проявляется в процессе хаотической самоорганизации политических и экономических акторов, выходящей из под контроля государства и институтов гражданского общества. В условиях глобальной взаимозависимости малая активность экстремистского толка даже после ликвидации самих рискогенных акторов способна произвести весьма объемные, резонансные социально-политические риски, подчас сказывающиеся на выборе возможных путей общественного развития. Компактизированные риски характеризуются - 13 существенным увеличением неопределенности в контексте своих латентных последствий.
По своей природе компактизированные риски коллективны, ибо обуславливаются не столько индивидуальными качествами акторов, сколько групповыми интересами. Чем более компактны риски, тем легче их производство, распространение и потребление, тем сложнее управление ими.
4. Обосновано, что факт наличия неопределенности и риска в самых разных формах человеческой деятельности – один из главных критериев различия между закрытыми, малодинамичными, досовременными обществами и открытыми современными обществами, для которых характерны усложняющаяся социокультурная динамика, флуктуации, бифуркации, рассинхронизация форм жизнедеятельности. В традиционных культурах рискогенная деятельность весьма ограничена, чаще всего осуществляется под покровительством традиций, магии, религии или идеологии. В современных обществах имеет место социально-культурная дисперсия рисков: они неравномерно распределены между социальными группами, по-разному воспринимаются и социально конструируются, что сказывается на формировании неоднозначного доверия к институтам вообще и власти в особенности. Риски в закрытых и открытых обществах имеют разное количественно-качественное содержание, что показано на примере раскрытия изменения сущности терроризма при переходе от закрытого к открытому социуму. В открытом социуме терроризм – результат столкновения культур и социальных разрывов, однако он может включать в свои ряды представителей разных культур, которые субъективно считают себя проигравшими от утверждения культурного разнообразия в результате глобализации. Терроризм, представляющий собой опасность глобального масштаба, в современных условиях, по существу, превратился в угрозу политическим, экономическим, социальным институтам государства, правам и фундаментальным свободам человека. Вместе с тем, возникли риски государственного терроризма, вызванные искусственным навязыванием «демократических» ценностей народом, которые в социально-культурном отношении не готовы их принять ни по своему содержанию, ни по формам внедрения.
5. Исследованы политические риски детрадиционализации и традиции как фактор политического риска в условиях глобализации. Показано, что под ее влиянием функциональная роль традиций обретает амбивалентное содержание в современном обществе: с одной стороны, традиции остаются необходимым для общества источником стабильности и интеграции, способствуют адаптации людей к разнообразным рискам, а с другой стороны, наиболее очевидные политические риски проистекают от - 14 традиционализма и фундаментализма. Также амбивалентен в рискогенном плане процесс детрадиционализации: он способствует адаптации к рискам усложняющейся социокультурной динамики и вместе с тем отнюдь не безобиден, порождает риски культурных травм, социальных разломов, аномии.
6. В условиях ускорения социокультурной динамики подавляющее большинство политических рисков являются продуктом политической самоорганизации, порождены движением к открытости, вызваны развитием самоорганизации российских политических акторов, становлением самоорганизованного актора как нового социального типа. Под вводимым им понятием «самоорганизованный актор» диссертант понимает социального актора, способного к эффективной рефлексии динамичного социума, включая риски в сетевых демократических и рыночных отношениях. Однако при этом возникли риски незрелых, нецивилизованных форм политической и предпринимательской самоорганизации.
7. Обосновывается положение о том, что динамика политических рисков приводит к тому, что и самоорганизация и управление обретают исторически ситуативное содержание. От адекватности их характера культуре общества во многом зависит, насколько общество справляется с управлением политическими рисками, идут ли они во благо развития свобод человека или во вред функционированию и социальной солидарности. Если для западной либеральной модели традиционно развитие самоуправления в контексте регулятивного управления со стороны институтов гражданского общества, то для России - приоритетны интересы общества и государственного управления по отношению к самоорганизациям, что обеспечивает эффективное функционирование социума.
8. Система приоритетов управления рисками выстраивается так, что роль государства как главного социального регулятора в условиях усложняющейся социокультурной динамики состоит не столько в том, чтобы брать не себя функцию патернализма граждан от возможных рисков (она была характерна для закрытых традиционных обществ), сколько в том, чтобы стимулировать самоорганизованных социальных акторов участвовать в страховании, разумеется, выполняя разные функции, но синергийно. Через образовательные и просветительные учреждения государство может реально воздействовать на формирование культурного кода страхового поведения – и среди собственников, и, главное, среди широких слоев населения.
9. Для обеспечения валидности инструментария анализа риска в него должны входить, по крайней мере, три группы расчетных методов и программ с - 15 необходимыми базами данных: 1) методы вероятностной оценки возникновения опасностей;
2) программы, интерпретирующие явные и латентные последствия опасностей;
3) методы расчета оценки материального ущерба. В качестве отдельной составляющей исследования рисков их необходимо дополнить независимой экспертизой безопасности человека, общества и окружающей среды. Причем, в условиях усложнения социокультурной динамики центр анализа безопасности человеческого потенциала и окружающей среды переносится в регионы, которые более взвешенно могут оценить социально-политические, экономические и экологические риски. В связи с этим необходимо разработать новые долгосрочные региональные программы. Базисом, методологической основой проведения подобного анализа может служить подход, основанный на комплексной оценке, анализе и управлении риском в регионе.
10. Автором разработаны основы государственной стратегии управления в области страхования социально-политических рисков. Они представляют собой сложную, многоуровневую систему упорядоченных, координированных, согласованных методов, средств, операций и процедур познавательного и организационно-управленческого характера. Начальной стадией их реализации являются дескриптивные технологии, направленные на изучение, анализ и диагностику политических противоречий, патологий и проблем, возникающих в режиме функционирования и развития рисков. Политические технологии выполняют в управлении рисками конструктивную функцию, заключающуюся в выборе наиболее оптимальных вариантов решений, «взвешивании» последствий проведения в жизнь соответствующих проектов, вынесении экспертно и экспериментально апробированных рекомендаций, касающихся организационных форм внедрения предполагаемых образцов государственных решений в практику управления рисками. Внедренческие технологии в государственном управлении выполняют инновационную функцию, ориентированную на адаптацию радикальных, комбинированных или модифицирующих по характеру проектов и программ в социальную жизнь, минимизацию возможных неблагоприятных последствий от процессов внедрения, активизацию инновационного поведения субъектов гражданского общества.
Теоретическая и практическая значимость диссертационного исследования непосредственно связана с элементами его научной новизны и определяется тем, что выводы, сделанные в ходе научного исследования предложенной проблемы, могут быть использованы органами государственной власти при определении приоритетов реализации управления социально-политическими рисками и совершенствовании системы управления ими. Сформулированные теоретические положения и практические выводы, полученные автором, способствуют расширению и углублению имеющихся в - 16 современной науке представлений на социально-политическую проблематику. Эти предложения могут быть использованы в дальнейшей разработке концепции социально политического обеспечения государственного управления рисками;
учтены в процессах выработки адресных социальных программ по улучшению социально-экономического положения определенных слоев общества, стратегических приоритетов развития конкретных регионов, оптимизации деятельности органов государственного управления.
Материалы диссертации также могут быть использованы при подготовке учебных курсов по политологии и социологии управления, положены в основу спецкурса по соответствующей проблематике для студентов высших учебных заведений.
Апробация работы. Результаты диссертационного исследования докладывались и обсуждались на всероссийских и региональных научных конференциях, на III Российском философском конгрессе «Рационализм и культура на пороге III тысячелетия», на III Российском социологическом конгрессе «Социология и общество:
пути взаимодействия», на Международной научной конференции «Проблемы и пути развития современных экономических систем» (Н.Новгород, 2006г), Сорокинских социологических чтениях, на 10 Социологическом симпозиуме Российского общества социологов (май 2008). Тезисы были представлены на 38 Мировой конгресс Международного института социологии (Будапешт, 2008).
Результаты диссертационного исследования используются в лекционных материалах, на семинарских занятиях в процессе преподавания в Нижегородском государственном университете имени Н.И. Лобачевского, были использованы в учебно методических трудах. Диссертация обсуждена на заседании кафедры международных отношений факультета международных отношений Нижегородского государственного университета им. Н.И.Лобачевского и рекомендована к защите.
Основное содержание диссертации отражено в 28 научных публикациях (в т.ч. в изданиях, упомянутых в списке ВАК), общим объемом более 39,15 п.л.
Структура работы. Диссертация состоит из введения, четырх глав, заключения, списка использованных источников и литературы.
II. ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ
Во Введении обосновывается актуальность диссертационного исследования, характеризуется степень разработанности темы, определяются цели и задачи исследования, методологическая основа, раскрывается научная новизна и практическая значимость работы. Так же сформулированы основные положения, выносимые автором - 17 на защиту, дается оценка проведенного исследования.
Глава 1. «Риск как социальная проблема: теории исследования рисков» состоит из четырех параграфов.
В параграфе 1.1. «Социологические и политологические интерпретации природы риска» определяется предметное поле политологии и социологии дискурса риска, проводится историографический анализ риска как объекта изучения, анализируются классические и современные научно-теоретические подходы к интерпретации риска. Значительная часть их представителей под риском понимает возможную опасность потерь, вытекающую из специфики тех или иных явлений природы или видов человеческой деятельности. Однако, на взгляд диссертанта, более правы те политологи и социологи, которые связывают риск как с возможными негативными последствиями, так и с шансами на успех.
Риск всегда имеет тот или иной социальный контекст, его природа детерминирована историческим контекстом и особенностями социокультурной динамики общества. Предметом диссертационного исследования являются прежде всего социальный риск, указывающий на последствия антропогенного воздействия на природу и опасности, порождаемые во всех сферах жизни общества в контексте конкретного пространственно-временного социума. Соответственно, большинство современных социальных и социально-политических рисков порождены глобализаций, усложняющейся социокультурной динамикой, неравновестностью, культурными травмами, социальными разрывами, движением обществ к открытости, равно как переходом к рыночным и демократическим отношениям. В условиях усложняющейся социокультурной динамики риск – ключевой элемент жизни общества. Нынешние риски отличаются от рисков прошлых эпох: многие из них - суть последствия вхождения в рыночные и политические отношения, имеющие рискогенный характер.
Природа современных рисков имеет не только явные, видимые последствия, но прямо связана с инновационной деятельностью человека, использованием новейших технологий, что, как правило, ведет к латентным, ненамеренным и непредвиденным последствиям, к функциональным амбивалентностям.
Риск, по существу, обладает двойной фактичностью: он имеет как объективные, так и субъективные параметры, проявляющееся как на структурно-институциональном, так и на индивидуально-групповом уровнях. Кроме того, политологическая и социологическая науки, имеющие полипарадигмальный характер, позволяют получить комплексные представления о риске как сложном социальном феномене, включающем в себя как - 18 объективную реальность, так и социально сконструированные угрозы;
при этом учитываются различные уровни риска, которые варьируются от того, чем можно пренебречь, до определенной степени вероятности наступления предполагаемого нежелательного события.
В качестве дефиниции социального риска диссертант предлагаем следующее определение: современный социальный риск есть возникновение ситуации с неопределенностью, основанной на дихотомии реальной действительности и возможности как вероятности наступления объективно неблагоприятного последствия для социальных акторов (индивидуальных или коллективных), так и вероятности обретения выгод и благ, что субъективно рефлексируется самоорганизованными акторами в контексте определенных ценностных координат, на основании чего ими принимаются решения и осуществляется выбор альтернативы действия.
В параграфе 1.2. «Влияние глобализации на количественно-качественные параметры риска» анализируются теоретико-методологические возможности анализа влияния последствий глобализации на содержание и характер рисков.
Глобализация не только порождает принципиально новые риски, но изменяет количественно-качественные параметры риска, делает грани риска весьма подвижными.
Это выражается в следующем. Конкретные, например, экологические или экономические риски специфичны и существуют сами по себе, имеют изначально локальный характер.
Но под влиянием глобализации локальность может обретать характер контингенции.
Соответственно, локальные риски имеют тенденцию пространственно-временного распространения, они могут также обретать контингенционный характер. За счет этого происходит интерференция одних рисков, характерных для конкретного локала, на другие риски, производимые в иных пространственных координатах. В итоге происходит волновое усиление рисков и их последствий. Речь идет не только о количественной аккумуляции рисков, но и об изменении их качества.
Вместе с тем, вред природной среде при различных антропогенных и стихийных воздействиях очевидно неизбежен, однако он должен быть сведен до минимума и быть экономически оправданным. Любые хозяйственные или иные решения должны приниматься с таким расчетом, чтобы не превышать пределы вредного воздействия на природную среду. Установить эти пределы очень трудно, поскольку пороги воздействия многих антропогенных, и природных факторов неизвестны. Поэтому расчеты риска, по мнению диссертанта, должны включать в себя методологию поворота к жизнедеятельности человека, особо выделяя составляющие риска для здоровья человека.
- 19 Глобализация протекает в контексте неравномерного политического и социально экономического развития Севера и Юга, Востока и Запада. Она способствует возникновению регионов повышенного риска, вплоть до зон хронических опасностей, чрезвычайной ситуации и бедствий. В них адекватно увеличиваются социально политические риски. Нынешний финансовый кризис свидетельствует о том, что в эпоху глобализации экономические риски и проблемы отдельных локалов реально обретают котингенционный характер и входят в интерфейс с социально-политическими рисками.
Риски управленческой деятельности также могут обретать котингенционный характер и вступать в интерфейс с социально-политическими рисками. Внутренние факторы риска управленческой деятельности можно систематизировать по уровню в процессе принятия решений. Решения, принимаемые руководством предприятия, принято относить к одному из трех уровней - стратегическому, тактическому или оперативному.
В параграфе 1.3. «Процесс компактизации рисков: его социально политические последствия» исследуются непредвиденные последствия процесса МакДонализация общества как нового типа рациональности, имеющего амбивалентные последствия на социально-политические риски.
Суть процесса макдонализации общества заключается в том, что этот тип рациональности, как и формальная рациональность, обладает элементами четырьмя основными характеристиками: эффективность, калькурируемость, предсказуемость и контроль. По этим параметрам макдонализацию в принципе можно измерить.
Амбивалентность этой рациональности проявляется в том, что она ведт к феномену «иррациональность рациональности», что выражается в ее непредвиденных последствиях негативное воздействие на окружающую среду и, главное, дегуманизация общества и индивида.
Диссертант показывает, амбивалентное влияние макдонализации общества на риски: с одной стороны, ее качества эффективность, калькурируемость, предсказуемость и контроль – ведут к наиболее оптимальному распределению времени и пространства в процессе предоставления услуг, что, соответственно, способствует уменьшению размеров риска приобретения некачественных товаров или услуг, то есть имеет место компактизация риска. Однако, с другой стороны, компактные риски по своим ненамеренным и непредвиденным последствиям могут представлять увеличивающиеся проблемы для жизнедеятельности людей. Согласно позиции диссертанта, компактизация современных социальных рисков имеет латентные последствия. Чем, более компактны риски, тем легче их производство, распространение и - 20 потребление, тем труднее эти риски выявлять, особенно их последствия и сложнее управление ими. Товары и услуги, содержащие компактный риск, становятся удобными в использовании, поэтому является более потребляемыми - возрастает число людей, обращающихся к ним.
Еще более рельефно последствия компактизация риска проявляется в процессе самоорганизации политических акторов. В условиях сложной динамично развивающейся социальной системы формальная численность членов политической организации утрачивает свою былую значимость. Даже малые флуктуации, исходящие от самоорганизации политических акторов экстремистского толка, способны произвести весьма объемные политические риски.
В параграфе «1.4. Новейшие теоретико-методологические подходы к исследованию рисков» анализируются политологические и социологические интерпретации рисков, введенные в научный оборот за последние годы.
В рискологии, согласно позиции диссертанта, можно выделить три основные макропроблематики анализа риска: исследования природы риска в современном глобализирующемся обществе в контексте оценки его социальных функций (явных и латентных);
особенности распределения риска в различных социальных сферах и в социальных группах;
проблемы социокультурной интерпретации риска.
Интерпретация природы рисков представлена двумя направления в западной рискологии: реалистическим и социокультурным. В рамках реалистического подхода риск интерпретируется в научных и технических терминах, как объективный и познаваемый факт (потенциальная опасность или уже причиненный вред), который может быть измерен, а его последствия можно калькулировать. Риск измеряется частотой и вероятностью возникновения того или иного уровня потерь. Весьма существенным недостатком реалистического подхода, отмечает диссертант, является невозможность исследовать социальные и культурные интерпретации рисков и их влияние на степень общественной безопасности. Кроме того, многие из современных технологических рисков становятся латентными и «невидимыми», они не могут быть восприняты органами чувств человека. Соответственно, они не могут быть подвергнутыми математической калькуляции.
Социокультурное направление рассматривает риск в качестве социального конструкта, укорененного в культуре, социальных отношениях и институтах общества.
Диссертант отмечает, что несомненным достоинством социокультурного направления является более комплексный и углубленный анализ риска, его социальных последствий и - 21 функций. Риски обретают невидные ранее социальные функции, связанные с тем, что они преобразуют социальную структуру индустриального общества. Сменяющее его «общество риска» в интерпретации У. Бека не может быть представлено в категориях классового общества, которые приобретают относительный характер и утрачивают свою значимость, ибо риски уравнивают всех, кто к ним причастен. Изменения же социальной структуры ведут к появлению новой расстановки политических сил, в основе которой лежит борьба иного качества - за определение того, что рискогенно, а что нет. У общества риска утрачиваются «содержательно-позитивные» цели, которые могли бы быть воплощены в мобилизующие политические программы и стратегии, которые были характерны для классового общества. Поэтому на передний план У. Бек выдвигает исследования распределения риска в различных социальных сферах и в социальных группах. Его теория общества риска — это фактически новая парадигма общественного развития, суть которой состоит в том, что господствовавшая в индустриальном обществе позитивная логика общественного производства, заключавшаяся в накоплении и распределении богатства, все более вытесняется негативной логикой производства и распространения рисков, подрывающей принцип частной собственности.
Общество риска по-новому демократично: оно порождает «эффект бумеранга», настигающий и поражающий тех, кто наживался на производстве рисков или же считал себя застрахованным от них, разрушает традиционные классовые и национальные границы, разрывает и границы национальных государств, он порождает социальное и экономическое отчуждение, связанное с обесцениванием территорий, ресурсов, родов деятельности в связи с их подверженностью модернизационным рискам.
Другими представителями социокультурного направления являются британский социолог М. Дуглас и ее соавтор А. Вильдавски, внесшие существенный вклад в изучение символических систем, в том числе и в их связи с интерпретацией рисков на разных этапах развития общества. С их точки зрения, ценности общества и социально политический контекст имеют решающее значение в оценке того, что, для кого и в какой степени является риском, а также и в расстановке приоритетов по поводу того, как осуществлять выбор между рискованными альтернативами и как предотвращать ущерб от рисков, признанных наиболее значимыми. Социальные субъекты риска, т.е. социальные группы, которые являются носителями рисков, как показывают социологи, также формируются не на основе «объективной» подверженности тем или иным рискам и угрозам, а на основе социальных и политических ценностей.
Английский социолог Э. Гидденс видит специфику общества радикального, рефлексивного модерна (его термин, обозначающий собственно современное общество с - 22 усложняющейся динамикой) в особом статусе риска, который состоит не просто в увеличении рисков, а в том, что риски стали производится институтами и, соответственно, мышление в понятиях риска и его оценки превратилось в имманентное свойство не только экспертного, но и массового сознания.
Диссертант также анализирует взгляды Н. Лумана, известного немецкого социолога и политолога. По его мнению, риски ставят под вопрос рациональную природу деятельности человека. Анализ риска в терминах рационального социального действия не вполне адекватен, ибо никто в действительности не сможет полностью измерить риск.
Роль рациональности состоит скорее в том, чтобы научиться избегать ошибок, выработать «иммунитет» против неудачи. Проблема риска возникает в результате принятия решений и интерпретаций ситуаций в конкретных контекстах. К примеру, уровень приемлемого риска различен для тех, кто принимает политические решения, и тех, кого эти решения затрагивают. Сам Н. Луман скептически относился к оцениванию риска.
В диссертации также критически анализируются подходы к интерпретации риском, содержащиеся в выступлениях участников мировых и европейских социологических конгрессов26. Тезисы диссертанта, посвященные анализу теоретических подходов к рискам, также были представлены на 38 Мировой конгресс Международного института социологии27.
Глава II. «Особенности социально-политического риска в глобальном и локальном социуме» состоит из пяти параграфов.
В параграфе 2.1. «Политический риск: суть, факторы производства» отмечается, что понятие «политический риск» появилось в лексиконе американских корпораций в конце 50-х годов прошлого столетия. Оно касалось риска, которому подвергается деятельность американских компаний в других странах. С тех пор существует ряд определений политических рисков, в которых содержится акцент на негативных последствиях рискогенной политической деятельности.
На взгляд диссертанта, так определять политический риск, значит сужать возможный разброс его последствий, которые варьируются от функциональных до нефункциональных и дисфункциональных. В контексте этого соображения им предложено свое определение: политический риск – это вероятность последствий политических решений, принимаемых в условиях неопределенности, которые могут Подробнее см.: Красиков С.А. Исследование рисков в западной социологии.- Социс, № 9, 2008.
См.: Krasikov S.A. The Theoretical Approaches to the Investigation of Risks. – Materials of the 38th World Congress of the International Institute of Sociology. – Budapest, Hungary: Moscow-Budapest, Institute of Russian Academy of Sciences, 2008.
- 23 привести к ущербу, связанного с деструктивным развитием индивидов, социальных групп и общества в целом, или, напротив, обретению социально-экономических и культурных дивидендов как результат деятельности конкретных политических акторов (коллективных или индивидуальных).
Политические риски связаны с политической ситуацией в стране, порождены деятельностью государства и других политических акторов (партии, организации, отдельные субъекты политических отношений). Политические риски, как правило, возникают и нарастают количественно и качественно при нарушении условий осуществления эффективной жизнедеятельности и деловой активности.
Факт наличия неопределенности и риска в самых разных формах человеческой деятельности – один из главных критериев различия между закрытыми, малодинамичными досовременными обществами и открытыми современными обществами, для которых естественно ускорение хода развития, флуктуации, бифуркации, рассинхронизация форм жизнедеятельности.
Политические риски являются неизбежной составляющей политической самоорганизации. Через них реализуются гражданские и политические права индивидов, воплощается в реальность возможность свободного выбора политических альтернатив и тем самым реализуется самоуправление жизнедеятельностью. Политический риск естественная составляющая социальной самоорганизации, жизнеутверждающей свободы человека в созидании и творчестве.
В параграфе 2.2. «Политический риск в закрытых и открытых социальных системах» отмечается, что политические риски в закрытых и открытых обществах имеют разное количественно-качественное содержание. Диссертант подвергает критике мнение, согласно которому традиционное общество теоретически может существовать неопределенно долго, не теряя своей специфики, закрытости. Согласно открытию И.
Пригожиным «стрелы времени», антропному принципу, инновационная деятельность человека неизбежно ведет к переходу от закрытого, традиционного общества к обществу открытому. Исторически ограниченный шаг новизны может оказаться весьма радикальным для судеб общества. Соответственно, изменяется количественно качественный характер риска.
Процесс движения к открытости в целом имеет необратимый характер. В какой-то части человечества те элементы открытости, которые находились где-то в порах общества, стали постепенно выходить вперед, продвигаясь на место ведущих ценностей.
Возникновение открытого общества – свидетельство как единства человечества, так и его - 24 внутреннего существенного разнообразия. Утверждающаяся глобализация, ломающая «универсалии» и утверждающая культурную открытость вне конкретного пространства и времени качественно меняет характер политических рисков.
Политические риски возрастают прежде всего из-за латентного противоборства между приверженцами открытых и закрытых общественных систем. На взгляд диссертанта, открытость и увеличивающееся взаимодействие разных типов акторов в значительной степени определяют характер политических рисков современного терроризма. Как известно, терроризм – постоянный спутник человечества, который относится к числу самых опасных и трудно прогнозируемых явлений. Однако содержание рисков терроризма в закрытом и открытом социуме существенно разнится. В открытом социуме терроризм приобретает все более разнообразные формы и угрожающие масштабы, которые ранее просто не наблюдались. Современный терроризм в значительной степени – результат столкновения культур и культурных разломов, легальной и нелегальной миграции трудовых ресурсов. Политические риски миграции – мировая проблема. Массовая миграция населения, вызванная тенденцией формирования открытого глобального социума, превращается в серьезный источник обострения социально-экономической обстановки в мире. Современный терроризм может включать в свои ряды представителей разных культур, которые субъективно считают себя проигравшими от утверждения культурного разнообразия в современном мире. Этим подпитывается конвергенция разных типов акторов, участвующих в террористической деятельности.
Современное общество и его структуры, отказавшиеся от традиционного патернализма, весьма слабо обеспечивают защиту граждан и перекладывают риски на отдельных индивидов. Свобода во взаимосвязи с бессилием, которое испытывают индивиды при отсутствии должной государственной защиты, порождают специфические политические риски.
Новые реалии, создаваемые под влиянием глобализации, востребовали и новые формы социальной солидарности, характерные для открытых обществ, которые создаются с целью минимизации рисков вообще и политических рисков в особенности. Российский исследователь О.Н. Яницкий считает, что основными типами риск-солидарностей являются солидарность производителей риска и солидарность жертв риска, между ко торыми существуют группы людей, объединившихся для адаптации к рискам или бегства от них. Диссертант же полагает, что отмеченные риск-солидарности позволяют дать общую картину о социальной дифференциации современного общества по отношению к - 25 рискам. Однако, с его точки зрения, данную схему следует дополнить положением об амбивалентности всех риск-солидарностей: в солидарности производителей риска латентно становятся жертвами риска, формируются риски новых форм отчуждения, соци ально-политических конфликтов;
аналогично, солидарности жертв риска, как правило, яв ляются и производителями тех или иных рисков.
В параграфе 2.3. «Политические риски детрадиционализации и традиции как фактор политического риска в условиях нелинейного развития» отмечается, что в последние годы политическая стабильность в России стала очевидным фактом, который утверждается благодаря как созданию новых традиций в области политической культуры и политической жизни, так и возобновлению на новой основе прежних традиций. Вместе с тем, идет и противоположный процесс – детрадиционализации. Последствия этих процессов амбивалентны: и один, и другой порождает специфические новые политические риски.
В параграфе говорится, что роль традиций была решающей в нормализации поведения людей, живших в закрытом социуме. Люди, ограниченные закрытостью социума, не способны принимать достаточно адекватные эффективные решения сообразно социокультурной динамики. Отсюда вытекает, что в традиционных обществах следование традициям было не только фактором устойчивости и стабильности, но, при появлении определенных инноваций, становилось источником риска для социума.
Возникновение тех или иных инноваций и отсутствие адекватной культуры риска способствовало росту дезорганизации и дисфункциональности, крайние формы которых могли принять характер необратимого процесса, ведущего к гибели социума. Очевидно, культурный мир традиционных обществ, не предполагавший инновации, в исторической перспективе латентно нес в себе рискогенные опасности, о которых люди мало что знали.
Диссертант отмечает, что в современном глобализирующемся обществе функциональная роль традиций обретает новое содержание. Традиции становятся необходимым для общества источником стабильности и интеграции, и, таким образом, при определенной культуре их воспроизведения, и сегодня способствуют адаптации людей к повышению разнообразных рисков. Процесс детрадиционализации отнюдь не безобиден, как это может показаться на первый взгляд. Отказ от традиций – фактор политических рисков.
Диссертант конкретизирует принципиально новые политические риски, представляющие собой своеобразную расплату за освобождение от традиций. Во-первых, это зависимость людей от собственного выбора практически в любой сфере деятельности, которая в современном обществе более не регулируется традициями и обычаями. Во - 26 вторых, возникают риски от политической пассивности, особенно молодежи, значительная часть которой избрала для себя стратегию неучастия и в общенациональных политических событиях (выборах), и в политической жизни. В-третьих, отказ от традиций в современном обществе, переносящий ответственность за свободный выбор на индивида, требует от него постоянной рефлексии рискогенных ситуаций. В-четвертых, возникает эффект Паноптикума - стремление управлять многочисленными рисками современного общества с помощью разносторонней информации приводит к возникновению новых рисков: избыточной контролируемости, попыток вторжения в личную жизнь, состояние здоровья и т.д. В-пятых, политические риски обусловлены новыми зависимостями от собственного выбора всех экзистенциальных и духовных смыслов. Человек современного общества сам может выбирать и конструировать для себя смыслы жизни, а может и вовсе отказаться от них. Но в любом случае он принимает на себя риски кризиса, возникающих в результате отказа от устоявшихся форм решения экзистенциальных вопросов. В-шестых, на макроуровне общества кризис идентичности в условиях детрадиционализации трансформируется в дилемму космополитизма и фундаментализма. Выбор одного или другого зачастую выливается в рискогенные способы их отстаивания. Здесь возникают риски перерастания традиционализма в агрессивный фундаментализм и экстремизм, равно как и риски «утверждения демократии» вопреки традициям народов.
На взгляд диссертанта, поиски «больших идей» конкурентоспособности страны в разных сферах общественной жизни, возрождение ценностей патриотизма являются одним из важнейших факторов управления рисками детрадиционализации в современной России.
В параграфе 2.4 «Проблема доверия в рискогенном социуме» отмечается, что социологи и рискологи также сталкиваются с дисперсией рисков в контексте доверия, которое также подвергается изменению.
Согласно диссертанту, среди проблем доверия - возрастающая сложность определения уровня риска, прогнозирования последствий реализации, казалось бы, выверенных экспертами управленческих решения. И дело здесь не в компетентности экспертов, а в том, что многие риски неравномерно распределены между «привилегированными» и «непривилегированными» социальными группами.
Кроме того, имеет место различное восприятие рисков разными социальными группами, что во многом определяется доверием к институтам власти. Разница между уровнями риска зависит от позиции политического актора: уровень приемлемого риска различен для тех, кто принимает политические решения, и тех, кого эти решения затрагивают. Здесь риск связывается с различными статусными позициями, занимаемыми - 27 людьми в обществе. Очевидно, риски от реформаторской и инновационной деятельности политических акторов проявляют себя неоднозначно по отношению к разным слоям общества. Но в любом случае эффективность государственного управления следует оценивать и по тому, насколько рядовые россияне социально застрахованы и испытывают доверие к акторам в самых различным социальных сетях.
Рассматривается предложенная П. Штомпкой синтетическая концепция доверия в сетевом взаимодействие. При сетевом взаимодействие особую значимость приобретает доверие к институтам власти. Диссертант анализирует и теоретические наработки по этой проблематике Э. Гидденса, полагающего, что доверие должно пониматься в сочетании с риском, где риск становится результатом решений и деятельности индивида. Риск и доверие тесно переплетены: политическая самоорганизация так или иначе воплощается в результаты принятых решений, которые основываются на доверии к социально политической системе. В противном случае отсутствие доверия разрушает основу для социального взаимодействия, может привести к деструктивным последствиям для социальной системы. Социолог разворачивает проблему экспертизы. Обыденное знание современных сред риска ведет к признанию ограниченности экспертного знания.
Эксперты часто скрывают от рядовых граждан истинную природу риска или даже его существование, чем подрывают к себе доверие. Ситуация становиться много опаснее, если эксперты не в состоянии осознать и оценить степень рисков.
Диссертант показывает, что У. Бек в ином контексте рассматривает проблему доверия. По его мнению, в обществе риска растет недоверие к существующим политическим институтам и организациям. Недоверие периодически вызывают в обществе поиск точки опоры — твердой руки. Ученый считает, что возврат к прошлому, в том числе авторитарному, не исключен.
Делается вывод о том, что важнейшей составляющей управления рисками является культура доверия нового типа, адекватная сетевому обществу. Отсутствие доверия может привести к количественно-качественному увеличению политических рисков.
В параграфе 2.5. «Социально-политические риски глобализации» отмечается, что суть глобализации – в развитие сетевого общества, в резком расширении и усложнении взаимосвязей и взаимозависимостей, как людей, так и государств, что выражается в процессах формирования планетарного информационного пространства, мирового рынка капиталов, товаров и рабочей силы, в интернационализации проблем техногенного воздействия на природную среду, межэтнических и межконфессиональных - 28 конфликтов. Естественно, эти процессы порождают специфические социально политические риски.
Эти риски затронули все регионы и страны. Обострение социально-политических проблем, связанное с процессами глобализации, имеет место не только в развивающихся, но и в развитых, вполне благополучных на первый взгляд, странах. Изменение структуры производства и перемещения массового выпуска трудоемких видов товаров в Третий мир тяжело ударило по традиционным отраслям этих стран, вызвав там закрытие многих предприятий и рост безработицы. Феномен деиндустриализации привел к образованию депрессивных анклавов, усилив социальное расслоение общества. Дестабилизирующими факторами являются также новые формы занятости (индивидуализация условий найма, временные контракты) и глобализация рынка рабочей силы. Приток дешевой рабочей силы извне обострил конкуренцию на рынке труда и развитых стран, что привело к осложнению межэтнических отношений и росту национализма в этих стран. Массовая миграция населения, приобретающая глобальный характер, превращается в серьезный источник социально-экономических и политических рисков в мире.
Социально-политические риски этих процессов ощущаются как на глобальном, так и на локальных уровнях. Стрессовые нагрузки, вызываемые усилением экономической и социально-политической нестабильности, разрушением привычного уклада жизни и ценностных ориентиров, способствуют распространению рисков социальных болезней человечества – наркомании, преступности, которые, в свою очередь, откликаются политическими рисками. Создаются глобальные сети преступного бизнеса, паразитирующего на человеческих слабостях и пороках. Обострение кризисных ситуаций по мере развития глобализации выдвигает на первый план проблему управления рисками стихийных процессов самоорганизации в целях адаптации человечества к новым условиям усложняющейся социокультурной динамики. Отсюда – усиление роли государства как гаранта социальной стабильности, призванного обеспечивать, прежде всего, необходимую помощь наиболее нуждающимся категориям населения и защищать общество от рисков насилия, преступности, стихийных процессов самоорганизации.
Однако слабая эффективность существующих регулирующих механизмов создает условия для дестабилизации экономической и социально-политической ситуации в отдельных странах и мировом сообществе в целом. Это находит выражение, прежде всего, в нынешнем мировом финансовом кризисе. Не случайно, что именно в финансовой сфере социально-политические риски глобализации получили наибольшее развитие. События последних лет показывают, что существующих инструментов управления социально - 29 политическими рисками глобализации, особенно в контексте регулирования мирового финансового рынка явно недостаточно. Отсюда – лихорадочные поиски новых идей и концепций. Среди них – предложение Президента России Д.А. Медведева о превращении рубля в резервную мировую валюту. Развитие процессов глобализации подталкивает государства ко все большей координации их политике в области правового регулирования информационного пространства, экологии, борьбы с терроризмом, наркобизнесом и преступностью. Такая координация, не ослабляя внешнеполитическую роль современного государства, требует усиления той стороны института государственной власти, которая связана с международным сотрудничеством в условиях глобализации.
Глобализация обострила социально-политические риски терроризма. Циркуляция и смешение культурных ценностей, "деидеологизация" приводят к тому, что отдельные группы в обществе начинают ставить под сомнение законность и права государства и этим оправдывают свой переход к террору для достижения собственных целей. Уровень риска терроризма и конкретные формы его проявления представляют собой показатель, с одной стороны, общественной нравственности, а с другой – эффективности усилий государства по решению наиболее острых социальных проблем, а также по управлению рисками в целом.
Изучив Федеральный Закон О борьбе с терроризмом, диссертант считает необходимым высказать и свои соображения, которые, по его мнению, могли бы внести определенный вклад в управление этими рисками. основными целями этой деятельности являются: 1) защита личности, Некоторые упущения законодатель допустил в главе Федерального закона О борьбе с терроризмом, которая регламентирует проведение антитеррористической операции. В ней определены вопросы, связанные с управлением контртеррористической операцией, привлечением сил и средств для ее проведения, правовым режимом в зоне проведения операции, организацией ведения переговоров с террористами, порядком распространения информации и окончанием контртеррористической операции. Но Закон не определяет максимальный временной интервал проведения контртеррористической операции, ничего не сказано и о том, что необходимо предпринять при затягивании операции и перерастании ее в крупномасштабную с привлечением различных подразделений и техники всех силовых структур, что может подрывать доверие к структурам государственной власти.
Как считает диссертант, проведенный анализ позволяет утверждать, что глобализация производит не отдельные экологические, экономические, террористические, - 30 а системные риски, так или иначе затрагивающие функционирования всей мировой политической системы.
В глава III. «Стратегия регуляции рискогенного социума: проблема соотношения самоорганизации и управления» содержится анализ воздействия самоорганизационных, самовоспроизводящихся систем на управленческие, прежде всего государственные структуры. Третья глава состоит из пяти параграфов.
В параграфе 3.1. «Управление рисками в условиях развития самоорганизации российских политических акторов» рассматриваются вопросы производства политических рисков, являющихся продуктом политической самоорганизации, возможных путей управления ими.
Диссертант исследует динамику политического риска, связанную с изменением его количественно-качественного содержания. В советском обществе жесткое партийно государственное управление практически исключало индивидуальные политические риски – граждане находились под влиянием технологии дисциплинирования политического паноптикума (М. Фуко), который сводил к минимуму возможности самоорганизации. Основной целью тотального централизованного управления было всемерное поддержание статического порядка, сохранение идеологической и политической стабильности страны, искусственное подавление неопределенностей, что, заметим, шло вразрез с социокультурной динамикой демократических и рыночных европейских государств. В тех условиях потенции советских граждан к политической самоорганизации и инновации не могли проявить себя иначе как в дезорганизации сложившегося политического порядка. Ригидная управленческая система не выдержала политических самоорганизаций и флуктуаций конца 80-х годов. Они привели к расшатыванию функционирования централизованной системы управления, что обернулось политической и социально-экономической дисфункциональностью страны.
Демократическое реформирование политической системы российского общества было исторически оправданным и необходимым для возрождения страны, чтобы адаптировать ее к особенностям мировой и европейской социокультурной динамики, к жизни с рисками и страхованием от их неблагоприятных последствий, что значить формировать себя и конструировать свое будущее.
Безбрежный политический плюрализм и рыночная самоорганизация, на которую сделали ставку первые российские реформаторы, привели к амбивалентным последствия политических рисков, которые раскрываются и анализируются диссертантом. С одной стороны, началось созидание – демократизация страны с многочисленными - 31 политическими инновациями со стороны индивидуальных и коллективных акторов.
Вместе с тем эти же политические риски порождали аномию, разрушающую социальный порядок, ослабляющую эффективность функционирования государственного управления.
Нынешняя модернизация российского общества в значительной степени базировались на постулатах западного неолиберализма, которые имеют апробированную, достаточно эффективную модель управления социальными и политическими рисками, предполагающую, что государство во взаимодействии с гражданским обществом через институты представительной власти призвано согласовывать интересы различных социальных групп, защищая права человека и меньшинств. В связи с этим возникает проблема нахождения оптимального соотношения между самоорганизацией и управленческим воздействием в контексте особенностей общественного сознания и демократии в России. От ее решения, с одной стороны, во многом зависит политическая активность и гражданское участие россиян, а с другой, - реальные возможности власти управлять политическими рисками посредством направления самоорганизационной активности в социально-конструктивное русло.
Диссертант обосновывает положение, согласно которому недостаточный учет локальной специфики, пожалуй, является основным недостатком существующих либеральных подходов к самоорганизации при их экстраполяции на Россию.
В параграфе 3.2. «Становление самоорганизованного экономического актора: его риски в социальных сетях» рассматриваются вопросы процессы самоорганизации в экономической сфере, порожденные глобализацией, которые производят не только собственно экономические, но и социально политические риски.